Бен: Иногда от копов бывает толк, но они тратят массу времени на ерунду. Они не понимают, что если грузовик едет слишком быстро, то единственная причина в том, что кому-то срочно понадобился его груз. По мне,так в этом нет преступления...
Собрание согласно.
Грэйс: У этих людей — обширные связи в верхах. К сожалению, у них есть информаторы в той самой полиции, куда вы советуете мне обратиться.
Собрание молчаливо осмысляет услышанное.
Том Старший: Лучшего убежища, чем Догвилль, не придумать, это уж точно. Если кто и сможет узнать о том, что в городе кто-то прячется, то только от одного из нас.
Том: Правильно! Единственная дорога, идущая из города, — это Каньон-Роуд. За ней сможет следить слишком любопытная — уж простите — кузина Мамаши Джинджер, которая живет у поворота на Джорджтаун. У нее есть телефон. Марта сможет ударить в колокол и предупредить весь город.
Марта: Но ведь я время отмеряю! А что, если люди запутаются?
Том Старший: Да ладно, Марта, уж, наверное, мы сможем ударить лишний раз в наш старый колокол, если захотим спасти жизнь. Насколько я могу судить, этой молодой леди здесь ничто не грозит. Так почему бы не позволить ей остаться?
Чак: А почему мы должны это делать?
Том: Потому, что люди нам небезразличны!
Чак: Нет, я не это имел в виду. Откуда мы знаем, что эта женщина говорит правду? Может быть, гангстеры действительно стреляли в нее, но это не значит, что ей можно доверять.
Грэйс: Я прекрасно понимаю вашу точку зрения. Доверять мне слишком рискованно.
Бен (улыбаясь Грейс): Я вам доверяю.
Миссис Хенсон: Бен, ты снова выпил! (Поворачиваясь к Тому.) Том, мы не гангстеры. Мы своим делом занимаемся и ни у кого ничего не просим.
Том: Наконец-то вы признались в этом!
Том Старший: Если бы только был способ избавиться от сомнений по поводу слов этой юной леди... Как-нибудь узнать ее получше. Я думаю, в этом случае мы бы все рискнули. Разве не так?
Все согласно кивают.
Том: Вот подходящий способ! Ты сам сказал это, папа. Пожить с ней бок о бок. Позволить Грэйс открыть свое истинное лицо. (Поворачиваясь.) Джек, который так «прекрасно разбирается в людях», с легкостью мог бы узнать ее истинную природу. Сколько времени на это нужно такому хорошему человеку, как ты, Джек? Неделя? Может быть, две?
Джек бормочет и скребет подбородок.
Том (обращаясь ко всем): Если она готова принять вашу помощь, вы должны быть готовы оказать эту помощь. Я уверен, мы можем дать ей две недели. Две недели! И даже если один из вас крикнет ей после этого «уходи!», я сам, лично, позабочусь о том, чтобы она покинула город, — обещаю.
Слушатели молча переглядываются. Наконец встает Оливия.
Оливия: Если масса Том думает, что так надо для общества и для всех нас, мне это тоже подходит. Он, может, и молод, но его сердце не лжет. А я знаю его сердце с тех пор, как оно бьется.
Том молчит. Грэйс смотрит с надеждой.
С высоты птичьего полета мы видим город, жители которого молча расходятся по домам.
Рассказчик: В молельном доме больше не было сказано ни слова. Но было решено, и все они это чувствовали, что прекрасная беглянка задержится в городе на две недели. И даже если потом они прогонят ее, так и не сумев убедиться в ее честности, они тем не менее смогут смотреть на себя в зеркало, твердо зная, что сделали все, что от них зависело, — и даже больше, чем сделали бы другие люди на их месте.
6Ранняя весна. День
Появляется надпись:
«СЦЕНА, В КОТОРОЙ ТОМ ПРИДУМЫВАЕТ ПЛАН, А ГРЭЙС БЕРЕТСЯ ЗА РАБОТУ».
Том и Грэйс прогуливаются по дорожке, ведущей к дому отца Тома в направлении улицы Вязов.
Рассказчик: В тот же самый день, после полудня. Том повел Грэйс на прогулку по городу. Было воскресенье, и скромные улицы города были безлюдны.
Том ободряюще смотрит на нее. Берет за руку.
Том: Вот таков Догвилль, город, который я люблю. Здесь живет Оливия. Ее дочь калека. Они цветные, и их присутствие в Догвилле доказывает широту взглядов моего отца. Он даже не берет с них практически никакой платы за жилье.
Том показывает на дом Чака и Веры. Собака лает в будке.
Том: Моисей, собака Чака и Веры. У них семеро детей, и они ненавидят друг друга. В следующем доме живут Хенсоны. Они зарабатывают на жизнь, полируя дешевые стаканы, чтобы выдать их за дорогие. А здесь обитает Джек МакКей. Все знают, что он слеп, хотя он считает, что может скрыть этот факт, притворяясь, что он просто слишком чувствителен к лучам солнца. В старой конюшне стоит грузовик Бена. Бен пьет и раз в месяц посещает бордель, чего ужасно стыдится. Марта присматривает за молельным домом, пока не приедет новый священник, а этого никогда не случится. Там живут Мамаша Джинджер и ее сестра Глория. Они владеют дорогим магазином и наживаются на том, что почти никто никогда не выезжает из города. Бен и Оливия работают за пределами Догвилля, но все остальные остаются здесь. Когда-то ездили голосовать, но, с тех пор как ввели плату за регистрацию бюллетеней, которая приблизительно равна дневному заработку этих людей, они не испытывают потребности в демократии.
