акой маскулинной «склонности вступать в дискуссии», оценки ее профессиональной этики и утверждения, что в первый год обучения они встречались чаще обычного (это он может доказать с помощью чеков или выписок с кредитной карты об оплате счетов в отеле «Олд-Бэнк», где он бронировал им столик каждую неделю, даже если она не успевала закончить главу и не просила ничего отрецензировать), и до этих несчастных слипшихся «н» и «д» в слове «рекомендательное»: «гарамон».
— Тесса! — окликнул ее Крис. — Что-то не так?
Она посмотрела в его тревожно скривившееся лицо, потом быстро опустила глаза. Кожу головы покалывало, мысли неслись вскачь в поисках правдоподобного ответа.
— Налить тебе воды? — спросил он, поспешно вставая.
Тесса кивнула, Крис поспешил к небольшому холодильнику в дальнем, погруженном в тень уголке кабинета. Наполнил из графина чашечку — Тесса уже знала, что в воду наструган огурец. Сколько она всего знала об этом человеке! Крис снова пересек кабинет, вручил ей прохладный сосуд.
— Все в порядке, — выдавила она, пригубив огуречной воды.
— По твоему виду не скажешь, — возразил он. — Случилось что-то серьезное?
Тут все молекулы в кабинете будто задвигались, перестроились. Тесса поставила чашку на стопку бумаг рядом с телефоном Криса, встала, прижала пальцы к виску, с другой руки безвольно свисало письмо. Тесса протянула его Крису:
— Ты вот это мне написал в качестве рекомендации?
Крис углубился в чтение. В голове у нее постепенно складывался целостный нарратив.
— И поэтому никто не хочет брать меня на работу? — добавила она.
От его блейзера пахло табаком, на плечо осыпалась перхоть, и пока он читал, она прокручивала в уме первую их настоящую встречу — они этакой парочкой сидели на этом диване. Тесса вспомнила, как он склонился над ее работой, почесал темя, высвободил несколько фрагментов эпидермиса Кристофера Эклса, они порхнули на ее бедро в темных джинсах. Сквозь отвращение Тесса отчетливо ощущала почтительность и восхищение — и чувства эти унесла с собой, когда вышла из кабинета в ауре восторженной похвалы. Частички перхоти она не смахивала еще минут двадцать, а сама себе это объяснила тем, что, возможно, к ней таким образом пристала частичка его успеха; от этой мысли она тут же рассмеялась. Просто таким вот образом она надеялась и заключала свою надежду в игру слов, чтобы можно было самой над ней посмеяться. В противном случае надежда превращалась в слишком серьезную опасность, могла занести слишком высоко.
— Боюсь, кто-то пытается над тобой подшутить, Тесса, — сказал Крис. — Причем довольно зло.
— «Повысила уровень профессиональной этики»? — недоуменно повторила Тесса. — Причем написано на бланке Вестфалинга. С твоей подписью. Да еще и «гарамоном», чтоб его. Крис, ты этого не писал?
— Я бы никогда не стал писать тебе такую рекомендацию, — ответил он. Попытался вернуть ей письмо, но она не взяла.
«Ты лжешь», — внезапно мелькнула у нее мысль.
— Не знаю, душа моя Тесс, нужно ли тебе, чтобы я в это вмешивался. — Крис положил листок бумаги обратно на кофейный столик и вернулся в свое кресло. — Если передать письмо в дисциплинарный комитет, они обязаны будут отнестись к нему серьезно. Возможно, речь идет о подлоге. И подпись мою, похоже, сгенерировали. — Он снял очки, протер их носовым платком, строго глядя на Тессу.
— Дело рук Джорджа Бейла, — выпалила она.
Крис вздрогнул.
— Ты хочешь сказать, к тебе это от него попало?
— Пришло по электронной почте.
— Откуда ты знаешь, что это именно Джордж Бейл?
Тесса помолчала.
— В каком смысле — откуда я знаю?
— Гм. — Крис снова схватил листок, уставился на него.
