– Как хотите.
Он разорвал кусок пополам и уронил часть на тарелку. Вторую гигант затолкнул себе в пасть, а затем, с набитым ртом, крикнул что-то другому всаднику, только что прискакавшему в лагерь.
– Сэр, – повторил Олем, когда Гэврил отошел, – вы должны поесть.
– Поднимай людей, – распорядился Тамас, поймав шляпу, едва не сорванную порывом ветра. Внезапная тревога разрасталась в его душе. – Передовая колонна должна выйти из лагеря через двадцать минут.
Он смотрел на юг до тех пор, пока Олем не ушел.
Шестнадцать тысяч кезанских кавалеристов. Они растопчут две его бригады. Или же люди умрут от голода и истощения в чужой стране, пока кезанцы жгут их дома.
Он не мог позволить этому произойти.
И не позволит.
Тамас шагнул к ближайшим палаткам.
– Солдаты! – крикнул он. – Приготовиться к маршу!
Сержант Олдрич со взводом штуцерников обосновались в заброшенных казармах на южном берегу Адры, неподалеку от маяка Гостоуна. В огромном здании давно уже никто не жил, за исключением бродячих собак. На парадных воротах висел замок, но одна боковая дверь оставалась открытой.
Адамат зашел через нее в казармы, миновал два пустых плаца и добрался до небольшой столовой. Сержант и его люди сидели там и наблюдали за играми четырех младших детей Адамата.
Адамат тихо стоял в дверях, не в силах сдержать улыбку при взгляде на Астрит, рассеянно перебирающую свои черные локоны. Она играла в принцессу, заточенную в высокую башню злым Избранным, которого, судя по костюму из старой одежды и простынь, изображал один из близнецов.
– Папа! – закричала Астрит, заметив его.
Дети гурьбой бросились к нему с объятиями и поцелуями, обступили со всех сторон. Он целовал каждого, называя по именам всех, кроме близнецов. Он никогда не говорил с ними по отдельности и не собирался делать этого впредь.
Несколько минут Адамат возился с детьми на полу, прежде чем сумел выбраться. Он велел им вернуться к игре, а сам подсел за стол к сержанту Олдричу в углу комнаты.
– Кофе? – предложил сержант, задумчиво жуя табак.
– Чай, если можно.
Олдрич позвал солдата:
– Принеси чай! – Потом смерил Адамата хмурым взглядом. – У вас ужасный вид. Попали в переделку?
– Да.
Адамат наблюдал за детьми. Они были прелестны. В самом деле прелестны. От мысли, что с ними может что-то случиться, его кровь закипела, и он заставил себя отвести взгляд.
– Все закончилось хорошо, и я нашел логово Ветаса.
– Не ожидал, что у вас получится. – Олдрич приподнял кофейную чашку в знак уважения. – Я думал, этот ублюдок сбежал, после того что вы сделали с его парнями в Оффендале.
– Он не боится меня, – фыркнул Адамат. – Не думаю, что он вообще кого-нибудь боится. Вы видели когда-нибудь паровую машину? Из тех, что приводят в движение ткацкие станки, кузнечные молоты, печатные прессы…
Адамат на мгновение подумал о своей неудавшейся затее с издательством, но тут же отмахнулся от воспоминаний.
– Да, – подтвердил Олдрич. – Они теперь и на кораблях есть.
– Верно. Вот такую паровую машину он мне и напоминает. Он продолжает действовать, несмотря ни на что. Никаких эмоций, никаких размышлений. Есть только задача, которую необходимо выполнить.
Олдрич неспешно потягивал кофе.
– Будь я проклят, вы чуть ли не сочувствуете ему.
– Нет. Я по-прежнему собираюсь вырвать ему сердце, как только найду его.
– Надеюсь, вам представится такая возможность. Мы нападем на него?
– Сколько у вас людей? – спросил Адамат, хотя и сам прекрасно знал.
– Пятнадцать. Двое будут охранять детей…
– Пятеро.
– Пятеро будут охранять детей. Остается двенадцать, считая вас и меня.
– Мало.
– У него хватит людей, чтобы одолеть лучших солдат фельдмаршала?
– Он держит при себе по крайней мере шестьдесят головорезов и одного Избранного.
– Ого! – присвистнул Олдрич. – Не думаю, что мы справимся с ними.
– Бездна, конечно не справитесь.
Солдат поставил перед Адаматом чашку чая.
– Спасибо, – кивнул инспектор, добавил два кусочка сахара и размешал ложечкой, чтобы чай остыл. – Вы читали утреннюю газету?
– Нет. – Хотите почитать? Эй, кто-нибудь, дайте инспектору газету!
У Адамата все сжалось внутри. Он хотел лишь узнать, прочел ли Олдрич сегодняшние новости. Не привлекая к ним внимания сержанта. Но что ж теперь поделаешь?
– Вы помните Избранного по имени Борбадор? – решил он сменить тему.
– Помню, – сказал Олдрич, и его обычно приветливое лицо внезапно сделалось настороженным.
– Думаю, он помог бы нам. Борбадор был из лучших в Королевском совете. Он фактически в одиночку оборонял Вершинную крепость против всех кезанских Избранных. Я знаю, что Тамас оставил его в живых и спрятал где-то в городе. Если бы мы…
– Нет, – отрезал Олдрич.
– Что «нет»?
– Избранный Борбадор связан Узами, которые обязывают его убить фельдмаршала.
