— Да вот! — Я с улыбкой указал на машину. — С ребятами из отдела на природу ездили, по банкам стреляли. Поставили банку на капот и как давай по ней палить. Короче! Снайперов среди нас нет, банка целой осталась, а машина вот!
— Я ждала дурацкую шутку про охоту, но и эта сойдет. — Девушка кинулась осматривать машину, то и дело присвистывая и ругаясь. — Дим! А ты вообще обо мне думал?
— Каждую ночь! — Соврал я.
— Да не в том смысле. — Хихикнула она в ответ. — Я про то, что ты думал, где я на это ведро запчасти брать буду? Тут же только по кузову пол машины, плюс стекла, плюс салон, к тому же тигра надо выгнать.
— Какого тигра? — Удивленно округлил я глаза.
— Того, который у тебя из-под капота рычал, когда ты подъехал. Ладно! — Она махнула рукой. — Загоняй свое корыто. — Она юркнула в помещение и сноровисто дергая за цепь подняла ворота.
В помещении было пусто, только у стены стоял одинокий мопед.
— Не густо у тебя с клиентурой? — Удивленно поднял я бровь.
— Ну да. — Нахмурилась девушка, видимо, я наступил на больную мозоль. — Город то маленький, и народ жадный, по старинке все сами чинить стараются, и что совсем грустно, у них это даже получается. На хлебушек, конечно, хватает, но без масла.
— А Институт? Заказы не подбрасывает? — Для меня, все же были очень странными эти отношения, Институт везде декларирует, что они к своим испытывают такие вот прям трепетные чувства, мстят за убитых, своих не убивают, а на деле… поддержки никакой, дают только самое необходимое для выживания.
— Да к черту Институт. — Зло бросила Римма и я понял, что развивать эту тему не стоит. — Я тут новый способ заработка осваиваю. — Радостно улыбнулась она мне меняя тему. — Беру битые или запущенные машины по дешёвке, чиню и перепродаю, это тоже свою копеечку приносит. Тебе кстати Ока не нужна? На полном ходу, чудо советской инженерной мысли. Гордость отечественного автопрома. Гарантия сто километров пробега, при ремонте использована исключительно синяя изолента. А главное цена! Сорок тысяч за счастье, вообще ни о чем!
— А знаешь… — Я искренне рассмеялся. — Давай! Надо же мне на чем-то передвигаться, пока ты форанера чинишь.
— Пока я форанера чиню, я тебе и так ее покататься дам. — Рассмеялась девушка.
— Не! — Я достал из кармана кошелек и честно отсчитал ей требуемую сумму. — Сорок штук не деньги, зато прикинь, какой я фурор произведу, явившись на ней на следующий летний бал? Или того лучше, если нас опять отрядят встречать важных гостей! — Римма прыснула в кулачок и удалившись в отгороженное помещение, вернулась с ключами и документами.
— Машина за автосервисом, ржаво-синяя! Стильный цвет, под тон твоих глаз самое то.
О том, что с моими глазами что-то не то я задумался сразу, как увидел эту маленькую жуткую обезьяну, мало того, что машинка была прям совсем миниатюрной, старой, ржавой, так я еще с удивлением обнаружил, что у нее три педали. На мой логичный вопрос, зачем, Римма гордо сообщила, что третья запасная, после чего ржала минут пять.
Следующие пол часа на парковке перед автосервисом мы практиковались в езде на авто с механической коробкой передач, затем меня перекрестили в след, и я помчался домой.
Ехать было страшно! Как там говорили про эту машину? Выкидыш КАМАЗа? Да это у меня чуть выкидыш не случился от священного ужаса пока я рулил по почти пустому городу. В отличии от большого и тяжелого форанера, Ока была пусть и юркой, но при езде на ней создавалось ощущение, что от дороги и остальных машин, тебя отделяет лишь тонкий слой кулинарной фольги, к тому же в ней было дико тесно, и… немного стыдно.
Птицы встретили меня во дворе, радостными и чуть удивленными, «Дима! Дима! Дима!», и я тут же кивком позвал их в салон, не выходя из машины, ну просто я подумал, что если я сейчас из нее вылезу, то снова уже не влезу, авто мне жало в плечах.
— Так! — Я пристально посмотрел на своих соседок. — Признавайтесь! Где спрятали фиговину, что сперли у Марьи?
— Мы ничего не крадем! — Возмутилась Сирин.
— Мы честные птицы! — Поддержала ее Алька.
— А как ты узнал, что это мы? — Сощурила один глаз Юна.
— Штука блестящая, в камушках, значит она вам очень нужна. — Просто пояснил я. — Я не в претензии, ну стянули и ладно, оно даже к лучшему, больше того, вы герои! Но штуку надо вернуть!
— Да! Мы герои! — Дружно согласились птицы. — Мы спасли блестяшку, она лежала там, такая одинокая, грустная, одна в темноте! А камушки то, камушки, они совсем не искрились вдали от солнечного света. А так быть не должно! К тому же мы не украли. Мы взяли! На время!
— На неопределенное время! — Уточнила Юна, за что заслужила одобрительные взгляды подруг. — Когда на время, это не кража!
Мне оставалось лишь умильно улыбаться, я прекрасно понимал, что они просто не могли удержаться, не стащив ключ у Марьи. Ценное и блестит? Значит оно им очень нужно!
— Ну и где штуковина? — Я ласково потрепал их по очереди по голове.
— В гнезде! — Гордо сообщила мне Сирин. — Мы птицы, значит у нас обязано быть гнездо с разного рода сокровищами.
