Нелегко начинать новую жизнь, если ты еще ребенок и привык к мысли, что будущее принадлежит тебе.
Над ним насмехались деревенские мальчишки – дети крепостных, его наказывали новые приемные родители, сначала с опаской, ведь еще недавно это был графский приемыш, а затем все охотнее и злее. Из него старались выбить всю графскую спесь и заставить согнуться, но, познав однажды власть и силу, отказаться от нее не так-то просто.
Раулю пришлось пройти через многое, прежде чем он понял: чтобы добиться уважения одних и вызывать страх у других, требуется переступить закон и проливать не скупясь чужую кровь. Этим он и занимался в годы своего становления, перебегая из одной шайки дорожных воров в другую, затем посчитал, что прибрежные разбойники куда серьезнее, и переметнулся к ним.
Вскоре Рауль смекнул, что даже в отряде самых удачливых разбойников жизнь рядового головореза немногим лучше крестьянской доли, если ты не главарь. После открытия этой истины и началось восхождение Рауля по ступеням разбойничьей иерархии.
Прежде чем прибрать к рукам все побережье, человек, назвавший себя графом де Гиссаром, прошел через множество междоусобных войн и мятежей, пережил не одно покушение и много раз сам наносил неожиданные удары по тем, кто ему доверял.
Граф знал, что снаружи, за тонкой стенкой шатра не находит себе места Мюрат. Он, как и его хозяин, ломал голову над тем, что предпринять дальше и как все это преподнести своим людям – они имели право знать, ради чего потеряли стольких товарищей. И хотя это была всего лишь игра в братство и равенство, однако игра необходимая.
– Мюрат! – позвал де Гиссар, и старший тысячник тотчас явился.
– Садись.
Мюрат присел на набитую шерстью подушку.
– Что ты надумал?
– Все зависит от того, хозяин, какие у вас планы.
– Я хочу разорить замок Бренау и еще с полдюжины других поместий.
– Тогда нам следует оставить Марингер и отправиться дальше. Я не знаю подробностей вашего разговора с человеком, который нам помогал, однако полагаю, он хотел, чтобы мы как можно глубже вторглись на территорию герцогства, сжигая все на своем пути и уничтожая людей без счета.
– Да, именно этого от нас и ждут.
– В таком случае нам следует оставить этот колючий Марингер и отправиться дальше. Мы не будем считать это поражением, просто отложим драку с герцогском бювардом до следующего раза.
Де Гиссар вздохнул. Мюрат выражался очень осторожно, однако, как ни называй, это будет бегство от неудобного противника. А как же честь, слава? Да и оставлять за спиной фон Марингера, который может в кратчайшие сроки рекрутировать на территории герцогства тысячи солдат, было бы неразумно. Если герцогский бювард по своей инициативе или по приказу Ангулемского начнет преследование де Гиссара, ситуация может сложиться критическая: ведь ему придется терять солдат, а фон Марингер, напротив, – будет только наращивать свои силы.
– Хорошо, Мюрат. Я приму решение, когда буду в нем твердо уверен. А ты проследи за тем, чтобы был достаточный запас воды и вяленого мяса. Пусть те, кто остался жив, набираются сил, а раненым надо раздать мальзиву.
– Мальзива слишком дорога, хозяин. Она может пригодиться нам в более трудных боях.
– Раздай мальзиву, Мюрат, – после некоторой паузы повторил де Гиссар. – Мне нечего сказать солдатам, поэтому пойди и сделай это.
– Слушаюсь, хозяин. – Тысячник поклонился и вышел.
Мальзива относилась к тем запасам, которые ценились дороже золота. Она, конечно, не оживляла мертвецов, как часто привирали солдаты, однако стоило смазать ею раны, как они начинали затягиваться на глазах. Уходила горячка, и раненые снова становились на ноги.
Правда, добывать это чудо-лекарство было чрезвычайно сложно, ведь изготовляли его за Северным морем. Доставлялась мальзива только по случаю, когда ее продавали колдуны со Скалистых гор. Если им требовалось золото, они спускались к побережью и предлагали морякам и торговым людям свое лекарство, но иногда колдуны не появлялись несколько лет подряд, и тогда за унцию мальзивы можно было купить целый дом. Найти место, где жили горные колдуны, никому не удавалось, попытки предпринимались не раз, но отряды добытчиков попросту исчезали.
39
Оставшись один, де Гиссар прилег на походную кушетку. Он надеялся, что, немного отдохнув, соберется с мыслями и тогда примет правильное решение, однако уснуть ему не дали.
– Хозяин, – позвал графа его телохранитель, уйгун Райбек.
– Чего тебе? – не слишком —любезно отозвался де Гиссар.
– Хозяин, вас хочет видеть какой-то… по-моему, это человек.
– Откуда он взялся?
– Его задержали посты за холмом. По виду какой-то бродяга-колдун.
– Чего он хочет?
– Он говорит странные вещи, хозяин.
– Зайди сюда.
Райбек откинул полог и вошел.
– Он говорит, что знает, как вам помочь, хозяин.
– Как помочь?
Де Гиссар поднялся и сел на кушетке. Что за загадки? Может, этот бродяга знает тайный ход в замок?
– Нам убить его? – спросил Райбек, по-своему истолковав молчание хозяина.
– Не нужно. Как он выглядит?
– По правде говоря, страшновато выглядит, хозяин, – сказал Райбек и оскалил в улыбке свои острые зубки. – Высокий, худой, балахон на нем черный, непонятно на чем держится. Лицо скрыто под капюшоном, наверное, чтобы лошади не пугались.
