Четвертый принялся ковырять в зубах.
— Так я и думал. Ладно, не псы, несколько дней у нас еще есть, организм минимум неделю чистить надо. Выдернем. Все, я исчезаю, а то запалимся. Хотя стоп! Есть какая-нибудь важная информация, которую мне нужно обязательно знать? Про план пещеры не надо, я его лучше тебя знать буду.
Четвертый задумался, и вдруг понял, что сказать ему нечего. Все, чем он занимался в плену — это сидел в камере и молился. Ни на какие допросы его не водили, а охранники ни о чем важнее бухла не разговаривали.
Юноша сглотнул и опять полез пальцем в рот — поковыряться.
— Да понял я, понял. Ладно, все. Держись, Босс, все будет хорошо. Ты же меня знаешь, я упертый.
В это самое время конвоир заорал:
— Заключенные, заканчиваем прием пищи, выходим строиться? Бегом, я сказал! Ты что лыбишься, морда монашеская? Счастливый, как будто ему баба дала. Быстрее сокращаемся, я сказал! В колонну по два строимся!
Что было дальше, Псих не слышал, поскольку уже летел в направлении кабинета Соболя.
Третья группа разведчиков вернулась благополучно и ничего не нашла, а вот со второй случилось ЧП.
— Вы дебилы?! — надрывался Соболь, покраснев от натуги. — Какого хрена вы к нему полезли?
— Вы же сами говорили… — глубоко несчастный и изрядно побитый демон чуть не плакал. — Наша задача — обнаружить противника…
— Обнаружить противника и бежать в атаку на противника, выпучив глаза — это не одно и то же! Неужели это надо объяснять?
— Что случилось? — в кабинет вошел засидевшийся в столовой Филин.
— Да тут вчерашняя свинья опять в окрестностях отирается, вынюхивает что-то. — в сердцах пояснил Соболь. — Это дебилы его обнаружили и побежали в плен брать.
— И что? — спросил Филин и сыто срыгнул.
— А то! — взвился Соболь. — Этот жирный карбонад своими граблями троих заподлицо разровнял! Троих, понимаешь! Да еще одного имбецила лось копытами забил. Только этот идиот и выжил из всей пятерки. Быстро бегает, наверное. Олень облезлый.
— Я не олень, я изюбрь. — зачем-то поправил спортсмен. — Мы оленей как-то не очень.
— Слушай, уйди, а? — почти попросил Соболь. — Не доводи до греха. А то сейчас из изюбря в колбасу превратишься. Потом разбираться будем, что с тобой делать.
— Ага! — закивал рогами изюбрь. — Конечно. Как скажете.
И почти выбежал из кабинета.
— Что со свинтусом делать будем? — тревожно спросил Филин. — Такое спускать нельзя, ребята не поймут.
— Да знаю я! — рявкнул злой Соболь. — Но не нравится мне это все. Больно уж борзо этот свинорыл себя ведет. Шарится вокруг пещеры, везде рыло свое сует. Ребят я на него посылать не хочу — он тоже не пальцем деланный, даже если и завалят, то с большими потерями. А самому идти… Ну не до него сейчас, честное слово! Да и на приманку это очень похоже. Боюсь, что Псих на эту свинью меня ловит.
— Психа, кстати, не нашли? — поинтересовался Филин.
— Нет. — коротко отрубил Соболь.
— Может, сдох после вчерашнего?
— Может и сдох. Но вряд ли. Я тут поднял информацию — про этого обезьяна много интересных баек рассказывают. Старые байки очень, но интересные. Он много что начудил, пока не сел надолго.
— Что-то не похож он на з/к. — Филин почистил клюв о плечо.
— Вот и я том же. А ему, между прочим, еще сидеть и сидеть надо. Поэтому я и сомневаюсь, что он так просто в землю отправился.
— Значит, не пойдешь на свинью? — Филин наклонил голову к плечу и вылупился на начальника.
— Как не пойду? — удивился Соболь. — Обязательно пойду. Только попозже, ближе к вечеру. Дела кой-какие сделаю, на которые большие деньги завязаны — и пойду. Я ни его, ни Психа не боюсь. Ни по отдельности, ни вместе. Я тебе сто раз говорил — кроме Кривули, меня здесь никто не завалит. Разве что хаи с Верхних Планов — и то под большим вопросом. Но этим я точно нафиг не сдался, у них дела поважнее есть. Поэтому живем спокойно. А проблему монахов я решу. Не сегодня — так завтра. Я так понял, они все равно никуда не уйдут, пока пацан у нас.
«Ну вот и все. — хмыкнул про себя Псих. — Пора сваливать из пещеры, пока „Минимизация“ всю прану не сожрала».
Жира он нашел в паре километров от пещеры. Тот, сидя на полянке, развлекался тем, что выращивал у себя вокруг головы что-то вроде черепашьего панциря — очевидно, тренировал ту самую «Черную черепаху». Лось, глядя на это зрелище, смешливо фыркал.
— Вот вы где! — деловито обозначил свое присутствие Псих. — Короче, цирк сворачивает свою деятельность и уезжает далеко-далеко! Чтобы и духа вашего в районе пещеры не было! Вечером у деда увидимся.
— О, привет! — разулыбался свин. — А мы с Драком тут немного соболевских пощемили. Ему, кстати, прокачиваться надо. Он в звериной ипостаси вообще драться толком не умеет.
— Я в курсе, что защемили. — заверил Псих. — Потому и говорю, собирайтесь и сваливайте отсюда.
