Что-то твердое врезалось в меня сбоку, повалив на землю. Мы начали кувыркаться по земле. Камни и палки впивались в мою кожу, во время нашей драки. Мои когти удлинились, и я поцарапала человека, пытающегося удержать меня. Это произошло как в тумане, и где-то вдалеке я услышала рычание, вой и топот ног, приближающихся с каждой секундой.
— Отстань от меня! — прохрипела я, когда меня перевернули на спину — Я оторву твою гребаную голову, ты, гребаный…
— Может, ты заткнешься?! Просто стой спокойно, черт возьми! — прорычал мне в ухо знакомый голос.
Мое тело хотело успокоиться, но паника все еще бушевала по венам. Все, что я могла видеть или слышать — это бешеный стук моего сердца и приближающуюся стаю волков.
— Прекрати бороться со мной! — Фауст рявкнул скрипя зубами, пытаясь удержать меня.
— Я возвращаюсь! — Я закричала ему в лицо — Я не могу оставить ее там! — все, о чем я могла думать, это добраться до своей кузины.
Туннельное зрение заставляло меня цепляться за то, чтобы убежать. Перспектива быть брошенной в другую комнату без выхода заставила осколки страха пробежать по мне. Мне нужно было добраться до Трикс и освободить ее. Фауст не хотел мне помогать.… Все, что он хотел сделать, это снова заманить меня в ловушку и использовать.
Руки обхватили мои запястья, поднимая их над головой и крепко сжимая. Мое зрение поплыло от красного, и хотя мы были посреди огромного открытого леса, мне показалось, что вокруг меня смыкаются цементные стены. Я изо всех сил пыталась набрать достаточно воздуха, и мой мозг, который все еще не смирился с тем фактом, что на самом деле я в нем не нуждалась, думал, что я задыхаюсь.
— Сиренити, успокойся! Тебе нужно дышать, ты меня слышишь? Посмотри на меня и дыши… — его дыхание коснулось моего лица, и белые завитки тумана разделили нас. Его пальцы сжались на моих запястьях, когда я начала успокаиваться — или, может быть, у меня заканчивались силы. Адреналин — это так странно: в одну секунду помогает тебе, а в следующую предает.
— Я стащил тебя с края того моста не для того, чтобы позволить тебе снова пытаться покончить с собой, — сказал он приглушенным, разочарованным голосом.
От этих слов я похолодела. Я замерла под его тяжелым телом. Вспышки той холодной дождливой ночи проносились в моей голове одна за другой, возвращая ощущение свободного падения перед тем, как меня яростно выбросило из воды. Я знала, что это был один из них, но услышать, как Фауст так прямо признает это…
Я действительно пыталась это сделать. После года дрожащих пальцев, прижимающих лезвие к запястью, я почти закончила работу одним шагом.
Я повернула голову и встретилась с ним взглядом в темноте. Пылающий малиновый смотрел в ответ. Его квадратная челюсть была крепко сжата, а руки все еще не разжаты.
— Ты тот, кто сказал, что мне нужно вернуться. Или эта часть вылетела у тебя из головы? В чем дело, Фауст? Оставаться или уходить? Мне бежать, или ты снова хочешь заковать меня в цепи?
— Я знаю, что сказал, — отрезал он. — Ты так и не дала мне возможности объяснить, что я имел в виду. У тебя есть привычка промолчать, прежде чем пораскинуть мозгами, не так ли?
Смысл его слов казался мне довольно ясным, пока мы бежали по туннелям, обрушивающимся вокруг нас. Он хотел, чтобы я вернулась к Райану. Обратно к этому гребаному монстру, где он мог причинить мне боль, эксплуатировать и, вероятно, продать меня Беллами в качестве какого-то извращенного эксперимента.
— Это то, чего они хотят, неужели ты не понимаешь? — Фауст стиснул зубы. Теперь его лицо было еще ближе, и я могла видеть себя в черноте его глаз — Они забрали Беатрикс, потому что знали, что ты придешь за ней. Ты действительно такая тупая?!
Я сжала челюсти так сильно, что хрустнули зубы.
— Я не бежала обратно к Райану. Мне просто нужно найти Трикс. Мне нужно что-то сделать, но если вы бросите меня в другую камеру, я ничего не смогу сделать. Кто знает, что Беллами уже сделал с ней. — Я проглотила комок в горле. Этот старый ублюдок пожалеет о каждом своем вздохе, если хоть волос упадет с ее головы. — Ты должен отпустить меня, Фауст. Пожалуйста, мне нужно…
— Если ты прямо сейчас вернешься в город, именно там ты и окажешься — прямо в руках Харкера. Ты этого хочешь? Думаешь, это поможет тебе найти ее? Ты самая узнаваемая личность во всем Нок-Сити, Сиренити. Ты не продержишься без нас и гребаной минуты. Как ты думаешь, почему дом Ковена сейчас разнесен вдребезги?
Черт возьми! Я не хотела этого слышать, но знала, что он прав. Помоги мне Бог, но на этот раз он был прав. Они пришли за мной, и теперь дом Ковена Ноктюрнов был развеян по ветру, дом, которым Ковен Ноктюрнов владел десятилетиями. Так почему же они втроем оказались здесь, со мной, прямо сейчас, вместо того, чтобы дать отпор?
— Если я тебя отпущу, ты снова убежишь, как испуганная маленькая девочка? Волки будут здесь в любую секунду, так что принимай решение быстро.
