в. И везде непременно присутствует формула "Великая Отечественная".
В одном из учебников читаем: "Во время Великой Отечественной войны Украине выпала особая роль. На ее территории было сосредоточено около половины Действующей армии СССР. Народ Украины внес большой вклад в разгром врага, что стало основой для решения двух важных составляющих "украинского вопроса" – урегулирование проблемы западных границ СССР и ее реального выхода на международную арену".
…Читаю – и словно оказываюсь в Wonderland'е. А где же тот реальный "самый длинный день в году"? Начав отступление, коммунистическая власть приказала расстрелять 9000 политических заключенных, остававшихся в тюрьмах. Это были не только приговоренные к длительным срокам, но и те, кого власть считала "ненадежным элементом", те, кого арестовали перед приходом немцев.
Где совместный приказ НКГБ, НКВД и Генерального прокурора СССР от 29 июня 1941 г., согласно которому всех сдавшихся в плен приравняли к предателям Родины? Где сталинский приказ от 16 августа 1941 г. №270? Сдавшиеся в плен командиры и политработники объявлялись злостными дезертирами, а их семьи подлежали аресту и ссылке.
В сентябре 1941 г. немцы форсировали Днепр. На армии Юго-Западного фронта надвинулась угроза окружения. Однако Сталин приказал удерживать Киев. 15 сентября четыре армии оказались в "котле" (это более 600 тыс. красноармейцев, подавляющее большинство которых оказались в плену). А всего за годы войны в плен попали 5,7 млн. советских военнослужащих, судьба которых стала трагической.
Руководство СССР мобилизовало гражданских партийных работников из числа технической, гуманитарной интеллигенции, партийных функционеров. Кроме того, осуществлялись массовые, скрытые мобилизации резервистов с целью создания новых воинских частей и соединений. Были мобилизованы без официального объявления мобилизации (!) около 800 тыс. запасных лиц и переброшены в западные округа пять армий из южных и восточных районов страны. Тайные мобилизации позволили советскому командованию с января 1939-го по июнь 1941 г. сформировать в Красной Армии 125 новых дивизий.
Принимались и другие меры, которые не рекламировали. Например, 12 июля 1941 г. Президиум Верховного Совета СССР принял решение о досрочном освобождении некоторых категорий заключенных (осужденных за прогулы, бытовые, должностные и хозяйственные преступления) и направлении их в Красную Армию. Главное управление лагерей (ГУЛАГ) передало в 1941 г. Красной Армии 420 тыс. заключенных.
Однако, как оказалось, все это не давало желаемых результатов. И режим настойчиво искал способы "стимулировать" героизм. Вот лишь несколько фактов. 12 сентября 1941 г. Сталин издал тайный приказ №00 1919 о создании в прифронтовом тылу заградотрядов из войск НКВД. Они имели задание пулеметным огнем останавливать отступающие воинские части или группы военнослужащих. 17 ноября 1941 г. постановлением Государственного комитета обороны № 903сс расширены права Особого совещания (ОСО) при наркоме внутренних дел СССР. Теперь оно могло определять меру наказания, включая расстрел. Это право сохранялось до 1 сентября 1953 г., то есть до окончательной ликвидации ОСО.
28 июля 1942 г. появился приказ №227, известный под названием "Ни шагу назад!". В нем упор делался на репрессивных мерах против бойцов и командиров. Сталин остался верен своей привычке всю вину за неудачи перекладывать на людей, часто невинных, как это было в начале войны. Приказом формировались штрафные роты и батальоны. Разрешалось снимать с должностей командующих армий, командиров и комиссаров корпусов, дивизий, полков за "самовольное" отступление. Эти меры порой приводили к бессмысленной гибели целых подразделений, частей и соединений, поскольку командиры не имели права отводить их без разрешения с целью маневра, перегруппировки и т. д.
В конце концов, где преступления коммунистического режима, совершенные при выполнении и перевыполнении сталинской политики "выжженной земли", когда коммунистическая власть отступала на восток? Раньше об этом нельзя было даже упоминать, но сейчас напечатано столько материалов, что не нужно ничего придумывать.
Например, почему бы не написать, что не нацисты, а коммунистическая власть при эвакуации в Запорожье взорвала Днепрогэс 18 августа 1941 г.? После этого Запорожье оборонялось еще полтора месяца, и станция могла бы приносить пользу. Более того, когда плотину взорвали, погибли, по меньшей мере, от 20 до 30 тыс. человек. Не немцев, а тех самых "советских людей", поскольку они просто не знали, что готовится подрыв. Специалисты утверждают: если бы подрыв осуществили в день, когда оставляли город (4 октября), то ни о каких существенных потерях речи бы не было. Армия и ополченцы уже отступили от Днепра, и поток беженцев покатился дальше на восток. Да и вообще взрывать плотину не было бы необходимости. Немцы уже были на левом берегу выше и ниже по Днепру, и наличие или отсутствие переправы в Запорожье их мало волновало. Поэтому достаточно было бы вывести из строя только агрегаты станции. Мощный взрыв, поднявший в воздух более четверти плотины (135 из 600 м), оказался полной неожиданностью для командования фронта.
