Да уж, слушать им сейчас о грядущей войне со Снежными ходоками будет сложновато, — подумал я, смотря на спящих товарищей.
Ладно, в этот раз, помогу им, — решил я, и подойдя к Жумелья коснулся его рукой.
Всего около секунды мне понадобилось, чтобы избавить его тело от токсинов.
При этом, раньше бы эта процедура заняла гораздо больше времени, просто за последнее время я, довольно сильно преуспел в контроле своих магических умений и энергии, поэтому подобные манипуляции были мне на раз плюнуть.
Далее, я прошелся по остальным своим друзьям, и вскоре, все они, а вернее будет сказать их тела, были очищены от токсинов.
И оставалось сделать только одно, а именно — разбудить их, чем я и занялся.
Рядом с очагом, вокруг которого сидели все те, кто был в нашем небольшом отряде, кроме Иных, повисла неуютная тишина.
И это было неудивительно, учитывая какие новости я поведал присутствующим.
— И мы никак не можем уклониться от этой войны? — поинтересовался Пересмешник, после чего достал из кармана курительную трубку. — А еще…Хе-х, умеешь ты по утрам доносить интересные новости, — усмехнулся Де’Аламик и закурил.
— У меня талант, — отшутился я и смерил всех изучающим взглядом. — Вы можете не участвовать в ней, — сразу же уточнил я, но в этом случае, могут возникнуть определенные проблемы.
— Да нас без тебя и твоих подружек тут сожрут, — пробасил Де’Жориньи.
— В этом и заключается проблема, — кивнул я. — Оставлять вас здесь одних будет крайне опасно. И да, — я посмотрел на Анри. — Избежать войны не получится, — честно сказал я лекарю. — И лучше, если мы поможем племени Детей Угла, которым объявили войну, чем Снежные ходоки сразятся, сначала, с ними, а потом придут за нами, — добавил я и Де’Аламик задумчиво кивнул.
Причем, не уверен, что им даже смогли бы помочь фанги, которых, к слову, оставлять здесь мне тоже не хотелось.
Да, они конечно, были сильными боевыми единицами, плюс, были довольно умны, но при этом, все равно оставались обычными животными, хоть и с магическими способностями.
Отряду Иных, с двумя одаренными, справится с ними не составило бы большого труда, и при этом одаренным не обязательно было быть сильными.
— Значит, придется воевать, — Жумельяк ударил рукой по колену. — Разве кто-то из нас способен на что-то другое⁈ — усмехнулся он и обвел взглядом присутствующих.
— Хе-х, я людей, например, могу лечить, — хмыкнул Пересмешник, выпуская изо рта дымное колечко.
— Что ж ты тогда в целители не подался? — спросил его Жозе.
— Так я и был им, — пожал плечами Анри. — Просто мой отец настоял, чтобы я выбрал военную карьеру, вместо духовенства, к которому тянулось мое сердце, и вот к чему это привело, — добавил Де’Аламик, чем рассмешил здоровяка Де’Жориньи.
— Ой, да говори уже честно! — громко пробасил он. — Не в духовенство тебя тянуло, а в женские монастыри! — он хлопнул друга, с которым сидел рядом, по плечу и тот даже согнулся под тяжестью его излишней любвеобильности.
— Не без этого, — буркнул Пересмешник, смерив своего товарища недовольным взглядом.
Как, впрочем, и Венера, которая отлично знала Галларийский и тоже здесь присутствовала.
Вот только в отличии от других, права голоса у нее не было, и ей бы пришлось быть вовлеченной в эту войну.
— Ну, раз выбора нет, то чего зря тут воздух сотрясать, — пробасил Де’Жориньи и поднялся с места. — Жозе прав, воевать, это пожалуй, единственное, что мы хорошо умеем, поэтому я пойду с тобой Люк, — добавил он, а вслед за ним встал и его лучший друг Пересмешник.
— И я! — произнес он и улыбнулся.
— И меня не забудьте! — их примеру последовал и Жумельяк, а Франсуа и Фредерик молча кивнули.
— Отлично! Я в вас нисколько не сомневался! — произнес я и поднялся с дерева, которое нам давно служило импровизированной скамьей. — Спасибо вам всем! — добавил я, после чего все начали расходиться по своим палаткам, чтобы начать сборы.
Путь до болот, где обосновалось племя Детей Угла был не близкий, а учитывая, что мы и так потеряли практически целый день, нужно было постараться его, как-то, наверстать.
Зато вчера я дал им хорошо отдохнуть, — усмехнувшись про себя, подумал я, и тоже пошел собираться.
Земли Свежевателей.
Долина павших воинов.
Громоящер стоял и смотрел, как тело его лучшего друга сгорает в магическом огне, вызванным одним из шаманов племени Острошипа.
Наблюдая за языками пламени, крупному Иному казалось, что они «съедают» тело его друга, как будто, с неохотой.
А еще у вождя Хозяев степей, было такое ощущение, что костер, будто бы, винит его и смотрит на Громоящера осуждающе.
Шаман покачал головой, чтобы эти странные видения развеялись. Да, он был виноват в смерти своего друга, но Острошип сам сделал свой выбор и первым решил нанести удар.
Именно вождь Свежевателей первым предал его, а не наоборот.
Шаман тяжело вздохнул и скрестил руки на груди.