Понимание, которое, как мне показалось, я увидела в его глазах, исчезло, и я усмехнулась в ответ.
— Ты знаешь, я не убегала. Пошел ты. — Была разница между бегством прочь и бегством навстречу.
— Я думаю, что откажусь от поврежденного товара, — огрызнулся он в ответ, сморщив нос, как будто сама мысль об этом вызывала у него отвращение. Я зашипела, обнажая клыки при виде его невозмутимого выражения лица, но он только фыркнул. — Если хочешь вести себя как крутая и ворваться в город, милости прошу, но я обещаю, что далеко ты не уйдешь. Люди бунтуют на улицах, и дарклинги в мгновение ока используют тебя против них. Это война рас, маленький дампир, и ты еще не готова к ней.
Мое сердце бешено колотилось о ребра, и я, честно говоря, понятия не имела, почему его слова ранили меня так глубоко, но это было так. Мне даже не нравился этот самоуверенный засранец, и я чертовски уверена, что он ненавидел меня, поэтому его мнение не должно иметь ни малейшего значения. Я знала, что не готова столкнуться с тем, что было на самом деле. Я не могла драться и едва контролировала свою жажду крови. Но это не означало, что я хотела слышать, как он насмехается надо мной по этому поводу.
— Отстань от меня, — процедила я сквозь зубы, упираясь в его твердую грудь, которая не сдвинулась ни на дюйм. Я чувствовала, как сила струится по моим венам, но пока что была недостаточно сильна, чтобы сравниться с чистокровным вампиром.
— Нет, пока ты не убедишь меня, что не сбежишь. Я устал гоняться за тобой.
— Черт возьми, Фауст, я не буду…
Его тело было оторвано от меня прежде, чем я успела закончить. В одно мгновение он был там, а в следующее холодный воздух ударил мне в лицо, когда я увидела, как его тело отлетело назад, прежде чем врезаться в дерево. Он так сильно ударился о ствол, что тот покачнулся и затрещал, земля загрохотала. Будь он человеком, он был бы мертв мгновенно. Я отпрянула назад, когда надвинулась тень, но она была обращена не ко мне. Альфа стоял ко мне обнаженной спиной, его плечи вздымались, когда он наблюдал, как Фауст приходит в себя, поднимаясь на дрожащие ноги. Темные глаза Фауста были полны жажды убийства.
Обнаженный альфа раскинул руки в стороны, наполовину вытащив когти, и в лунном свете я могла видеть, как напряженные мышцы перекатываются под его покрытой шрамами плотью. Он тяжело шагнул к Фаусту и прорычал:
— Убери свои руки от моей пары. — Он произнес это медленно, как будто изо всех сил старался говорить человеческими словами. Было слышно, что у него во рту были слишком большие зубы из-за частичного смещения.
Ночь погрузилась в мертвую тишину, когда все уставились на альфу. Я видела, как Меррик и Атлас медленно подкрадываются к нему по бокам, готовые к смертельной схватке, если до этого дойдет. Я вскочила на ноги, мысленно перебирая варианты. Я могла бы снова убежать, но знала, что далеко не уйду. Оборотни знали эти леса лучше, чем я, а чистокровные вампиры были намного быстрее.
Вместо того чтобы бежать, я стояла на своем месте, понимая, что мне нужно выяснить, что, черт возьми, происходит, прежде чем приму решение. Если бы я убежала в неизвестность, то, вероятно, в конечном итоге дала бы себя убить, как и сказал Фауст, и, черт возьми, если бы мне хотелось, чтобы он был прав в чем-то еще. Повсюду были люди, и кто, черт возьми, знал, как сейчас выглядит Нок-Сити. Я понятия не имела, насколько далеко люди-радикалы успели напасть и уничтожить, и действительно ли они толпами кишели на улицах. Меня тошнило от этой мысли.
— Она не твоя пара, Август, — процедил Фауст сквозь зубы. Я могла сказать, что он сдерживал все свои мысли. Я была сбита с толку. Фауст, казалось, воздерживался от слов, как будто он выказывал своего рода неохотное уважение к альфе…то есть Августу.
— Прикоснешься к ней еще раз, и потеряешь руку, вампир. Меня не волнует, как долго продержится наш союз. — Его мышцы были напряжены, и когда я сосредоточилась, то увидела, как они перекатываются под его кожей, как будто он изо всех сил старался сдержать обращение. Его золотистые волосы растрепались по плечам, напомнив мне дикого льва.
Я и раньше видела много оборотней, но в этом было что-то такое, что заставляло меня дрожать до костей. Будучи почти вдвое выше меня, я без сомнения знала, что он может раздавить меня так же легко, как насекомое, или, по крайней мере, перебросить мое тело через эти высокие деревья.
Он назвал меня своей парой, что было просто невозможно. Я не могла быть ничьей парой. Он, должно быть, ошибся, другого выхода не было.
Атлас шагнул вперед, подняв обе ладони в сторону Августа, пытаясь показать, что он не имел в виду, что оборотни не представляют угрозы, но несколько из них, все еще в волчьей форме, двинулись вперед, как будто они были готовы прыгнуть перед своим альфой и защитить его ценой собственной жизни. Так действовали все оборотни. Альфа был центром их мира, и то, что они называли правилом и законом. Волки могли жить так же долго, как и вампиры, так что была вероятность, что этот Август был древним, вожаком оборотней несколько столетий или больше. Что означало, что он был опасен.