– Это будет стоить вам недели в колодках, Два Выстрела.
– Бертур, вы хвастун и дурак. Вы позорите мундир офицера.
– Две недели!
Таниэль бросился к Бертуру, и тот сжался, словно ожидая оплеухи. Но Таниэль ухватился за нашивки на воротнике полковника, сорвал их и бросил в угол.
– Месяц! – проревел Бертур.
Какой-то комок пролетел через зал и ударился полковнику в щеку. Вероятно, это было пюре.
– Кто это сделал? – потребовала ответа Доравир.
По носу Бертуру попала булочка, а следом на него обрушился целый град разнообразной пищи. Кто-то бросил тарелку с соусом, облив мундир мечущегося полковника.
– Вы больше не свободный художник, Два Выстрела! – кипятился Бертур. – Ваш отец погиб. Вы просидите два месяца под арестом, и я отдам вашу маленькую дикую шлюху своим солдатам!
Таниэль шагнул вперед и впечатал кулак в подбородок Бертура, опрокинув пожилого полковника на пол. Раздался треск сломанной челюсти.
– Профосы! – позвала Доравир.
Будь оно все проклято! Будь прокляты все они! Таниэль поднял ногой кресло Бертура и вскочил на него.
– Друзья! – крикнул он, подняв руки и требуя тишины. Внезапно все собравшиеся в офицерском клубе успокоились, и, к его удивлению, через миг действительно наступила тишина. – Генеральный штаб обманывает нас, – продолжил Таниэль. – Фельдмаршал Тамас не погиб. Он даже не попал в плен. Сейчас он ведет Седьмую и Девятую бригады на прорыв через территорию Кеза.
– Это ложь! – надрывалась Доравир.
Таниэлю пришлось повысить голос, чтобы перекричать ее:
– Разве вы не задумывались, куда пропала кезанская кавалерия? Она преследует Тамаса!
Профос выбил кресло у него из-под ног, а майор Доравир тут же повалила Таниэля на пол. Он мгновенно вскочил на ноги.
– Нам нужно только продержаться против кезанских ублюдков еще несколько месяцев! Скоро начнется осень, затем зима, и фельдмаршал Тамас вернется вместе с нею!
Приклад мушкета ударил ему в живот. Таниэль согнулся от боли, но снова выпрямился.
– Никакого отступления! Никакой капитуляции!
Офицерский клуб захлестнул приветственный рев. Еда летела со всех сторон. Таниэля ухватили за шею и опрокинули на пол, лицом в ковер.
– С вами все кончено, Два Выстрела, – прошипела Доравир. – Вы покойник!
Таниэлю было уже все равно. Офицеры расскажут своим солдатам, и те перестанут сдавать позиции. Они сделают это ради Таниэля. Ради Тамаса.
По пути к дому Ветаса в душе Нилы поднималась волна страха. Черный дым вился над улицей, ветер доносил отчаянные крики. Шум схватки становился все отчетливее, и сквозь него прорывался звук, который Нила слышала лишь несколько раз в жизни, но узнала безошибочно – звук магической атаки.
Наверное, это был Дорфор. Она представила себе, как высокорослый Избранный весело смеется, посылая свою магию в неизвестных противников, одним щелчком пальцев поджаривая людей, как хрустящий картофель.
Казалось, магии отвечает эхо. Один удар, а тут же вслед за ним другой, такой же громкий, если не еще сильнее. Схватка все продолжалась, когда Нила завернула за угол соседней улицы и подошла к дому сзади. Дым валил из окон всех трех этажей. Пламя облизывало стены, изгибалось вокруг оконных рам, словно пальцы. Что-то обвалилось внутри, затем снова и снова.
Нет, это было не эхо.
Магия сражалась с другой магией.
Нила побежала к дому, придерживая юбку обеими руками. Она вспомнила, как кухонная прислуга рассказывала, что лорд Ветас нанял вторую Избранную, откуда-то с юга. Ее ожидали сегодня утром. Значит, эта женщина и сражалась с Дорфором?
Внезапно раздался грохот, от которого у Нилы едва не лопнули ушные перепонки. Ее отбросило к стене, но она удержалась на ногах. Пожар в доме утих. Снова громыхнуло, из окон вырвался дым, будто его разогнал какой-то великан, и больше ничего страшного не случилось.
Нила замерла, пуще испуганная внезапной тишиной, чем до этого магией. Кто победил? Кто вообще сражался? Был ли там Ветас? А что, если он все еще жив? И выжил ли во всем этом Жакоб?
Нила не знала, сможет ли заставить себя войти. Сделала несколько глубоких вздохов, собираясь с духом.
Ужасающий треск рассек воздух и сбил девушку с ног. Она упала на мостовую, больно ударившись и содрав кожу с ладоней.
Прямо у нее на глазах обрушилась половина дома. С открытым от удивления ртом Нила смотрела, как стена раскалывается на куски, а крыша сползает набок. Черепица посыпалась в переулок с таким шумом, словно тысяча ветров слилась в один ураган.
Девушка поднялась на ноги и не раздумывая помчалась к дому. Ладонь обжигало болью, платье испачкалось в крови, но ей было не до этого. Жакоб все еще оставался внутри, в комнате на втором этаже. Окна детской выходили на другую улицу, но даже отсюда было понятно: если он находился там, его наверняка раздавило обломками. Но может быть, ему все-таки повезло? Может быть, он залез под кровать или его защитил дверной косяк?..
