иллюстрирована изысканными изображениями святых в ландшафтах, нарисованных яркими красками.
Наконец Сулдрун отложила книгу в сторону и вышла из библиотеки.
Стояла середина утра, слуги работали в Длинной галерее. Служанки полировали плитки пола воском и овчиной; лакей, стоя на десятифутовых ходулях, наполнял канделябры маслом из водяных лилий. Снаружи, приглушенный стенами дворца, послышался рев горнов, объявлявший о прибытии кого-то важного. Сулдрун взглянула в галерею и увидела, как гости вошли в зал приемов: трое вельмож, громко топавших и стряхивавших дождь с одежды. Лакеи поторопились освободить их от плащей, шлемов и мечей. Сбоку донесся звучный голос герольда.
— Три благородных мужа из королевства Даут! Их имена: Ленард, герцог Мешский! Миллифлор, герцог Кадва и Джоссельма! Импал, маркиз Кельтской Марки!
Вперед выступил король Касмир.
— Господа, я рад приветствовать вас в Хайдионе!
Трое аристократов встали правым коленом на пол и приложили руки к груди, опустив голову и согнув плечи. Это указывало на визит скорее официальный, чем церемониальный.
Король Касмир поднял их грациозным взмахом руки.
— Господа, я предлагаю вам поторопиться в приготовленные для вас комнаты, где горячий камин и сухая одежда улучшат ваше настроение. После чего мы обсудим наши дела.
— Спасибо вам, король Касмир, — ответил сэр Миллифорт. — Откровенно говоря, мы промокли до нитки; чертов дождь не дал нам ни секунды передышки!
Гостей увели. Король Касмир повернулся и заметил Сулдрун, стоявшую неподалеку.
— Эй, а это что? Почему ты не на занятиях?
Сулдрун решила не выдавать мастера Джеймеса, почему-то не пришедшего на занятия.
— На сегодня я уже закончила учиться. Я могу хорошо написать все буквы, и умею складывать из них слова. А сегодня утром я читала большую книгу о христианах.
— Ого, читала? Буквы и все такое?
— Не все буквы, отец. Они написаны от руки и на латыни. У меня проблемы с обоими. Но я внимательно посмотрела картинки и мастер Джеймес сказал, что я все сделала хорошо.
— Приятно слышать. Тем не менее ты должна научиться достойным манерам и не бегать взад и вперед по галерее без сопровождения.
— Отец, иногда я предпочитаю побыть одна, — с опаской сказала Сулдрун.
Касмир, слегка нахмурившийся, стоял расставив ноги и заложив руки за спину. Он не любил, если кто-нибудь не подчинялся его приказам, особенно маленькая неопытная девочка.
— Иногда твоим предпочтениям приходится уступать перед силами действительности, — сказал он сдержанным голосом, предназначенным для точного и окончательного изложения фактов.
— Да, отец.
— И ты никогда не должна забывать о том, кто ты такая. Ты — принцесса Сулдрун Лайонесская! Вскоре приедут знатные молодые люди со всего мира, желая жениться на тебе, и ты не должна выглядеть девчонкой-сорванцом. И мы выберем из них того, кто принесет больше пользы тебе и королевству!
— Отец, я никогда не думала о замужестве, — неуверенно ответила Сулдрун.
Глаза Казмира сузились: опять намек на неповиновение! На этот раз он использовал голос, предназначенный для грубых шуток:
— Надеюсь, что не думала! Ты ведь только ребенок. Тем не менее ты уже достаточно большая и обязана осознавать свое положение. Ты понимаешь, что такое «дипломатия»?
— Нет, отец.
— Это слово означает отношения с другими странами. Дипломатия — очень тонкая игра, чем-то похожая на танец. Тройсине, Даут, Лайонесс, ска и кельты, все делают пируэты, все готовы объединиться в тройки или четверки, чтобы нанести другим смертельный удар. И я все время должен заботиться, чтобы Лайонесс не выпал из кадрили. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Сулдрун задумалась.
— Да, как мне кажется. Я счастлива, что не должна участвовать в этом танце.
Касмир даже отступил, спрашивая себя, действительно ли она так хорошо поняла смысл его слов.
— На сегодня все, — отрывисто сказал он. — Уходи отсюда и веди себя пристойно. Я поговорю с леди Дезди; она найдет тебе подходящих компаньонок. — Сулдрун хотела было объяснить, что ей не нужны никакие компаньонки, но посмотрела в лицо короля Касмира, прикусила язык и ушла.
Для того, чтобы выполнить приказ короля Касмира точно и буквально, Сулдрун поднялась в свои комнаты в Восточной башне. Дама Магелин, откинув голову назад, сладко похрапывала на стуле.
Сулдрун выглянула в окно — дождь падал ровной пеленой. На мгновение она задумалась, потом скользнула мимо дамы Магелин в гардеробную и одела платье, сотканное из темно-зеленого льна. Последний взгляд через плечо на даму Магелин, и она выскочила из комнаты. Приказ короля Касмира исполнен; если он случайно увидит ее, она продемонстрирует пристойное платье.
Осторожно, шаг за шагом, она спустилась в Восьмиугольник.
Здесь она остановилась, чтобы оглядеться и прислушаться. Длинная галерея была пуста, ни звука. Все спали, она шла по зачарованному замку.
