а хлеба: «хлебы ку-саг», «царские хлебы», «короткие хлебы» и «длинные хлебы»40. Но что они собой представляли, понять невозможно.
В середине II тысячелетия до нашей эры в Месопотамии уже были профессиональные пекари и существовали городские пекарни. Во фрагменте вавилонского эпоса о герое-мудреце Адапе сообщается о пекарях города Эриду: «вместе с пекарями Эриду хлеб печет он»41.
В середине прошлого века американский ботаник и историк растений Джонатан Зауэр высказал предположение, что первоначальной причиной выращивания ячменя было не изготовление хлеба, а производство пива. Из чего он выводил и более смелую гипотезу: толчком к окультуриванию зерновых, а следовательно, переходу от кочевого образа жизни к оседлому, могло быть пивоварение, а не приготовление хлеба42. Сторонники гипотезы Зауэра указывают на то, что многие зерновые культуры, которые были освоены первыми, мало подходили для выпечки хлеба, но прекрасно годились для пивоварения.
В аккадскую эпоху в Месопотамии изготовлялось более тридцати сортов пива, среди которых: «banû» – «красивого внешнего вида», «damqu» – «высококачественное», «dašpu» – «сладкое», «duššupu» – «очень сладкое», «zakû» – «прозрачное», «dalhu» – «мутное», «emṣu» – «кислое», «paṣû» – «белое», «sâmu» – «красное», «kurunnu» – «крепкое», «черное»43.
В дальнейшем ассортимент расширился. Названия некоторых видов пива трудно перевести – так, выдающийся французский исследователь Древнего Востока Франсуа Тюро-Данжен оставил без перевода сорта «labku», «nâšu» и «zarbaba»44. О большом пивном разнообразии пишет американский ассириолог и египтолог Генри Лутц, отмечая, что существовал особый шумерский вид «kaš-nag-lugal» (царское пиво), противопоставлявшийся «kaš-lii-gal-la» (пиву обычного человека)45.
Пиво, приготовленное из полбы, называлось «ulušinnu»46. Оно появляется в гимне Иддин-Дагана, правителя города-государства Исин, «царя земли Шумера и Аккада». Этот текст был составлен по случаю «священного бракосочетания» правителя с богиней любви Инанной. В этой церемонии царь Шумера и Аккада вступал в любовную связь с верховной жрицей, олицетворявшей богиню Инанну, ради плодородия и богатства в стране. На русский язык гимн переложил первый в России переводчик шумерских и аккадских текстов, выдающийся Владимир Шилейко:
Черное пиво
Я наливаю,
Светлое пиво
Я наливаю,
Черное пиво,
Пиво улушин,
Моей царице
Пиво улушин,
Веселящее сердце,
Создающее песни…
С благодарной молитвой
Я тебе приношу…
Белопенное пиво я тебе приношу47.
Иддин-Даган не случайно преподносит богине различные сорта пива, ведь шумерские и аккадские боги очень любили этот напиток. Бог мудрости и созидания Энки угощает пивом богиню Утту, которая от радости затем отдается ему:
Энки Утту, крепышке-толстушке…
Дает ей пиво в больших сосудах48.
Энки пьет пиво и с богиней Нинмах: «Энки и Нинмах выпили пива, божья утроба возликовала»49. Энки угощает пивом и богиню любви Инанну, обращаясь с наставлением к своему посланцу Исимуду: «Перед Львами Эредуга пива дай ей испить». Здесь имеются в виду скульптуры львов (магические стражи) перед воротами города Эредуг, или Эриду, одного из древнейших городов Месопотамии и главного центра почитания бога Энки. Затем Энки пирует с Инанной в своем храме Абзу:
Энки с Инанною вдвоем, сам-друг,
В Абзу пиво пьют, сладким пивом услаждаются.
Сосуды бронзовые великолепные до краев полны50.
Пивоварением в Древней Месопотамии занимались преимущественно женщины51, они же заведовали и тавернами. Даже в «небесных сферах» хозяйкой «божественной таверны» (sa-bi-tum) была богиня Сидури, «что живет у пучины моря»52. В «Законах царя Хаммурапи» содержатся древнейшие из сохранившихся законодательных актов о пиве – с этим напитком связаны два закона, из которых следует, что пивоварением и продажей пива занимаются исключительно женщины:
§ 108. Если хозяйка таверны (šal-geštin-na) не принимала зерно в качестве платы за пиво (šikarim), или принимала серебро большой гирей, или уменьшала отношение стоимости пива (šikarim) к зерну, то эту хозяйку таверны должно изобличить и бросить ее в воду.
