С тех пор всякий раз, когда я вижу две секунды, застывшие на таймере микроволновки, я воспринимаю это как напоминание о любви.
Дебби АклинКое-что о Мэри
Порой наш собственный свет гаснет, но потом вновь возгорается от искры другого человека.
Ни на одной семейной фотографии меня нет. И дело вовсе не в том, что я, исполняя роль репортера, нахожусь за кадром. Просто не люблю фотографироваться. Мне всегда казалось, что я получаюсь ужасно. Некоторые снимки с моего дня рождения до сих пор вызывают у меня нервную дрожь. Не могу сказать, что ненавижу свою внешность, просто я никогда не была фотогеничной.
Так продолжалось до тех пор, пока я не повстречалась с Мэри. Я принимала участие в писательской конференции, которая проходила в Северной Каролине, а она была фотографом, специализирующимся на снимках участников. Мне, как начинающему автору, нужны были приличные фотографии для визиток и социальных сетей. Поэтому я все же решила довериться Мэри.
И вот день нашей встречи наступил. Я решила сниматься в простом однотонном топе, добавив к нему сдержанные украшения. Взглянув на себя в зеркало, я поняла, что выгляжу неплохо, однако не была уверена, что фотографии смогут этого отразить. К началу фотосъемки начал моросить дождь. У меня была красивая прическа, но я знала, что дождь испортит ее и завьет мои волосы. В общем, я зашла в студию не в самом радужном настроении.
Мэри встретила меня солнечной улыбкой. Она была одета во что-то простое, повседневное, откинутые назад темные волосы открывали ее милое лицо. Возможно, она ощутила мою неуверенность, поэтому обронила пару фраз насчет того, что снимки будут замечательными. Я расслабилась.
Мэри вывела меня из помещения на цветущую территорию конференц-зала Риджкрест. Весенняя зелень и первые распустившиеся цветы делали это место идеальным для съемок даже в пасмурный день.
Я позировала на берегу небольшого пруда, потом сидела на лавочке под деревьями. Мэри говорила о женщинах, которые разрушают свою самооценку, критикуя собственную внешность. Вдруг, глядя на меня через объектив фотоаппарата, она сказала нечто удивительное. Она произнесла всего два слова: «Ты красивая». Я испытала одновременно удивление и недоверие.
Между нами будто начала формироваться хрупкая связь. Мэри немного рассказала о себе, поделилась со мной какими-то личными проблемами. Казалось, мы абсолютно естественно перешли на стадию дружбы. Она говорила, какую позу мне лучше принять и в какую сторону наклонить голову. При этом оставалась веселой и воодушевленной, так что и я понемногу оттаяла.
Потом фотосессия закончилась. Мы договорились, что я вернусь завтра днем, чтобы выбрать снимки, которые захочу купить. Мэри призналась, что плохо запоминает имена, и попыталась придумать какую-нибудь ассоциацию с моим. Я предложила ей свой вариант: «Дебби покоряет Даллас», уверенная, что она поймет, о чем идет речь. Однако она не поняла. Кстати, я упоминала, что это была конференция христианских писателей? Так я оказалась в неловком положении, вынужденная объяснять Мэри, что это название известного порно из 1970-х годов. Я тут же заверила ее, что никогда не смотрела этот фильм, а Мэри рассмеялась.
На следующий день я уселась перед экраном ее ноутбука, заранее уверенная в провале. Но что это? Я выглядела великолепно. Мэри пролистывала снимки, а я уже понимала, что выбрать будет очень тяжело. Мне нравились они все! Даже капли дождя в моих волосах были прекрасны.
Чем больше я восхищалась, тем шире становилась улыбка Мэри. Она была довольна не только качеством своей работы, но и тем, что я нравлюсь самой себе на этих снимках. Миссия была выполнена. Я выписала чек, заполнила адресную форму и крепко обняла Мэри перед уходом.
Вернувшись домой, я выложила одну из фотографий на своих страницах в социальных сетях, а еще одну поместила на визитки. И получила столько комплиментов, что была на седьмом небе от счастья.
Спустя пару месяцев мне сообщили, что местная газета хочет взять у меня интервью, и поинтересовались, когда мне будет удобно встретиться с фотографом. Я почувствовала, как нарастает привычная паника. Одно дело, когда снимки делает Мэри, но довериться незнакомцу…
Обшарив весь Интернет в поисках советов по позированию, я усвоила главное правило: надо сжать зубы и улыбаться глазами. Звучит довольно фальшиво, но, как оказалось, работает идеально.
Наступил день фотосессии. Как и Мэри, новый фотограф подсказывал мне, как встать или наклонить голову. Он отрегулировал освещение, я стиснула зубы и улыбнулась глазами. Фотография попала на первую полосу. Вау! Я выглядела сногсшибательно! Возможно, я немного ошиблась с нарядом, но это не столь важно. Главное, что я себе нравилась. Благодарить за это следовало Мэри, ведь именно она зажгла во мне искру.
На следующий год я вновь посетила конференцию христианских писателей. Стоя в очереди, чтобы записаться на фотосессию, я заметила, что привлекла внимание Мэри, хотя и не была уверена, что она меня узнала.