— В каком смысле — откуда я знаю? — Тесса уловила визгливую нотку в собственном голосе.
— Ну, в смысле, он прислал тебе это по электронной почте.
— Да, — подтвердила она.
— Ты имеешь в виду, это пришло с электронного адреса Джорджа Бейла?
— А что еще я могла иметь в виду, Крис?
— Просто хочу убедиться, что мне известны все факты.
— Но почему ты спрашиваешь, откуда я знаю, что это от Джорджа Бейла, если я только что внятно сказала, что получила это от него по электронной почте?
Крис помолчал, а потом, похоже, рассердился.
— Да потому что кто-то мог зарегистрировать левый адрес, типа «ДжорджБейл-хотмейл-ком», и отправить тебе…
— Оно пришло с его университетского адреса, — соврала Тесса.
— Более того, как оно вообще могло попасть к Джорджу Бейлу? Он даже не в комитете по найму преподавателей.
— Что могло попасть? Это? — Она выхватила листок.
Взгляд Криса метнулся к стене, потом снова сосредоточился на ней.
— Тесса, ты искажаешь мои слова. Я всего лишь пытаюсь указать на пробелы в твоей логике, а она достаточно пориста. А еще, если совсем уж честно, я, конечно, расстроен, что ты не преуспела в поиске работы, меня это озадачивает, но одновременно я потрясен тем, что ты вот так вот пытаешься возложить вину на меня…
Тесса отвернулась. Это замечание крепко ее ужалило. Крис умолк, явно сознавая, что сделал ей больно.
— Тем более что у тебя есть более чем приемлемое предложение продолжить работу здесь. Меня удивляет, что ты так легко поверила в эту мерзкую фальшивку.
Ее задел намек на то, что она пытается переложить на чужие плечи вину за собственный провал; но на то оно было похоже.
— Понимаю, тебе сейчас тяжело, — продолжал Крис. — Бен тебя бросил…
— Крис, ты это написал или нет? — прервала она его, пытаясь собраться с мыслями.
— Нет! — с негодованием отрубил Крис. — И мне не нравится, что ты явилась сюда и предъявляешь мне обвинения.
— Ладно…
— Ничего не ладно. Просто позвони Джорджу и задай ему прямой вопрос. Если хочешь прочитать мое рекомендательное письмо, я тебе его покажу. А у меня в связи с этой историей возникает вопрос, как я выгляжу в твоих глазах, мне этот вопрос не нравится, а тебя выставляет в неприглядном виде. — Он обошел вокруг стола, оказавшись на одной с Тессой стороне. — Я считаю, тебе стоит позвонить Джорджу прямо сейчас.
Тесса выставила вперед ладони:
— Погоди.
— Я считаю, тебе стоит позвонить ему, прежде чем мы продолжим обсуждение. А я, если уж совсем честно, вообще не хочу ничего об этом знать. Запредельный бред. Ты же прекрасно понимаешь: даже если бы все это было правдой, делиться этим с тобой крайне неэтично с его стороны. Знаешь, позвони-ка Джорджу прямо сейчас. Давай вместе. У меня наверняка есть его номер.
Крис взял с груды бумаг свой телефон. Мысли у Тессы неслись вскачь — ситуация вышла из-под контроля. Она же не знает наверняка, Крис это написал или нет. Желание извиниться, отвращение к самой себе так и вздымались внутри, а теперь во все это втянут еще и Джорджа Бейла.
— Полагаю, ты сама хочешь с ним поговорить? — Крис протянул ей телефон.
Тесса посмотрела на матово-черный аппаратик в его ладони — что-то ей в этом почудилось странное. Крис не отступался.
— Так ты не забыл телефон, — сказала она тихо, и пока звучали эти слова, она все отчетливее осознавала запредельность всей ситуации.
— Что?
— Два часа назад ты просил у меня телефон, потому что свой оставил дома, но вот же он, здесь.
Крис снова скривился. Одним движением смахнул все бумаги с кофейного столика, чашка из-под огуречной воды громко звякнула о твердую половицу. Тесса инстинктивно отшатнулась — спина выгнута, сердце стучит в горле.