Райбек снова оскалился, но за его напускной веселостью скрывался страх – де Гиссар это заметил.
– Оружие?
– Ничего нет, даже посоха.
– Хорошо, приведи его.
– Сюда? – удивился Райбек.
– А куда же еще? Я должен его выслушать – вдруг это перебежчик от Марингеров?
– Слушаюсь, хозяин.
Райбек поклонился и вышел, а де Гиссар вскочил с кушетки и начал возбужденно вышагивать вокруг опорного столба. Весть о незнакомом визитере взволновала его. А вдруг и правда перебежчик? Вдруг он подаст графу замок прямо на блюдечке?
Существовала, конечно, опасность, что это ловушка, однако де Гиссар ловушек не боялся.
Послышались легкие шаги, и, откинув полог, появился Райбек.
– Я привел его, хозяин.
– Заводи.
Уйгун приподнял полог повыше и скомандовал:
– Давай!
В шатер вошел незнакомец, выглядевший именно так, как описывал его уйгун. Высок ростом и очень худ – это сразу бросалось в глаза. Широкая черная хламида висела на нем, как на колу, а верхняя половина лица была прикрыта капюшоном, из-под которого торчал заостренный, словно вылепленный из прозрачного воска, нос. Запавшие щеки, тонкие синеватые губы – внешность незнакомца действительно была отталкивающей.
Райбек не уходил, ожидая сигнала от хозяина на тот случай, если незнакомец ему не понравится.
– Оставь нас, – сказал де Гиссар. Уйгун бросил на незнакомца подозрительный взгляд и вышел из шатра.
– Ты хотел видеть меня? – спросил де Гиссар.
– Да, граф. Или мне лучше говорить «ваше сиятельство»?
– Мои люди называют меня хозяином.
– Их можно понять, однако я называю хозяином другого…
– Чего ты хочешь, говори скорее! – резко оборвал его де Гиссар. – Я осаждаю Марингер, мне недосуг болтать с тобой!
– Мне известно, ваше сиятельство, что, осаждая замок, вы столкнулись с трудностями.
– Эти трудности временные, я перегруппирую войска, и мы возьмем замок. Что дальше?
– Возможно, вашему сиятельству это удастся, однако хочу заметить, что вы уже понесли большие потери и потеряете еще довольно много при втором приступе. Я же предлагаю вам помощь.
– В чем же состоит твоя помощь? Ты знаешь тайные галереи, по которым можно пробраться в замок?
– Я знаю две подземные галереи, которые ведут на восток, в сторону леса. Думаю, ими попытается воспользоваться фон Марингер, когда побежит вместе со своими приближенными. Позже я покажу вам эти галереи.
– По ним можно пройти в замок?
– Нет, там много ловушек, на преодоление которых уйдет много времени. Я сделаю проще – опущу мост.
– У тебя есть в замке лазутчики, которым ты подашь знак? – попытался угадать де Гиссар.
– Лазутчика в замке у меня нет, но у меня есть слуга.
– Что за слуга такой?
– Ваше сиятельство, – скрипуче проговорил незнакомец, – я имею в виду слугу, которого можно вызвать, воспользовавшись определенной силой.
– И он сумеет опустить мост?
– Он попросту сорвет его с цепей, и вы сможете проскочить в замок на лошадях.
– Да там цепи в руку толщиной, порвать их по силам только демону, – заметил де Гиссар, глядя на застывшую половину лица незнакомца.
– Очень хорошо, что вы это понимаете, ваше сиятельство. Я говорю именно о демоне из нижнего мира. Он опустит мост, и ваши конники ворвутся в крепость. Надеюсь, этого будет достаточно для взятия замка?
– Вполне, – после паузы ответил де Гиссар. – А что вы за это попросите? – Граф незаметно для себя перешел на «вы». – Как ваше имя, если это не секрет?
– Можете называть меня «мессир Дюран», ваше сиятельство.
– Мессир? Так вы лесной волшебник или бродячий колдун?
– Я – маг, ваше сиятельство.
– В здешних землях нет магов, за исключением ордена, которому разрешено быть при короле – в Харнлоне.
– Если орден живет по подсказке короля, грош ему цена. Но мы отдалились от темы. Вы спрашивали, что я потребую в обмен на мою услугу. Я отвечаю вам – ничего.
Де Гиссар смеясь покачал головой:
– Я вам не верю, мессир Дюран. К тому же вы не открываете свое лицо – это меня настораживает.
– Я бы с удовольствием показал вам свое лицо, но его при мне нет. Я не захватил его:
– Но что-то же есть? – Ответ Дюрана заинтриговал де Гиссара.
– На то, что есть, вам лучше не смотреть, ваше сиятельство.
– И все же я настаиваю. Я повидал в жизни всякие увечья, и меня ничем нельзя удивить. Снимайте ваш капюшон, мессир.
– Как угодно, ваше сиятельство, – покорным тоном произнес Дюран и сбросил с лица капюшон.
Взглянув на него, де Гиссар понял, о чем предупреждал его гость, и пожалел, что настоял на своем. То, что он увидел, было во сто крат страшнее и омерзительнее самого страшного увечья. Это была наполовину голова мертвеца – с еще живой нижней частью и давно умершей верхней. На ней отсутствовала плоть, которая давно истлела, глазницы были пусты, а над переносицей зияла дыра.