Инстинктивно обнимаются.
И вдруг мы вместе.
Целуются.
А б р а м. Ого.
Л ю д м и л а. Ай! И вдруг мы просыпаемся... То есть я просыпаюсь.
А б р а м. А я не просыпаюсь?
Л ю д м и л а. Вы... тоже... просыпаетесь.
А б р а м. Хорошие шуточки. А целоваться?
Л ю д м и л а. Что целоваться?
А б р а м. Целоваться с женой товарища - это этично или не этично?
Л ю д м и л а. Так это же было во сне.
А б р а м. Во сне?
Л ю д м и л а. Во сне.
А б р а м. Ну, если во сне, тогда, я думаю, скорее этично, чем не этично.
Л ю д м и л а (со вздохом). Абрамчик, мне, ей-богу, так совестно. Я не знаю, что такое этично и что не этично.
А б р а м. Она не знает, что такое этично! Куда же, интересно знать, смотрит ваш многоуважаемый муж Васька? Он же должен смотреть, чтобы вы развивались.
Л ю д м и л а. А он только смотрит, чтобы я завивалась.
А б р а м. Какой негодяй!
Л ю д м и л а. И некому меня пожалеть, и некому меня развивать. (Плачет.) И некому со мной книжку почитать. И некому меня в Зоологический сад повести...
А б р а м. Ой, бедненькая! Что же вы молчите до сих пор? Давайте я вас буду жалеть, давайте я вас буду развивать. Давайте я вам буду книжки читать. (Бежит за книжкой.) Только, пожалуйста, не плачьте. Когда женщина плачет, в этом есть что-то зверски феодальное. Ну, давайте читать. Можно начать с самого простого. (Читает.) "Электромагнитная теория света. Переживаемое нами время представляет собою эпоху глубоких изменений, имеющих характер революционных потрясений во всех областях жизни. Будущему историку нашей эпохи предстоит выяснить ту закономерную связь, которая объединяет в едином историческом законе переживаемые нами социально-политические перемены и те глубокие изменения, которые..."
Л ю д м и л а. Абрамчик! Поведите меня в Зоологический сад.
А б р а м. Всегда готов! Монеты есть?
Л ю д м и л а. Кавалер! Есть, есть.
А б р а м. Так в чем же дело?
Л ю д м и л а. А Вася? Что подумает Вася?
А б р а м. А Тоня? Что скажет Тоня?
Л ю д м и л а. Ах, но это так интересно! Подайте шубку, будьте кавалером. Ну, пошли. (Уходит.)
А б р а м. Сейчас, Людмилочка, сейчас. (Задерживается, берет Васькин галстук, причесывается.) Сейчас, сейчас... Не мешало бы какой-нибудь паршивенький галстучек. Разве этот взять, Васькин? Этично или не этично? А что такое галстук? А что такое этика? Этика - это понятие феодальное. Вот так.
Голос Людмилы: "Абрам!"
Сейчас. Только немного напудрюсь... Зубной порошок? Даешь зубной порошок. И волосы немножечко... Сейчас, сейчас... Вот так... (Смотрит в зеркало.) Этично, а? Ого, еще как этично! Иду... (Наталкивается на входящую Тоню.)
ЯВЛЕНИЕ VI
Т о н я. Абрам! Что это значит?
А б р а м. Уступка мелкой буржуазии и зажиточному крестьянству. Адью!
Т о н я. Куда же ты, Абрам?
А б р а м (гордо). Я не обязан давать тебе отчет о своих поступках.
Т о н я. Абрам!
А б р а м. Оставь меня. Дай мне успокоиться. (Быстро уходит.)
ЯВЛЕНИЕ VII
Т о н я (одна). Ах, так? Пожалуйста! (Берется за книжку и читает.) "Грубый практицизм, служение... служение..." (Падает головой на книгу, беззвучно плачет.)
ЯВЛЕНИЕ VIII
Быстро и нервно входит Вася.
В а с я. Людмила, ты дома? Шубки нет. Ушла. Тем лучше. Довольно! Дальше так продолжаться не может. Галстук? К черту галстук! Пробор? К черту пробор! Кузнецова, ты дома?
Т о н я (быстро поднимает голову, поправляет прическу и платочек). Вася? Да?
В а с я. Можно?
Т о н я. Сейчас. Минуточку. (Лихорадочно приводит себя в порядок и декоративно углубляется в книжку.) Погоди. Можно.
В а с я (входит на половину Абрама). Абрама нет? Ты одна?
Т о н я. Одна.
В а с я. Это хорошо. Мне надо с тобой серьезно поговорить...
Короткая пауза.
Т о н я...
Т о н я. Да?
В а с я (всматривается в нее). Что с тобой? Ты плакала?
Т о н я. Какая чепуха!
В а с я. Тоня...
Т о н я. Да.
В а с я. Ты сегодня что-нибудь ела? Молочка хочешь?
Тоня качает головой.
Кузнецова, я тебя прошу, выпей молочка.
Т о н я. Спасибо, мне не хочется... молока...
В а с я. Кузнецова, как тебе не стыдно! Что это за мещанские церемонии! Я же знаю, что ты сегодня с утра ничего не ела. Выпей же, я прошу тебя. (Идет брать молоко.) Тут целый кувшин. (С удивлением замечает, что в кувшине молока нет.) Пусто. Гм... Кто же это вылакал, интересно знать?.. Тонечка, молока как раз нету. Я тебе сейчас достану котлет, тут у нас было штук шесть. (Замечает, что котлет нет.) Гм... Нету... Исчезли. Очень странно... Я догадываюсь, чья это работа. Ну, ничего... Неужели ничего не осталось? Ага, колбасы немного есть... и половина булки... Вот. (Идет к Тоне.) Съешь, прошу тебя, колбасы.
