Крылья Империи. Полный форсаж! — страница 30 из 43

— Уф… — Барков вышел на улицу и перевёл дух. — Знал бы, нипочём не пошёл.

— Что, непривычно в роли национальных героев? — ехидно поинтересовалась Елена, принимая форменную куртку из рук Виктора.

— Да брось, Лён. — Анатолий зябко передёрнул плечами. — Они же не нас приветствовали, а, скорее, всех лётчиков, десантников и тех, кто защищает нашу страну.

— Ошибаешься, — Лена расхохоталась. — Именно вас. Сбивших около сотни инопланетных кораблей и тех, кто фактически прекратил эту войну.

— Да кто ж об этом знает? — растерянно спросил полковник, вдевая руки в рукава шинели.

— Ты дураками-то не считай всех. — Девушка озорно посмотрела на Виктора. — Воевали-воевали, лица ваши на всех каналах мелькали, а тут вдруг раз — и всё кончилось. Русские же профессионалы в чтении между строк. Национальная традиция, между прочим.

— Да ну тебя! — Барков шутливо отмахнулся. — Засмущала совсем. Пойдём лучше отметим встречу. Ты ресторан приличный знаешь?

— Поехали! — Лена решительно нырнула в машину и, дождавшись, пока оба её спутника займут место, нагнулась к водителю: — В «Чистое небо».

Бар-ресторан «Чистое небо», облюбованный офицерами местного гарнизона, был небольшим, но очень уютным и сразу понравился Алексею. Никто не лез с расспросами и объятиями, но к концу вечера столы как-то сами собой составились в один, и все присутствующие оказались за ним, словно на княжеском пиру. Списанный по ранению майор-ракетчик, отмечавший свой день рождения, встал и постучал вилкой по стакану, призывая всех к тишине.

— Предлагаем послушать дважды Героя России полковника Баркова, который сегодня почтил нас своим присутствием вместе с настоящей красавицей — офицером Госконтроля и своим другом, тоже Героем России полковником Ковалем.

Барков, немного смутившись, встал и взял со стола бокал с соком.

— А давайте я не буду произносить тосты, а немного попророчествую? — Он с улыбкой оглядел сидящих за столом мужчин и женщин. — Такая у нас судьба — защищать свою землю. И совсем скоро нас, к сожалению или к счастью, ждут новые бои. Бои за чистое небо, за то, чтобы никакая сволочь не топтала нашу землю и даже не думала, что это возможно. И будут новые звёзды, и новые победы. Одно останется прежним: дух русского воинства, переломившего об колено не одну орду. Останется с нами наша честь, честь страны и всё то, что не стыдно оставить потомкам. А ещё я могу точно сказать, что многие из наших друзей рановато спрятали свои кителя по шкафам. — Он поднял бокал. — Давайте за чистое небо!

Лена, весь вечер наблюдавшая за Барковым, в который раз поразилась, как изменился тихий, немного застенчивый мальчишка. Когда Толя ворвался к ней домой с огромным букетом роз, она с трудом заставила себя не рассмеяться ему в лицо. Тогда важным казалось совсем другое. Того, что у будущего лётчика никогда не будет. Ни вилл, ни красивых машин, ни поездок в экзотические места.

Барков нравился ей всегда, и она тогда считала, что если он не пойдёт в это дурацкое лётное училище, то сможет добиться успеха, в том смысле, что у него будет много денег. Но Анатолий, довольно спокойно отреагировав на истерику Елены, куда-то пропал, а потом уехал поступать в училище.

Словно мстя ему, Лена даже собралась принять приглашение сына одного из крупных промышленников поехать отдыхать на роскошный курорт, но сбежала с середины дороги, как только поняла, чем именно она должна была оплачивать удобство и комфорт.

Потом была учёба в юридической академии, и, только поработав на практике в службе дознания, она поняла, что в основном все эти особняки и лимузины оплачены из кармана простых людей. Обманутых, обворованных и просто убитых ради процветания одного. Того, кто счёл себя самым умным или более достойным и пошёл по чужим головам к собственному процветанию. Сколько раз она себя кляла за тот разговор — и не перечесть. Несколько раз порывалась приехать к нему в госпиталь, но, когда собралась, оказалось, его перевели в какой-то экспериментальный лечебный центр, и даже с её связями попасть туда было совершенно невозможно. А потом он вдруг снова появился. В ореоле славы и какой-то потусторонней мистики. Каких только слухов о нём не ходило, и даже Вячеслав Афанасьевич, бывший лётчик, говорил ей, что так летать и сбивать вражеские машины просто невозможно.

Потом был перевод в отдел внутренних расследований, и её с головой захлестнула волна дел, связанных с нарушениями офицерами Госконтроля этических и экономических норм, и даже несколько дел о должностных преступлениях. Годичная учёба в академии Службы Безопасности только закалила её характер, и теперь каждый жулик и вор, попавший к ней в когти, мог рассчитывать лишь на то, что ему на жеребьёвке достанется спокойная зона.

