— Ну, тогда примите поздравления заранее. — Он склоняет голову и как будто собирается придвинуться еще ближе.
Я быстро отодвигаюсь прочь, словно толстый ниндзя, и делаю вид, что ищу что-то в сумке в форме миньона из мультфильма. Не надо мне вновь слушать этот его шепот искусителя, как тогда, в ресторане.
— А вы что тут делаете? — наконец спрашиваю я.
— У меня тут встреча с «Юнайтед Тек» по делу о поглощении. Вы помогали мне с презентацией для них, помните?
Да, это объясняет его официальный вид в пляжном городке. Вот только о какой встрече идет речь? Мы оказываем много выездных услуг клиентам в Алибаге, но я не видела, чтобы что-то стояло в расписании на этот месяц. Может, появилось что-то срочное?
— Я не помню, чтобы кто-то говорил об этой встрече.
— Ах, ну да… это было организовано в срочном порядке. Я посмотрел ваш календарь, чтобы узнать, сможете ли вы присоединиться к нам, и увидел, что вы будете здесь на выходных. Надо же, какое совпадение! — смеется он и сует руки в карман, а потом тут же их выдергивает, будто кто-то ему сделал замечание.
Теперь его пальцы выбивают яростную дробь по спинке скамьи.
— Ну что же, удачи на встрече и в самой сделке. До свидания!
Я вижу Пиху, Аишу, Камию и, увы, Таню. Они вываливаются из такси, а я соскакиваю со скамьи и мчусь навстречу им и свободе. С очередного парома сходит новая волна отдыхающих с детьми, сумками для пикников и пляжными мячами.
— Вы остановились в «Тадже»? — громко кричит он мне, и его голос перекрывает голоса людей и гул лодочных моторов. А я до сих пор ощущаю его запах сквозь копоть. Это что, феромоны? Господи, дай мне сил!
— Да! Откуда вы знаете? Этого точно не было в моем календаре, — отвечаю я, приближаясь к нему на пару шагов.
Может, надо было солгать? Нет. Больше никакой лжи. В Алибаге полно отелей, и нам ни к чему сталкиваться лбами. Совсем.
— Просто так подумал. Это рядом с фортом Кулаба, а я знаю, как вы любите древности. Наверное, я просто… хорошо вас знаю.
Не смотри на него, Зоя, не надо. Особенно сейчас, когда его голос звучит так мягко.
— Я тоже остановился в «Тадже». — И на тот случай, если я его не поняла, добавил: — Буду жить в той же гостинице, что и вы. Нас там разместили. Значит, увидимся.
Все, я больше не выдержу. Я сдаюсь. Вселенная, чего ты от меня хочешь?
— Зи-и-и-и! — Этот визг напоминает скрежет тормозов. Или скрежет тормозов нескольких машин сразу. Так может визжать только один человек.
— Пиху!
Арнав морщится, прикрывает ухо рукой и ретируется к стоянке такси, прямо возле главной дороги. Пиху пробегает мимо него, нелепая, длинноногая, длиннорукая, увешанная звонкими браслетами и блестя глазами. Таня, которую тетушка Шейла буквально заставила меня позвать, шантажируя своей болезнью, с хмурым видом тащится следом.
Так, она явно склоняется к готическому стилю. М-да. Черный лак для ногтей, черная помада, черные легинсы, черные ботинки выше щиколотки, черный чокер с крестом и, господи прости, чернейшая футболка с изображением белого черепа и надписью «Отвалите, люди!». Я просто обязана ее сфотографировать и отправить снимок в семейную группу в «Ватсапе». Тогда Рита Чача прибудет сюда уже на следующем пароме. Но Таня выглядит такой спокойной, что мне не хочется бросать ее волкам на растерзание. Надо же, какое странное чувство!
За Таней идет Камия в оранжевой маечке и белых шортах, приветливо взмахивая бутылкой с питьевой водой. Аиша, веселая и расслабленная впервые за долгое время, улыбается мне и кружится на месте, будто приглашая последовать ее примеру. Юбка с голубыми маками раскрывается вокруг хозяйки мягким нимбом, отгораживая и отдаляя от нее все хлопоты мира.
— Это был… твой босс? — Пиху вытягивает шею, чтобы оглянуться на Арнава, садящегося в такси. — Что он тут делает? А он в жизни гораздо симпатичнее!
— Нет. Это не мой босс, — вру я без зазрения совести. Хотя теперь у меня есть американский босс, с которым мы постоянно на связи. — Просто мужчина, очень на него похожий. А теперь закрой рот и пойдем.
— Кто тебя так разозлил? Или ты нервничаешь перед свадьбой?
— Да. Нет. Меня никто не злил. — Я вздыхаю и беру ее под руку.
Она останавливается и тормошит меня:
— Зи, что происходит?!
— Не знаю, — смотрю я ей в глаза. — Правда не знаю.
— Дело в Лалите? Ты никогда о нем не рассказываешь так, как рассказывала про Амана. Поэтому я точно знаю, что дело в нем.
— И да и нет. — Я так и не призналась ей, что еду в Нью-Йорк и что не выйду замуж за Лалита. Как не рассказывала о том, что мы с Лалитом совершенно не подходим друг другу. Я вообще никому и ничего не говорила.
Вы спросите почему? Потому что я чувствую себя неудачницей. Той, что не смогла поладить с Бриллиантовым Женихом и прожить жизнь добродетельной жены. Нет, я уверена, что Пиху обязательно посоветует отменить свадьбу и не выходить за мужчину, который мне не нужен, и так далее. Но, кажется, от этого стало бы только хуже. Мне не нужна помощь в принятии жизненно важных решений. Так, кажется, меня потянуло на сентиментальность. Пора веселиться!
