Иртан отметил не только скорость, с какой справились с задачей пилоты истребителей, но и агрессивность, с какой кинулись его люди на врага. Словно ждали этого момента давно, и вот он наконец настал.
У герцога было много детей. Жил он уже вторую сотню лет и сохранял прекрасное здоровье, что, конечно же, отражалось на количестве наследников. Сейчас прямых потомков было около тридцати, и каждый, чувствуя приближение времени передачи власти, старался изо всех сил показать, что именно он достоен стать будущим Владыкой. Но Тиана всегда была в стороне от этой возни, предпочитая свои гонки на самолётах. Её мама, одна из красивейших женщин империи, занималась собой, совершенно не вспоминая о детях, и ничем кроме внешности, не напоминала свою дочь.
Герцог тихо рассмеялся.
— Владыка? — Эннар, верный помощник герцога, подошёл чуть ближе.
— Всё нормально, — Иртан сделал успокаивающий жест и вновь задумался. — Скажи, а можно как-то потихоньку протестировать Тиану на способности к административному управлению?
— Думаю, это лишнее, Владыка, — теперь рассмеялся Эннар. — Вы, наверное, не заметили, что все, кто сейчас составляет её кенсарт, а это пятьдесят пилотов, полторы сотни техников и инженеров и около тридцати человек обеспечения, только что ей в рот не заглядывают. Я специально присматривал за делами у неё в подразделении и могу сказать, что, во-первых, её авторитет непререкаем, а во-вторых, подразделение будет работать, даже если она уйдёт. Управленческое ядро, которое она сформировала, очень плотное и полностью компетентно. Они не перехватывают друг у друга власть, а помогают и очень тесно сотрудничают с другими подразделениями службы охраны. Можно уже сейчас сказать, что всё, что входит в прямой контакт с её людьми, приобретает новое качество.
— Занятно.
— Думаете, что она сможет заменить вас? — осторожно поинтересовался Эннар.
— И это тоже, — герцог кивнул. — Но куда больше меня интересует возможность подсунуть русским на обучение ещё пару сотен наших людей. Мы научились делать замечательных организаторов и эффективных управляющих, но всё это деградация. Люди, нацеленные на красивый отчёт. А сейчас нам нужны вожди и командиры. Те, кто не боятся взять на себя ответственность и определять новые стратегические задачи. Время игр ума прошло, Эннар. — Герцог усмехнулся, глядя на удивлённое лицо помощника. — Сейчас наступает время жёстких решений и выбора не между хорошим и очень хорошим, а между плохим и ужасным. Судя по тому, что у русских с их двухсотмиллионным населением самая большая территория, они умеют делать этот выбор. И было бы крайне недальновидно не воспользоваться их потенциалом. Кстати! — герцог повернулся в сторону помощника. — Чего это Тиана так резко отставила всех своих ухажёров? Тайсу вот чуть мужское счастье не отбила. А парень всего-то полез обниматься.
— Так она, насколько я знаю, влюбилась в командира корпуса землян. — Помощник герцога сдержанно улыбнулся.
— В Баркова? — Иртан на мгновение задумался. — Занятно. — Он помолчал. — Эту тему нужно обдумать.
— Но, Владыка? — Брови Эннара полезли вверх. — Он же вообще никто.
— Никто? — Герцог расхохотался в голос. — Фактически герцог, герой империи и полковник гвардии… Никто, говоришь? Тогда кто мы с тобой?
Всё то время, пока флот атхара полз, обходя империю Харадо Сатал по широкой дуге, за ним издалека наблюдали быстроходные корабли Дома Акнор, точно следя за моментом, когда они окажутся вблизи системы Эронды. В это же время шла массовая мобилизация армии Евро-Атлантического Альянса для войны против России. Войска, вооружённые со старых складов, концентрировались с трёх направлений: Северо-Запад, Центр и Юг, откуда Альянсу должны были оказать помощь армии Халифата.
Китай, на словах подтверждая верность союзному договору, тоже начал мобилизацию, но только для того, чтобы, вступив в нужный момент в войну на стороне евроатлантистов, оторвать от России кусок территории. Русские специалисты в срочном порядке покидали Поднебесную, а тех, кого пытались задержать, вызволяли силой. В конце концов Тарасов, которому всё это надоело, снял трубку телефона и попросил дежурного офицера соединить его по горячей линии с председателем госсовета КНР.
Ли Шень, опытнейший политик, переживший и восстание в Синзян-Уйгурском округе, и попытку государственного переворота, взял трубку из машины:
— Я рад приветствовать вас, господин генерал Тарасов.
— А я не рад! — Председатель Государственного Комитета Обороны России не был ни политиком, ни дипломатом и просто игнорировал дипломатический протокол. — Ваши люди задерживают на территории Китайской Республики около трёх тысяч наших граждан. Официальный ответ Министерства иностранных дел гласит, что эти люди добровольно решили остаться в КНР. Наша позиция состоит в том, что те, кто действительно принял такое решение, должны приехать сюда в Россию и своими руками подписать отказ от гражданства.
