Том Старший: Что ж, звучит обнадеживающе, должен сказать. Не думаю, что рак может развиваться с такой завидной симметрией. Но, с другой стороны, все возможно.
Грэйс: Мистер Эдисон! Мы столько раз об этом говорили. Просто смиритесь с тем, что вы чрезвычайно здоровый пожилой джентльмен.
Том Старший (облегченно, с улыбкой): Все равно, я бы отдохнул, просто на всякий случай.
Том Старший идет в свою комнату с креслом-качалкой. Он закрывает за собой дверь и садится в кресло, чтобы отдохнуть. Грэйс озабоченно смотрит на Тома.
Грэйс: Что еще они сказали?
Том: Они не думают, что что-то изменилось, нет. Их больше волнует вопрос, не станут ли их самих считать преступниками, если они не заявят на тебя в полицию.
Грэйс: Сегодня вечером я уйду. Хватит.
Том: На самом деле я хотел предложить тебе нечто совершенно противоположное.
Грэйс: Что-что?
Том: Сточки зрения экономической перспективы твое пребывание стало обходиться Догвиллю дороже. Видишь ли, если людям стало опаснее держать тебя в городе, но при этом их желание оставить тебя здесь неизменно, тебе просто нужно предложить им компенсацию, некое qui pro quo.
Грэйс: Твои слова звучат, как если бы их произнесли те гангстеры...
Том: Да нет же, послушай. Дело не только в том, что городу сложнее обеспечивать тебе безопасность; ты сама должна хотеть остаться здесь. Я с трудом могу вообразить, куда ты можешь отправиться, когда вся округа увешана твоими фотографиями.
Грэйс: И как я должна это «компенсировать»?
Том: Я предложил, чтобы ты посещала дома жителей города дважды в день, конечно, только если ты сама согласна, и это вместо того, чтобы в два раза увеличивать количество твоих рабочих часов, чего, должен сказать, и хотели бы жители. Таким образом, мы создадим видимость того, что ты готова оказывать больше содействия. Это нужно, чтобы пресечь любые возражения, Грэйс.
Грэйс: Мне все еще кажется, что это звучит странно и что это трудно осуществить на практике.
Том: Мне это тоже очевидно. Но Марта хочет нам помочь. Она согласилась звонить в колокол каждые полчаса, чтобы ты могла придерживаться нового расписания.
Грэйс: И тогда мне можно остаться?
Том: Миссис Хенсон, конечно же, подняла вопрос о том, чтобы урезать тебе плату за труд, но чисто символически. Ее чересчур взволновало слово «опасна», написанное в объявлении.
Грэйс: Конечно. Я готова закатать рукава и поработать дополнительно. За деньги или бесплатно, если ты уверен, что они не захотят выгнать меня.
Том: Я уверен. Ты же слышала, что сказал МакКей.
Грэйс: Даже не знаю, что и думать. Давай сделаем, как ты говоришь, если это к лучшему. И если ты уже договорился обо всем с остальными.
Том: Именно это я и сделал.
Грэйс встает и сокрушенно качает головой.
Грэйс: В таком случае я пойду домой и отдохну. Похоже, в ближайшие дни я буду очень занята...
Том встает. Берет ее за руку. Он стоит, будто собирается поцеловать ее. Но вместо этого заключает в объятия. Она целует его в щеку и уходит. Том остается стоять, немного обескураженный. Она возвращается. Он счастливо смотрит на нее.
Грэйс: Ох,Том!
Том: Да, Грэйс?
Грэйс: Мне страшно... Я знаю, что не должна так думать, но... та карточка, которую тебе дал человек в автомобиле... ты ведь никому ее не показывал?
Том: Перестань, Грэйс! Разумеется, я ее сразу сжег.
Грэйс: Разумеется... как глупо. Мне жаль, но тебе придется смириться с не столь блестящей стороной моей натуры. Спокойной ночи. Том. И спасибо за все, что ты для меня делаешь.
Грэйс целует его в губы. Улыбается и спешит уйти. Он смотрит на нее с улыбкой.
С высоты птичьего полета мы видим, как Грэйс бежит от дома к дому каждый раз, как бьет колокол.
22Созревают яблоки. День. Марта звонит в колокол
Появляется надпись:
«СЦЕНА, В КОТОРОЙ ГРЭЙС УЖАСНО ЗАНЯТА, А ЧАК ВОЗВРАЩАЕТСЯ ДОМОЙ СЛИШКОМ РАНО».
Рассказчик: Все жители города возражали против любых изменений в условиях работы Грэйс, если случайно в разговоре кто-то из домовладельцев касался этой темы; тем временем Грэйс, повинуясь ударам колокола, металась с одной работы на другую. Ах да, Бен, разумеется, признался Грэйс, что симпатизирует ей и что он не нуждается в том, чтобы она оказывала ему больше внимания, и Грэйс была ему благодарна, несмотря на то что, произнося эти слова, он был немного пьян. Но независимо от того, считали ли люди идею увеличения обязанностей Грэйс честной и оправданной, она, кажется, никого не сделала счастливее. Скорее наоборот. В любом случае, Чака это практически не касалось. Более того, работа в яблоневом саду стала пределом мечтаний Грэйс, к которому она отчаянно стремилась весь свой необычайно продолжительный рабочий день.
Грэйс делает массаж Тому Старшему.