— А что случилось? — заинтересовался Жир.
В ответ Псих коротко пересказал подслушанный разговор, а заодно — передал привет от Четвертого.
— Понятно. — кивнул свин, когда обезьян закончил рассказ. — Ты прав, надо сваливать. Погоди только…
И он погрузился в раздумья, смешно двигая пятачком:
— Кривуля, Кривуля… — после чего с сожалением констатировал. — Нет. Не знаю я никакого Кривули. Никогда не слышал. Точно могу сказать только одно — он не здешний. Я, пока по заказам работал, в курс дела вошел и всех серьезных местных бойцов хорошо знаю. Здесь никого с такой погремухой нет, я бы слышал.
— Поэтому я и говорю — сваливайте от греха подальше. — велел Псих. — А я пойду про Кривулю узнавать.
— Куда? — спросил любопытный Жир.
— Далеко. — ответил Псих и подвесил фиолетовый портал
Неизвестно где в Верхних Планах
На сей раз, увидев свалившегося на ковер Психа, Гуа для разнообразия не стала читать сутру. Куратор как лежала на диванчике в коротком халатике с коммуникатором в руках, так и продолжила лежать.
— А ты не офигел, блохастый? — покосившись налево, спросила она. — Ты ко мне уже как на работу ходишь. В следующий раз что — выпадешь в ванной спинку потереть?
— Не преувеличивай, красавица. — отринул подозрения Псих. — Всего-то третий раз тревожу эти стены моим присутствием и всякий мой визит — это следствие обстоятельств непреодолимой силы.
— Что-то случилось? — посерьезнела Гуа.
— Да так, мелочи. — заверил ее Псих. — Пацана нашего в плен взяли и скоро сожрут. Но это ерунда в сравнении с твоими мечтами о харассменте.
— Ну все, ты допросился. — очень серьезно сказала Гуа и уже открыла рот, чтобы начать читать сутру.
— Стоп! — Псих поднял обе руки вверх. — Был неправ. Последнее предложение дезавуируется. Готов понести заслуженное наказание, но давай сначала решим проблему.
— Давай. — не стала спорить Гуа. Куратор сегодня явно пребывала в каком-то рассеяно-расслабленном состоянии. — Излагай побыстрее, штрафы тикают.
— Извини, ноги отвлекают. — честно признался Псих.
Гуа щелкнула пальцами и ее накрыл невесть откуда взявшийся в воздухе тонкий плед.
— Паранджу, надеюсь, надевать не надо? Я тебя слушаю.
— Можешь запросить своих орлов, если ли у них что-нибудь на деятеля по кличке Кривуля? Может не кличка, может, фамилия. Но Кривуля.
Гуа стала очень серьезной.
— Сейчас запрошу, конечно, но самый напрашивающийся вариант я тебе и так скажу. Дмитрий Сергеевич Приходько, кличка — Кривуля. Детский церебральный паралич у человека был, отсюда и кличка. 178 лет, маг-менталист, проживает в городе Комсомольск-на-Амуре. Он?
— Понятия не имею. — снова честно признался Псих. — А кто он?
— Гений. — просто сказала Гуа.
— Звучит, конечно, внушительно, особенно из твоих уст, — осторожно сказал Псих. — Но хотелось бы подробностей.
— Что тебя интересует? — по-прежнему рассеяно спросила Гуа. — Мы его сейчас разрабатываем на предмет вербовки в академку на Рикорда, или хотя бы работы по договору. Поэтому я про него довольно много знаю. Штанский же на меня и проект Рикорда повесил.
Она опять зависла на минуту-две, потом сморгнула и другим, деловым тоном продолжила.
— Так, собрались. Кривуля, значит. Он же — Дед Димон. Или Демон, ходят оба варианта. Маг-менталист, как я уже сказала, и консультант по прокачке демонов. Только демонов, с людьми не работает, хотя сам человек. Берет дорого, я бы сказала — запредельно дорого, но мог бы брать и втрое выше — и ему бы платили. Для него нет бесперспективных кандидатов или запоротых билдов — он вытаскивает всех, этим и славен. Из тридцати двух известных мне его клиентов только один не ушел в Верхние Планы — и то только потому, что добровольно остался на Земле. Это его личный секретарь, осьминогоид Пауль. Кривуля деятельность свою не афиширует, клиенты тоже не вопят о нем на каждом углу. Сам понимаешь, его услуги себе может позволить только элита класса А, а деньги, которые ходят на этом уровне, уже не просто любят тишину — она является необходимым условием их существования.
Она задумалась.
— Что еще? Клиентов выбирает сам, причем имеет репутацию самодура. Может послать очень больших людей, при этом «послать» — не фигура речи. Но поскольку специалист уникальный, и альтернативы ему просто нет, его не трогают, даже если очень хочется. Коллеги не поймут. Все мы не в безвоздушном пространстве существуем. Ну, ты помнишь: «Жить в обществе и быть свободным от него, бла-бла-бла».
— Помню — кивнул Псих. — Ты же меня и учила. И что — никто не пытался проучить зарвавшегося коучера? Так не бывает.
— Пытались, конечно. — кивнула Гуа. — Но не забывай, он менталист. Он умеет не только простраивать билды, но и ломать их. Причем так, что потом не починит никто. Плюс — у него в усадьбе живет небольшая армия демонов, которых он детенышами подобрал на помойках и вылепил из них спецов экстра-класса. Не только бойцов, у него там кого только нет. Ученики преданы ему абсолютно, для них сдохнуть за Учителя — предел мечтаний.