Я покосился на него. До этого момента я рассуждал обо всех этих миграционных процессах с точки зрения только своего желания. Я понимаю, что ко мне могут присоединиться и другие.
— Длина маршрута по реке семьсот семьдесят один километр до впадения в море.
Я записал.
— А почему море не замерзло, Клим?
— Отсюда не видно.
— Не морочь мне голову, Климентий, ты способен предполагать и анализировать тысячи фактов.
— Ну тогда, как насчёт такого факта, что из-за предположительного, но считающегося наиболее вероятным извержения супервулкана на территории бывшего США по всей планете произошла масштабные тектонические изменения?
— Про тектонические изменения… Это факт или предположения?
— Предположения, но частично подтверждённые. Некоторые объекты сместились на несколько метров относительно друг друга. Некоторые объекты стали ниже или выше, согласно данным геопозиционирования. Точные выводы требуют уточнения всех геоданных по планете.
— Гм. По планете… Короче, мир изменился и в плане литосферных плит и прочей хероты?
— Да, Антоний, — мне показалось, что в его голосе прозвучало лёгкое раздражение, — и херота тоже изменилась. Так что ваше море могло стать чуточку глубже от литосферных изменений и это препятствовало замерзанию. Опять-таки это просто предположение.
— Спасибо, что делишься, — сухо поблагодарил я.
Беспилотник несколько раз накренился, но выровнялся. Был видно, что существует временной лаг в реакции Климентия на состояние летательного аппарата. Крошечный, но был.
— Клим, а ты будешь показывать нам трансляцию до того момента, когда беспилотник разобьётся? — задал практичный вопрос Кабыр.
— Я способен плавно посадить его на ровную поверхность. Около побережья такие участки есть. При некотором везении вы можете забрать беспилотник в будущем.
— Ну, если наш маршрут понятен, то давай сажай, — скомандовал я.
— Возможность будет только через двадцать две минуты, — тон Климентия был дружелюбным, а вот сами слова намекали, что я слишком тороплюсь.
Мы перебрались обратно в кухню, я открыл своё второе пиво, Иваныч достал свой самодельный виски.
— Итак, — Иваныч отсел от огня, устроившись так, чтобы смотреть на экран, — что мы имеем? Маршрут нам Клим построил, наиболее значимые участки указал. С чего начнём?
— Со слова «мы», — я по краю бокала с надписью «230 лет городу Владикавказу» наливал себе драгоценное пиво. — Иваныч, ты говоришь так, будто участвуешь.
— Я не говорю «да» и не говорю «нет». Я говорю о приемлемой цене. Высокой, но такой, которую я потяну. Ты отталкиваешься от цели. Круто, победоносно и всё такое. Я отталкиваюсь от цены, которую за это заплатить. Если нужно что-то построить, это можно. Некоторые лишения и изменения, усилия. А если мы говорим о жертвовании собственной жизнью, то я пас, мне и тут всё понятно. Тем более, чего ты удивляешься, сам же агитировал.
— Не агитировал, а приводил аргументы, какого черта намылился менять базу.
— Считай, что меня твои аргументы зацепили. Но… Не говорю «да», не говорю «нет». Мне надо понимать ситуацию в целом. И тогда я, и моя семья присоединятся к этой миграции.
Он посмотрел на Дениса и Кабыра.
— А что я? — пожал плечами Кабыр. — Я как все.
— Не будет общего решения, — уверенно возразил Иваныч. — Колония в целом скорее всего решит остаться. Насколько мы знаем, в первые дни и месяцы были множество попыток сбежать на юг или, напротив, в направлении Москвы. И что мы имеем?
— Мы нашли парочку таких караванов в обледенелом состоянии, — хладнокровно сообщил Денис.
— То есть ты, Денис Михалыч, не едешь? — спросил его я.
— Мне нравится то, как это описал Иван Иванович. Небольшие риски приемлемы. Поехать со своей супругой на моря… Пусть даже и в такой странный момент, тоже допустимо. В конце концов, посмотри на ситуацию с другой стороны. Укрыться в вонючем тесном цеху было вынужденной мерой. Вопросом выживания. Определённо, когда придёт Весна, которую мы все так ждём и верим, что она будет, потому что наши запасы не безграничны, мы не останемся там жить. Море — допустимый вариант, раз до Японии или там, до Швейцарии не добраться.
— Боюсь, что в Японии случился трындец, — ответил я. — Представь себе государство без собственных ресурсов, рассчитывающее на завоз продовольствия и рыбную ловлю, без запасов топлива, зато с громадным населением?
— Ты просто недолюбливаешь Японию.
Иваныч тем временем налил себе, Кабыру, Денису и, после некоторых колебаний, Киппу по крошечной порции виски.
— Я трезво смотрю на вещи. К тому же мне плевать на Японию, мне нужно решать мои и наши проблемы. Пусть самураи как-то сами расхлёбывают.
— Ладно. Есть я, который хочет, — я загнул палец, — есть некоторое количество колеблющихся. Но для расчётов надо от чего-то отталкиваться.
— Давай прикинем, что поедет сто человек, — предложил Иваныч, смотря на просвет на свой виски. Несмотря на несколько кустарные условия, виски у него был отменный, как и самогон, но изготавливал он его мало, не потому, что не было сырья, а чтобы не запустить процесс алкоголизма среди выживших.