— Что-то ты темнишь. Ну ладно. Не торопись.
Я просто улыбаюсь ей, и в эту улыбку вкладываю все: надежду, тоску, нетерпение и муку.
Спокойствие, Зоя, только спокойствие…
Ты все им расскажешь, когда вы будете на месте.
Пиху берет меня под руку и прижимает к себе так, будто не хочет отпускать, и мне тут же становится стыдно за свою скрытность.
Мы прикрываем глаза козырьками из рук, несмотря на то что у всех есть солнцезащитные очки, и отправляемся к стоянке такси. Аиша, Камия и угрюмая Таня следуют за нами. Когда мы усаживаемся в заказанную заранее машину, Пиху поворачивается к заспанному водителю:
— Гостиница «Тадж Алибаг», пожалуйста.
Пожилой водитель потягивается и зевает, и кислый запах от его дыхания наполняет салон. А потом он, притворяясь, что не замечает шумных пассажирок, пытается снова закрыть глаза.
— Простите! — Пиху ощутимо шлепает его по плечу. — Гостиница «Тадж Алибаг». Пожалуйста.
— Аре, хо баба, — говорит он на маратхи.[54] — Дети, имейте терпение. Я только проснулся после полуденного сна.
Он касается серебряного креста на шее, возносит молитву и заводит машину.
— Ну что, куда вы поедете на медовый месяц? Неужели и правда в Исландию? — спрашивает Камия, и к ней тут же присоединяется Аиша.
— Билеты уже забронировали? — Она все еще немного подавлена, но уже гораздо веселее, чем несколько недель назад.
Только Таня молча сидит на переднем пассажирском сиденье, не задавая мне никаких вопросов. Понятно, что она не выказывает интереса к моему медовому месяцу с «идеальным мужчиной», с которым сама когда-то «встречалась».
— До твоей свадьбы осталось всего три недели. Ты счастлива? — спрашивает Камия, когда мы выезжаем из зоны причала. Уверенная в положительном ответе, она смотрит на сверкающее море, и на ее губах играет улыбка.
Пиху выгибает идеальную бровь и смотрит на меня пронзительным, понимающим взглядом.
Меня опять начинает тошнить. Мне нужно пиво. Отчаянно.
ГЛАВА 20ЗЕМЛЯ ВЫЗЫВАЕТ ЗОЮ
— Добро пожаловать в «Тадж Алибаг», мадам! Вы прибыли на съезд современного и постмодернистского искусства? — Молодая администратор в сари смотрит на нас искусно подведенными глазами.
— Нет, мы сами по себе, — отвечает Камия.
Съезд современного и постмодернистского искусства? Как интересно. Я вытягиваю шею, чтобы прочитать информацию в разноцветном буклете, лежащем на столе администратора.
«…Может, у меня еще есть время, чтобы пожить так, как хочется мне».
Подчиняясь порыву, я достаю телефон, фотографирую буклет и отправляю его тетушке Бу со словами:
«Ты говорила, что хочешь прожить свою собственную жизнь».
— О, прошу прощения! Теперь я вижу, что вы бронировали виллу для некурящих с видом на море со своим бассейном на две ночи. Минуточку, я уточню.
Администратор исчезает за компьютером. Здесь множество арок и резьбы по дереву — в подражание курортам Гоа. Эта девушка кажется мне странно знакомой. Почему?
— Из-за съезда у нас много гостей, мадам, но не беспокойтесь. — Она вернулась и умудряется разговаривать и печатать на своем компьютере с устрашающей скоростью. — А гостям, прибывшим на выходные, мы предлагаем пиво за счет заведения. — Жестом она указывает на портье в ливрее, который сопровождает нас к столику возле колонны в фойе.
Там стоит огромный кулер с маленькими бутылочками пива «Кингфишер», плавающими в том, что некогда было льдом. Пиху с Аишей, до этого слонявшиеся по фойе, тут же устремляются туда и хватают по бутылке. К ним присоединяемся мы с Таней, и вся наша компания собирается возле пивного кулера, как цыплята вокруг наседки. Отстает только Камия, которая все еще стоит возле стойки администратора.
Звякает телефон, и я приказываю сердцу успокоиться. Нельзя же получать инфаркт с каждым сообщением, ожидая известий от Арнава. Сейчас мне отвечает Шейла Бу:
«Ты в „Тадже“? Не знала, что поедешь именно в этот отель».
«Тебе тоже надо быть здесь, на этом съезде».
«:):);-);-)».
Два смайла и два подмигивания? А с чего это она подмигивает? Неужели собирается сюда приехать? Нет, она бы сказала. Да что это я, анализирую смысл смайлов от несведущей в контексте тетушки? Надо же, как я вымоталась.
Таня потягивает бесплатное пиво, прислонившись к колонне и глядя на огромную грудь администратора со смесью восторга и зависти. А потом бросает шепотом в нашу с Пиху сторону, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Какая дешевка!
— А по-моему, нормально, — говорю я.
— Я тебя умоляю, Толстуха, что ты можешь знать о косметике? Ты только посмотри на эту основу! На два тона светлее ее собственной кожи, как будто кто-то налепил ей на лицо рисовой бумаги! — плюется Таня и хватается за свой черный чокер так, будто он ее душит. — Зачем наносить два слоя основы, а затем еще и пудру при таком тусклом свете? И это я еще ничего не сказала про эту отвратительную розовую помаду!