И черт бы побрал эту Таню! Пусть ей не досталась невестина хна, но зато она познакомилась с приличным мужчиной. Это же я должна была познакомиться с ним первой! Эх…
Ну да, вы догадались, я ее не люблю. Потому что она всем рассказывает, какая она конфетка, а я — толстое чмо. Да мы всегда были с ней соперницами! Она считает себя умнее, доказывая мне, что поиски Частицы Бога начались с храмов, и симпатичнее, заявляя, что меня нельзя считать некрасивой, несмотря на весь мой целлюлит. Ну и конечно, Таня горда тем, что стройнее меня, хотя я не стану отвечать на ее инсинуации утверждением, что она плоска как доска. Это ниже моего достоинства. Ну хорошо, это не всегда было так. Ладно, это я пустила слух, что ее бойфренд жаловался на дефицит фактуры… в верхней части ее тела. Да-да, я знаю, что это некрасиво, и так далее и тому подобное. Но представьте себе старшие классы, а теперь представьте выпускной бал и меня в узкой черной юбке, набравшейся храбрости, чтобы подойти к мальчику и сказать, что он мне нравится. Представили? А теперь добавьте в картинку Таню в элегантном платье-футляре, которая именно в этот момент подходит и называет меня толстозадой завистницей. Громко, чтобы все услышали. Так что, по мне, она еще легко отделалась.
Погодите, что это за аромат? Да нет, я не о гибельном химическом оружии, которое Таня носит вместо духов, и не об эвкалиптовой отдушке, которую я ощущаю от хны, которой расписывают мою ладонь. Я говорю о лимонной свежести, которую сопровождает приятный голос:
— Малышка Аиша выходит замуж! Поверить не могу!
Это моя подруга детства, с которой мы когда-то жили по соседству, та самая, кто «все еще ждет в возрасте тридцати пяти», Камия Шарма! Только тарелка бирьяни (баранины с рисом) могла бы обрадовать меня больше, чем эта встреча.
— Ты не говорила, что приедешь из Бангалора! — Я набрасываюсь на Камию с объятиями.
Аиша тоже пытается встать, но мастерицы мехенди с острыми палочками-аппликаторами крепко держат ее в западне.
— Как я могла лишить себя этого зрелища, этой радости на ваших лицах! Ну уж нет! — улыбается Камия.
Она так элегантна и уверенна в своем кремовом шальвар-камизе, украшенном небесно-голубыми цветами. Позволить себе прийти в традиционно траурных пастельных тонах на подчеркнуто шикарную пенджабскую церемонию… уже одно это говорит о силе ее характера. Такой поступок равносилен визиту в клетку со львами в наряде из сырого мяса. Если бы я пришла в таких цветах на семейный праздник, то Тетки-из-Засады сожрали бы меня заживо.
Камия осознанно решила не выходить замуж. Она уже четыре года со своим бойфрендом, с которым они живут вместе. Обратите внимание, и он тоже совершенно не торопится жениться. Для сообщества Теток-из-Засады такое поведение равносильно змеиному языку в мире Гарри Поттера.
А вот и одна из них — мерзкая тетушка Мина. Она двигает бедрами, пытаясь попасть в ритм хита Гленды Пул в стиле хип-хоп, ревущего во всю мощь динамиков. Выдающийся живот вырывается из объятий ее зеленовато-розового сари, выставляя напоказ рыхлую плоть. Когда-то мы жили в одном доме. Или на одной улице? Или она — троюродная сестра кого-то из моих родителей? Может быть, все вышеперечисленное сразу. Рядом с ней миниатюрная, тонкая, как тростинка, мать Камии, тетушка Радха. Когда-то и она была в рядах Теток-из-Засады, но сейчас старается избегать всех празднеств, имеющих отношение к свадьбам.
Итак, всех женщин, с которыми мы не состоим в родстве, мы называем тетками, а мужчин — дядюшками. Но у тех, с кем нас связывают настоящие отношения и кто действительно может испортить нам жизнь, есть особые имена, показывающие степень родства.
Справка по родне из Пенджаба-101: Бу = сестра отца = вечная дочь семьи, независимо от ее возраста = Право Последнего Слова. Если, прочитав эти слова, вы представили себе Шейлу Бу, то не ошиблись.
Мааси = сестра матери, считающаяся едва ли не второй матерью. Что, грубо говоря, делает ее еще одним ястребом-стервятником, и ее отношение к вам зависит от того, в каких отношениях она с вашей матерью. В любом случае она будет пристально следить за каждым вашим шагом из другого района, города, другой страны или части мира.
Хвала небесам, меня ничего не связывает с Мааси! Мне хватало двух сестер Бу, Шейлы и Рамы. У Пиху есть четыре Мааси, три Бу и мать. Бедная девочка, неудивительно, что она так любит водку. Поэтому она и перебралась в Париж, город в другой галактике, — подальше от Мааси, Бу и теток с их засадами.
— Камия! — Тетка Мина замирает на середине движения бедрами где-то недалеко от красного дивана, на котором сидит Аиша. — Я не знала, что ты придешь, девочка. Как приятно тебя видеть!
— Здравствуйте, тетушка. Как поживаете? Ой, меня зовут. Я скоро вернусь! — И Камия скользит прочь от красного дивана, прямо туда, где собрались одни мужчины. Старые дядюшки, задержавшиеся на пути к выходу, разряженные в белые курты, едва замечают ее в пылу обсуждений скорой гибели государства под руководством нынешнего премьер-министра.