— Но, Пётр Иванович, — председатель, несмотря на лёгкий акцент, великолепно владел русским языком, понимая не только прямой смысл, но и то, что имелось в виду «между строк», — мы не можем заставить этих людей приехать к вам. У нас свободная демократическая страна…
— Восемь ракет «Ясень-2м» находятся в полной боевой готовности к удару по территории Китайской Республики. Если через сутки все до последнего человека не прибудут на любой из пропускных пунктов на нашей границе, Пекин, Шанхай, Чуцин, Ченду, Тянзынь и ряд других городов будут подвергнуты бомбардировке боеголовками особо большой мощности. Кроме того, одна из ракет нацелена на Плотину Трёх Ущелий. Ядерного взрыва она, конечно, не выдержит, и вся эта вода уничтожит десятки городов и посёлков вдоль реки.
— Что за угрозы? — председатель рассмеялся неестественным пластмассовым смехом. — Мы же вроде союзники?
— Союзниками мы были до тех пор, пока вы не подписали меморандум сто сорок два дробь пятьдесят с президентом Евро-Атлантического Альянса о разделе территории России. — Голос генерала Тарасова, казалось, забивает гвозди каждым словом. — Теперь мы враги, и потрудитесь вернуть наших граждан до того, как произойдут не нужные никому неприятности. Ваших граждан, кстати, мы уже депортировали. Всех. Время пошло. Счастливого дня, господин председатель. — Тарасов повесил трубку и прижал клавишу интеркома: — Процедура ноль восемь — шестнадцать, приступить. — После чего занялся вновь бумажной работой.
В указанный срок все три тысячи двести тридцать два гражданина России уже прошли паспортный контроль и проходили через плотное сито контрразведки, а армия КНР получила приказ вернуться к местам постоянной дислокации. Председателю очень не хотелось видеть над своими городами ядерные грибы, о чём он и сказал президенту ЕАА в телефонном разговоре.
— Китайцы отвалились. — Президент ЕАА Джон Стоктон положил трубку и вопросительно посмотрел на госсекретаря, сидящую рядом.
— Да и не надо. — Катаржина Пшецкая отложила в сторону свой планшет и прошлась по Овальному кабинету, покачивая стройными бёдрами. — Программа максимум была, чтобы они не сунулись в войну со своей армией, и эта цель достигнута. А остальное решим в процессе. — Она достала из кармашка у пояса небольшой пенальчик и, открыв, вытряхнула на руку таблетку ярко-оранжевого цвета. — Будешь?
— Нет, я полчаса назад выпил. — Стоктон покачал головой. — И не увлекалась бы ты этим Валидомидом.
— Я не могу, — Катаржина покачала головой. — Меня последнюю неделю просто в дрожь бросает. Как подумаю, что мы снова сцепимся с этим медведем…
— Нормально всё будет. — Джон, несмотря на то что его одолевали те же чувства, улыбнулся. — Второго такого шанса у нас не будет. Или мы их задавим сейчас, или всё полетит в пропасть. Давай лучше расскажи, как там дело с индусами.
— Эти-то? — Женщина рассмеялась, показав ровные, словно жемчужные, зубы. — Сломались на пятидесяти тоннах золота. Причём большую часть согласились взять после захвата России. Папуасы. — Последнее слово она будто сплюнула. Что делать, толерантность и расовое равноправие — это лишь маска для экрана. — Федеральный банк уже отгрузил первую партию.
— А что русские?
— Это тебе к нашей разведке. Они мне не сильно-то и докладываются. Но по моим каналам сообщили, что всем, кто не вернётся в Россию в течение ближайших двух недель, будет автоматически отказано в гражданстве. Кроме того, было депортировано около четырёх миллионов иностранных граждан и порядка тридцати тысяч, не захотевших принять присягу и пройти первоначальное обучение в войсках.
— И куда же они их дели? — Президент задумался.
— Кого-то приняли другие страны, кто-то уже и так имел двойное гражданство, а остальных лишили родительских прав и отселили в опустевшие города Казахстана. Формально это территория России, но фактически русские её оставили, потому что готовят полосу отчуждения.
— Это не полоса отчуждения, — глухо произнёс Стоктон. — Это полоса смерти. Зона, в которой они будут жечь всё живое.
— На своей территории?
— А что им полоса в три сотни километров при их территории? — вопросом на вопрос ответил Президент. — Потом как-нибудь заселят. Если после наших танцев вообще будет что и кому заселять.
Три месяца лихорадочной подготовки проскочили для Баркова, словно в угаре. Светлые головы под руководством Кима наконец выяснили причину, почему тела ушедших в никуда инопланетян не принимали сознание некоторых землян, и, изменив кое-какие параметры аппаратуры, вселили в оставшиеся тела почти три сотни безнадёжных инвалидов из числа военных и гражданских лиц, а ещё полторы сотни тел оставили как резерв.
После короткого, но интенсивного спора на Госкомитете обороны было принято протестировать всех на способности к военному делу, и в результате тестов у ВВС появилось ещё два полка, укомплектованных лётчиками, которые не боятся перегрузок, а у Управления Специальных Операций — штурмовая рота, вооружённая новейшими российскими скафандрами «Витязь», которые почему-то не имели маркировки. Ещё сто скафандров из подвалов базы предтеч забрал себе армейский спецназ, и триста штук попали к десантникам. Лёгкие скафандры, по общему мнению, было решено отдать отр