Я сомневаюсь в себе и своем решении, поскольку задаюсь вопросом, не откладываю ли неизбежное разорение семейной фермы.
Стараюсь отбросить негативные мысли. Я могу использовать эти деньги, чтобы погасить долг за ферму, который отец должен казино, или могу использовать их, чтобы начать что-то новое. Или, может быть, как вариант, я получу достаточно, чтобы сделать и то, и другое. Расплатиться, забыть об этом и двигаться дальше.
Каждый день отец тащится в город играть в азартные игры и пить, пока не сможет держаться на ногах. Мне приходится заезжать за ним, по крайней мере, четыре раза в неделю, и иногда мне нужна помощь, чтобы затащить его в машину. Он большой мужчина, а я ростом всего метр шестьдесят. Вешу я немного больше, чем следовало бы, но это точно не мышцы, добавляющие килограммы. Весь мой лишний вес, кажется, откладывается на заднице, бедрах и груди, и это никак мне не помогает. Последний раз, когда мне пришлось забирать его, был самым ужасным. У него не было денег, чтобы заплатить за закрытый турнир по покеру, в котором он участвовал, но долг должен быть выплачен, иначе они заберут ферму. Я надрывала задницу, чтобы уберечь землю от банка, едва сводила концы с концами, а отец спустил все за одну ночь, будто ему было плевать. Будто не было других семей, которые также зависели от этой фермы, зарабатывая себе на жизнь. Он не думал о зарплатах, которые нам надо выплатить, и что дело не только в нас. Если бы от фермы зависели только мы, я бы уехала много лет назад.
Когда мне позвонили, я была благодарна, что это не из казино «Кортес». Может, туда отца больше не пускали, потому что прошло какое-то время с тех пор, как я приезжала туда, чтобы забрать его. Каждый раз был более унизительный, чем предыдущий. Владельцы — Аарон и Джастин Кортес — всегда смотрели на меня тяжелыми взглядами, затем один из них приглашал меня на ужин в один из модных ресторанов, которые были у них в казино. Они открыто заигрывали со мной, соревнуясь друг с другом, и я начала думать, что для них это игра — узнать, кто может добраться до меня первым. Я не планировала ничего делать ни с одним из них. Они были самыми богатыми людьми в городе, и имели соответствующую репутацию. Мне не нужна была их жалость, и я не хотела участвовать в играх, в которые они играли. Я не понимала, к чему они клонят, но у меня не было на это времени. Они спросили, нужен ли мне кто-то, с кем можно поговорить, и, черт возьми, вероятно, нужен. На протяжении многих лет мои друзья, казалось, медленно пропадали один за другим. Некоторые уезжали в колледж, а другие разочаровывались из-за отсутствия времени, которое я должна была выделить, чтобы пообщаться с ними. Я не хотела, чтобы братья Кортес жалели меня, и мне не нужна была их благотворительность. Мне просто нужен отец, который может взять себя в руки. У меня не было ничего, кроме фермы, и, вероятно, поэтому я до сих пор девственница.
Я не пыталась специально сохранить свою девственность, но хотела отдать ее кому-то, кого люблю, но если вы слишком заняты работой, то, наверняка, не найдете времени на такие глупости, как любовь. На ферме не было никого даже близкого мне по возрасту. Я провела большую часть своих дней с Тимом, который в основном ворчал, когда разговаривал со мной. Он вкладывал в ферму столько же сил, сколько и я, усердно работая ради своей семьи. Не думаю, что смогла бы справиться с этим без него, но знаю — если мы не начнем приносить больше прибыли, я могу его потерять.
— Так что ты думаешь? — спрашиваю я, глядя на отражение Ким в зеркале. Она явно профессионал в этом, и я приму любой совет, который она может мне дать.
— Ты выглядишь так, будто собираешься совершить убийство.
Она снова подмигивает мне, а затем возвращается к взбиванию своих волос.
Распахиваются двойные двери, и в гримерную входит Саманта. Одну за другой она проверяет каждую девушку, а ее рыжеволосая помощница бегает, лихорадочно пытаясь убедиться, что все идеально. За Самантой довольно интересно наблюдать; я не могу не быть в восторге от нее и бизнеса, который она построила. Я чувствую, что там кроется действительно хорошая история, но, уверена, с теми секретами, что она хранит, она никогда ее не расскажет. Она потрясающе выглядит, почти как Степфордская жена, но я не вижу на ее пальце кольца. Ее блестящие светлые волосы стянуты назад в идеальный шиньон без единой выбившейся прядки. На ней минимум макияжа, а ее наряд, хоть и состоит из простого черного платья, выглядит так, будто стоит больше, чем я могу себе представить. Она источает стиль и утонченность, что странно, потому что она управляет службой элитных проституток, если называть вещи своими именами.
Встреча с Самантой была удачей. Она была на частной игре в покер, когда я пришла за отцом. Предполагаю, она была там, чтобы заполучить крупных игроков на «Аукцион любовниц». Когда она увидела меня и догадалась, почему я там, то потянула меня в сторону и сказала, что может помочь.
Она сказала, что если я буду соответствовать всем требованиям, то буду выставлена на аукционе и получу самую высокую цену. Она получала процент от всех продаж, но настаивала, что существует множество правил и рекомендаций, чтобы защитить всех участников. В тот вечер она рассказала мне несколько правил, и то, что больше всего выделялось — пункт для девственниц.