— Зоя-бита, не могла бы ты чуть подвинуться? О, мои бедные ноги! — Тетка Мина роняет свою корпулентную тушку рядом со мной.
Итак, эти неродные тетушки могли бы стать для нас утешением и поддержкой, этакими уютными подушками, если бы не их постоянное стремление уколоть побольнее или распорядиться нашими жизнями через брак. Очень надеюсь, что в свое время не превращусь в такую Тетку-из-Засады или в подушку.
Не надо тебе есть эти самосы,[7]Зоя, иначе тебе до статуса «подушки» будет уже рукой подать.
И я протягиваю свою пластиковую тарелку с четырьмя большими самосами тетке Мине. Она вгрызается в одну из них, сразу превращая ее в лодку, лишенную паруса. «Но корочка — это самое вкусное!» — мелькает у меня мысль, и на языке тут же появляется солоноватый вкус теста. Откуда-то из складок своего живота жестом фокусника она достает свой сотовый и сует его под нос тетушке Радхе.
— Радха, посмотри на эту фотографию, — произносит она полным острой картошки ртом.
С экрана смотрит лохматый представитель мужского пола, явно немолодой. С его волосатой груди, которую открывает довольно узкая футболка, свисает по меньшей мере три толстых золотых цепи. Этакий тестостероновый жеребец. Тетушка Радха смиренно смотрит на экран. У нее нет никакой возможности игнорировать этот разговор или уйти от него, потому что такое поведение будет считаться крайне оскорбительным.
— Мальчик не может похвастаться образованием, окончил лишь школу. Но в возрасте Камии надо брать то, что идет в руки, правда? Вот только он не очень богат. Его семья держит лавочку, торгующую женским нижним бельем.
— Хорошо, а чем он сам занимается? — Голос тетушки Радхи звучит неуверенно, словно она боится разговоров на эту тему, заранее зная, какой будет ответ.
— Да всем по мелочи, — мямлит тетка Мина. — Ну хорошо, как такового занятия у него никакого нет. Иногда он помогает в лавочке. Но он и не такой уж бедняк.
— Сколько ему лет? — спрашивает Радха.
— Ну, я бы сказала, сорок два. Или сорок пять. Точно знаю, что он в разводе, но человек очень приятный. Но Камия-то, сама знаешь, живет вместе с… — Она понижает голос и взмахивает рукой, словно отгоняя кого-то. — Ей придется пойти на компромиссы, так ведь? В конце концов, ты же не хочешь, чтобы она оставалась несчастной старой девой на всю свою жизнь?
Несчастной старой девой?
Камия работает в ИОКИ, Индийской организации космических исследований, и именно ее команда отправила спутник на Марс.
На Марс.
Эта женщина создала то, что достигло другой планеты, а ей подсовывают олуха, временами торгующего панталонами и лифчиками. Нет, вот скажите: неужели в талантах и способности запускать спутники в космос нет никакого толка, если они не дополняются браком и детьми?
Вдруг до нас доносятся счастливые восклицания, затем — громкие поздравительные крики и хохот. Диджей поставил быструю, бодрую песню популярного исполнителя Балама Пикари. Покачивания обтянутыми тканью бедрами приобрели маниакальный характер, и правила приличия, веками вбиваемые в головы индийских женщин, летят ко всем чертям. На свадьбах такое случается часто.
Мой телефон вздрогнул и издал резкий звук, и от неожиданности я выронила его на пол. На экране виднеется одна-единственная строка:
«Нужно срочно поговорить, как только доберетесь до офиса в пятницу. А.»
Почему босс шлет мне таинственные сообщения, если знает, что я не на работе, а на свадьбе у кузины? И что бы там он ни хотел обсудить, это точно не срочно, иначе он уже сел бы мне на ухо, несмотря на то что сегодня только вторник. Или даже заехал за мной, где бы я ни находилась. Ни за что на свете он не стал бы ждать целых два дня, пока я не доберусь до офиса, чтобы что-то со мной обсудить. Как же, «срочное» дело! Зачем тогда он вообще прислал это сообщение?
«Нам надо еще раз просмотреть презентацию. А.»
Ради всего святого! Интересно, существуют ли такие приложения, которые могли бы автоматически стирать твои контактные данные у босса? Нужно будет поискать в следующей модели айфона. Радует только то, что презентация по результатам испытаний уже давно готова.
«Покажите мне историю, построенную на конкретных данных, а не общие фразы под дурацкими картинками», — часто говорит он.
Прежде чем одобрить проект, он обычно запарывает шесть черновых набросков, и мои коллеги постоянно выходят из его кабинета, трясясь от возмущения.
«Хорошая история». Этот вердикт я услышала от него на просмотре третьей и окончательной версии моей презентации, что было равносильно получению Пулитцеровской премии.
— Ну что, вы уже получили заявки на странице Зои? — спрашивает маму тетушка Радха, когда все женщины Сани — мама, Шейла Бу и Рита Чача — опустились на диван рядом с нами.
— О да! И много! — У мамы в руках телефон, и она с гордостью открывает мой профиль на брачном сайте, словно там хранится фотография, где я получаю какую-то престижную награду.