— Экспериментальный? — воскликнул я.
— Наблюдать? — оживилась моя «невеста».
Покосившись на неё, заметил тот же полный воодушевления взгляд, что был у некроманта при виде моей раны.
— Да-да, деточка, — поиграл бровями Айвен. — Наблюдать, всё записывать и отчитываться перед нами. Каждое утро.
— Я вам нечисть подопытная, что ли? — вырвалось у меня.
— Ты нам подопытный боевик, — довольно оскалился Эльр. — С невестой-целителем, — добавил он и тоже поиграл бровями, словно на что-то намекая.
— Я правильно понимаю, что вы точно знаете, что это? — Дождавшись подтверждающих кивков остроухой банды, Анни достала из сумки тетрадь и начала делать пометки, а я невольно ею залюбовался. Такая серьёзная, такая красивая. Моя маленькая белокурая фея! — И знаете откуда? — Новые кивки. — И стать зомби пациенту грозит лишь в крайнем случае?
Э-э-э, зомби?! Кажется, надо было слушать, а не пялиться!
— Какой к бесам зомби? — Я перевёл возмущённый взгляд с девушки на некроманта.
— Молодой, симпатичный, — начал перечислять тот, откровенно издеваясь. — С бурной личной жизнью, — стрельнул он взглядом в Аннику, которую я тут же инстинктивно притянул к себе.
— Бурная личная жизнь, угу, — буркнула она, продолжая что-то там записывать. И как это понимать? Она на всё согласная, да? — Я должна буду внести в отчёт всех его девушек? — до противного спокойно уточнила целительница, лишний раз подчеркнув, что невеста она фальшивая.
Взгляды деканов и Вальта, обращённые на меня, стали сочувствующими.
Мы разговаривали ещё где-то полчаса. Взяв с нас магическую клятву о неразглашении, остроухая банда рассказала, что по всем признакам в спину мне угодил экспериментальный боевой снаряд, над созданием которого совместно работали боевики и некроманты. И, вероятнее всего, образец выкрали из закрытой лаборатории.
Более того, мне «посчастливилось» стать первым живым объектом воздействия, потому что испытания проводились исключительно на нежити. И то, что моя рана положительно реагирует исключительно на магию Анни, открывает новые возможности у этой разработки.
— Через неделю будешь как новенький, — под конец заверили оба декана.
Неделя, значит… это много или мало, чтобы влюбить в себя королеву игнора?
Того, кто покушался на меня, магистры пока, к сожалению, не вычислили. Всех парней из нашего отряда проверили менталы, но либо они непричастны, либо кто-то зелье забвения хряпнул, чтобы стереть себе память. Однозначно невиновным признали только Вальта — просто он как раз подбивал мне глаз и никак не мог одновременно с этим всадить заряд мне же в спину.
В целом Эльр был жутко недоволен поведением отряда.
Мало того что парни не придали значения серьёзному ранению командира, так ещё и истоптали место происшествия так, что даже оракулы не смогли восстановить события.
По окончании расследования нас всех ждала как минимум пересдача зачёта. Хотя, зная куратора, я сильно сомневался, что он этим ограничится.
А ещё меня не оставляла мысль, что как-то всё очень странно сложилось. Я даже не исключал причастности остроухой банды — с этих станется проверить свой экспериментальный снаряд на живом человеке! Правда, выбрать для теста одного из лучших боевиков перед грядущим турниром — так себе идея.
Глава 5
Анника
Вечер, как и день, изобиловал сюрпризами. По большому счёту неприятными.
Палата уютнее не стала, да ещё дежурная сиделка притащила стопку записок с пожеланиями: Люцию — скорейшего выздоровления, а мне — сдохнуть, иссохнуть, покрыться волдырями и облысеть, причём желательно одновременно.
Такую бы фантазию да на благое дело!
А под занавес этого действа нам доставили корзинку с ядовитой синей жабой под видом ужина из таверны. Яд её, конечно, не смертелен, но ожоги болезненны. Будь что-то посерьёзней, я бы решила, что это презент Люцию от убийцы. А так нет… явно женский почерк. Да и угроза невелика, хотя и неприятна.
Задумка с едой была так хороша, что подарочек даже страж пропустил, не обнаружив опасности. А я сдуру сразу полезла под клош заглядывать, чтобы главное блюдо оценить.
— Держи в узде своих подружек, — изучая свою травмированную руку, рыкнула я на парня.
Было больно и обидно. Я тут забочусь о здоровье их обожаемого боевика, а они гадят! Совсем без мозгов эти курицы. Неужели ему, правда, такие нравятся?
— Они мне не подружки!
— Значит, поклонницы!
— Дуры они набитые. И поводов я им не давал! А-а-а, Йорг! — вспылил Люций, спалив заклинанием корзинку со склизкой пупырчатой начинкой. — Дай посмотрю. — Он схватил меня за руку и поднёс её к губам. Подул, будто я ребёнок маленький. А потом поцеловал кончики пальцев.
От этого его действия я несколько растерялась. Надо было срочно отдёрнуть ладонь и возмутиться, но что-то мешало.
— Ты как себя чувствуешь? Жар, может? Или бред, — начала язвить, защищаясь от нежности, которой меня внезапно окатили.
