– Эса, я был не прав, – девушка подняла бровь, – нужно будет поймать негодяев и потрясти их мошну.
– Я все сделаю, – воительница развернулась и исчезла.
Мы с Агой и Аршаком направились на часть рынка, где торговали броней и оружием. Захотелось понять их стоимость и качество. Подходя то к одному, то к другому купцу, я все больше разочаровывался. Броня из металла здесь стоила безумно дорого, от двух до тридцати золотых. Топоры стоили от пятидесяти серебрушек до десяти золотых. По крайней мере, мой топорик местный торгаш оценил в десяток золотых монет. В большинстве своем цены на металл кусались, поэтому и товар был такой, который мог купить среднестатистический воин – бронь из крепкой кожи и топор из плохого железа. Чем больше я ходил по торговым рядам, тем больше я убеждался в необходимости перемен.
Сделав пометку в голове о надобности совершения «погрессорства» в области развития металлургии и оружейного дела, мы вернулись в кремль. Я переоделся в повседневную одежду и пошел искать дядю. Хотелось обсудить с ним наим сотни крестьян в Хольмграде. Нужно закрыть вопрос о качественном железе.
Шум во дворе детинца отвлек меня от поисков Радомысла. Я вышел во двор, который заполонили всадники-варяги. Это эсовы дружинники втягивались во внутрь кремля. Сама Эстрид, гарцуя на черном жеребце, вела привязанных к веревке Карабаса и Гриню.
– Поймали возле самых ворот, – спрыгивая с лошади, довольным голосом сообщила девушка, – хотели улизнуть. Главное, своих на торге бросили на произвол судьбы, – сурово добавила она, испепеляя взглядом скомороха и главу труппы.
– Я все отдам, – подал голос Карабас.
– Конечно отдашь, – Эса удивленно фыркнула, – и еще сверху добавишь за мое беспокойство.
– Что же ты, Гриня, обмануть меня вздумал, – спросил я скомороха, игнорируя Барабаса.
– Я не хотел, – он пошевелил связанными руками, – Он сказал, что я сам виноват, – скоморох кивнул в сторону Карабаса, – якобы я принял ставку, мне и отвечать за это.
– Так ты же пошел к нему советоваться, – удивился я.
– Я ему напомнил это, а он заладил про мою вину и все тут, – вздохнул Гриня.
Ясно, тяжелый случай отношения глупого руководителя и старательного подчиненного.
– Где мой выигрыш, Карабас-Барабас? – спросил я главу труппы.
Тот не совсем понял мое обращение и титулование, но промычал что-то нечленораздельное. На что Эса достала один из своих метательных ножей, после чего Карабаса словно подменили, он рассказал не только что, где и сколько хранит, но и назвал цифры, которые скрывал от труппы. Всего у него набралась сумма в размере ста семидесяти золотых. Я так понимаю, что каждый в группе имел некий процент с доходов от выступлений. Утаивание Карабасом реальной суммы дохода снижало зарплату труппы. Гриня после этих известий грозился удушить Барабаса.
– Гриня, – тормознул я скомороха, – сейчас идешь к своим друзьям, приносишь мне мой выигрыш…
– И десяток золота сверху за мое беспокойство, – вставила Эса свои «пять копеек».
– Хорошо, – согласился я, ухмыляясь, – приносишь сто десять золотых, после чего я отпускаю Карабаса и ты с товарищами разбираешься с ним сам.
– Спасибо, воин, – скоморох поклонился в пояс.
Эса развязала Гриню. Тот, одарив многообещающим взглядом Барабаса, убежал в сторону рынка. Воительница приказала своим людям увести главаря труппы и сторожить мошенника.
– А кто такой Кабларас-баларас? – вдруг заинтересовалась Эстрид.
– Кто? А, Карабас-Барабас? – воительница кивнула, – Это злодей, – я задумался, сдерживая смешок, – из сказки. Этот тип, – я кивнул в сторону уводимого варягами персонажа, – очень похож на него.
Эса закатила глаза, не довольная моим ответом. Пришлось пообещать ей рассказать эту «сказку». Вот интересно, понравится ли ныне живущим сказка про Буратино? Нужно будет отследить реакцию.
Я снова направился на поиски дяди. Радомысл оказался в зале старейшин, он готовился принять решение о назначении наместника в свое отсутствие и не мог подобрать соответствующей кандидатуры. Обрадовавшись моему приходу, он пожаловался на огромную загруженность и начал жалеть о том дне, когда решил стать князем. Наблюдая за привычкой дяди баюкать культю, мне пришла идея о протезе. Почему бы нет? Попросить хорошего плотника сделать деревянную копию с ориентиром на целую конечность. Потом деревянную форму облепить глиной, высушить и аккуратно разрезать, достать деревяшку. А глиняную болванку залить металлом. Можно еще придумать секретный кармашек в руке. Будет там хранить яд или же иглы. В целом, неплохая идея. Когда я ею поделился с дядей, то твердо решил воплотить ее в жизнь.
Надежда и радость в глазах Радомысла сказала мне больше любых слов. Дядя, сдерживая эмоции, сухо кивнул мне, давая добро на это дело. Я пожал его целую руку и пообещал сделать подарок в виде протеза через несколько дней, как прибудем в Хольмград.