Когда её начальник попросил встретиться с давним ухажёром, она сначала рассмеялась, но, вглядевшись в приказ и подписи, стоявшие под приказом, только вздохнула и «взяла под козырёк». Но встреча с Виктором перевернула все планы руководства. Барков был, конечно, зверем тем ещё. Молодой сильный хищник, из лап которого не выбраться. Но его спутник… Лена, читавшая на лицах людей все эмоции и даже мысли так, словно видела их на экране, никак не могла понять, что же творится за спокойным, чуть ироничным взглядом друга Баркова. Иногда ей казалось, что пелена рассеивается, но тогда становилось ещё хуже, потому что открывались такие бездны, куда и заглянуть-то страшно.


А Виктора тоже штормило. Встретив у родителей Толи его старую знакомую, он вдруг понял, что выжженное, как ему казалось, навсегда место в сердце всё ещё живо и что память о жене, которую тоже звали Елена, и мысли о ней, загнанные в подсознание, за это время не выцвели. Наоборот, они стали только ярче и сильнее. И что всех встреченных девушек он сравнивал со своей Еленой, а не находя общего, без сожаления выбрасывал мысли о них из головы. И даже то, что эта Лена была совсем другой внешне, ситуации никак не меняло, потому что ему нравилось в ней именно повышенное чувство справедливости и жёсткие понятия о чести и достоинстве. И кроме того, нечто неуловимое, словно аромат знакомых цветов в чужой комнате.

Они и не поняли, как и куда смылся Барков, а, выйдя из ресторана, просто пошли гулять по ночному городу.

И когда Коваль, заглянув Елене в глаза, спросил, куда её отвезти, она просто ответила:

— Куда хочешь.

— Хорошо. — Виктор, уже давно принявший решение, кивнул Лене и, зависнув на секунду, нашёл глазами начальника охраны. — Товарищ капитан! — Окликнул он офицера. — Давайте в аэропорт.

Реактивный самолёт летел над страной уже час и не думал садиться, а находящиеся вокруг неё офицеры вели себя так, словно собрались на пикник за город.

— И куда мы? — Лена всё же не выдержала и, оглянувшись на Баркова, невесть каким образом оказавшегося в кресле второго пилота, задала давно мучивший её вопрос.

— Ты же сказала, куда хочешь? — Виктор с улыбкой отвернулся от иллюминатора. — Вот мы и летим. Лучше поспи. Через три часа у нас посадка.

Стюардесса в форме сержанта ВВС разложила одно из кресел в узкую, но вполне удобную лежанку, и Лена, сняв китель и завернувшись в пушистый плед, заснула.

Разбудило её солнце, пробившееся через иллюминатор и подрагивающий на неровностях бетонки самолёт.

— Мы где?

— Всё потом. Давай быстренько приводи себя в порядок, и поехали. — Барков, о чём-то разговаривающий с охранниками Елены, кивнул им напоследок и, распахнув дверцу, что-то крикнул находящимся на земле.

В уборной самолёта оказалась не только душевая, но и полноценная прачечная с установкой быстрой сушки, так что уже через сорок минут девушка выглядела на все сто.

За время, пока относительно тихоходный лайнер летел через всю страну, Барков успел совершить массу дел. Через Воропаева связаться с губернатором Дальневосточного края. Выяснить, что генерал Булатов совершенно неожиданно для всех изъявил желание присутствовать на церемонии, и орбитальным ботом перебросить его во Владивосток. Вся эта суета прошла практически мимо Грома, который сейчас был похож на дракона, накрывшего крылом свою избранницу и злобно поглядывающего по сторонам.

Анатолий, в который раз возблагодарив богов, что его миновала любовная лихорадка, быстро организовал всё необходимое с борта самолёта и, расслабившись, прокручивал в голове все сделанные приготовления, пытаясь понять, что же он упустил.


Россия, Дальневосточный округ, Владивосток

Поданный по приказу губернатора прямо к дверям самолёта лимузин мягко тронулся, и через несколько минут в окнах замелькали виды незнакомого, но очень красивого города. Потом машина остановилась, и они по широкой лестнице поднялись в здание, построенное из белого мрамора, и по ковровой дорожке прошли прямо в украшенный цветами зал.

— Ну наконец-то! — Встречавший их Булатов довольно кивнул и, посмотрев на Елену, улыбнулся: — Хороша. — Он украдкой передал Баркову небольшую коробочку и снова широко улыбнулся, глядя на девушку.

Воропаев, стоявший рядом, согласно кивнул и тоже улыбнулся.

Елена, в которой перемешалась не только славянская, но и осетинская и даже польская кровь, действительно была настоящей красавицей. Волосы цвета спелой пшеницы отливали на солнце весёлыми искрами и обрамляли чуть пухловатое лицо с ямочками на щеках и глубокими серыми глазами. Форма сидела на ней просто идеально, и, несколько нервно переступив ногами в туфлях на высоком каблуке, Лена вопросительно посмотрела на смутно знакомого генерала с внушительной коллекцией наград. Сам Коваль куда-то испарился и появился через десять минут, в парадной форме и большим букетом из белых роз.

— Ну, пошли? — Он наклонился к Елене так низко, что едва не касался лица губами, и мягко улыбнулся.

Девушка, которая всё ещё не могла прийти в себя, заторможенно кивнула, и они под звуки марша Мендельсона вошли в зал Дворца бракосочетаний.

Подсознательно офицеры угадали все те страхи, которые преследовали Елену, и на бракосочетании не было ни одного знакомого лица. Ни тётки, всё время учившей её, как нужно правильно жить, ни подруг, ни сонма ухажёров…