— …
— Да, в том числе и в наш адрес.
— …
— Да, несмотря на то, что на нас никогда не работал. Дословно: «…любые соглядатайские госслужбы, какие бы двери они ни представляли». Не думаю, что для него есть разница между нами и его бывшими командирами.
— …
— Именно. Он открытым текстом отвергает не только нас, а и любых смежников — от Найтё до Торговой Организации ¹.
— …
— Да.
— …
— Здесь наша помощь точно не нужна, — синий костюм впервые за последние полчаса скупо улыбается. — Комиссия и без нас в его адрес настроена радикально: запрос Сингапура, межправительственное соглашение, кто-то здорово смазал шестерни в частном порядке. Хвост ему здорово придавят даже в ведомственных рамках, здешний начальник сектора — человек без полутонов, чёрно-белый.
— …
— Да, это я выяснил точно.
— …
— Я так и подумал. Пускай побарахтается с этим своим пакетом акций, судебное разбирательство точно будет. Решение суда фигуранту однозначно не понравится — у него и собственные враги не сироты, они в ассистентах не нуждаются. Даже в таких как мы.
— …
— Судя по тому, что нам известно о Йокогаме и Мацусита-Корп, счёт даже не на недели, а на сутки. Моё мнение: дата суда будет назначена на ближайшее время без нас, а нам лучше просто подождать решения суда.
— …
— Да, чтобы воспользоваться моментом. Когда его прижмут по закону, можно будет сделать второй подход: после решения суда он от нас никуда не денется.
— …
— По данным моих источников, его и так намерены оставить без средств к существованию. Без наших усилий и в самое ближайшее время. Нам останется только повторно проконтактировать.
— …
— Да, уже еду.
— Может, всё-таки расскажешь подробнее? — Моэко выждала ну очень деликатную паузу в четверть часа и подала голос только через пятнадцать минут взаимного молчания.
Решетников, опустивший спинку переднего пассажирского сиденья её машины, сейчас полулежал, запрокинув голову и прикрыв глаза.
— У меня крепнет ощущение, что я по-прежнему знаю не всё, — продолжила Миёси-младшая. — И разные интересные детали, связанные с тобой, узнаю только потому, что нахожусь рядом. Точнее, регулярно оказываюсь свидетелем твоего без сомнения занимательного общения с теми, о ком и не знала, что они существуют, — она ухмыльнулась, припоминая разговор, предшествовавший встрече с Регулятором. — Это не совсем правильно, — припечатала борёкудан. — Чтоб планировать стратегию твоей защиты, я должна полностью ориентироваться в обстановке!
— А я тебе всего не сообщаю, — подхватил светловолосый с сомнамбулическим видом. — Осёл я нехороший. И ты вынуждена реагировать постфактум, а не работать на упреждение. Как правило, таким образом войны проигрываются, а не выигрывают. Процессуальные и юридические в том числе, ты это хотела сказать?
— Именно. Знаешь, твоя биография — твоё дело, будущая — в том числе! — взглянув на собственное отражение, Моэко решила для разнообразия первый раз наплевать на внутренние тормоза, правила и рамки профессии.
Последние с детства регулировали её поведение мало не полностью, но то была другая жизнь.
Сейчас, в отличие от раньше, из зеркала заднего вида на неё смотрела не умная бесформенная толстуха, а приятная, уверенная в себе, симпатичная, харизматичная и где-то чертовски сексапильная тёлка — лишнего веса стало намного меньше (уже почти что и нет), а весьма немелкие формы в наличии и привлекают внимание мужиков, считай, на уровне физиологии.
Ум при этом никуда не делся. Приятно, демоны дери. И ведь никто кроме такой же вчерашней толстухи не поймёт всей степени сегодняшнего психологического оргазма.
Вслед за внешним имиджем захотелось слегка подкорректировать стиль коммуникации — по крайней мере, в общении со своими и наедине.
Решетников чужим точно не был.
Откинув вслед за пассажиром водительское сиденье, она тоже заняла полугоризонтальное положение и решительно продолжила:
— Если называть вещи своими именами, ты меня усадил на шпагат между стульями и эти точки опоры сейчас неуклонно разъезжаются в разные стороны. Тебе намекнуть, что в устойчивости позиции адвоката клиент тоже немного заинтересован?
— Сложно не согласиться. Слегка подзапуталось всё, — инструктор по похудению и подзащитный в одном лице раскрыл глаза, вынырнул из неведомых грёз и с лёгким удивлением огляделся. — А мы никуда не поехали⁈
— Ты так очаровательно задремал, что не стала тебя теребить, — она указала взглядом на почти горизонтальное положение его тела, затем на ремень безопасности. — Как бы я ехала с лежащим непристёгнутым пассажиром? Да и торопиться уже некуда, судебное заседание будет назначено явно не на сегодня.
— Я не дремал, — вроде как засмущался товарищ. — Вспоминал и сопоставлял. Думал.
Она промолчала.
— Комиссия, она же Регулятор, — Решетников загнул мизинец и глянул на здание. — Чехарда вокруг предстоящего выхода на свободу Ван Бай Иня, — безымянный.
— Это тот китаец из Гонконга?
