Выглядела она шикарно, особенно по сравнению с тем, что я видел в прошлый раз, особенно восхитительно в ней было то, что сейчас на меня смотрели два голубых глаза.
Девушка скользнула в комнату и присела на краешек моей кровати.
— Капец какой ты не красивый. — Заключила Искусница, пристально изучив мое лицо.
— Зато умный? — Усмехнулся я, на что получил в ответ легкую улыбку.
— Какой ты, к лешему, умный? Ты зачем один поперся меня спасать? — Ее пальцы ласково пробежались по моему лицу останавливаясь на почти заживших ссадинах от рассечений под обоими глазами.
— Ну, — Усмехнулся я в ответ. — Потому что я герой? — Марья цокнула языком и склонила голову на бок, явно ожидая от меня серьёзного ответа. — Ты знаешь, что меня тоже похитили? Видимо, чтобы попридержать, чтобы я под ногами не путался. — Марья кивнула. — Ну так вот, три дня меня избивали, от меня ничего не хотели, ни про что не спрашивали, просто били, потому что, человеку, который это делал, это нравилось. — Марья склонилась ко мне и покрыла мое лицо поцелуями, она ничего не говорила, просто целовала, каждый сантиметр моего лица, так мама целовала в детстве места ушибов, чтобы они не болели. — Ну так вот. — Продолжил я, когда она прекратила. — Когда меня вытащили и сообщили, что тебя забрали, я представил каково тебе там, представил, что сейчас уйдет время на то, чтобы сформировать группу, да пока она доедет до места, на это же уйдет как минимум день, а ты там сидишь и с тобой происходит то же, что происходило и со мной, а то и похуже. — Я невольно бросил взгляд на ее глаз, и аккуратный шрамик под ним, тоненький почти не заметный, но все же он был. — Я просто не решился поступить иначе, понимаешь, это поступок из тех, не совершив которые ты потом будешь винить сам себя и никогда не простишь! Но если честно я не ожидал, что все будет так плохо, думал, ты сразу сдашь им все, что требовали и тебя максимум запрут в тесной коморке, как принцессу в башне, чтобы не мешалась под ногами, кто же знал, что ты такой кремень.
Марья грустно рассмеялась, а затем тяжело вздохнула.
— Я сдала все сразу. — Честно призналась она. — В тот самый момент, когда они приехали в интернат и заявили, что либо им выдадут меня, либо они устроят погром в школе. Я вышла и отдала футляр, в котором хранился ключ.
— Но тогда зачем все это? — Удивился я. — Зачем похищение? Пытки? Эти люди поголовно больные психопаты?
— Нет. — Помотала головой девушка. — Там больным психопатом был только один, тот самый через чье тело мы переступили, выходя из помещения. А в целом, обычные, разумные люди, которым и пытать то меня особо не хотелось. Просто, когда они открыли футляр, то ключа там не было. И они не поверили мне, что я не знаю куда он делся. Все эти дни, долгие три дня, я пыталась убедить их в том, что понятия не имею, где он. — На глаза Марьи навернулись слезы, нет она не плакала, она не готова была показать миру больше ни слезинки, но и без эмоций вспоминать то, что с ней произошло она не могла. — Дим! Я правда не знаю, понятия не имею, куда пропал ключ, не знаю, что с ним стало, у кого он сейчас. И будь уверен, если бы знала, то рассказала бы им это сразу, не раздумывая. Мне дела нет до артефакта, до институтских разборок и дрязг, даже до денег нет дела. Единственное, что мне в этой жизни интересно, это работа, так что, будь уверен, пыток я ради Института и уж тем более, чтобы Кощей сохранил для себя воображлятор, терпеть бы не стала.
— Не любишь Кощея? — Усмехнулся я.
— Да кто ж его любит то, Дим? — Рассмеялась Марья. — Его даже Василиса не очень-то любит, уважает это да, считает, что он для нее лучшая партия, тоже, а вот любить. Дим, он отличный руководитель, а как человек, полное дерьмо. Про систему кредитования в Институте ты уже знаешь, а что он специально вынуждает девчонок кредиты брать ты в курсе? Вон ту же Ваську твою, я тут порасспросила, он ее давно обхаживал, принудить вроде как не может, мы же тут все друг друга любим показательно, не вредим, а вот закинуть ей идею, что в Новосибирске было бы не плохо филиал открыть, на который деньги нужны, это можно. Ты знаешь, что он на тебя очень сердит был, что ты Риммку у него из-под носа увел? А она вообще по мозгам девчонка малолетка. Дурочка сельская.
— А тебя? — Мне очень не хотелось, чтобы она сейчас призналась, что у нее с Кощеем что-то было.
— А я в этом плане неуязвима. — Рассмеялась Марья. — Мне деньги не нужны, на хлеб я всегда заработать могу, шмотки сама себе шью, жилье меня вполне устраивает и то, что Институт дает. Комната, так комната. Давали бы только спальный мешок и место в коридоре, меня бы и это устроило, главное место, куда машинку поставить, да деньги на сырье. Мне не надо ничего, я ни от кого не завишу и сплю исключительно с теми, с кем захочу. С Костей не хочу, хотя он и подкатывал не раз. Ну и вообще, я если честно, не знаю сколько у меня на счету денег, но скорее всего очень много. Так что, рухни завтра Институт, я не пропаду, и тех, кто мне дорог, в беде не оставлю.
