— Замолчи, щенокъ, не то я тебя отдую желѣзными прутьями, кожу съ тебя спущу, глаза выколю! кричалъ карликъ въ свою очередь.
Онъ опять сжалъ кулакъ и, ловко просунувъ его подъ локтемъ мальчика, въ то время, какъ тотъ увертывался отъ его ударовъ, схватилъ его за голову, снова принялся тузить и отпустилъ его только тогда, когда излилъ на немъ весь свой гнѣвъ.
— Попробуйте-ка подойти, говорилъ мальчикъ, отодвигаясь назадъ и снова выставляя локти на защиту.
— Небось, не трону, будетъ съ тебя на этотъ разъ. На, вотъ тебѣ ключъ, отопри контору.
— Отчего вы не деретесь съ такими же карликами, какъ вы сами? спросилъ мальчикъ, осторожно подходя къ нему.
— А гдѣ я ихъ возьму, дьяволенокъ? Говорятъ тебѣ, бери ключъ, не то я размозжу тебѣ голову.
И дѣйствительно, когда мальчикъ подошелъ, онъ изо всей силы хватилъ его ключомъ по головѣ.
Мальчикъ вздумалъ было поворчать, направляясь къ конторѣ, но, увидѣвъ, что Квильпъ идетъ вслѣдъ за нимъ, не отрывая отъ него глазъ, тотчасъ же замолчалъ. Здѣсь кстати замѣтить, что между ними существовала какая-то странная симпатія. Намъ нѣтъ дѣла до того, какимъ образомъ зародилось и чѣмъ поддерживалось это взаимное расположеніе, заставлявшее одного терпѣть брань и подзатыльники, а другого выносить грубые и дерзкіе отвѣты. Квильпъ, конечно, никому другому не позволилъ бы говорить себѣ дерзости, а мальчикъ ни отъ кого, кромѣ Квильпа, не сталъ бы сносить побои: ему ничего не стоило убѣжать отъ хозяина.
— Ну, теперь сторожи пристань, да смотри ты у меня, вздумай еще постоять на головѣ: какъ разъ останешься безъ ноги.
Мальчикъ промолчалъ, но не успѣлъ Квильпъ войти въ контору, какъ онъ тутъ же за дверью, не смотря на угрозу, сталъ на головѣ. Простоявъ съ минуту въ такой пріятной позѣ, онъ на рукахъ перебрался на другую сторону дома и тамъ постоялъ немного, затѣмъ, не мѣняя положенія, перешелъ на третью, но побоялся продѣлать эту штуку передъ той стѣной, гдѣ находилось единственное окно конторы, откуда хозяинъ могъ его увидѣть. И благо ему было. Квильпъ, зная его проказы, сидѣлъ въ засадѣ недалеко отъ окна, держа наготовѣ старую не обтесанную доску, сплошь утыканную гвоздями: плохо пришлось бы мальчику, еслибъ онъ угодилъ въ него этой доской.
Контора состояла изъ одной маленькой грязной конурки. Старинное бюро на кривыхъ ножкахъ, два табурета, вѣшалка для шляпъ, пустая чернильница и сломанное перо, старый календарь да часы, которые и заводились, по крайней мѣрѣ, въ продолженіе восемнадцати лѣтъ — минутная стрѣлка давно уже вынута и служить хозяину вмѣсто зубоковырялки, вотъ все, что было въ этой конуркѣ.
Квильпъ, недолго думая, влѣзъ на бюро и растянулся во весь свой маленькій ростъ на его горизонтальной крышкѣ — онъ это дѣлалъ не въ первый разъ — намѣреваясь сладко выспаться и вознаградить себя за безсонную ночь.
Но онъ недолго наслаждался. Не прошло и четверти часа, какъ дверь отворилась и въ нее просунулась взъерошенная голова мальчика, напоминавшая пукъ нерасчесаной пакли.
— Васъ кто-то спрашиваетъ, доложилъ онъ.
Сонъ у карлика былъ чуткій: онъ живо очнулся.
— Да кто тамъ такой? сердито проворчалъ онъ.
— Я не знаю.
— Такъ узнай, дьяволъ, и онъ такъ ловко швырнулъ доску, что она навѣрно попала бы въ мальчика, если бы тотъ не отошелъ вовремя отъ двери.