— Вернете? — Уточнил я.
Птицы переглянулись, словно что-то решая между собой, и в конце концов кивнули друг другу.
— Сам заберешь! Мы покажем тебе гнездо! — Вот даже как, видимо это для них очень много значило, сейчас мне было оказано самое большое доверие из всех возможных, похоже, меня только что официально приняли в стаю, надеясь это не значит, что мне придётся с ними драться каждые пять минут.
— Показывайте. — Согласился я, и после недолгих объяснений снова завел машину.
Пруд в центральном парке Караваева выглядел по-осеннему уныло, вместо красавца гуся, на которого я любовался весной, теперь тут плавали скучные серые утки в огромном количестве, видимо, остановились тут отдохнуть в своем пути на теплый юг. Руси тоже не наблюдалось на дереве, птицы сказали, что она на зиму переезжает в институт, мол там какие то полуподвальные помещения, то ли затопленные, то ли там раньше была баня с бассейном, они в подробности не вдавались. Зачем им задумываться о таких мелочах? Зачем им вообще задумываться? Например, над тем, как я буду выглядеть, посреди дня, пытаясь взобраться на толстенную иву, в ветвях которой и укрылось то самое «гнездо», величайшая их ценность, сокровищница, спрятанная у всех на виду, прямо посреди центрального парка.
— Девочки. — Взмолился я. — Может все-таки просто принесете мне штуку? Ну честное слово, я уже не столь юн, чтобы по деревьям лазить, к тому же люди увидят.
— Пусть видят! — Вмешалась Алька. — Пусть все видят, какой ты у нас сильный и ловкий.
— Ну да! — Согласилась Сирин. — К тому же, там ни чего сложного, это ж Русина ива, там просто надо знать за какие ветки цепляться, все просто.
Я грустно вздохнул и осмотрелся еще раз, хорошо, что в промозглом сером парке никого не было, редкие мамочки, уже ушли домой пить горячий чай и спать в теплых постелях, и только я, как дурак сейчас обреченно смотрел на толстенную развесистую иву и пытался придумать убедительную причину, чтобы туда не лезть.
Убедить я пернатых так и не смог, поэтому поплевав на ладошки я уцепился за ветку и подтянулся наверх. Лезть и вправду было просто, главное знать, за что хвататься, русалка вон вообще без ног забиралась и ничего. Впрочем, подъем длился минут десять и стоил мне сил, нервов и содранной кожи на кистях рук. А когда я наконец то добрался до верхушки… Вот сейчас я должен был бы сказать, что вид, открывавшийся передо мной, стоил всех страданий, да черта лысого, обычный мрачный серый город в ожидании зимы, облетевшие деревья в парке уже не приятно желтые, а голые и мертвые, но тут среди ветвей, располагалось оно, гнездо. Обычное сооружение из веток, вороны строят такие сотнями, но вот внутри, по центру, на самом видном месте, лежала крупная золотая бляха, украшенная россыпью, блестевших даже в блеклых лучах осеннего солнца.
— Красиво! — Протянула Юна.
Я перевел взгляд с бляхи и улыбнулся, кроме ключа в гнезде на почетном месте лежали три золотых монеты, та плата, что я вручил птицам за службу, надо же, они не взяли ни монетой больше, Марью они обокрали без зазрения совести, а у меня не взяли ничего, кроме того, что я сам им дал. Кроме этого, тут были свалены и прочие сокровища, цепочки, сережки, стразы, осколки стеклышек, все, что птицам казалось хоть чуточку ценным, а вернее, красивым, на ценность им было наплевать, думаю, будь у Марьи какая-нибудь пряжка со стразами, они бы лучше сперли ее.
Я аккуратно, чтобы не потревожить ни веток, ни остальных сокровищ забрал из гнезда ключ и нежно потрепал девчонок по головам. Хорошие они у меня все же, шебутные чуток, но зато с ними не скучно.
— Ну и где тебя носит столько времени? — Встретила меня Варвара. Они с Марьей сидели у меня на кухне и пили чай с тортом. Причем на столе стоял не один, а целых три торта.
— Мне тут пожаловались, что ты обещал кое кому по торту и обманул. — По-доброму улыбнулась Искусница, наливая мне чай.
— Мы не жаловались! — Возмутилась Сирин. — Мы просто тебе про это рассказали и намекнули, что было бы не плохо, если бы ты их испекла! Мы не ябедничали! Мы схитрили!
— Да да! — Поддержала подругу Алька. — Мы коварные, это был наш план!
— Они хотели сказать мой план. — Поправила их Юна. — Это я все придумала! Я самая хитрая.
Секунда и началась очередная свара, я, не обращая на них внимания прошел на кухню, нежно чмокнул в щеку Марью, при этом поймав на себе ревнивый взгляд Варвары и уселся за стол. Это был очень тяжелый день, и теперь мне хотелось покоя.
— Да какого черта! — Вызверилась Марья, хватая мой смартфон. Телефон, не прекращая разрывался уже минут пять, мешая нам сосредоточиться на процессе, сначала мы просто пытались его игнорировать, потом она сбрасывала звонок раза три и вот опять. Она попыталась запихнуть проклятый аппарат под подушку, в которую до этого упиралась локтями, но звонок все равно было слышно, в конце концов она сняла трубку и матерно послала звонившего в задницу, после чего отшвырнула аппарат, и он то ли разбился, то ли настойчивый абонент все же понял, что звонит не вовремя.