Представительность никогда не бывает стопроцентной, что и является признаком и проявлением настоящей демократии. Даже в условиях развитой демократии, даже при участии (в отличие от российских немцев, не имеющих 60 лет такой возможности) всего народа в выборах своих представителей, никогда не бывает, чтобы они избирались единогласно и могли править страной от имени всего народа. Свежайший пример — с Бушем-Гором. Примеры со Шредером-Колем, Ельциным-Зюгановым, Путиным-Зюгановым из того же ряда. Поэтому-то проигравшее меньшинство всегда и поднимает вопрос о степени представительности победивших.
Таким образом, если для нас, в отсутствие невозможных в последние шестьдесят лет полномочий от всего народа, представлять российских немцев означает представлять, то есть фактически выражать и защищать их национальные интересы, то отсюда подлинными представителями народа были, есть и, видимо, еще немалое время будут не "всенародно избранные", и не просто организации и их руководители, а только те, кто выражает коренные интересы российских немцев, кто активно добивается их реабилитации, кто действует, чтобы народ имел будущее. И численный состав организации или даже всего национального движения здесь не аргумент: мафия может быть весьма разветвленной и многочисленной, но от этого она не становится представителем народа. В национальном движении может быть всего одна организация, но именно она одна может быть и представительной, а не десять и даже сто других. Тем более, если у них только коммерческий интерес к проблеме. Отсюда и абсолютная неприемлемость демагогического тезиса о том, что все организации равны. Это тезис для тех, кто хочет манипулировать всеми организациями, но не решать проблему народа. Для народа же не могут быть равными те, кто его грабит, и те, кто его защищает. В самых сложных, критических ситуациях может даже один человек представлять народ, в то время как тысячи приспособленцев, думающих только о себе, — нет. Такое тоже бывало уже в истории, в том числе и в нашей.
Поэтому: есть подлинные интересы народа, которые требуется защищать; а все остальное — лишь игра в представительность и в демократию с давно известной целью: деньги, деньги и еще раз деньги; разница здесь только в одном: деньги просто или деньги с попутным удовлетворением амбиций и с конвертируемой в деньги же "должностью".
И если уж нужен абсолютный критерий подлинной представительности того или иного деятеля, то он прост, как правда: готовность бороться за интересы народа и при отсутствии оплаты этой борьбы. Если готов — ты действительно и российский немец, и представитель своего народа. Если не готов — хотя бы не мешай другим, а иди на рынок, открой себе там лавчонку и считай ежедневную выручку с чистой совестью: ты ее заработал сам, а не присвоил из помощи народу.
И если бы сегодня отпала возможность наживаться на нашей проблеме (для чего и нужен контроль со стороны народа), то, наверное, завтра образовалось бы в движении российских немцев на всех уровнях немало вакантных мест, даже целых "офисов" и "общественных организаций". И прекратились бы "разборки" — ибо делить осталось бы только "непрестижное": работу, обязанности да ответственность. И стихли бы обвинения в "оторванности" от народа. И никто не стал бы предлагать созыва "общенациональных съездов" для получения права защищать интересы своего народа, ибо это право — и обязанность! — должны быть у каждого в сердце и без съездов. И не возникали бы каждую неделю новые ОПОДы, ВЕСы, консультативные, координационные, межрегиональные и организационные советы и комитеты. И не надо было бы вождям подряда покупать себе сторонников на бюджетные деньги, потому что обязанность защищать свой народ не продается и не покупается; если же за нее требуют или предлагают деньги, то значит речь идет о купле-продаже возможностей иметь еще большие деньги, и лучше народу не иметь таких защитничков, особенно в трудную минуту…
Будем надеяться, не слишком далекие от осуществления мечты!
Роль нашего движения всегда была особая: в отсутствие официальных национальных органов оно вынуждено было выполнять и их функции. Долгое время оно действовало при этом разрозненно: организация выезда ("Видергебурт") и создание условий для сохранения российских немцев как народа в России через восстановление их государственности (Международный Союз российских немцев) — эти два направления охватывали в течение многих лет практически все основные цели и интересы российских немцев, а олицетворявшие их организации по праву считались единственными представительными структурами российских немцев.