Не желая служить ему мишенью, мальчикъ не рискнулъ вторично показаться на глаза Квильпу и отворилъ дверь, чтобы впустить въ контору виновницу всего этого переполоха.
— Ахъ, это ты, Нелли! удивился Квильпъ.
— Это я, сударь, робко проговорила дѣвочка.
Она остановилась у порога, не рѣшаясь войти въ комнату. Карликъ немного приподнялся и оперся на локоть. Голова его была повязана желтымъ платкомъ, изъ-подъ котораго висѣли двѣ-три косматыя пряди волосъ. Страшно было смотрѣть на него.
— Войди въ комнату, Нелли, войди, приглашалъ ее карликъ, не мѣняя позы; — да погляди-ка во дворъ, не стоитъ ли опять мальчишка на головѣ?
— Нѣтъ, сударь, онъ стоить на ногахъ, промолвила Нелли.
— Да такъ ли? ужъ не ошибаешься ли ты? Нѣтъ? ну, такъ войди сюда и притвори дверь за собой. Съ какимъ порученіемъ ты пришла?
Дѣвочка подала ему письмо, и онъ принялся читать его, повернувшись на бокъ.
VI
Пока карликъ читалъ письмо, дѣвочка стояла недалеко отъ него и смотрѣла на него во всѣ глаза. Видно было по ея лицу, что она и побаивается карлика, — ей страшно стоять около него — и вмѣстѣ съ тѣмъ ей ужасно хочется разсмѣяться, глядя на его смѣшную, неуклюжую фигуру, растянувшуюся на бюро. Но вотъ облачко пробѣгаетъ по ея личику, оно отуманивается грустью, и дѣвочка, забывъ всякій смѣхъ, съ напряженнымъ вниманіемъ слѣдить за карликомъ и ждетъ, что-то онъ скажетъ ей въ отвѣтъ, ясно сознавая, что отъ этого отвѣта многое зависитъ; ждетъ, да такъ и застынетъ въ этомъ нѣмомъ, тяжеломъ ожиданіи.
Карликъ тоже казался очень взволнованнымъ. Прочитавъ нѣсколько строкъ, онъ широко раскрылъ глаза, нахмурилъ брови, и по мѣрѣ того, какъ чтеніе продолжалось, со злостью скребъ голову, грызъ ногти и, наконецъ, разразился отчаяннымъ свистомъ, что на его языкѣ означало крайнее удивленіе и даже смущеніе. Окончивъ письмо, онъ сложилъ его, бросилъ около себя и задумался, потомъ опять схватилъ его и еще разъ прочелъ. Но это вторичное чтеніе нисколько его не успокоило: онъ съ такимъ же остервенѣніемъ грызъ ногти и впадалъ въ задумчивость. Наконецъ, онъ молча уставился на дѣвочку, которая со страхомъ ожидала его отвѣта.
— Эй, Нелли! вдругъ, точно выстрѣлъ, раздалось подъ самымъ ухомъ дѣвочки; она вздрогнула отъ испуга.
— Что вамъ угодно, сударь?
— Ты, конечно, знаешь содержаніе этого письма?
— Нѣтъ, сударь, не знаю.
— Не можетъ быть, побожись, что не знаешь. Скажи: чтобы мнѣ умереть на этомъ мѣстѣ, если я говорю неправду.
— Да право же не знаю, что тамъ написано.
— Ладно, я тебѣ вѣрю, пробормоталъ Квильпъ.
Открытый, чистосердечный взглядъ дѣвочки убѣдилъ его въ томъ, что она говорила правду.
— Гмъ! все ухнуло! и такъ быстро, въ 24 часа. И куда къ чорту онъ все это дѣвалъ? вотъ вопросъ!
Тутъ онъ снова набросился на свои ногти, опять скребъ голову, но мало-по-малу лицо его просіяло и расплылось въ привѣтливую улыбку, которая на всякомъ другомъ лицѣ показалась бы безобразной гримасой.
— Ты сегодня чудо какая хорошенькая, Нелли! какъ-то особенно ласково обратился онъ къ дѣвочкѣ.
Та съ удивленіемъ взглянула на него.
— Ты, вѣроятно, устала, Нелли?
— Нѣтъ, сударь, я нисколько не устала и должна спѣшить домой, а то дѣдушка будетъ обо мнѣ безпокоиться.
— Ну, къ чему спѣшить! Послушай, Нелличка, что я хочу тебѣ сказать. Желала ли бы ты быть моимъ вторымъ номеромъ?