Сулдрун побежала в Великий зал. Сквозь высокие окна с трудом пробивался серый свет, терявшийся в полумраке. Очень тихо она подошла к высокой узкой двери в длинной стене, оглянулась через плечо — уголки рта пошли вверх, — решительно открыла массивную дверь и проскользнула в Зал чести.
Как и Великом зале, свет, серый и неясный, придавал залу еще большую торжественность. Как и всегда, пятьдесят четыре высоких стула стояли вдоль стен слева и справа, и, казалось, с задумчивым пренебрежением глядели на стоящий посреди комнаты стол, вокруг которого расположились четыре стула поменьше.
Сулдрун тоже с неодобрением осмотрела пришельца.
Он вторгся в пространство между высокими стульями и мешал их свободному общению. Почему сюда поставили эту неуклюжую вещь? Наверняка из-за появления трех вельмож. Значит... Сулдрун решила немедленно уйти из Зала чести, но опоздала. Из-за двери донеслись голоса. Девочка, испуганная, застыла на месте. Потом растерянно забегала взад и вперед, и, в конце концов, метнулась за трон.
Спина коснулась края красного гонфалона. Сулдрун тихонько проскользнула через разрез в кладовую. Стоя совсем рядом со свисавшим полотнищем и раздвинув края разреза, она увидела пару лакеев, вошедших в зал. Сегодня они надели великолепные церемониальные наряды: ярко красные панталоны с буфами, черно-красные полосатые чулки, черные туфли с загнутыми кончиками и золотистые табарды с вышитым на них Древом жизни. Лакеи пошли по залу, зажигая светильники на стенах.
Два других лакея принесла пару тяжелых железных канделябров и поставили их на стол, потом зажгли свечи из восковницы, каждая толщиной в два дюйма; Сулдрун никогда не видела Зал чести таким сверкающим.
Сулдрун разозлилась на себя. Она — принцесса, и ей не нужно прятаться от лакеев; тем не менее она осталась в укрытии. Новости мгновенно разносились по коридорам Хайдиона: если лакеи увидят ее, очень быстро об этом узнает дама Магелин, затем дама Боудетта; кто знает, как высоко поднимется волна?
Лакеи закончили приготовления и вышли из комнаты, оставив дверь открытой.
Сулдрун протиснулась в зал. Остановившись за троном, она прислушалась, ее бледное перекошенное волнением лицо вспыхнуло от возбуждения. Внезапно решившись, она пробежала через комнату, но тут услышала звяканье металла и топот тяжелых шагов; в панике она повернулась и бросилась к трону.
Взглянув через плечо она увидела короля Касмира, олицетворение величия и могущества: он не шел, а шествовал через Зал чести, высоко подняв голову и выставив вперед подбородок и белокурую бороду. Отблески пламени играли на его короне, простому золотому обручу, увенчанному серебряными лавровыми листьями. Длинная черная накидка, почти касавшая пяток, черно-коричневый камзол, черные бриджи и черные высокие ботинки. Никакого оружия и украшений, лицо холодное и бесстрастное, как обычно. Он показался Сулдрун воплощением внушающего страх великолепия; она упала на четвереньки и проползла под гонфалоном в заднюю комнату. Только через какое-то время она осмелилась выпрямиться и заглянуть в щель. Король Касмир не заметил, что полотнище гонфалона колыхнулось. Он стоял у стола спиной к Сулдрун, опираясь руками на спинку стоящего перед ним стула.
В комнату вошли герольды, пара за парой, всего восемь, каждый нес штандарт с Лайонесским Древом жизни. Они встали у задней стены. За ними в комнату вошли те самые трое вельмож, приехавших утром.
Король Касмир подождал, пока все трое встали перед своими стульями, потом сел; за ним трое гостей.
Стюарды поставили перед каждым из них серебряный кубок, а глава стюардов наполнил их темно-красным вином из алебастрового кувшина. Поклонившись, он вышел из зала, за ним лакеи и герольды. Четверо мужчин, сидевших у стола, остались одни.
Король Касмир высоко поднял свой кубок.
— Я хочу выпить за радость наших сердец, за исполнение наших желаний и за достижение наших общих целей.
Все четверо выпили.
— А теперь займемся делами, — сказал король Касмир. — Мы здесь одни, без формальностей; давайте поговорим искренно и свободно. Такой разговор пойдет на пользу нам всем.
— Ловлю вас на слове, — сказал сэр Миллифор, слегка улыбнувшись. — Тем не менее я сомневаюсь, что наши сокровенные желания так уж сильно совпадают, как вы, похоже, считаете.
— Дайте мне определить позицию, которая должна подойти нам всем, — сказал король Касмир. — Вспомним старые времена, когда одним единственным правилом было поддерживать безмятежный мир. С тех пор мы познали вторжения, грабеж, войну и подозрения. Оба Ульфланда превратились в отвратительные пустоши, где нет никого, кроме ска, грабителей и диких зверей. Кельты подчиняются только благодаря неусыпной бдительности, как подтвердит сэр Импал.
— Подтверждаю, — сказал сэр Импал.
— Тогда я изложу дело простыми словами, — продолжал король Касмир. — Даут и Лайонесс должны действовать сообща. Объединив наши силы под единым командованием, мы сможем изгнать ска из Ульфландов, и подчинить кельтов. Потом Дассине и Тройсине, и Древние Острова снова станут едиными. Но первое и самое главное: объединить две наших страны.