– Я знаю. Это я рассказал Тамасу про Узы.
– Тогда зачем вы спросили меня об этом? Выпустив его, я подверг бы опасности Тамаса, но я не пойду на это.
Адамат сжал голову руками и подумал, что в последнее время слишком часто это делает.
– Это наш единственный шанс против Избранного, работающего на Ветаса.
– Вы могли бы попросить Таниэля Два Выстрела. Убивать Избранных – его любимое развлечение, и ходят слухи, что он в городе.
– В утренней газете сообщили, что он уехал на фронт.
Адамат понял свою ошибку, лишь когда слова уже сорвались с языка.
– Значит, вы видели сегодняшнюю газету? – Олдрич выдвинул ногой плевательницу из-под стола и наклонился, чтобы сплюнуть. – Там было что-то такое, о чем я должен узнать?
– Сэр! – позвал его один из солдат, молодой человек, вероятно ненамного старше Жосепа. – Сэр, взгляните на это.
Он подбежал к Олдричу и бросил газету ему на колени.
Сержант взял ее и прочитал заголовок:
– «Будвил захвачен, фельдмаршал Тамас погиб».
Просмотрев статью, Олдрич молчал целую минуту. Все это время молодой солдат стоял рядом. Наконец сержант вернул ему газету.
– Вы не хотели говорить мне?
Инспектор чувствовал себя как ребенок, пойманный за кражей в кладовке.
– Я хотел сказать позже. Когда придумаю, как убедить вас остаться.
Адамат с трудом сглотнул. Он потеряет последнего, кто мог помочь ему вернуть Фей. Как только Олдрич уйдет, Адамат останется один с восемью детьми, о которых нужно заботиться, а жена и сын по-прежнему находятся в руках врага.
– Не нужно никаких убеждений. Мне был дан приказ. Тамас – мой командир и старый друг. Он сказал, чтобы я довел это дело до конца, даже если он погибнет.
– И вы доведете?
– Да.
Адамат не смог сдержать вздох облегчения. Приложил ко лбу носовой платок, утирая выступивший пот.
– Спасибо. – Он помолчал и продолжил: – Мне показалось, вы на удивление легко восприняли эту новость.
– Слишком кричащий заголовок. – Олдрич указал на газету. – На самом деле это означает «объявлен погибшим». Тамас отправился с Седьмой и Девятой бригадами в тыл врага, и с тех пор его никто не видел. Это две самые сильные бригады в адроанской армии. Пока не увижу труп Тамаса, буду считать, что он находится в тылу кезанской армии, переламывая врагов, как зубочистки.
– Значит, я не смогу убедить вас выпустить Избранного Борбадора, раз вы считаете, что Тамас жив?
– Увы. Вам придется придумать что-то еще. И побыстрее, потому что я буду помогать вам лишь до тех пор, пока кезанская армия не постучится в ворота Адопеста.
– Я что-нибудь придумаю. – Адамат встал.
– Кроме того, теперь, когда Тамас объявлен погибшим, чиновники закроют чековую книжку, которую он дал вам. Нам скоро понадобятся деньги: либо для подкупа, либо для пополнения припасов. Если у вас припрятана небольшая сумма…
– Я посмотрю, что можно сделать.
Адамат с сожалением попрощался с детьми и направился к выходу, но Олдрич нагнал его в коридоре.
– Сержант?
– Я хочу кое-что сказать вам, – произнес вполголоса Олдрич и оглянулся на столовую. – Может быть, это придаст вам уверенности. Не волнуйтесь за ваших детей. Парни в самом деле привязались к ним. Если кто-то явится сюда за ними, мои солдаты вышвырнут его так, что мало не покажется.
Адамат с трудом справился с непрошеными слезами.
– Спасибо, – выдавил из себя он. – Это… это действительно много значит для меня. Спасибо.
Около часа ночи Адамат добрался до своего тайного убежища и устало поднялся по лестнице в конурку над комнатой хозяйки, прислушиваясь к скрипу ботинок по деревянным ступенькам. Он не появлялся здесь, пока не обдумал свои дальнейшие шаги в борьбе с лордом Ветасом. Неужели действительно прошло целых пять дней? После встречи с Владетелем ему приходилось ночевать на скамейке в парке, на койке приюта для бездомных и на стульях в баре.
А сейчас он должен принять ванну.
Соу-Смиз сидел на диване под тускло горящей лампой и сосредоточенно раскладывал пасьянс.
– Я ужасно волновался, – проворчал он, подняв глаза.
Адамат со вздохом закрыл дверь. Он надеялся перед встречей с Соу-Смизом хорошо выспаться этой ночью. Чувствовал себя так, словно побывал в бездне. Все тело болело, он почти не спал десять суток, и ему нужно было нормально поесть. Такое случалось с ним лишь раз в жизни, когда Манхоуч наследовал трон отца и среди простолюдинов начались волнения. Полицейские работали тогда по восемнадцать часов в сутки.
Инспектор не думал, что испытает нечто подобное снова. Казалось, все это осталось в прошлом.
– Извини, – сказал Адамат.
Соу-Смиз бросил взгляд на пасьянс, переложил одну карту поверх другой, взял со стола еще две и швырнул перед собой на диван.
– Ты похож на выбравшегося из бездны.
– И чувствую себя так же.
– Где ты пропадал?
Глаза-бусинки внимательно изучали лицо Адамата.