Все остальные организации с самого начала были либо функциональными (Международный союз немецкой культуры, Общественная Академия наук, Фонд "Российские немцы", Фонд трудармейцев), либо региональными (Землячество немцев Поволжья). А ограничившись выполнением проектов, они очень быстро превратились просто в подрядные структуры под прежней вывеской с главной целью зарабатывать деньги, но не для движения, а для своего руководства и аппарата. Политическая пассивность России в нашем вопросе, вынужденное отсюда переключение Германии на чисто проектную работу, отсутствие у главных общественных организаций собственных средств и материальной поддержки извне привели постепенно к тому, что и Международный Союз российских немцев, и "Видергебурт", выступавшие еще в интересах российских немцев и тем самым ставшие нежелательными и для чиновников, и для подрядчиков, — постепенно перестали существовать, успев, однако, породить и взрастить из своей плоти и крови еще более легитимное и перспективное дитя — Федеральную НКА. Федеральную НКА, в которой подрядчики тут же увидели еще более опасного противника. Потому что она была еще более представительной и более массовой организацией, вобрала в себя практически весь конструктивный потенциал национального движения, а главное, выступала еще более решительно за участие народа в распределении средств и в контроле за их расходованием. Кому такое могло понравиться!
Именно в этом причина многолетних попыток задушить ФНКА экономически, дискредитировать ее руководство, расколоть, перекупив подачками региональных ее лидеров, создать ей альтернативу в виде новых организаций (ОПОД "ВЕС", консультативных и прочих советов), а также через созыв "общенационального" съезда.
Но ФНКА как была, так и остается подлинным и единственным защитником интересов народа, а ее газета "NKA-NL" — голосом народа, никогда еще не звучавшим так открыто, так страстно, так бескомпромиссно, что было бы невозможно без мощной подпитки болью, надеждой и верой со стороны самого народа. (Это, кстати, и к вопросу об "оторванности" руководства ФНКА от него.)
Историческая правда на стороне ФНКА, и победа в этой небывалой схватке интересов подрядчиков и интересов народа не может не быть за ней, в том числе и потому, что интересы российских немцев, отстаиваемые ФНКА, и интересы Российского государства совпадают. И то, что ФНКА в этой схватке не только стремится помочь российским немцам и двум государствам обеспечить целевое использование выделяемых средств, но и думает о будущем народа, предлагая — опять же единственная! — конкретные меры для этого, ясно говорит о наличии сегодня у российских немцев национальной структуры, способной их представлять и достойно представляющей их; структуры, готовой стать основой их самоорганизации, самоуправления и возрождения.
Именно поэтому начальная борьба подрядчиков против ФНКА теперь вылилась в борьбу подрядчиков за овладение ею как готовой перспективной структурой, и против руководства ФНКА, не позволяющего им свести национальные интересы народа к их собственным коммерческим интересам. Не удалось им оттеснить это руководство на съездах самой ФНКА, значит, нужен для этого "общенациональный съезд". Но нужен не народу, а алчущим "защищать народ", то есть защищать от него, но от его имени, свои личные интересы.
Говорить сегодня о движении российских немцев — это значит говорить о ФНКА. Потому что других организаций, выступающих за их цели, у российских немцев нет. Подрядно-"общественные" структуры вместе с вобравшим их в себя ОПОДом — не национальное движение.
(ОПОД вообще уникальнейшее образование, даже для видавшей виды России. Собранный из политических лохмотьев чужих одежд, сшитый белыми нитками алчных надежд, надутый выхлопным идеологическим газом борьбы за светлое будущее всех народов, этот новый безродный агрессивный чебурашка тщится определять национальную политику всей страны плюс стать политической партией российских немцев. Можно без колебаний считать, что окончательное ограбление народа обеспечено, если возможность "защищать" его получат такие прожженные защитники собственных интересов.
Впрочем, вынесли же мы депортацию, вынесли трудармию, вынесли в нашем движении десять лет назад "порвавшего с КГБ" А.Кичихина, вынесем — даст Бог, ногами вперед, — и созданный для нас сегодня ОПОД.)
Еще раз: подрядно-коммерческие структуры — это не национальное движение, а (в идеале) необходимый инструмент для практической реализации достижений движения, сегодня же это — почти без исключения — структуры, паразитирующие на нашей проблеме. Внесенный ими "раскол" в ФНКА — временный, т. к. это не раскол между членами ФНКА и не идейное расхождение в вопросе о целях движения и путях их достижения. Это всего лишь часть организованной подрядчиками нечистоплотной кампании по защите своих интересов с использованием ряда региональных лидеров как физических лиц против руководства ФНКА и проводимой им политики, одобренной двумя съездами ФНКА. Собственно, это даже не раскол, а оплаченная внезапная смена рядом "лидеров" своего политического пола, которая даже не всегда известна рядовым членам их НКА. Отсюда и временность их новых радостей. Будет заменен распределитель бюджетных средств на проекты (что уже происходит) — мгновенно восстановится их традиционная ориентация и, тем самым, единство в ФНКА — если члены их НКА вообще захотят дальше иметь в своих "лидерах" таких политических трансвеститов и транссексуалов…