Том оставляет Грэйс у дверей магазина. Грэйс рассматривает китайские фигурки в витрине. Они безвкусны, но очень трогательны.
Том: Боюсь, что эти примитивные статуэтки скажут о жителях города больше, чем любые слова.
Звонит колокол. Том смотрит на часы.
Грэйс: Если это и есть тот город, который ты любишь, то ты выбрал очень странный способ выразить свою любовь. Все, что я вижу, — это прелестный городок, в самом сердце величественных гор. Город, в котором люди мечтают и видят сны, несмотря на тяжелые условия. Город, в котором мне позволили остаться, — вопреки здравому смыслу. И эти семь фигурок отнюдь не примитивны... Вот что мне нравится и что, если я не ошибаюсь, вскоре я смогу полюбить.
Грэйс бросает последний взгляд на фигурки и уходит.
Рассказчик: Назвать Догвилль прелестным городком было, по меньшей мере, оригинально. Улицы не украшены, фасады не выглядят чистыми. Люди следят за тем, что у них есть, а есть у них не так уж много. Грэйс прогуливалась с Томом по улице Вязов и восторженно смотрела на красоту, которая родилась из необходимости и была так далека от лоска, присущего ее собственному миру, безвозвратно покинутому. Вскоре она почувствовала, что за ней наблюдают. Да, это было так, за ней следили из каждого окна. Тайком или открыто, но все жители были настороже, в этом сомнений не было.
Грэйс чувствует себя неуютно. Том замечает это.
Том: Да, они наблюдают за тобой. И если ты уже их полюбила, им потребуется время, чтобы ответить тебе тем же. Просто не вешай нос и не прячь глаза. У нас есть две недели, чтобы убедить их принять тебя.
Грэйс: Звучит так, будто мы хотим кого-то обмануть.
Том: Разве ради спасения твоей жизни не стоит пойти на обман?
Грэйс: Но я не вижу, чем могу быть им полезна...
Том: Ты способна на физический труд?
Грэйс: Да. Почему ты спрашиваешь?
Том: Здесь, в Догвилле, восемь домовладельцев. Это значит, что ты можешь ежедневно посвящать каждому час своего времени,
Грэйс: Что ты имеешь в виду?
Том: Догвилль дал тебе две недели, теперь твоя очередь предлагать...
Том берет ее за руку и ведет домой.
7Ранняя весна. День
Появляется надпись:
«СЦЕНА, В КОТОРОЙ ГРЭЙС ПРИСТУПАЕТ К РАБОТЕ».
Догвилль полностью освещен. Город охвачен суетой. Грэйс выходит из дома Эдисонов.
Рассказчик: На следующий день в Догвилле установилась прекрасная погода. Нежные листочки на кустах крыжовника в саду Мамаши Джинджер распустились, несмотря на недоверие Тома к ее садоводческим методам. Солнце светило в этот первый весенний день, который Том избрал днем начала трудовой жизни Грэйс. Днем, в который Грэйс обойдет Догвилль и предложит его жителям себя и свои услуги.
Грузовик Бена припаркован около дома Хенсонов. Бен грузит коробки со стаканами. Лиз их выносит. Когда Бен остается один, Грэйс подходит к нему.
Грэйс: Доброе утро.
Бен: Привет.
Грэйс: Прошу прощения. Я хотела бы предложить вам мою помощь... я могу что-нибудь сделать для вас?
Бен: Ну, мисс, может быть, вы установите новый двигатель в машину, двенадцатиклапанный, или карбюратор, который не будет течь... (Улыбается.) Думаю, с коробками мы сами управимся...
Грэйс: Может быть, вам требуется помощь по дому?
Бен: У меня гараж, мисс. Не дом. Я занимаюсь грузоперевозками, видите ли. Мой дом — дорога!
Бен ставит последнюю коробку в кузов, когда появляется Оливия.
О л и в и я: Я готова.
Бен открывает переднюю дверь. Оливия карабкается на пассажирское сиденье.
Бен: Оливия, у тебя ведь есть дом. Эта молодая леди хочет поработать у кого-нибудь дома.
Оливия (улыбаясь): Уборщица для уборщицы? Не говорите чепухи, мистер Бен!
Бен (с улыбкой садясь в машину): Мне жаль, мисс...
Бен машет рукой и ведет грузовик по Каньон-Роуд. Лиз машет ему
Рассказчик: Бен отправился в Джорджтаун со своим еженедельным грузом стаканов, которые мистер Хенсон так старательно отполировал, очистив от примет дешевого производства, и которые Лиз упаковала в древесные стружки, к ее глубокому сожалению портившие ей руки, делая их красными и грубыми. В этот день, да и в другие, если это было удобно, Оливию подвозил Бен; в ином случае она ехала на велосипеде. Грэйс безнадежно оглядывала город. Она кивнула Лиз, но продолжила свой путь, поскольку, по всей видимости, в доме Хенсонов ей делать было нечего. Да и в доме Чака и Веры, как она почувствовала еще на собрании, она не имела бы успеха. Грэйс показалось уместным попытать счастья в доме Джека МакКея. Посему она свернула на улочку, носившую экзотическое название Глюнен-стрит.
Грэйс останавливается у двери Джека МакКея. Она подходит и стучит. Джек открывает дверь
Рассказчик: Джек МакКей был слеп. Другого слова не подберешь. И хотя это всем было очевидно, он убедил себя в том, что может скрыть факт, который считал унизительным.