Стало вдруг так неловко. Поведение Люция совсем не походило на дешёвый флирт, который я привыкла просто не замечать. В его глазах было что-то такое искреннее… беспокойство, забота? Или, может, чувство вины?
— Вот зачем ты полезла? — Мне кажется, или он тоже смущён и оттого принялся меня отчитывать? — Вас разве не учили, что всё проверять надо, прежде чем пальцы совать?
— Ты знаешь, нет! Нас учили раненых до сканирующих заклинаний не шевелить, ожоги неизвестного происхождения до выяснения оного только водой поливать и ещё очень многому. Полезному и доброму. А вот от корзинки с ужином шарахаться, прости, не учили!
— И очень зря!
— Это только на вашем долбанутом факультете натаскивают от собственной тени шарахаться!
— Ну почему же только на нашем? Некроманты, вон, и от света порой отбиваются, а демонологи могут отражению в глаз запулить.
— Ну, спасибо! Просветил! Буду теперь знать, где дуболомы кучкуются, и обходить по широкой дуге.
— А спорим, эту квакушу твои же «добрые и полезные» прислали? Или погодницы. В самом крайнем случае — звероведы.
— Не буду спорить! — тут же отказалась я от заведомо проигрышного пари и снова попыталась вырвать из хватки Люция свою ладонь.
Каким-то образом в процессе глупой перебранки мы оказались сидящими рядом на койке и держащимися за ручки, как примерные малыши на прогулке. Фальшивый жених ещё и на пальцы мне дуть успевал между репликами.
Может, жаба была какой-то неправильной и при горении выделила отравляющее вещество, от которого мы оба одурели?
— Ну всё, хватит! — не выдержала я. — Пусти. Лечить себя буду.
— О! — выдал парень смущённо и на миг сжал мою ладонь сильнее, но всё же отпустил. А потом сидел рядом и с любопытством наблюдал, как я работаю.
Пришлось, конечно, повозиться: волдыри от яда синей жабы — штука стойкая, но ведь и я на потоке одна из лучших учениц. Минут за пятнадцать справилась с проблемой.
Чего, спрашивается, тянула?
Хотя, понятно — чего. Или, точнее, из-за кого. Люций со своей заботой налетел, как ураган, вот я малость и растерялась.
— А ну, не сметь! — воскликнула, когда этот чокнутый боевик, наконец перестав на меня пялиться, подошёл к кучке пепла от корзинки и… принялся выплетать что-то заковыристое, расходуя драгоценные в его состоянии магические силы. И так уже на огненный снаряд потратился. С таким безответственным подходом, мне месяц за ним придётся по академии таскаться, а то и два.
— Ты пострадала! — заявил Люций, упрямо достраивая заклинание.
— И?
— И виновник должен быть найден и наказан! Никто не смеет покушаться на мою… целительницу, — продолжил с запинкой он, а потом, поджав губы, опять уставился на меня.
Защитник Йоргов!
— Вот выздоровеешь, тогда и наказывай подружек своих! — огрызнулась я, возвращаясь к прежней теме. — Тех, которые нам этот «подарочек» прислали. А то сначала романы крутишь не пойми с кем, потом на ни в чём не повинных животных отыгрываешься, а мне в тебя силы вливать, чтобы заживление не замедлялось! — начала распаляться я, ощущая какую-то непонятную обиду.
За жабу, наверное. Больше ведь не за что. А она хоть и мерзкая, а тоже жить право имела!
Агрессивно настроенные девицы с хорошей фантазией уже не столько пугали, сколько бесили. Даже статус невесты этих пакостниц не остановил! Значит, либо они, действительно, дуры набитые, как говорил Люций, либо он всё же дал им повод на что-то надеяться, а я из-за этого страдаю.
Если так и дальше дело пойдёт, они напросятся на мою ответочку — целители тоже не безобидны. Только вот за заклинания, используемые без диагноза, со студентов снимают баллы.
— Нет у меня никаких подружек! И не было! Я, вообще, между прочим, потомственный однолюб! — повернувшись ко мне, заявил боевик.
— Чего? — может, магистр Близард с его диагнозом ошибся? Вернее, несколько неполный выдал. Может, эта экспериментальная микронежить уже до мозга добралась?
— Однолюб, говорю! — заглянув мне в глаза и зачем-то понизив голос, повторил Люций.
— А-а… — Ну точно какие-то бредовые процессы в голове у парня начались. От его странного откровения я снова растерялась и не сразу нашлась с ответом. — Прямо-таки потомственный?
— У нас в роду все мужчины влюбляются раз и навсегда!
Угу, но спят при этом с каждой встречной-поперечной — видала я таких «однолюбов».
— Что же ты молчал, когда я из магистров бумагу от ректора выбивала? Тебе же тоже нужна будет! — решила подыграть парню, чтобы успокоился.
— Зачем?
— Жене будущей будешь предъявлять, а то кто ж в твою уникальность поверит при наличии бывшей невесты. И родителям — отцу особенно. А то или бастардом объявят, или подкидышем! — съязвила я. — Развеивай своё плетение — не хватало ещё остатки сил на ерунду тратить. Рухнешь на пол, я тебя на койку левитировать не стану!
— Мне никому ничего предъявлять не придётся, — хмыкнул этот баран, но заклинание всё же отпустил.