Перевод автора.
NARA-T315-R5-000493-000494
NARA-T315-R5-000596
Информационный бюллетень отдела Iс 1-й дивизии от 16.4.42 г.
Новая информация по противнику.
86 стрелковая дивизия:
Командный пункт располагается неподалеку от прежнего ком. пункта 10-й стр. дивизии.
Командир: полковник Андреев
330-й стрелковый полк:
Командный пункт 85200/37670
Командир полка: майор Блохин, полковой адъютант л-т (?) Соколов, полковой комиссар Красиков (еврей), начальник политотдела ст. л-т Поташов.
Полк начал принимать весь плацдарм с 10.3. К ледоходу находится на нем несколько недель.
В батальонах, вероятно, только по 2 стрелковые роты. Состав рот 80-100 человек, в батальоне 12–14 легких и несколько тяжелых пулеметов. Следует ожидать, что количество пулеметов будет несколько увеличено снятыми с танков.
Пополнения: с 1 по 10 марта в полк поступило 580 человек пополнения, из которых 270 после госпиталей и 200 призывников 1923 года рождения. 14 марта прибыло еще 80 выздоровевших раненых. После этого пополнение небольшими группами выписанных из госпиталей продолжается. Похоже, что в это время также начали прибывать сибирские запасные.
II. Батальон.
Командный пункт 86120/39410. Командир капитан Соколов, адъютант батальона лейтенант Кузнецов, комиссар младший политрук Пельтцер (еврей).
Управление батальона и 5-я рота в «трубе», спереди-слева у Невы. 4-я рота справа, в районе опоры ЛЭП.
III. Батальон.
Командный пункт 85265/38390. Командует батальоном ст. л-т Попков.
Батальон занимает северную часть плацдарма.
I. Батальон.
Командный пункт 85065/37460
Батальон занимает южную часть плацдарма.
Минометный батальон.
1-я рота в районе 85930/39050, вооружена 4 50 мм и 4 82 мм минометами.
2-я рота в районе 85210/37170.
3-я рота была расформирована в начале марта.
Рота связи: командир лейтенант Геллер (еврей), в районе 85460/38610. Полковой коммутатор на 8-й переправе в районе 85080/37720. Штабной взвод, радиовзвод, два телефонных взвода. Сеть линий связи проложена по крутому берегу Невы, начиная с 4. 4. двойной линии.
Полковая артиллерия: Командный пункт 85210/37170, 1 батарея 45 мм ПТО, 1 батарея 76 мм пехотных орудий (2 взвода).
169-й стрелковый полк:
Полк, расформированный после неудачных боевых действий в декабре 41 года, был частично восстановлен в начале февраля. Рядовой состав поступал из госпиталей и тыловых подразделений. 3 марта прислано 200 человек 1923 года рождения. К 20 апреля, после прибытия двух сибирских маршевых батальонов из Алтайского края численностью 1140 человек 1896–1902 гг. рождения, доведен до штатной численности. Роты в 140–150 человек.
Маршевые батальоны обеспечены вооружением были плохо: в ротах по 3 легких пулемета и около 12 пистолет-пулеметов. До начала апреля полк находился в лесных лагерях к западу от Дубровки для ведения боевой подготовки и использования на инженерных работах. На 6 апреля III./169 занимал участок шириной 1800 м по обе стороны железнодорожного моста на стыке с 11-й стрелковой бригадой. Там ли два других батальона, не установлено.
284-й стрелковый полк:
До конца марта использовался в качестве охранного полка на Ладожском озере. Недостающий третий полк 86-й сд, в который были включены остатки старого 284-го сп. Поскольку снег с южной ледовой трассы сошел и она больше непригодна для использования, возвращен в состав дивизии. По обучению и оснащению этот полк значительно превосходит 330-й и 169-й стрелковые полки.
248-й артиллерийский полк:
Командный пункт полка, вероятнее всего, неподалеку от старого расположения КП 30-го ап. Основные позиции в опорном пункте на просеке 86040/40460 также должны быть заняты. Расположение неизвестно. Обнаружены 2 батареи полевых гаубиц 12,2 см, 83100/38000 — 2 орудия, и 83290/41870 — 2 орудия, и несколько батарей легких полевых пушек 76 мм.
Кроме того, можно ожидать появления некоторого числа тяжелых орудий артиллерии РГК.
Минометный батальон «В»:
Огневые позиции на территории фабрики южнее Дубровки. Порядка 9 120 мм сверхтяжелых минометов и 9 82 мм тяжелых минометов.
109-й разведотряд:
В составе одной роты, расквартирована в районе КП 330-го сп.
Пулеметный батальон:
На 28 марта в дивизии на снабжении один пульбат. Планировалось использование половины пулеметного батальона на плацдарме.
ГЛАВА I
20 апреля 1942 года
ПМП[1], или же санитарная часть полка, состояла из нескольких врезанных в песчаный речной обрыв на спуске к воде блиндажей. Если точнее использовать терминологию — убежищ. Промерзший до селезенки Володин увидел изнутри два из них — «приемный покой» и жилой, под легкораненых и больных.