— Сто? — мои брови сами собой поднялись. — Ну, давай посчитаем на сто. Уменьшить всегда успеем. Есть автобусы ордынцев. Они запросто берут по тридцать человек даже с грузом. Но я бы заложился на десять-двенадцать человек на борт. Чтобы был запас мест.
Иваныч достал блокнот с фирменной символикой «Pro-elektro.su — 15 лет на рынке» и короткую ручку.
— Допустим поедет с десяток сталкеров, в том числе с семьями. Они погонят на своих драндулетах. У кого есть, конечно.
— Кипп наверняка поедет. У него есть даже не одна единица техники.
— Да ну. И где же она?
— Тут и возле дома сектантов. Допустим, у Кабыра, Дениса и четверых стакеров есть. Плюс я.
— Допустим, кто из стакеров поедет, что-то подберём. Например, будет восемь машин. На каждого человека надо взять три тонны зерна. Трактора по шесть потащат.
— Мой вездеход тоже. Сделаем прицепы, трактора спокойно потянут и больше. Но надо будет следить за ними и не терять.
— Хорошо. Автобусы тоже возьмут некоторую часть груза. Если десять человек поедут на индивидуальном транспорте, то ещё девяносто на, допустим, девяти автобусах.
— У ордынцев мы забрали почти что сорок. В разном состоянии и чистоте. Моё предложение по неполной нагрузке исходит из того, что техника будет в пути ломаться и мы не сможем её починить.
— Да, потери неизбежны, назад не вернёшься. И всё же мы выберем лучшие… Ага… — Иваныч сделал пометки. — Топливо? Расстояние нихера не семьсот семьдесят. Это до впадения в Азовское море. А нам надо до Чёрного доехать. Смело округляем до тысячи. Автобусы жрут полтинник на сто км. Итого по полтонны, если без запаса. Трактора тоже жрут, по тридцать-сорок. На восемь штук это ещё три тонны двести. Считаем пока что без запаса. Кроме того, нужно прикинуть наборы для выживания, инструменты, способ приготовления пищи в пути.
— В пути мы готовили от жара двигателей. Не часто, но сталкеры такое делали.
— Значит, нужна посуда для такого метода и крепления у двигателей, чтобы посуду туда ставить. Нетривиальная задача, учитывая, как у нас трясёт. Участок разделим на два. Первый — до точки старта. Туда свозим желающих, помещаем во временный лагерь. Поместиться там сто человек, даже если на пару дней?
Кипп закатил глаза:
— Охрененно придумано, моё уединённое убежище превратить в общагу.
— Кстати, ты сам как, поедешь? — я проигнорировал его заламывание рук.
— В старой колонии я зэк. В принципе, мне интересно попасть в новое место, где социальная структура подвергнется изменениям. Так что да, можешь на меня рассчитывать. Только как на вольного сталкера со своим имуществом, а не штрафника.
— Я не против, остальные… Привыкнут. А по вместимости временного лагеря, думаю, да, если уложить штабелями на деревянном полу, поместятся. Там уже кое-кто лежит, придётся их убрать нахрен. Беру обустройство лагеря на себя.
Кипп фыркнул, но промолчал.
— Теперь получается, примерно понятны технические ресурсы, топливо, продовольствие и так далее. Методика — вторая половина февраля, ждём, когда Климентий говорит про сравнительно стабильную погоду, перетаскиваем людей во временный лагерь, к этому времени там должна быть уже наготове техника. Ангар там есть?
— Нет.
— Придётся посмотреть, что там есть.
— Это просто пара домов сектантов… А может, тогда ну их, сектантов, тем более, что они не совсем у реки жили. Совсем локация у реки была — заброшенный цех ИП Сташинского. Место мрачное, но рядом с рекой, там ангар, его можно откопать и спальные места подготовить.
— А ещё это место находится на территории кланом Проводника, — напомнил Кипп.
— Дипломатия? — перевёл взгляд на меня Иваныч.
— Да, а разруливать её логичнее всего мне. Думаю, мы им предложим кое-какие ресурсы, и они будут не против того, чтобы мы прошли. Тем более, будет рад, что мы уничтожили Орду.
— Вот тебе, батенька и фронт работ. Но не весь.
— А что ещё? Подготовка временного лагеря, перегонка техники.
— Технику мы с парнями подготовим и перегоним, оставь это Денису и Кабыру, а мне подготовку. Есть ещё один важный социальный процесс.
— Чё ещё за социальный процесс? — я сделал глоток пива и ощутил блаженство, но слова Иваныча мне показались очень подозрительными.
— План, если говорить про общие контуры, есть. Желающие принять участие, когда план станет реальностью, тоже есть. Есть идея.
— Ну… Идея… Идея — это нечто более живучее, чем сама жизнь. Идеям пули не страшны, — я процитировал фильм «V — значит вендетта», неоднозначный, яркий, фильм, который нравился мне, и я его на своём ноутбуке иногда пересматривал, потому что среди сохранившейся фильмотеки был и он.
— Смотри. Мы сейчас говорим узким кругом. По сути мы… ты сформировал основу предложения, с которым ты можешь выступить на Новогоднем поздравлении. Предложить людям эту идею как автор.