Тоня берет еду и ест.
Т о н я. Спасибо.
В а с я. Вот так. Молодец! Будешь у меня толстенькая-толстенькая... Тоня...
Короткая пауза.
Т о н я (с набитым ртом). Да?
В а с я. Тоня! Дальше так продолжаться не может. Посмотри мне в глаза.
Т о н я. Для чего это?
В а с я. Посмотри. Честно.
Т о н я. Ну?
В а с я. Ты любишь Абрама?
Т о н я. Это тебя не касается.
В а с я. Нет, касается. Любишь или не любишь, только по-честному?
Т о н я. Я не понимаю, что за идеологическая постановка вопроса: любишь - не любишь? Вот еще, в самом деле!
В а с я. Тоня... Для меня это очень важно... Любишь или не любишь?
Т о н я. Ну, право же, я не понимаю... Я Абрама очень уважаю... Абрам меня тоже уважает... У нас с Абрамом рабочий контакт... Сходство интересов... Общая политическая установка... Мне кажется, что для совместной жизни...
В а с я. Стоп! Больше ни слова. Не любишь! Честное слово, не любишь... Не любишь... Кузнецова... Отчего же ты покраснела? Урра! Тонька! Я без тебя жить больше не могу, понимаешь?
Т о н я. Ты с ума сошел?
В а с я. Правильно! Сошел! И наплевать! Тонька... Тонечка... Любишь? Да?
Т о н я. Постой, погоди!
В а с я. Любишь! Ей-богу, любишь! По глазам вижу. Уррра! Теперь все пойдет по-другому, по-счастливому. Тонька, будем вместо читать, вместе трудиться, вместе любить, вместе гулять.
Т о н я. Ненормальный!
В а с я. Уррра!..
Т о н я (строго). Погоди, Вася. Постой, сядь. Обсудим объективно создавшееся положение. Хорошо, предположим, ты уйдешь от товарища Людмилы, а я уйду от товарища Абрама, и мы с тобой сойдемся на основе... (Нерешительно.) Хорошо ли это будет с точки зрения новой семейной морали?
В а с я. Определенно хорошо.
Т о н я. Определенно плохо. Сегодня зарегистрировалась с одним, завтра развелась, а послезавтра зарегистрировалась с другим... Какой пример подадим мы другим членам нашей организации, а также наиболее активным слоям беспартийной молодежи и беднейшего крестьянства?
В а с я. Авось беднейшее крестьянство не заметит.
Т о н я. Чистейший оппортунизм! Кроме того, нельзя строить свое индивидуальное благополучие и, если хочешь, счастье на несчастье других товарищей. Я имею в виду товарищей Людмилу и Абрама. Я не располагаю никакими данными относительно товарища Людмилы, но что касается товарища Абрама, то его жизнь будет определенно разбита.
В а с я. И Людмилина жизнь будет тоже разбита.
Т о н я. Товарищ Абрам, если пользоваться устаревшей идеологической терминологией, безумно меня любит. Он не переживет этого.
В а с я. Людмилка не переживет тоже. Влюблена, как кошка. Определенный факт. Целый день про своих дедушку и бабушку рассказывает и заставляет молоко лакать.
Т о н я. Вот!
В а с я. Что ж нам делать, Тонька?
Т о н я. Придется поступиться личными интересами ради интересов общих.
В а с я. Какая неприятность...
Т о н я. Мужайся, Вася. Ты видишь, мне... мне тоже тяжело. Будем друзьями... Вот тебе моя дружеская рука. (Протягивает руку.)
Вася пожимает, но не выпускает ее из своей руки.
В а с я. Какая неприятность!.. А ты мне еще сегодня всю ночь снилась. Будто мы с тобой накрывали на стол. И все время бьются тарелки... Все бьются. А вокруг такая ночь... А ветер воет... А тарелки все бьются... У-у-у...
Т о н я. Идеологически невыдержанный сон.
В а с я. И вдруг ты меня обнимаешь...
Т о н я. Что ты говоришь?
В а с я. Ей-богу. И вдруг я тебя обнимаю.
Инстинктивно обнимаются.
И вдруг мы вместе... Тонечка...
Целуются.
Т о н я. Погоди, котик мой золотой... Что мы делаем?
В а с я. И вдруг мы еще раз...
Целуются.
ЯВЛЕНИЕ IX
Во время длительного поцелуя входит Флавий.
Ф л а в и й. Целуйтесь, ребятки, целуйтесь!
Т о н я. Ах!
В а с я. Ах!
Т о н я. Товарищ Флавий!
В а с я. Флавий!
Ф л а в и й. Ничего, валяйте, валяйте дальше, не стесняйтесь.
В а с я. Котлета!
Т о н я. Товарищ Флавий... Ты можешь черт знает что подумать... Честное слово... Но это чистое недоразумение...
Ф л а в и й. Хо-хо! Васька, как тебе это нравится? Советский брак у нее уже называется чистое недоразумение. И ты не протестуешь в качестве мужа?
Т о н я. Уверяю тебя... что он... что я...
Ф л а в и й. Нет, ребятишки, кроме шуток. Как же это у вас все так быстро произошло? Прямо в ударном порядке. Прибегает наш знаменитый поэт Емельян Черноземный - и бац, без всякого предупреждения, с места в карьер: "Товарищи! Последняя новость; Васька женился. Абрамчик женился, сидят все вместе и пьют чай с булками, - словом, полное разложение". Стой! Кто женился? Когда женился? На ком женился? Почему женился? Так разве ж от этого барана можно чего-нибудь добиться толком? "Бегу, говорит, по этому поводу делать организационные выводы, устраивать вечеринку, ребят звать - и никаких двадцать". Только я его и видел. Так что ждите, ребятишки, гостей, гоните чай, разводите примус.