Однако стоило мне войти в студию, как ее лицо озарилось. «Дебби покоряет Даллас!» – воскликнула Мэри. Она вспомнила!
– Я поражена тем, как ты изменилась. Ты выглядишь другим человеком. Ты сияешь, – сказала Мэри.
И я вновь ощутила удивление от ее слов. А затем увидела, что она смахивает слезы.
– Взгляни на себя. Ты просто расцвела, – снова повторила она.
Но разве дело только во мне? Просто рядом со мной оказался человек, которому свыше был дан дар раскрывать собеседника, словно цветок.
Фотографии и на этот раз были великолепны. Но разве могло быть иначе?
Мэри Э. ЛауферВсегда есть за что благодарить
Признательность – удивительная вещь: то, что есть замечательного в других, начинает принадлежать и нам.
Мы с дочерью только что вернулись домой с концерта учеников средней школы. Даже не успев переодеться, Эмили протянула мне запечатанный конверт: «Хлоя попросила передать тебе это». Я открыла конверт и извлекла из него белый листок бумаги, на котором от руки было написано:
Дорогая миссис Лауфер!
Спасибо, что возили меня везде в этом году. Я очень ценю это.
С уважением, Хлоя Хоффман.
По краям бумаги она нарисовала радугу и маргаритки, раскрасив все маркерами.
На глаза навернулись слезы. Хлоя благодарила меня, хотя на самом деле это мне следовало говорить ей спасибо: эта девочка заставила меня ценить то, что я раньше принимала как должное.
На момент знакомства с Хлоей благодарности в моей жизни было немного. Я постоянно возила свою дочь по разным местам, но не считала это чем-то особенным. Иногда мне казалось, что большую часть жизни я занималась именно этим.
Однажды я повезла Эмили в школу, на футбольный матч.
– Мы можем захватить Хлою? – спросила дочка.
– Где она живет?
– В трейлерном парке.
– Едва ли это по пути, – ответила я. – Мы же не такси.
– Пожалуйста! – начала упрашивать Эмили. – Хлое нужно, чтобы ее подвезли.
– Ох, ну хорошо, – вздохнула я.
Добравшись до места назначения, мы припарковались около трейлера, в котором жила Хлоя. Эмили отправилась за ней, а я осталась ждать в машине. Трейлер, размещенный на крошечной площадке, показался мне весьма обшарпанным. Деревянные ступеньки заросли высокой травой, под навесом угрюмо приткнулась ржавая машина. Я уже и забыла, что можно так жить.
Эмили представила мне Хлою. Поразительно, насколько они отличались друг от друга. Хлоя была невысокого роста и хрупкого телосложения, с коротко стриженными светлыми волосами, глазами небесного цвета и живой улыбкой. На фоне крепкой загорелой Эмили она выглядела почти невесомой. По пути девочки обсуждали, соответствует ли их одежда цветам школы. Я довезла их до футбольного поля и вернулась домой.
По сравнению с трейлером Хлои наш двухэтажный особняк показался мне настоящим дворцом. Большой гараж, просторный двор, ухоженные растения – я привыкла ко всему этому, но мы ведь не всегда жили подобным образом. Я помню квартиры, которые мы снимали с мужем в первые годы нашей совместной жизни, а затем – жилье в военном городке. Внезапно я ощутила прилив благодарности за свой прекрасный дом.
В следующий раз я увидела Хлою в день школьного спектакля. Эмили пошла за подругой в трейлер и пропала. Сидя в машине, я нетерпеливо поглядывала на часы: если мы не сдвинемся с места в ближайшее время, девочки рискуют опоздать. В конце концов я тоже подошла к трейлеру и попыталась разглядеть хоть что-нибудь через сетку на входной двери. На мой стук появился мальчик, чрезвычайно похожий на Хлою. «Я позову их», – сказал он и ушел.
Внутри дома было очень тихо. Неужели дети совсем одни? Поскольку мальчик не возвращался, я решила позвать дочь по имени.
– Шшшш, – тут же откликнулась она, – ты разбудишь маму Хлои.
Отлично. По крайней мере, дети не одни дома, просто их мама спит. Наверное, именно поэтому она никогда не отвозит Хлою – работает по ночам, а днем отсыпается. Когда-то у меня была одна знакомая с подобным графиком: когда ее дети нуждались в ней, она была рядом, но при этом постоянно хотела спать. Но что это за жизнь? Какое счастье, что мой муж сейчас зарабатывает достаточно, чтобы я могла позволить себе оставаться дома!
Со временем присутствие в нашей жизни Хлои стало чем-то естественным. Я отвозила девочек в библиотеку, на каток и школьные танцы. Они сблизились. Иногда казалось, что Эмили, которая после отъезда нашего сына в колледж чувствовала себя очень одиноко, теперь обрела не просто подругу, а сестру.
Так прошло несколько месяцев. Теперь, когда я, по обыкновению, заезжала за Хлоей, ее отец был дома и махал мне рукой в знак приветствия.
– Мистера Хоффмана уволили? – поинтересовалась я у Эмили.
– Не знаю, – призналась она. – Я лишь знаю, что он теперь очень редко работает.