– То есть?
Шмыгнув носом Вячеслав стал объяснять:
– У меня муха натуральная, уличная, из-за окна прилетевшая, с помойки или еще откуда, у нее природные инстинкты незнамо как развиты. Она – живая природа! Понимаете! Если мы хотим достичь серьезных, положительных результатов, то опыты должны ставить только на ней, на природной мухе, а не на этих недоношенных дрозофиллах. У меня, если зеленая муха часок посидит в чашке, так она так ее засидит, что потом ее вообще ничем не отмоешь. Но вы не думайте ничего дурного, эта другая чашка, у нее плохой звон. Чай будем пить?
Даже если бы ей сейчас предложили самый разбожественный нектар, она и то бы отказалась. Но обижать радушного хозяина не стала.
– У меня собственный рецепт заварки, – сказала Лиза, – приходите потом ко мне.
Балаболкин остался доволен полученным приглашением и сам закрыл тему чая.
– Вы первая, кто меня пригласил к себе.
Лиза ничего не поняла.
– А другие?
Вячеслав Викторович виновато опустил глаза.
– Я ведь со своей чашкой хожу!
Затем он скопировал стандартный приказ и, печатая продолжал рассуждать, но уже ближе к теме приема:
– А насчет мандата это вы правильно сообразили, а то у нас банке такую бюрократию развели, что ни к кому без бумажки не подъедешь. Каждый старается работу спихнуть с себя.
Кадровик неумело одним пальцем тыкал по клавиатуре компьютера.
– Давайте я вам помогу быстро напечатать, – предложила Лиза. – Вы только подскажите, как правильно с кадровой точки зрения сформулировать приказ!
Балаболкин с удовольствием уступил ей место перед монитором. Через пару минут из принтера вышел лист бумаги, где под шапкой банка был напечатан текст следующего содержания:
г. Москва
Приказ.
1. Беркут Елизавету Сергеевну принять на должность операционистки в операционное управление банка с окладом согласно штатному расписанию с 20 мая 2006 года с трехмесячным испытательным сроком.
2. С 20 по 25 мая вменить ей временно обязанности координатора и организатора ежегодного собрания пайщиков банка.
3. Всем управлениям и отделам банка представить Е.С.Беркут необходимые справки, аналитические и отчетные материалы в печатном виде.
4. На время проведения собрания Е. С. Беркут подчинить Луганского Клима.
5. С приказом ознакомить все службы банка.
Директор банка,
Академик академии информатики и автомобильного транспорта Ч.П. Цезарь
И он, что его подпишет? Это же ответственное мероприятие? – с сомнением спросила Лиза кадровика, когда тот собрался исчезнуть с приказом из комнаты. – Он же не видел меня.
Как и положено, о шефе, с оттенком подобострастного почтения кадровик сказал.
– Видел он вас. У нас здесь везде камеры установлены, во всех кабинетах и выведены на экран к директору банка. Так, что он может не вставая присутствовать при любом разговоре, в любом отделе, а сотрудники могут только догадываться, какая камера включена.
Балаболкин самодовольно улыбался, а Лиза непроизвольно прикрывая коленки потянула книзу юбку.
– Могли бы об этом и раньше предупредить.
– А зачем? И так узнаете все со временем. У нас еще таких секретов два чемодана и одна авоська.
Вячеслав убежал, а Лиза оставшись одна, внимательно осмотрела комнату. Прямо на тот стул, на котором она сидела была наведена небольшая видеокамера. Ей даже показалось, что из нее подмигнул ей озорной глаз. Тысячи мыслей пронеслись у нее в голове. Неужели все сотрудники здесь работают под таким неусыпным наблюдением и тотальным контролем? К чему это? И никто не возмутился? Форменный дурдом! Что за порядки? И еще, похоже кадровик хвастается этим изобретением! Чья интересно эта выдумка? Не его ли?
Вячеслав, вернулся обратно быстро. Его мясистое лицо расплылось в довольной улыбке.
– Ну, во! А ты боялась!
– Мы с вами договорились, только на «вы»! – одернула его Лиза.
– А..а, вы насчет брудершафта? – Балаболкин видимо был так рад, подписанным приказом, что пропустил ее реплику мимо ушей. Похоже, существенную часть работы он скинул с себя.
– Пойдем я тебя с твоим подчиненным познакомлю, идиотом Климом.
– С кем?
– С Луганским Климом.
– А он, что правда идиот?
– Ну, я все таки на ветеринара учился!
По пути на первый этаж, кадровик давал ему нелицеприятную характеристику.
– Ты его сразу постарайся на место поставить, а то он много из себя понимает. Подумаешь, Бауманское училище закончил, я может быть тоже в ветеринарной академии учился и до третьего курса дошел. Мне и осталось то всего ничего, два года до окончания, и был бы у меня красный диплом.
– А почему не закончили институт? – из вежливости и благодарности, что ее проводят к месту работы, спросила Лиза. Сзади раздался насмешливый, чуть надтреснутый, с хрипотцой голос.
– Родео решил устроить! Быку стал хвост крутить, а тому не понравилось.
Лиза обернулась. Следом за ними шел плотный, как будто вырубленный из скалы, с ногами и руками, вывернутыми наподобие клешней, низкорослый парень. В нем чувствовалась неимоверная, медвежья сила. Вячеслав Балаболкин вместо того чтобы достойно огрызнуться, неприлично замельтешил.
– А мы Клим к тебе. Встречай начальника.
– Тебя что ли?
