Роберт РидКуколка
1
Космический корабль имел много имен.
Для Наставников это был «2018СС» — безликое название, данное нехитрому мируиз льда и холодных смол, давным-давно выпотрошенному, а потом получившемудвигатель и ответственное задание — унести подальше уцелевших в бесславнойвойне, преисполненных благодарности за свое спасение.
Среди пассажиров, как людей, так и многих прочих, он именовалсяторжественнее: в его честь раздавались восклицания, клекот, низкий рокот;некоторые варианты имени имели не звуковое, а только световое обозначение,некоторые были сладкими феромонами, не поддающимися переложению на язык слови звуков.
Фукианы, вид, не способный к образному мышлению, величали корабль«Великим-Гнездом-в-Черной-Земле» — почтительное название, подразумевающеедостаток, безопасность, довольство.
Мухианы, похожие на китов, воспевали «Великий Ус».
Но как бы ни звучали бесчисленные имена, значили они всегда одно и то же —«Дом». А также «Утроба», «Яйцо», «Спасение».
Два совершенно разных существа, вскормленных во младенчестве молоком, насвоих совершенно не похожих языках называли его «Материнская Грудь», а некоесоздание с клювом и перьями по родственной логике любовно клекотало о«Зеленой Материнской Отрыжке».
Люди тоже называли корабль по-разному, что было с их стороны вполнеестественно. Они изготовили и сам корабль, и Наставников и вдвоепревосходили численностью любой другой вид, его населявший. Между собой ониименовали корабль и «Паутиной», и «Гнездом», и «Надеждой», и «Ковчегом», и«Небожителем», и «Скитальцем». Во время церемониалов, когда надлежало отдатьдань традиции, корабль превращался в «Рай» или в «Эдем», а то и в трепетное«Царство Небесное».
Последнее ко многому обязывало. Ведь если ты допущен в Царство Небесное, тологично предположить, что все прочие места во Вселенной имеют изъяны,нехороши и нечисты.
А если ты дотянулся до такого совершенства, то не требуется ли совершенствои от тебя самого? И не время от времени, не по большому случаю, а всегда,каждодневно, с первого глотка материнского молока или зеленой отрыжки допоследнего твоего счастливого вздоха?
«Паутина» был по всем меркам огромным кораблем. Особенно с точки зрениямаленькой девочки, которую на каждом шагу ожидали невероятные чудеса.
Сарри появилась на свет в одном из старейших человеческих отсеков — вколонии полеводов, охотников и дельцов. Из своей комнаты для игр она могланаблюдать весь отсек — вращающийся с целью поддержания искусственнойгравитации цилиндр, где вольготно располагались несколько зазубренных гор инебольшое неспокойное море. То была прекрасная родина для окрыленного гения.Приемные родители Сарри были умны и степенны, а союз их признавалибезоблачно счастливым. В сердцах благополучных лавочников находилось место идля этого любовно вылепленного ребенка. С момента зачатия развитие девочкипротекало под строжайшим наблюдением, подвергалось искусной коррекции; еебезупречная генетика обогащалась благодаря мирной атмосфере деревни, где всебыло направлено на то, чтобы она спокойно приблизилась к осуществлениюглавной цели, ради которой ей дали жизнь. Ей надлежало стать Голосом.
Сарри заговорила задолго до того как научилась ходить. Ей еще не исполнилосьдвух лет, а она уже умела поддерживать настоящий взрослый разговор. Всегочетырех лет от роду она написала небольшой роман — пустяковый, конечно, нозато удививший всех очаровательными находками. Позже она изобрела особыйязык, на котором написала второй роман, и обучила этому языку свою лучшуюподружку — девочку старше ее и выше ростом, несравненную красавицу по имениЛильке. Лильке проштудировала опус от корки до корки и воскликнула:«Прелесть!» Однако Голосу, каковым должна была стать Сарри, данораспознавать ложь и ее мотивы; Сарри простила свою лучшую подругу: ведь тобыла ложь во благо.
Наставники управляли «Паутиной» легчайшими прикосновениями. Обычно они невторгались в жилые отсеки, не считая нужным вмешиваться в течениеорганической жизни. Однако один из Наставников завел привычку навещатьСарри. Звали его Эджи. Из вежливости он принимал человеческое обличье ивыглядел как старый мудрец, правда, от него пахло свежей резиной, сзагорелого безволосого лица не сходила улыбка, а огромные черные глазагорели сами по себе при любом освещении, хотя и были наделены способностьюморгать для вящей иллюзии принадлежности их хозяина к человеческой породе.
Этот ребенок вызывал у него особый интерес. Родители Сарри испытывализаконную гордость и просили девочку хорошо себя вести в его присутствии —будто она когда-либо вела себя плохо! — внимать речам, задавать разумныевопросы и давать быстрые, исчерпывающие ответы.
Когда Сарри исполнилось пятнадцать лет, Эджи принес ей толстый альбом,полный бабочек.
— Выбери одну, — предложил он ровным, сухим голосом. — Любую, какую хочешь.Выбирай!
— А зачем? — спросила она.
— Я ее для тебя создам, — был ответ. — Тебе интересно?