— Чѣмъ, сударь?
— Моимъ вторымъ номеромъ, второй м-съ Квильпъ, повторилъ карликъ.
Дѣвочка, очевидно, не понимала значенія этихъ словъ хотя и казалась нѣсколько испуганной. Карликъ счелъ нужнымъ просвѣтить ее.
— Словомъ, я тебя спрашиваю, милочка моя Нелли, хотѣла ли бы ты быть моей женой, когда мистриссъ Квильпъ не будетъ на свѣтѣ?
Карликъ прищурилъ на нее глаза и поманилъ къ себѣ пальчикомъ.
— А какая изъ тебя вышла бы женка, просто прелесть! румяная, красивая! Предположимъ, что м-съ Квильпъ проживетъ еще лѣтъ пять, а можетъ быть даже всего четыре года. Ты къ тому времени подростешь, будешь уже невѣстой, какъ разъ для меня, ха, ха, ха! Смотри же, веди себя хорошенько, Нелли; очень можетъ быть, что современемъ тебѣ придется носитъ имя Квильпъ.
Нелли не только не обрадовалась этому милому предложенію, но даже испугалась словъ карлика и, дрожа какъ листъ, попятилась отъ него. Вѣроятно, Квильпъ чувствовалъ себя особенно хорошо, когда ему удавалось напугать кого нибудь до полусмерти. Можетъ быть сюда также примѣшивалось радостное чувство при мысли, что, похоронивъ жену № 1, онъ замѣнитъ ее такимъ прелестнымъ Тщ 2, а, впрочемъ, можетъ быть онъ съ какой нибудь особенной цѣлью прикидывался веселымъ и любезнымъ. Какъ бы тамъ ни было, онъ громко расхохотался, будто не замѣчая испуга Нелли.
— Теперь пойдемъ къ намъ, въ Тоуеръ-Гиллъ, приглашалъ онъ дѣвочку. — Жена моя будетъ очень рада тебя видѣть, она очень расположена къ тебѣ, хотя, конечно, она не можетъ любить тебя такъ сильно, какъ я.
— Извините, пожалуйста, я не могу идти съ вами. Дѣдушка приказалъ мнѣ спѣшить домой, какъ только я получу отвѣть на его письмо.
— Да вѣдь ты еще его не получила и не можешь получить, пока я не возвращусь домой, слѣдовательно, во всякомъ случаѣ, ты должна идти вмѣстѣ со мной. Подай мнѣ шляпу, что тамъ виситъ, и пойдемъ.
Карликъ спустилъ ноги съ бюро и, соскользнувъ на полъ, вышелъ изъ конторы. Во дворѣ его глазамъ представилась слѣдующая картина: мальчикъ-сторожъ сцѣпился съ другимъ мальчикомъ такого же роста, какъ онъ. Крѣпко обнявшись, они катались въ грязи и усердно угощали другъ друга тумаками.
— Боже мой, да это Китъ! это мой бѣдный Китъ! онъ привелъ меня сюда, вскричала Нелли, всплеснувъ руками. — Разнимите ихъ, ради Бога, мистеръ Квильпъ.
— Вотъ погодите, я ихъ мигомъ разниму.
Квильпъ юркнулъ въ контору и вынесъ оттуда огромную палку.
— Ну, теперь только держитесь, голубчики, я вамъ покажу какъ драться.
Съ этими словами онъ размахнулся дубинкой и принялся нещадно колотить обоихъ парней, цѣлясь прямо въ голову, какъ настоящій дикарь. Онъ пришелъ въ какое-то бѣшенство, танцовалъ вокругъ нихъ, прыгалъ черезъ нихъ, наступалъ на нихъ ногами. Драчуны уже забыли о своей ссорѣ и думали только о томъ, какъ бы улизнутъ отъ злѣйшаго врага.
— Вотъ я васъ, вотъ я васъ, чертенята, приговаривалъ карликъ, тщетно стараясь еще ранъ попасть въ нихъ дубиной; они уже вскочили на ноги и ловко увертывались отъ его ударовъ, — ужъ я вамъ расквашу поганыя рожи, я изъ васъ душу вытрясу.
— Ну, будетъ съ васъ, бросьте палку, не то вамъ плохо придется, и мальчикъ-сторожъ попробовалъ было выхватить ее изъ рукъ карлика.