— А тех, кто не дорог? — Грустно улыбнулся я. — Ну вот потеряет Институт источник дохода и что делать тем, кто тут живет, но не пригодился во внешнем мире? Тех, кто обитает на нижних уровнях? Тварей из темного леса?
— Нууу. — Марья погладила меня по щеке. — Дим! А вот смотри, в Африке, дети умирают от голода, почему ты их не спасаешь?
— Потому что не могу. — Логично ответил я. — Моих сил не хватает, чтобы спасти весь мир.
— Вот и моих тоже не хватит. — Марья склонилась ко мне так, что пряди ее волос защекотали мне лицо, ее горячее дыхание коснулось моих губ. — Я могу спасти только себя и помочь ближайшему кругу своих друзей, причем обрати внимание, я не рвусь их спасать, я говорю именно о помощи. А жертвовать собой ради благой, но недостижимой цели, тут уж увольте, это не мое. Это ты у нас герой, что даже ценой своей жизни был готов спасать меня. — Ее губы коснулись моих и на мгновение мир замер, язык девушки скользнул мне в рот, но она тут же со смехом откинулась назад. — Черт! Никак не могу привыкнуть, что у тебя зубов нет. — С минуту она смеялась, а потом в одно мгновение стала серьезной. — Но, Дим, хоть ты и дурак, я этого не забуду. Никогда не забуду. Ты прав, день ожидания стоил бы для меня очень дорого. И то, что ты меня спас…
— Не стоит вообще никаких благодарностей. — Перебил я ее. — Знаешь, самое странное, что я бы сделал то же самое для любого, даже ради Златы. — Марья не сумела скрыть ехидную усмешку давая понять, что она в курсе всех местных сплетен. — Не знаю, что со мной произошло, я никогда не был героем, может быть то, что я точно знаю, что умру следующей весной, но рисковать жизнью ради кого-то стало нормой, что ли…
— Но рискнул ты ею ради меня! Мой герой. — Она снова склонилась к мне, но вместо ожидаемого поцелуя, слегка укусила за кончик носа. — Выздоравливай, вставай на ноги, впереди нас ждут великие дела, а еще… — Она игриво подмигнула мне. — Мы тут с Полинкой общались и для тебя придумали такое… — Что именно они там для меня придумали, я узнать не сумел, потому что Марья, сохраняя интригу молча вышла. Я же закрыл глаза и уснул. Организм требовал отдыха, пуская все свои ресурсы на восстановление.
Проснулся я от того, что мне было крайне неудобно лежать и вообще, что-то неприятно давило на лоб. Открыв глаза, я обнаружил что это Варька сидит рядом со мной на постели, и поставив локоть на мою многострадальную голову с упоением читает книжку.
— Проснулся? — Обрадовалась она, почувствовав, что я начал шевелиться. — Отлично! Как чувствуешь себя?
— Уже почти хорошо, — Я провел языком по деснам, зубы чувствовались уже как прежде, за исключением того, что эти, новые, были здоровыми. — Думаю даже, что мне уже пора перебираться домой отсюда. Что читаешь?
— Стейнбека. Гроздья гнева. — Она продемонстрировала мне обложку книги. — Это хорошо, что ты себя чувствуешь лучше. — Я не успел сориентироваться, когда она закрыла книгу, замахнулась ею и что было сил, ударила меня по голове, да так, что у меня искры из глаз посыпались. — Правда, я думаю, что твое хорошее самочувствие, это ненадолго. — Еще удар и еще, и еще, она лупила меня книгой так, что вскоре та разлетелась листками по палате, после чего мне ощутимо прилетело кулаком в глаз. — Дим! Вот скажи мне. — Обратилась девушка наконец то успокоившись. — Мы на кой черт тебя спасали? Что бы ты, тут же поперся и сдох в неравной схватке с врагом? Скажи мне зачем? Вот зачем ты все это творишь? Ну вот что бы изменилось, если бы, в место тебя там появилась команда соловьевичей, хорошо вооруженных, подготовленных, здоровых и твердо стоящих на ногах?
— Ну… — Я на секунду задумался. — Тогда бы у Марьи не было двух глаз, например, или вообще, ее бы там не было. В Институте, информация утекает, словно в черную дыру, после Розы с Бэллой, я никому не могу тут доверять.
— И мне? — Варвара пристально посмотрела мне в глаза. — Дим! Почему ты не сказал о своих планах мне, или Витале, почему ты поперся сам? Неужели с этой задачей не справилась бы я? К чему геройство? Хочешь умереть славной смертью? Ты же и вправду чуть не сдох, причем не от пули врага, не от руки злодея, даже не от подлого яда. Ты чуть не сдох от переутомления и того, что намешал зелий. Я поговорила со Златой, она сказала, что ты выжил чудом, шансов на это почти не было, спасти тебя могла только живая вода, но ее мы влили в Марью! Так вот я и спрашиваю. Дим! Зачем все это было? Почему ты не рассматриваешь нас как команду? Ты нам не доверяешь? Ладно черт с ним, пусть ты думаешь, что мы работаем на врага, кем бы он ни был, но ты же нас не посвящаешь даже в те дела, которые не касаются событий в Институте, ты даже на задержание чертова колобка поперся сам!
Ответить мне было нечего, поэтому я просто молча смотрел на Варьку, а та в свою очередь смотрела на меня.
— Варь… — Я наконец то решился. — Ну во-первых, я прошу прощения. — Та довольно усмехнулась. — Во-вторых, я тебе обещаю, что постараюсь исправиться, а если у меня это будет плохо получаться, то у Стейнбека же вроде еще есть множество хороших романов?