Сарри не смогла сосчитать бабочек: казалось, у альбома нет конца. Добравшисьвсе же до последней страницы, девочка вернулась к началу и обнаружила новыхбабочек. Каждая стадия их жизненного цикла была представлена объемно, чаще внатуральную величину, с обозначениями на всех языках, бытовавших на корабле.Юный Голос понимал почти все звуковые комментарии. Некоторые из бабочек былиобитательницами исчезнувшей Земли, но большинство имели иное происхождение:их отличало нечетное число ножек или глаз, что говорило о серьезныхгенетических изменениях. Лильке готовилась стать генетиком, и Сарризадумалась, какие вопросы можно было бы задать подруге. Возникла пауза,которую прервал Эджи:
— Ну, какую ты выбираешь?
Девочка испуганно моргнула, перевернула мягкую пластиковую страницу и ткнуланаугад. Палец попал в небольшую, довольно красивую, но достаточно зауряднуюбабочку. Тем не менее Наставник был поражен ее выбором. Его хрустальныеглаза расширились и округлились, на тонких губах появилась улыбка, и онизрек:
— Отличный выбор!
Его теплые руки, пахнущие резиной, забрали книгу. Он уже повернулся,собираясь уйти.
Сарри выждала столько, на сколько хватило сил, то есть не более пяти секунд,а потом выпалила:
— Когда я смогу посмотреть бабочку?
Эджи был насмешником. Оглянувшись через плечо, он улыбнулся. Сарри услышалакомбинацию звуков, долженствующих изобразить смех. Потом прозвучал сухойголос:
— Чтобы хорошо получилось даже такое маленькое создание, как бабочка,требуется немного времени. Разве ты еще не усвоила это, дитя мое?
«Немного времени» у Наставников может означать и несколько дней, и целуювечность. Однако девочка слишком занята, слишком счастлива, чтобы житьтолько ожиданием обещанных даров.
Три недели пронеслись, как одно мгновение. Уроки языков чередовались спознанием наук и славной истории «Паутины». Голос должен был стать экспертомв области не менее двадцати дисциплин. Именно поэтому такие люди редки, а ихобучение так сурово. В один прекрасный день по прошествии тридцати — сорокалет Сарри возглавит отряд исследователей, который направится к одному изближних солнц. Если отряд обнаружит разумную жизнь, ее долг и почетнаяобязанность будут состоять в том, чтобы установить контакт с представителямицивилизации, расшифровав мозговую деятельность неведомых существ. Еслисущества окажутся этого достойны, она попробует побудить их примкнуть котряду, внушив им стремление оказаться на «Паутине».
Сарри нравилось учиться; поэтому когда однажды наставник закончил лекциюраньше срока, она испытала разочарование, даже немного рассердилась.Наставник, между тем, велел ей прийти в уединенную долину, причем водиночестве.
— Нет, — предупредил он ее, — Лильке не приглашена.
Девочка, разумеется, послушалась и прибежала в условленное место. Там ееждал Эджи. Он стоял на открытой поляне, на нем было зелено-черное одеяние,на лице застыла вечная улыбка. Деревья вокруг были увешаны драгоценнымикамнями, переливавшимися в лучах искусственного солнца. Камни при ближайшемрассмотрении оказались коконами, готовыми дать новую жизнь. Эджи не удостоилих внимания. Целый час он придирчиво экзаменовал Голос. Тем временемпотеплело, коконы утратили прежний блеск и стали по очереди раскрываться.Увидевшие свет бабочки были одинаковыми, чуть больше ладони Сарри, с белымиглазками, изумрудными крылышками, окаймленными черной полоской. Казалось,среди лета начался листопад, в ушах Сарри стоял сухой шелест крылышек,громоподобный и одновременно вкрадчивый.
Создания носились, кружились в воздухе, но их запасы энергии быстро иссякли.Самые резвые упали на землю первыми, за ними последовали флегматики; втечение нескольких минут танец прекратился. Сарри, как завороженная,наблюдала за этим зрелищем, мысленно слагая о нем стихи.
Эджи был счастлив, насколько это доступно Наставнику.
Потом он объяснил девочке, что выбранный ею вид уже полмиллиона лет нерасправлял крылышек.
Сарри была поражена услышанным.
— Скажи мне, дитя мое, как ты поступишь при встрече с чужими? — задалнеожиданный вопрос Эджи.
— Поманю их души, — заученно отчеканила она. — Приоткрою им заботливый лик«Паутины».
— Сколько Голосов проходят сейчас обучение?
Она слыхала о нескольких сотнях. По одному Голосу на каждый вид органическойжизни, присутствующий на корабле.
— Но среди них ты, возможно, наилучший Голос.
Это было невероятное признание. Сарри было всего пятнадцать лет, ее талантыеще не успели сформироваться.
— Я люблю людей, — признался Эджи. — Больше, чем любую другую органику.
— Почему? — шепотом спросила она.
Он пригладил редкие искусственные волосы.
— Меня породил человеческий гений. Ему я обязан своим существованием. Он жепоставил передо мной благородную задачу. Когда я принимаю такой облик, тоэтим превозношу тебя и весь твой вид.
Сарри кивала, впитывая каждый звук, все мельчайшие интонации.
— Я живу на «2018СС» со времени его создания. Сколько мне в таком случае лет?