— Какое мой телефон имеет отношение к этой твоей распечатке?
По коже у Тессы побежали первые мурашки страха. Однако ярость оказалась сильнее страха — Крис попытался воздействовать на нее физически, и тем сильнее вероятность, что он лжет. Тесса попятилась к закрытой двери. Крис не смотрел ей в глаза.
— То есть ты не хочешь звонить Джорджу Бейлу, — заключил он.
— Ты уходишь от сути, — стояла она на своем. — Зачем ты просил у меня телефон, если у тебя был свой? Почему сказал, что забыл его дома?
— Я перепутал. Он все время лежал здесь. Просто потерялся.
— Крис, прости, что я… Прости, но почему ты мне врешь? Что происходит?
Крис устремил глаза в потолок и глубоко вздохнул.
— Мы собирались обсуждать сноску. И твое выступление на защите.
— А, вот как, сноску? Крис, я уверена, что ты мне лжешь. Если я выясню, что это и есть то письмо, которое ты про меня написал, — не сомневайся, я это выясню, — а ты будешь и дальше все отрицать… Короче, сам сложи два и два, мать твою.
Он обошел вокруг кофейного столика, встал с ней совсем рядом. Она чуть попятилась. Но он шагнул к двери, распахнул ее, указал на пустую лестницу.
— Если на этом у тебя все, — сказал он.
Тесса взяла письмо с письменного стола, засунула в сумку, проследовала мимо Криса — сердце стучало отчаянно — на безмолвную Седьмую лестницу. Она как можно быстрее покинула территорию колледжа — прошла мимо Лидии и Талли в поварских халатах, которые курили перед столовой, мимо Макса в домике портера, который кивнул ей со смурным видом, уклонилась от туристов в бейсболках, которые вползали в калитку. Вспышка, что позволил себе Крис, окончательно убедила Тессу в том, что именно он автор письма. Именно из-за него ей не предложили на следующий год ни одного места работы за пределами Вестфалинга, даже не позвали ни на одно собеседование.
Может, это письмо лишь плод ее воображения? Она вообразила себе сдержанно-одобрительное послание, в котором Крис, не проявляя, как всегда, никаких эмоций, выполняет свой долг, отмечает ее способности и добродетельно умалчивает о собственных к ней чувствах, а точнее, никак не выпячивает эти чувства. Она, надо сказать, рассчитывала на некоторое выпячивание, на подробное перечисление всех ее заслуг, отнюдь не ничтожных. Если писал все-таки Крис, остается лишь изумляться его беспечности и безоглядному нахальству. Но так ли она в этом уверена? Не осталось никаких сомнений? То, что автор письма именно Крис, — гипотеза, а не вывод, смешивать их совершенно безнравственно. Тесса Неверующая — так ее иногда называл Крис, не без толики восхищения, и что верно, то верно: в науке несгибаемый скепсис до сих пор шел ей только на пользу, сказывалось то, что она выросла в семье двух врачей, для которых доказательные гипотезы и сбор данных были вещами едва ли не сакральными. Чтобы доказать, что это дело рук Криса, придется запросить на одной из кафедр полученное от него письмо. В голову тут же полезли имена ученых-классиков, которые могут официально или неофициально получить к этим письмам доступ, — Синклер? Оттаманелли? Соня? Алистер? Вот только все они либо слишком далеки от комитетов по найму преподавателей, либо слишком близки к Крису. Хиггинс? Хиггинс — они с Фиби Хиггинс засиделись до трех утра на конференции в Эдинбурге, пили кларет и разговаривали про своих матерей. После конференции обменялись вежливыми письмами. Хиггинс входит в состав комитета в Лос-Анджелесе, именно там Тессу все-таки пригласили на одно из немногочисленных собеседований, в формате видеоконференции, три недели назад, — за ним последовал письменный отказ. Хиггинс никак не отреагировала, боль от отказа еще не прошла, но Фиби в свое время сама предложила, если понадобится, помочь Тессе. С Хиггин