В договоре говорилось, что девственницы должны иметь свою первую связь сразу после покупки. Может быть, они хотели удостовериться, что девушка действительно девственница, но я думала, что полный осмотр должен был это доказать. В любом случае, это правило отложилось в моем сознании, потому что я знала, что как только со стуком молотка раздастся «продано», придет время расплачиваться. Эта мысль пугала меня, и я старалась не зацикливаться на ней. Если бы я сделала это, то вышла бы за дверь через три секунды.
Саманта осматривает всех девушек, проверяя каждую деталь, и останавливается, когда добирается до меня. Она осматривает меня с головы до ног и кивает.
— Ты первая. — Ее улыбка коварна, и она кажется немного самодовольной. — Ты заработаешь чертовски много денег. Думаю, эти двое заплатят сколько угодно.
Я вопросительно смотрю на нее, думая, что кто-то уже сделал на меня ставку. Может быть, они выдали наши фотографии, когда люди прибыли сюда.
— Я должна была закинуть приманку, чтобы поднять цену, — бормочет она, явно разговаривая сама с собой, и уходит.
— Выпей, — говорит Ким, пихая мне бокал шампанского.
— Я недостаточно взрослая.
Я отталкиваю бокал от своего лица — сегодня вечером мне нужна ясная голова.
— Ага, вот только не совсем законно продавать свою девственность, но, однако, ты здесь. Выпей. Это поможет успокоить нервы. Ты выглядишь так, будто сейчас потеряешь сознание.
Она права. Пришло время, и я чувствую некую слабость. Часть меня хочет убежать из комнаты, но не уверена, что могу шевелить ногами. Я беру бокал из ее руки и выпиваю его за три глотка. Напиток бодрящий и очень холодный, и мои глаза слезятся. Я делаю вдох и к тому моменту, как напиток попадает в мой желудок, чувствую себя немного лучше.
— Пойдем. — Ассистент Саманты берет меня за руку и тянет по короткому коридору, пока Саманта идет впереди.
Я оглядываюсь и вижу, как Ким одними губами желает мне удачи, а затем поворачиваюсь обратно, стараясь не споткнуться на ровном месте. Мы останавливаемся перед плотным черным занавесом, и мне вдруг кажется, что я попала в «Волшебник из страны Оз». Я определенно не в Канзасе.
Рыжеволосая ставит меня по центру занавеса и отступает в сторону. Саманта подходит и перекидывает несколько моих темных прядей через плечо, чтобы убедиться, что они не закрывают мою грудь. Белая ночная сорочка вообще ничего не скрывает — ткань практически полностью прозрачна от груди и до бедер. Рыжеволосая пыталась заставить меня надеть стринги, но я сказала, что попытки поправить их все время, пока буду стоять на сцене, не будут выглядеть сексуально. Компромиссом стало отсутствие нижнего белья, поэтому, уверена, кто бы ни был по ту сторону занавеса, он увидит меня всю. Я чувствую холод, и ледяное шампанское, которое я так быстро выпила, превратило мои соски в твердые пики, которые легко видно через тонкую ткань.
Саманта поправляет мой внешний вид и цокает, когда смотрит на мои ноги. Тогда я замечаю, что у меня даже нет обуви. Черт, я забыла про эти дурацкие туфли. В любом случае, я, вероятно, упала бы в них со сцены.
— Помни, Стелла, это все ради денег. Не позволяй им видеть свой страх.
Я киваю, и она идет в сторону сцены. Раздается мужской голос, и я знаю, что время пришло.
— Начнем, господа. Девочки готовы, и сегодня мы начинаем с редкого угощения. Обычно такое мы оставляем напоследок, но, думаю, что дадим каждому из вас возможность поучаствовать в торгах до того, как вы сделаете другие покупки. У этого редкого драгоценного камня есть нечто, чего вы все хотите. — Следует пауза, и я слышу гул голосов. — Сегодня я предлагаю вам Стеллу — двадцатилетнюю девственницу.
И занавес открывается.
ГЛАВА 2
Прислонившись к задней стене, мы с Джастином с нетерпением ждем начала аукциона. Он смотрит и улыбается мне. Он так взволнован, что я не могу не улыбнуться. Это момент, которого мы долго ждали. Я начинаю думать обо всем, что привело к этому, и как нам повезло.
Попасть в бизнес казино тяжело. Еще сложнее, если ты молод. Люди не хотят воспринимать тебя всерьез, но если у тебя есть деньги, внезапно все вокруг хотят быть твоими друзьями. Мы с Джастином в бизнесе с тех пор, как стали достаточно взрослыми, чтобы работать помощниками официанта на Антонио Кортеса, он же Дон.
Мы были приемными детьми, кочующими из одной семьи в другую по всей Неваде. В детстве мы были еще теми мошенниками, и это оказалось полезным, когда мы стали старше. Джастин моложе меня, но всего на одиннадцать месяцев. Большинство людей звали нас ирландскими близнецами, хотя мы не были родственниками по крови. Мы были ближе, чем братья, и, оказываясь в очередной приемной семье, считали себя родственниками. Ни у Джастина, ни у меня не было семьи, так что нам пришлось стать ею друг для друга.