В освещаемом керосиновыми лампами блиндаже-перевязочной, с его покрытыми грязными простынями стенами и длинным разделочным столом в центре «служебного» кубрика, вторая половина была чем-то типа ординаторской и кладовки. Разбуженный притащившими Володина в медпункт артиллеристами военврач Борис Михайлович Аграчев[2] снял верхнюю одежду там.
Начальником медицинской службы полка оказался очень интеллигентный темноволосый мужчина лет тридцати с довольно характерным для одного из регионов Ближнего Востока фенотипом и литературно идеальной русской речью. Военврач и дежурная медсестра — бывшая с начальником на подозрительно короткой ноге, субтильная, остроносая девушка по имени Оля, — свое дело знали. С Володина стянули мокрый тельник, измеряя давление, угостили крепким чаем, завернули в покрытое какими-то подозрительными пятнами грязное ватное одеяло и, влив в глотку полную эмалированную кружку сильно разбавленного водой гидролиза, отправили отдыхать «в пересылку».
Пожилой, плохо выбритый красноармеец — санитар из полковой медсанчасти характерного для многих военных медиков скотского отношения к людям не разделял. Размещая Володина в нетопленном блиндаже, он позаботился о нем как положено. Белоснежным бельем и кофе в постель тут, конечно, не пахло, но пару снятых с гвоздей шинелей под сотрясаемого крупной дрожью пациента санитар подстелил и еще две накинул поверх одеяла.
Пока он возился у печурки, Володин сам не заметил, как позволил себе забыться.
Разбудил Дениса близкий взрыв и сыпавшийся на него сверху песок. В блиндаже было тепло. На нарах у подсвеченной угольками буржуйки кто-то похрапывал.
Совсем рядом еще раз грохнуло. Еще раз осыпанный песком Володин подавил истеричный смешок — условия, чтобы обдумать случившуюся ситуацию и свои шансы на дальнейшее выживание, складывались можно сказать идеально.
Он на здоровье не жаловался, но моржевать и в лучшие годы не пробовал. В итоге, до берега даже со спасательным кругом Володин доплыл на одной воле. Как выбрался из воды, он не помнил совсем. В памяти остался только подсвеченный ракетой песок, шуга и льдины по урезу воды, а также изморозь на полосе песка под обрывом, в которую он ткнулся лицом.
Аборигены нашли его сильно потом, когда уже начало светать. За этот период в памяти отложилось, как его тащили по тропинке наверх, в блиндаж, обложенный поленницей поколотых и непоколотых дров, маленькая кургузая пушка в окопе, вкус теплой и вонючей водяры из фляжки, шапки-ушанки, ватники, слишком крупные красные звездочки, шинели без погон, стеганые ватники, треугольники и квадраты на черных и защитного цвета петлицах, ну и покрытая битым льдом река. У него тогда даже сил не нашлось, чтобы удивиться окружающей его мистике, реконструкторам или сумасшествию.
Тогда голова практически не работала. Сейчас, в тепле и под одеялами, с этим все стало гораздо лучше. Можно было сделать вывод, что с ума он сошел очень вряд ли. Верить в шприц с ЛСД в левой булке и уж тем более сумасшествие не хотелось.
Поэтому нужно было срочно вспоминать, что он успел сказать, наметить, что говорить будет и, что еще более важно, что ему говорить ни в коем случае нельзя. Обдумать свою легенду, умными словами говоря. Хотя бы для того, чтобы его не шлепнули, как шпиона, и не бросили в ту же реку, из которой он так удачно выбрался. Она была в паре десятков метров от входа в блиндаж, как никак.
Судя по обмундированию, оружию и оставшимся в памяти словам окружающих его людей, он, прыгнув с теплохода, Володин провалился либо в прошлое, либо в параллельный мир, очень похожий на его восьмидесятилетней давности. От этого и следовало исходить.
Мысль идти на прием к командиру и комиссару и во всем им признаться, требуя отправить его на прием к товарищу Сталину, Володин без каких-либо длинных патриотических размышлений отмел в сторону. Теории параллельных миров он представлял плохо, но было понятно, что события в них могут развиваться совершенно иным образом, нежели в его памяти. Другими словами, желание попасть здесь в психушку напрочь отсутствовало. Это если его в психиатрию кто-то решит отправить, а не примет за симулянта или всё того же принесенного течением после неудачной переправы на советский берег немецкого шпиона. Что вероятнее всего и произойдет, — а оставшиеся на руке тактические часы фирмы «Traser» вещдоком утопят. Как и положено дефицитному в Стране Советов настоящему швейцарскому качеству.
Где он находился, Володин не знал. То, что прыгнул с теплохода в Неву, сейчас ровно ни о чем не говорило. Это нужно было срочно выяснить. Как и номер части, если он все-таки в прошлом.
Полк, вероятнее всего, находился на плацдарме, это хорошо объясняло цепь нарытых в полосе пятидесяти-семидесяти метров от реки блиндажей. Перед обрывом берег заметно понижался, соответственно, образовавшийся гребень скрывал людей у землянок от наблюдения противника.