Сейчас, когда Острошип был мертв и его место занял сын вождя Свежевателей, убедить это племя в том, чтобы они присоединились к нему в войне против Снежных ходоков было не сложно. Шаман знал, что Клыкарь — старший сын его лучшего друга, очень сильно уважает его и сделает то, что Громоящер ему скажет, вот только нужно ли это делать?
А, вдруг, пророчество лжет? — подумал Иной, а затем сразу же отмел эту мысль. Если и нужно было об этом рассуждать, то уж точно не сейчас, а гораздо раньше.
Например, когда его лучший друг был жив.
А иначе, он умер зазря…
Нет, пророчество не может лгать.
А еще вождь Хозяев степей был точно уверен в одном. Он знал, что оно не про Снежного ветра, к которому он издавна испытывал неприязнь.
— Вождь, — знакомый голос отвлек его от собственных мыслей. Шаман повернул голову, а затем опустил ее.
Рядом стоял Клыкарь.
— Мне жаль твоего отца, — произнес Громоящер.
И он говорил чистую правду. Они с Острошипом были знакомы больше сотни лет и изначально их племена были врагами друг другу. Их воины постоянно воевали друг с другом, сражаясь за самые рыболовные места, пока в одну из их очередных стычек не вмешалось другое племя.
«Гончие» хотели перебить ослабленных постоянными сражениями Свежевателей и Хозяев степей, чтобы забрать под свой контроль их земли, вот только это вышло им боком.
Племена объединились против врага. Была кровопролитная битва в результате которой потерь было много, как с одной, так и с другой стороны, но победителями вышли Свежеватели и Хозяева степей, перебив вражеское племя, остатки которых стали Изгоями, которых в Землях Великой Матери называли «Падальщиками».
Победа сильно сплотила два племени, которые жили по разные стороны реки. Дальше Свежевателей и Хозяев степей ждало еще больше сражений против других племен, что в итоге, привело к союзу между ними, а затем и в крепкую дружбу между их вождями.
— Я убью эту тварь! — тем временем, процедил сквозь зубы Клыкарь.
Шаман положил руку сыну Острошипа на плечо.
— Она ответит за то, что сделала, — произнес он и молодой друид кивнул. — Но месть подождет. Сейчас перед нами нависла большая угроза, — Громоящер решил не тянуть с новостями и сразу перейти к делу. — Снежные ходоки объявили нашему племени войну, а когда мы хотели обсудить это с твоим отцом, Смерть из тени убила его, — он посмотрел Клыкарю в глаза. — Как ты поступишь? — спросил крупный Иной, уже зная, что ответит его собеседник.
— Мы будем воевать! — не задумываясь, ответил молодой вождь.
— Я в тебе не сомневался, мой мальчик, — Крупный иной хлопнул сына своего друга по плечу. — Вернее не так, — покачал головой шаман. — Вождь Свежевателей, — коренной житель другой стороны Разлома улыбнулся и вежливо кивнул.
На лице Клыкаря появилась радостная улыбка. Разумеется, он был рад услышать от того, кого так сильно уважал эти слова.
— Мы перебьем их, или умрем сами! — гордо произнес молодой друид, а затем посмотрел на языки магического пламени, которые, практически полностью «съели» мертвое тело его отца. — А затем, я убью Смерть из тени, чего бы мне это не стоило! — добавил он замолчав.
Несколько минут оба Иных, просто, смотрели на огонь.
— Мне пора возвращаться, — Громоящер первым нарушил тишину.
— Разумеется, — кивнул Клыкарь. — Я слышал, что Снежные ходоки сначала хотят напасть на Детей Угла, это правда? — спросил он и вождь Хозяев степей кивнул.
— Верно, поэтому я хочу прийти на защиту Избраннику Угла, — ответил своему собеседнику шаман.
— Мы тоже придем! — ответил Клыкарь. — Может, получится чему-то научиться у вождя болотного племени. Я слышал, он очень сильный друид.
— Верно, — снова кивнул Громоящер. — Так и есть.
— Тогда, Свежеватели придут! — уверенно произнес Клыкарь, после, крупный Иной попрощался с сыном Острошипа и направился в сторону загона, где ждал его моджо.
Оказавшись рядом с ним, он посмотрел на стойло, где одиноко стоял раптор с чешуей цвета запекшейся крови, на котором уже была другая сбруя.
Видимо, он принял Клыкаря, как своего нового хозяина, — подумал шаман и на его лице появилась грустная улыбка.
В его памяти сразу же всплыли воспоминания, как они вместе с Острошипом охотились на этого ящера и каких трудов им стоило его поймать.
Громоящер тяжело вздохнул и открыл стойло с моджо.
— Мы возвращаемся домой, — произнес он, когда крупный монстр, который, в отличии от раптора бывшего вождя Свежевателей был травоядным, после чего похлопал по его крепкой, словно броня, плотной коже, а затем ловко забрался на моджо верхом.
Несмотря на свои крупные размеры, вождь Хозяев степей был одним из самых ловких, быстрых и умелых воинов в своем племени.
Отъехав от загона, шаман бросил последний взгляд на магический костер, языки которого были видны издалека и негромко произнес:
— Прости и прощай, друг…
Его путь лежал в родное племя, которое уже готовилось к предстоящей войне, обещающей стать самой кровопролитной за все время существования Земель Великой Матери.