Грэйс помогает Джун сесть в инвалидное кресло.
Грэйс раздает детям Веры учебники. Звонит колокол, и Грэйс сразу забирает книги обратно.
Грэйс копается в кустах крыжовника. Звонит колокол, и Мамаша Джинджер принимает вахту. Грэйс достает из печи горячий пирог.
Грэйс, стоя на коленях, драит полы в доме Джека МакКея.
Грэйс протирает лобовое стекло на грузовике Бена.
Грэйс нажимает на педали, пока Марта играет на органе.
Грэйс спешит к Хенсонам, надевает рабочий халат и начинает полировать стаканы. Вдруг один из стаканов лопается у нее в руках. Входит Миссис Хенсон.
Миссис Хенсон: Тебе следует быть осторожнее. Лиз тоже была не слишком аккуратной, но, по крайней мере, она не била стаканов. Мой муж прекрасно справляется с полировкой, но стекло от этого становится хрупким. Я думала, ты знаешь.
Грэйс: Простите, миссис Хенсон! Это больше не повторится. Я, конечно же, верну вам деньги за стакан.
Миссис Хенсон (подобрев): Конечно же, я не возьму с тебя денег. Мы как-нибудь справимся.
Грэйс слышит вдали звон колокола. Снимает халат. Кивает Миссис
Хенсон.
Грэйс: До свидания, миссис Хенсон, и спасибо вам. Боюсь, сегодня я опаздываю. У бедного Чака столько работы в саду.
Миссис Хенсон: До свидания, Грэйс.
Грэйс бежит по улице Вязов. Она уже не слышит монотонного лая Моисея. Она мчится мимо магазина Мамаши Джинджер; решает немного срезать путь и пробегает между кустами крыжовника.
Рассказчик: Грэйс быстро бежала по улице Вязов. Она даже не слышала монотонного и подозрительного лая собаки. Она так не хотела расстраивать Чака своим опозданием. Они собирались выпалывать траву у стволов яблонь: нужно выполоть не слишком много, чтобы дождевые потоки, идущие с гор, не смогли размыть почву, но и не слишком мало, чтобы деревья могли дышать и мыши не подбирались близко. Грэйс мчалась мимо магазина Мамаши Джинджер. Она попыталась сократить путь и пробежала между кустами крыжовника, но тут же была остановлена криком.
Мамаша Джинджер: Грэйс!
Грэйс останавливается. Мамаша Джинджер на заднем дворе,у нее в руках грабли. Грэйс оглядывается на тропинку, по которой только что пробежала.
Грэйс: Извините, я не заметила, что вы только что разровняли землю.
Мамаша Джинджер: Это не потому, что я здесь поработала граблями. Смысл в том, чтобы люди обходили кусты. Тебе следует знать, что именно этого я и добиваюсь.
Грэйс: А я думала, что цепи вокруг кустов повешены для того, чтобы была видна дорожка между ними.
Мамаша Джинджер: Цепи висят здесь потому, что люди вечно пытаются попасть в фруктовый сад коротким путем. Цепи нужны, чтобы никто не мог повредить куст или его верхушку.
Грэйс: Но ведь этой тропинкой пользуются все.
Мамаша Джинджер: Ты права, они ходили здесь десятилетиями. Но ты-то в городе не настолько давно.
Грэйс: Вы хотите сказать, что у меня нет права пользоваться этой дорожкой, потому что я нездешняя?
Мамаша Джинджер: Нет, конечно нет. Просто мне казалось, что тебе здесь нравится, — вот и все.
Грэйс удивленно смотрит на нее.
Грэйс (страстно): Мне очень нравится жить с вами. Мне очень жаль, если мои действия могли быть неверно истолкованы. Действительно жаль. Я знаю, как много значат для вас кусты. С моей стороны это было непозволительно.
Мамаша Джинджер (смягчившись): Хорошо, можешь идти, если ты так торопишься.
Грэйс идет к тропинке в сад. Машет рукой Мамаше Джинджер.
Грэйс: До свидания, Мамаша Джинджер. Увидимся после обеда. Я так потружусь над этими кустами, как никто никогда не трудился, обещаю.
Грэйс исчезает на тропинке в саду.
23Созревают яблоки. Ранний вечер
Чак поднимается по тропинке, ведущей из сада, с корзиной мелких незрелых яблок на спине. Он садится на скамейку, изнуренный. Он выглядит раздраженным. Почти сразу после него появляется Грэйс с охапкой длинных веток, с пожухлыми листьями на спине. Она садится около Чака. Смотрит на него.
Грэйс: Прости меня за эту ветку. (Она смотрит на одну из веток, которую положила на землю.) На ней было слишком много яблок... сочных яблок, даже несмотря на то, что они еще не созрели.
Чак: Мне давно следовало поставить подпорки под эту ветку, но я пожадничал.
Грэйс: Разве можно считать жадностью желание накормить своих детей?
Чак (пожимая плечами): Это потому, что почва истощена. Вот и все, что можно сказать. Как шахта: сначала в ней добывают золото, затем серебро, ну а потом олово. Они осушили реку, срыли землю и взорвали скалы. Здесь ничего не осталось. Деревья не растут из-за разреженного воздуха.
Грэйс: Если кто-то и может заставить их расти, то это ты. Я видела, как ты весь день ногтями соскребал личинки с листьев каждого дерева.