– Зачем меня, вот привел к тебе по распоряжению Цезаря Елизавету Беркут. Ты Клим поступаешь в ее полное распоряжение.
Видя, что тот никак не реагирует, Вячеслав решил подсластить пилюлю. Виновато улыбаясь, он сказал:
– Только на время собрания пайщиков, Клим. На несколько дней.
– Что же ты собака, мне снова хочешь удружить?
В девятнадцатом веке такое обращение было отличным поводом для дуэли.
– Чего я! Я ничего! Я как тебе лучше!
Вячеслав Балаболкин молча проглотил «собаку». Значит, честь его не задета, поняла Лиза, собака не здесь зарыта. Хотя, по всему видно, между ними пробежала черная кошка.
– Повиляй, повиляй мне хвостом, пес смердящий! – гневно рявкнул Луганский Клим и перед носом Лизы и кадровика захлопнулась дверь в управление АСУ. Лиза стояла обескураженная таким приемом, а Вячеслав приняв как должное выходку компьютерщика старался причесать ее тревожные мысли.
– У него, у Клима с прошлой поездки, это похмельный синдром. Думает, я его подставил. Хотя сам виноват. Нечего было выпендриваться, а то вышел на палубу и стал гири поднимать. Куды там, силач нашелся, Иван Поддубный! Вот и наподнимался!
– Какие гири?
– Двухпудовые!
– И спину сорвал, мышцу потянул?
– Ага мышцу! А я теперь виноват! Нечего было перед девками Аполлоном красоваться. Я может быть тоже Аполлон, только никто об этом не догадывается. – Он задумался, – Как же быть? Давайте присядем. Сейчас, что-нибудь придумаю.
Сели они в холле на длинный полукруглый диван. Кадровик в раздумье чесал лысеющую голову. Неплохой в сущности он человек, подумала Лиза, готов любому услужить, но не знает, как это лучше сделать. Так что, придется ей брать свою судьбу банке в свои собственные руки и самостоятельно нянчиться с нею. А праздник, что ж, раз доверили, постараемся, организуем вам конфетку на палочке.
Честно говоря, дела и проблемы банка, которому для полного счастья не хватало веселья и фейерверка, пока меньше всего интересовали Лизу, у нее была своя, прямо противоположная, несравненно более скромная и простая, как божий день цель. Для краткости ее можно было бы выразить в двух словах – «быть бы живу».
Гость столицы, на подъезде к ней обычно питает слишком большие иллюзии, надеясь решить в этом большом городе все свои проблемы. Ничего подобного в случае с Елизаветой беркут не было. Жизнь не наделила ее бездумным оптимизмом. Вместо розовых очков она носила обычные. А они никогда не искажали суровые реалии обыденного существования, а делали их только более рельефными.
Лиза знала, что прежде чем начать штурмовать заоблачные высоты, человек обязан обеспечить себя самым простым; пища, кров, работа и лишь имея этот минимум, можно подумать о возвышенном. А его еще надо правильно сформулировать! На пороге 21 века выкристаллизовалась философская мысль, что в быстротекущей человеческой жизни, свободное время – главное его богатство. Не прибыль, не деньги, не имущество, а великая, абстрактная категория «свобода». Не понятая многими теория относительности Эйнштейна вводит четвертое измерение – время. А лучшая часть текучего времени – это свободное время. Вот за него стоит побороться.
Лиза была рада, что смогла удачно сформулировать для себя стратегическую цель, высокую и далекую горную вершину, которая будет ей четким ориентиром на долгом жизненном пути.
Действительно, только тогда появляются другие запросы и интересы, когда у тебя нет проблем на уровне потребностей желудка, ты сыт, одет, обут. Сейчас ей главное сесть в ладью под названием «коммерческий банк», а уж течение само вынесет лодку на стремнину, где автоматически будет решена большая половина проблемных вопросов.
Банк, это то, что ей надо на первом этапе, первая ступенька в основании пирамиды. Не боги горшки обжигают, она уверена в себе как никогда. Только идущему покорится дорога. Лиза мысленно улыбнулась своим отрывочным мыслям, но осталась такой же серьезной.
Что ж спасибо надо будет сказать Ван Ванычу, который пристроил ее. Когда она ехала в Москву, то и мечтать не могла о такой работе.
А директор банка – Цезарь, пусть хоть сутки без перерыва глядит на экран встроенной в этом кабинете видеокамеры, пусть он смотрит хоть через подзорную трубу, но прочитать мысли Елизаветы Беркут ему не по силам. А захочу, и как Клеопатра здесь заверчу, расхорохорилась она.
Лиза еще раз вернулась в исходную точку своих рассуждений. Главное правильно расставить ориентиры и определить цель. Иначе можно всю жизнь, а она и так быстротечна, ухлопать на преодоление самого мелкого препятствия и в итоге не одолеть даже его.
Нынешний мир жесток, в нем правят волчьи законы. Тихой овечкой не проживешь, сожрут. Можем быть это и хорошо, что она прибилась к этой финансовой волчьей стае. Из учебников и опыта своей молодой жизни Лиза знала, что любой коллектив раздирают групповые интересы, везде идет подковерная борьба. А если это интерес материальный, то он почище законов Фрейда сталкивает людей лбами не только по весне, но и в любое время года. Прав Ван Ваныч, попав сюда надо ухо держать востро. Если она хочет продвинуться в этом коллективе, то с первого дня ей необходимо сделать правильную ставку, не ошибиться и поставить на ту лошадь, которая первая приходит к финишу. Лиза в задумчивости смотрела на кадровика.