— Да, ты же сама слышала… Поглощение Йокогамы людьми из Мацусита-Корп, точнее, его попытка в реальном времени, — к двум согнутым пальцам прибавился средний. — Не факт, что будет успешной, — после паузы заметил хафу. — Третье, в свою очередь, результат четвёртого — ожидающегося витка НТР, неизбежного, как восход солнца, — прижав к ладони указательный, Решетников удивлённо посмотрел на левую руку и поднял правую, явно намереваясь продолжать.
— Тормози, — Моэко хлопнула по подлокотнику. — Первое. Какая связь между китайцем из Гонконга и поглощением Йокогамы представителями Мацусита? Второе: какая связь между всем этим — и претензиями Регулятора в твой адрес? Попутно, что такое НТР?
— Научно-техническая революция. Да связи никакой, если не считать меня: только решил начать новую жизнь, как с неба камни посыпались! Я сейчас образно.
— Оно так обычно и случается, — по-стариковски заметила якудза.
— Как-то лихо всё закручено. Особенно для рядового стажёра заурядного корпоративного небоскрёба, — констатировала борёкудан по прошествии долгой половины часа.
Всё это время их разговор был похож то ли на допрос, то ли на опрос в её исполнении.
Такидзиро отвечал добросовестно, ничего не искажал, максимум недоговаривал (что в данных условиях можно считать нормой), но только его ответы порождали лишь следующие вопросы.
— А я никуда не напрашивался! — по инерции возмутился собеседник. — Кроме армии, но это было давным-давно и в армию я пришёл на самых общих основаниях и лишь потому, что другого социального лифта в моём случае просто не существовало.
В принципе, логично. Особенно для выходца из бедной рыбацкой деревушки, особенно если родители даже по меркам той глухомани к тамошним социальным низам ближе, чем к их местечковой элите.
Особенно если ты — хафу. Полукровка. Метис. Не то чтобы прямо официально неполноценный, но даже с хорошими деньгами именно в их с Хину университетскую группу Такидзиро в жизни бы не попал, будь они одного возраста — кастовость и классовость никто не отменял.
От того, что о социальном явлении не говорят вслух, его действенность не уменьшается. Кому об этом знать лучше всех, как не якудзе.
— Я без претензий, — заметила походя Моэко. — Просто суммирую услышанное. Поправь, если ошибусь в выво… — Она покосилась на собеседника, глубоко вдохнула и вопросительно изогнула бровь. — Что весёлого я сейчас сказала⁈
— Я тоже без претензий, просто в предвкушении, — оживился не понятно с чего товарищ. — Интересно же, что я сейчас услышу о самом себе!
— Ты не просто так не согласился на переход в Мацусита-Корп, хотя авансы оттуда делались более чем аппетитные, — уже после первой фразы она с удовлетворением отметила его озадачившееся лицо. — Вместо того, чтобы поступить как большинство на твоём месте, ты затеваешь кувырок с подскоком через левое плечо: собираешься писать научно-популярную статью по доминированию отрасли в мире на ближайшие пять лет.
— Ничего себе. — Что в Такидзиро было хорошо, так это то, что наедине он практически не скрывал искренних эмоций. — Продолжай, — потребовал он с донельзя серьёзным лицом. — Начала не оттуда, откуда я ждал.
— Твоё решение игнорировать предложения крутых можно было бы назвать эпатажем, я сейчас очень мягко, если бы не одно но: у тебя есть ноу-хау.
— Мне уже более чем интересно, что ты скажешь дальше.
— С точки зрения старшего Уэки или этого типа из НИОКР Мацусита, твоё ноу-хау состоит в том, что ты откуда-то знаешь некое перспективное и пока секретное направление.
Вытянувшаяся физиономия товарища доставила.
— Но они слегка ошибаются, — продолжила Моэко.
— В чём, по-твоему, это ноу-хау на самом деле состоит? — глухим голосом поинтересовался Решетников.
— Расслабься, — она лениво подняла и опустила пальцы на подлокотник. — Адвокат — как врач, сам говорил. Если доверяешь, напрягаться не нужно.
— Слегка пугает твоя способность видеть между строк. Не на один слой в глубину.
— Пока жила толстой и мечтательной, это было единственное доступное мне развлечение, — фыркнула Миёси-младшая. — Было, знаешь ли, время прокачать сообразительность за два с лишним десятилетия. Как ты уже догадался, на вечеринках и в ночных клубах мужчины увивались вокруг совсем других женщин, а я оттачивала проницательность, поскольку больше ничего не оставалось.
— М-да уж.
— Твоё ноу-хау не в том, что ты откуда-то знаешь некое уникальное направление, — повторила она. — А в том, что ты примерно представляешь разные пути.
— Пути чего?
— Дальнейшего развития отрасли, — пожала плечами Моэко. — С присущими каждому направлению достоинствами и недостатками.
— Страшно, — честно признался собеседник.
Она отлично поняла, что он имеет в виду, но не отказала себе в дополнительном удовольствии:
— Если не опасаться формулировок, то я бы сказала, что ты знаешь будущее лет на двадцать вперёд. Ты в душе до невозможности уверен в собственной правоте на тему, как будет идти отраслевой прогресс.