§ 111. Если хозяйка таверны (šal-geštin-na) дала в долг 60 ка пива (šikarim), то во время сбора урожая она может получить 50 ка зерна53.
Однако женщинам-жрицам – «надитум» и «энтум», о религиозных функциях которых исследователи не пришли к однозначному мнению, «Законы царя Хаммурапи» запрещали вкушение пива-сикера54.
О пиве идет речь и в шумерском тексте с условным названием «Дом рыбы», древнейшем литературном памятнике, посвященном культу рыбы. Этот текст содержит монолог божества, «любящего рыбу» (имя его не установлено):
Рыба моя, я тебе дом построил…
В доме есть пиво, отличное пиво.
Да, есть сладкое пиво и лепешки медовые55.
В литературе Древней Месопотамии пиво присутствует повсеместно, и невозможно привести все отрывки, где оно упоминается56. В шумерском пантеоне у пива была своя богиня – Нинкаси. Ее, «светлоструйнорожденную», восславил неизвестный автор гимна, составленного около 1800 года до нашей эры и полностью переведенного Вероникой Афанасьевой – не только выдающимся шумерологом, но и поэтом. Сам же автор предстает большим любителем этого напитка:
Отверстия кружки – наши очи,
Сердца наши – на дне чаши,
Что тебе услада,
То и нам отрада,
Смеется печень, и сердце радо.
На кирпич судьбы изольешь возлияние,
А в душе своей храм возведешь ликования!
Нинкаси, только ты и даешь эту жизнь!57
С пивом связана еще одна богиня, которая, возможно, была покровительницей пивоварения, – Сираш (Siraš) или Сирис58. Однако согласно другой гипотезе, Сираш – аккадское имя шумерской богини Нинкаси, а еще одна теория гласит, что Сираш была дочерью богини Нинкаси. Сираш упоминается в шумеро-аккадской поэме первой половины II тысячелетия до нашей эры «Предназначенья назначаются Эа»: «Пусть (пивная богиня) Сираш, как сыночку, тебе будет рада!»59 Также об этой богине идет речь в эпосе II тысячелетия до нашей эры «Лугальбанда и Зу», повествующем об обожествленном полулегендарном правителе первой династии Урука Лугальбанде и Зу (современное прочтение его имени – Анзу), мифическом львиноголовом орле, определяющем судьбы. Вот отрывок в переводе Шилейко:
Сирис, мудрая женщина, матерь, делающая как надо, —
Ее сосуды из хорошей лазури,
И чаши ее из чистых серебра и злата,
В сикере медлит веселье,
В сикере живет ликованье60.
У истоков переводов литературы Месопотамии на русский язык стоял замечательный русский поэт и переводчик, знаток древних языков Владимир Шилейко: он первым стал переводить аккадские и шумерские тексты с оригинала. Как и древние жители Месопотамии, Шилейко был большим почитателем пива. Зная, что Шилейко любит этот напиток61, его близкий друг поэт Михаил Лозинский, прославившийся впоследствии переводом «Божественной комедии» Данте, 5 мая 1916 года посвятил ему шуточное стихотворение, в котором звал его к себе в гости вкусить «золотого сикера»:
Вот он стоит передо мной.
Он желт, он проницаем глазом.
Но словно огненной волной
Крутит и распаляет разум.
Шилей, спеши в мою обитель
На Île des Apothicaires
Ты вкусишь золотой сике́р,
Которого бежал Креститель62.
«Île des Apothicaires», «Аптекарский остров» по-французски, – место в Петербурге, где жил Михаил Лозинский. А следующие строки – это отсылка к цитате из Евангелия от Луки (1:15), где об Иоанне Крестителе сказано: «не будет пить вина и сикера, и Духа Святого исполнится еще от чрева матери своей».
Один из первых русских историков Древней Месопотамии Михаил Никольский, опубликовавший обширный архив различных шумерских и аккадских хозяйственных текстов, в документе № 378, датируемом Раннединастическим периодом (около 2500–2330 годов до нашей эры), приводит имя, по-видимому, первого известного пивовара – Ур-Энлиль63. Имя еще одного пивовара – Ипада – известно из шумерского судебного документа, созданного около 2030 года до нашей эры64. Согласно документам из Ниппура, которые относятся к 1890–1740 годам до нашей эры, должность пивовара (lú ŠIM) существовала при храме бога Энлиля: «пивовар бога Энлиля» (lú ŠIM d.en.líl.lá)