В боевом донесении штаба Южного фронта Верховному Главнокомандующему от 19 августа говорилось: "Как установлено следствием, подрыв плотины и Днепровской ГЭС осуществлен без разрешения, самовольно подполковником Петровским и представителем Генштаба, начальником отдельного научно-исследовательского военно-инженерного института (г. Москва), военным инженером 1-го ранга Еповым, который на предварительном следствии показал, что он лично распорядился осуществить взрыв, объясняя тем, что получил указание от начальника Отдела военно-инженерного управления штаба Южного фронта подполковника Петровского. Петровский на предварительном допросе заявил, что такой приказ он не давал. Петровский и Епов арестованы, ведется следствие. Преждевременный подрыв моста и плотины осложнил обстановку боя, вызвал ненужные жертвы, облегчил противнику условия форсирования реки Днепр".
Понятно, что Петровский и Епов не могли действовать самовольно. Как выяснилось, они получили директиву из Москвы. А потому по распоряжению из Москвы их с извинениями освободили из-под ареста. Вскоре они уже взрывали Волховскую ГЭС, а в течение войны выполняли специальные секретные задания на разных фронтах. Но и это не столь важно. А знаете, что важно? То, как упомянутая трагическая ситуация породила миф. Вот как вспоминает о нем один из исследователей: "В марте 1942 г. писатель Савва Голованивский изобразил эпическую картину битвы за Запорожье. Советские воины были похожи на львов и стояли непоколебимо. Потери гитлеровцев достигали астрономических цифр. Но их генералы не жалели человеческой крови и, перекрывая Днепр окровавленными телами своих солдат, снова и снова бросали в реку новые полчища". Чтобы остановить врага, мол, и пришлось подорвать гидростанцию. Это описание стало своеобразным клише для тех, кто в дальнейшем обращался к проблеме. Даже в публикациях уже в постсоветской Украине можно было найти рассказы о запорожских "панфиловцах" – бойцах одной из батарей зенитно-артиллерийского полка, прикрывавшего Днепрогэс. Задержав на 10 часов врага на правом берегу, эти мифические герои позволили высадить плотину, что, в свою очередь, сорвало далеко идущие стратегические планы немцев… Это только один пример из огромной массы для более глубокого понимания "отечественности" происходившего в 1941 г., для понимания того, как на самом деле государство относилось к своим гражданам, и, наконец, понимания, как можно "интерпретировать" события в свою пользу.
Что делать с термином Великая отечественная война?
Несомненно, необходима широкая дискуссия на тему места и реальной роли Украины в период Второй мировой войны. Все разговоры о "сложности", "деликатности", "неоднозначности" темы только отвлекают от обсуждения по сути того, что уже давно пора обсудить. Теперь вернемся к двухтомнику.
Автор вступительной статьи замечает: "Очевидно, украинскому социуму и властям придется еще долго преодолевать негативные последствия войны, давать адекватный ответ на связанные с ней вызовы. И от того, каким образом и на каком уровне это будет сделано, зависит, так сказать, индекс нашей цивилизованности и приближения к развитому гражданскому обществу". Такое впечатление, что эти слова писал не профессиональный историк, а дипломат талейрановского разлива…
У властей и у украинского социума сейчас (как ни странно) общая задача: выжить. Понимают они эту задачу по-разному, но это – правда. Так что догадайтесь, до какого места им война. Поэтому полагаться нужно на себя, а с собой не стоит лукавить. Не следует становиться в позу: и та группа исследователей что-то там не так понимает, и та не так мыслит, и те предвзятые. А судьи кто? Что сделали мы, историки, для реалистического понимания такой простой мысли: окопная война – это, в первую очередь, не героизм, не патетика, а трагедия, беда, коллапс материальный и духовный? Что сделали мы, чтобы власть (имею в виду всех четырех президентов Украины) поняла: нельзя праздновать 9 мая – этот день может быть только Днем памяти, как принято сегодня во всех нормальных странах? Что сделали мы, дабы публичные обсуждения исторических проблем, которые того требуют, стали традиционными (так, например, как у поляков с волынскими событиями 1943 г.)? Ни на один из заданных вопросов, к сожалению, нельзя ответить положительно. Вот почему и об "индексе нашей цивилизованности" нет оснований говорить. Какая уж там цивилизованность…
…В свое время английский писатель Джордж Оруэлл писал: "Ничто так не привело к искажению… понятия социализм, как взгляд, убежденность, мнение что Россия – социалистическая страна, и что каждый поступок властителей России заслуживает прощения, если не подражания. Вот потому-то за последние десять лет у меня выработалось убеждение, что если мы хотим возродить социалистическое движение, то уничтожение советского мифа является необходимой предпосылкой".