Я перевел тему и спросил его о предоставлении мне сотни крестьян в целях обустройства будущего завода и проведения ряда опытов по добыче качественного железа. Радомысл пообещал поговорить с отцом, а если возникнут сложности, то дядя сам выделит мне под это дело людей из Смоленска.
Пока я общался с дядей, вошла Эса. Она, с иронией на губах, извинилась за беспокойство и сообщила о прибытии Грини с труппой. Пришлось вкратце рассказать дяде историю со скоморохами. Радомысл поржал над моей способностью влипать во всякие неприятности.
Мы с Эсой вышли во двор. Запыхавшийся Гриня, с мешком за плечами, рыскал глазами в поисках Карабаса. Его сопровождала труппа в полном составе. Даже великан был тут. Увидев меня, Гриня, расцвел.
– Воин, мы благодарствуем за то, что раскрыл нам глаза, – заявил скоморох в окружении поддакивающих приятелей.
– Зови меня – Ларс, – напомнил я ему свое имя.
Парень все время меня воином зовёт, хотя я сообщал ему свое имя, когда говорил ещё в первый раз куда принести выигрыш.
– Прости, запамятовал, а спросить невместно, – подтвердил мою догадку Гриня.
– Принес монеты? – спросил я.
– Да, вот, – скоморох кивнул великану и тот протянул два маленьких мешочка, один мне, второй – Эсе.
Я подозвал Агу. Он стоял неподалеку, ждал Сокола для тренировки. Отсыпав пятьдесят монет к себе в кошель, я протянул мешочек с оставшейся половиной моему Обеликсу. Богатырь покрутил ус и разглядывал монеты. Пришлось объяснить ему, что это его часть выигрыша и моя благодарность за службу. Ага хотел вернуть деньги, но мне удалось убедить его, что это от чистого сердца. Верзила изобразил благодарственный кивок и отошел дожидаться моего учителя.
Эса лучилась радостью от моего поступка. Не знаю что ее так обрадовало, но моська у нее была словно у кота, объевшегося сметаной. Она скомандовала своим варягам привести Карабаса. Его развязали и передали труппе. Восточный великан крепко схватил его за предплечье и ватага скоморохов откланялась. Гриня на прощание поблагодарил меня за помощь.
Я же направился к себе в комнату. День был сложный. Небольшая слабость в теле давала о себе знать.
Вечером пришел Аршак, мы провели урок латыни, я наконец-то начал адекватно изъясняться на этом мертвом языке. Милена тоже захотела попробовать выучить его. Мы договорились, что Аршак будет учить обоих. Я таким образом буду повторять и закреплять уже пройденное, а жена начнет воспринимать азы языка.
Когда наш учитель латыни ушел, Милена отвела меня в баньку и, не сильно парясь, чтобы не раскрыть раны, почистила тело от запекшейся крови. Заново перевязав раны чистыми лоскутами, супруга безостановочно щебетала. Ее голосок меня расслаблял.
Я вспомнил утреннюю встречу с Эсой, ее объятия и переживания. Как то странно все. В том мире у меня не ладилось с личной жизнью, а в этом у меня прекрасная жена и отличная подруга, взаимоотношения с которой становятся больше, чем дружеские. Это так сложно и, в то же время, так необычно, что я не знаю как себя вести.
Люблю ли я Милену? Она совершенна с точки зрения внешности. При этом, она достаточно умна. Я восхищаюсь ее красотой и мое эго буквально орет от счастья обладания такой девушкой. Но люблю ли я ее? Не знаю я.
С Эсой все еще сложнее. Она не похожа на Милену. Если моя жена – это весенний цветок с хрупким стебельком, то Эстрид – это колючая бордовая роза. Эса – хищник с кошачьей грацией. И вообще, на сколько уместно думать о таких вещах в присутствии своей жены?
Я дернул головой, стряхивая наваждение. Я спросил Милену про Богиню Карну и ее жрецов, с целью выяснить, на сколько можно эти жрецам доверять.
Супруга рассказала много интересного про Карну и ее жрецов. Кстати, у богини были только жрицы, то есть последователи женского пола. Мужчин-жрецов Карна не признавала. Вот такая мужененавистница.
Карна в славянской мифологии является покровительницей возрождения и перевоплощения. Богиню иногда именовали как Коруна или Кручина. Эта богиня олицетворяла цикличность жизни и движения вселенной по кругу. Возрождая душу, покровительница давала ей еще один шанс. А благодаря круговому развороту, каждый мог исправить ошибки и наладить собственную жизнь. Такое перерождение позволяло душам развиваться и двигаться по спирали, а не по замкнутому кругу, совершенствуясь, становясь лучше. Многие боятся эту Богиню, так как каждый проживает уникальную и неповторимую судьбу, совершая как благие, так и злые поступки. Именно поэтому богиня Карна – символ не только милосердия, но и наказания. Кто-то смог прожить жизнь так, что завоевал похвалу и вознаграждение снова возродиться, а некоторые заслужили лишь наказания и оказались недостойны милосердия и доброты покровительницы.
Проведя небольшую лекцию по этой Богине, Милена высказалась о том, что мне стоит доверять жрицам Карны, так как еще ни разу ее последователи не были уличены во лжи или несправедливости. Более того, она верит, что именно Карна первой оплакивает кончину человека, отдает дань памяти и уважения, а также провожает души к небесным чертогам. Помимо этого, покровительница помогала смертным выполнить собственное предназначение, которое предопределяется еще до момента рождения древним родом.