Магиня ответила не сразу. Она тоже пригубила свой виски, покатала его во рту, сглотнула и только после этого ответила:
– Ты все правильно рассчитал, уважаю. И время визита, и место сдачи вашего пацана – непосредственно в мэрии. Я действительно не должна была узнать о завтрашнем испытании непосредственно до его начала. Ты не учел только одного – моего перфекционизма. Это мой пунктик, я стараюсь контролировать все. Мне докладывают обо всем в любое время дня и ночи. Даже если речь идет о каком-то дрище четвертого уровня. Не буду скрывать – на пару секунд мне даже приходила в голову мысль забить на это дело. Но я быстро преодолела лень и, знаешь, не пожалела. Увидев среди сдатчиков нарушителя имя Псих, я немедленно поинтересовалась – не обезьян ли это был. А получив подтверждение, что да, обезьян, я поняла, что вопрос очень и очень серьезный. Я, знаешь ли, в отличие от многих, помню – кто такой Псих и что он умеет.
Она посмотрела Психу прямо в глаза и, хмыкнув, сказала:
– Ладно, разболтаю свой секрет. Я, знаешь ли, девчонкой твоей фанаткой была. Ну знаешь – вся эта подростковая байда: постеры на стенах, мысли перед сном… Я даже искусство конца двадцатого века изучать стала, зная, что ты им увлекаешься.
Она вновь отхлебнула из стакана и рассудительно добавила:
– С тех пор, конечно, прошло достаточно много лет, чтобы жизнь вправила мне мозги, ты уже давно не герой моего романа, но я отдаю тебе должное и не могу не признать – все эти гормональные страдания сослужили мне сегодня добрую службу, предупредив меня о, предполагаю, самой серьезной угрозе моим планам. Сначала я запаниковала, потом судорожно строила планы, что мне делать… Но в итоге я просто решила тупо спросить тебя – что вы задумали? Насколько я тебя знаю, у меня есть приличный шанс на получение правдивого ответа.
Псих хмыкнул, явно польщенный.
– Ну ты же не дура, – сделал он комплимент в истинно мужском стиле, – могла бы и сама догадаться. Завтра Четвертый снимет проклятье с сына градоправителя и ваш гешефт накроется медным тазом.
– Как снимет? – засмеялась она. – С его-то уровнем…
Она задумалась и уверенно покачала головой:
– Нет, это невозможно. Даже теоретически.
Псих только покровительственно улыбнулся:
– А вот здесь я ничего объяснять не буду. Пусть это будет сюрпризом.
Демонесса заметно напряглась и яростно сдула упавший на глаз локон.
– Ну допустим, – кивнула она. – Я не знаю – как, но – допустим. Тогда возникает следующий вопрос – зачем? Зачем вам снимать проклятие? Кому от этого станет лучше?
– Нам, разумеется, – снисходительно-наставническим тоном сказал Псих. – Зачем бы мы иначе приперлись в ваш богом забытый Ачинск?
– Псих, не надо! – сказала хозяйка неожиданным тоном. В ее словах была ярость – настоящая звериная ярость, под которой убивают не задумываясь. – Я все понимаю, два века отсидки не могли не изменить тебя, но если ты за это время стал жлобом – избавь меня от этого знания! Потом что тот Псих, которого я себе придумала – никогда бы не стал гробить город, в котором люди и демоны живут на равных, ради своих шкурных интересов.
«Э, милочка, – подумал Псих. – Да ты идеалистка!». Но вслух сказал совершенно другое.
– Общий город – это твой проект. Твой. Ну, может быть – еще твоих сподвижников. Можешь объяснить – какое мне до него дело?
Золотые рога уставилась своими глазищами на Психа с непонятным выражением лица и долго молчала.
Потом поникла, опустила глаза и сказала:
– Ну ты же демон, Псих. Ты же наш, ты же сам переламывался, сам вписывался в этот чужой для нас мир. Да более того – ты был один из первых, кому пришлось налаживать отношения с людьми, кто понял – насколько они нам чужие.
Золотые рога говорила негромко, без эмоций, почти бормотала – но оттого только сильнее было понимание, насколько это все для нее больно и важно, насколько она этим живет.
– Люди и демоны… Мы очень разные, нас практически невозможно сплавить вместе – но у нас одна планета на двоих. И с этим надо что-то делать. Только не надо мне говорить про Верхние Планы! Я там прожила семьдесят лет, пока училась. Уход туда ничего не решает. Во-первых, все мы уйти не сможем, только мизерная часть, а во-вторых, остаться там навсегда – это отказаться от себя настоящего, сделаться другим. И не таким, как ты хочешь быть – а таким, как требуется, таким, каким ты нужен принимающей стороне. Заплатить собой – не слишком ли большая цена за возможность жрать послаще и спать помягче?
Она покачала головой.
– Нет, нам нужно самим что-то решать, решать здесь, на Земле. Все наши мечтают вырезать людей и получить Землю себе – но я понимаю, что этого не получится. Люди сильны организацией, они тысячелетиями учились подчинять свои интересы интересам общества, и теперь это в них прошито на уровне BIOS-а. А демоны… Сбиться в банду – вот максимум нашей социальности. Да, у нас есть сильные вожди вроде того же Красного Ребенка – но даже в его банде не больше тысячи человек.