Задняя стена особняка внезапно взорвалась, выбросив наружу куски штукатурки, обломки мебели и части того, что еще недавно было человеческими телами.
На развалинах стоял мужчина среднего роста, с пышными бакенбардами на лице, в свободных брюках и фраке, вполне подходящем для этого квартала, в котором жили банкиры. Он не был особенно красив, но при этом и не уродлив. Однако Нила перепугалась до смерти, едва взглянув на него.
Глядя на тот разгром, который он сам и устроил по всей улице, мужчина поднял руки и пошевелил пальцами в белых перчатках Избранного. Собравшаяся толпа отпрянула в ужасе. Какая-то женщина упала в обморок, сообразив, что за куски свежего красного мяса разбросаны по мостовой. Другого мужчину вырвало.
Избранный осмотрел толпу и опустил руки. Потом развернулся и исчез в руинах дома. Однако, прежде чем он это сделал, Нила заметила на его перчатках изображение гор со слезинкой Адроанского озера под ним.
Этот человек был не просто Избранным, а членом Королевского совета Адро.
Что-то подсказало Ниле, что Дорфор не имел против него никаких шансов.
Девушка пробралась через кучи обломков, нырнула под балку и вошла в дом как можно ближе к черной лестнице.
Гостиная была полностью разрушена. Кто-то звал на помощь, еще кто-то стонал. Под треснувшей балкой лежало тело, усыпанное обломками штукатурки. Из соседней комнаты доносились обрывки разговора. Нила узнала голос лорда Ветаса.
Она медленно направилась к кухне. Разрушения почти не коснулись этой части здания, зато лестница, казалось, пострадала больше всего. На второй этаж по ней было никак не подняться.
Нила подошла к двери в столовую и прислушалась. Тишина. Но за стеной кто-то двигался. Она заглянула в щелку и едва не задохнулась от ужаса. На стене висело безжизненное тело женщины, прибитое ледяной иглой, с которой капала вода. Женщина носила перчатки Избранной. Наверное, та самая, которую Ветас недавно нанял.
Где-то рядом послышался мужской голос. Он говорил…
В то же мгновение лорд Ветас врезался в заднюю стену столовой с такой силой, что полуразрушенный дом снова заходил ходуном. Что-то шевельнулось в обломках, и Нила услышала крик. Но это кричал не лорд Ветас. Рядом с ним Нила увидела адроанского Избранного. Он говорил спокойно, но лицо его исказилось от гнева. Он схватил лорда Ветаса за подбородок и заставил смотреть на мертвую Избранную.
Адроанский маг отошел назад. Его голос внезапно сделался холодным и сдержанным:
– Держу пари: ребенком вы наверняка мучили животных ради забавы. Скажите, вы когда-нибудь отрывали крылья насекомым? Отвечайте!
Нила не без удовольствия наблюдала, как Ветас испуганно сжался. Его губы шевельнулись, но ответ был слишком тихим, чтобы расслышать его.
– Так я и думал. Знаете, что они чувствовали?
Нила отпрянула от двери. Крик Ветаса заглушил стоны раненых и умирающих в прочих частях дома. Она повернулась к кухне, ища другую дорогу через развалины. Девушку охватила паника. Она должна найти Жакоба. Она должна убежать из этого ужасного дома. Нила начала задыхаться, но одновременно испытала прилив облегчения. С Ветасом покончено. Если даже он еще жив, то скоро умрет. Этот ублюдок наконец-то встретился с кем-то более сильным и жестоким.
Она отогнала от себя мысли о Ветасе. Он этого не стоил. Хотя Жакоб…
– Нила?
Ее взгляд заметался по кухне. Это был голос мальчика. Откуда он долетел?
– Нила, быстрее, прячься сюда!
Нила отыскала Жакоба на полу кладовки, он скорчился за мешком с мукой. Она оглянулась на дверь в столовую.
– Мне там не хватит места, – сказала она, помогая мальчику выбраться из кладовки.
– Что с Фей? – спросил Жакоб. – И с дядей Ветасом?
Из столовой донесся стон. Нила взяла Жакоба за плечо и вывела через пролом в стене тем же самым путем, каким входила сама.
Зеваки снаружи отступили на безопасное, как им казалось, расстояние, по-видимому решив дождаться прибытия полиции и пожарной команды. Кто-то попытался схватить Нилу за руку, когда она пробиралась через толпу. Она отмахнулась, даже не оглянувшись и по-прежнему крепко держа Жакоба за плечо.
Мысли ее лихорадочно заметались. Зарытое неподалеку от города серебро до сих пор лежало там. У Нилы не было ни денег, ни одежды, кроме той, что на ней сейчас. Нужно выбраться из города и отыскать серебро, а завтра они с Жакобом вернутся и найдут место, где посуду можно продать.
Не умрут они, если пару раз переночуют на улице.
Они прошли четыре квартала, когда Нила заметила, что встречные изумленно смотрят на нее. Еще через квартал Жакоб показал на подол ее юбки, и она поняла, что кровь из пораненной ладони испачкала все платье. И похоже, текла все сильнее. Еще через два перекрестка они добрались до торгового района.
– Госпожа, вам нужна помощь? – спросил проходящий мимо мужчина, прижимая ко рту носовой платок.
Казалось, его сейчас стошнит от ее вида.
– Я просто содрала кожу, и все. – Нила продемонстрировала ему ладонь, пытаясь сохранять спокойствие. – На самом деле все не так страшно, как кажется.