– Уже меньше, – сказал Псих, но женщина не обратила на его слова никакого внимания, продолжая монолог:
– Демонам нужно жить рядом с людьми, нам нужно учиться у них, учиться постоянно, каждый день, а нашим детям – с рождения, не зная другой жизни. Только так мы сможем стать вровень с конкурирующим видом, поднятья над уровнем «поймал их и съел». Ачинск – первый город в котором это стало возможно. Да, не все идет гладко, да, у нас куча проблем, но здесь люди и демоны живут вместе. Уже живут, сейчас. И это стало возможно только благодаря моим усилиям, моим и моих сподвижников.
Она отчаянно, практически с мольбой смотрела на Психа.
– Я была бы счастлива, если бы ты присоединился к нам, – и она невесело улыбнулась. – Не было бы никого на Земле счастливее меня, если бы это случилось, но я понимаю, что, скорее всего, это невозможно. Но тогда хотя бы не мешай! Уйдите, я тебя умоляю – уйдите! Скажи «да» – и через час твой мальчишка будет свободен, мне это не составит никакого труда. Если нужно откупиться – я готова откупиться. Что вам нужно? Деньги? Очки? Заклинания? Артефакты? Все это решаемо! Я не знаю, что ты задумал, но я тебя об одном прошу – не мешай мне. Не хочешь помогать – хотя бы не мешай.
Она выговорилась и замолчала.
Повисла пауза.
Псих долго молчал, размышляя. Потом спросил:
– Ты слышала про проект Штанского по запуску Системы Плюс?
Демонесса, казалось, ожидала чего угодно, только не этого и вопроса и на мгновение даже растерялась. Но тут же овладела собой и презрительно поморщилась.
– Конечно слышала. «Уже в ближайшее столетие мы запустим Систему Плюс на площади в полтора квадратных километра. Когда-нибудь. Может быть». У Штанского нет ничего, кроме бла-бла-бла и просаживания денег клана на реализацию своих хотелок. Мне говорили – у него народ уже активно недоволен этим проектом, который высасывает деньги как насос. А Ачинск – вон он. Здесь. Сейчас.
– Это не просто бла-бла-бла, – прервал ее Псих. – Наше паломничество – финальная стадия его плана. Мы идем на Запад, из Владика в Москву.
– Вы?! В Москву? Вчетвером? Сириузли? – тут она не выдержала и рассмеялась. – А кто понесет? Ваш Четверка что ли?
Она еще смеялась – но уже по инерции, а ее огромные глаза расширились от понимания отгадки.
– Так у него Святость, что ли? – задохнулась она. – Точно, Святость! Так вот в чем дело! Тогда да. Тогда все встает на свои места. Тогда это возможно.
Псих всерьез обозлился на себя – давно он так не прокалывался. Стареет, что ли?
– Ты меня знаешь, если с пацаном до утра что-нибудь случится… – начал было он, но демонесса перебила его угрозы.
– Остынь! – почти грубо сказала она. – Я не тварь и со спины не убиваю. Завтра он проиграет дуэль абсолютно честно. Святость – это очень серьезный козырь, но любой козырь можно побить, иначе не было бы смысла играть. Просто моя позиция на доске изрядно усилилась. Как говорилось в одной книжке про пиратов: «Praemonitus, praemunitus». Перевести?
– «Кто предупрежден – тот вооружен», – перевел обезьян и добавил. – Ты, девонька, совсем охамела. Наверняка ведь «Капитана Блада» с моей подачи прочла.
В ответ она хихикнула:
– Ага.
– Я правильно понял, что мы не договорились? – очень серьезно спросил Псих, глядя в лицо собеседнице.
Она просто покачала головой и с болью в голосе ответила:
– Я могу только повторить свое предложение, Псих – уходите. Уходите сейчас и насовсем. Если нужно отступного – я дам отступного. Просто завтра, после того, как пацан проиграет, вытащить его будет много труднее. А он проиграет, Псих, поверь. У него был шанс, когда я не знала про Святость, сейчас этого шанса нет. Ты лоханулся и «зевнул» мне ферзя. Я очень хороший маг, Псих. Это не похвальба, я просто знаю себе цену. А четвертый уровень – это четвертый уровень. Слишком много уязвимостей, которые не поправить никакой Святостью. А вы трое – боевые маги, которые в этих вопросах вообще не при делах. Поверь, это я уточнила в первую очередь.
Золотые рога посмотрела на Психа с непонятным выражением лица и спросила:
– Как тебе мое предложение?
– Хорошее предложение, – серьезно сказал Псих. – Настолько хорошее, что заслуживает ответной любезности. Вот что предлагаю я – бегите отсюда. Прямо сейчас, все трое. Отступного не дам – у меня нет ничего, но можете забрать то, что есть у вас. Не переживай, обычных демонов, живущих в городе, я тронуть не дам. Обещаю – а ты наверняка знаешь мое отношение к обещаниям. Предложение действительно до рассвета, дальше будет поздно. Думай!
– Не договорились, значит, – сухо сказала демонесса. – Жаль.
Помолчала, а потом не выдержала и все-таки сорвалась. Похоже, коньяк, который она потихоньку попивала, все-таки подействовал:
– Ну почему-у-у-у? – почти простонала она. – Ну почему все так коряво вышло? Почему мы вдруг на разных сторонах? Это что – честно? Почему ты не поверил мне, а поверил Штанскому? Чем он лучше меня? Чем его идея лучше моей? Ты можешь мне объяснить?