— Пол чашки, пожалуйста, — попросила Лавдей, подставив свою чашку. — Кто этот Гарри Эммет, возлюбленный одной из горничных?
— О, он флиртовал с ними всеми, но никого не любил. Молодой человек был лакеем полковника Джеймса, который является большим другом сэра Джорджа, и Гарри постоянно сновал туда- сюда, передавая сообщения от своего хозяина. Его отец кэбмен в Лондоне, и Гарри какое-то время тоже этим занимался, затем он вбил себе в голову, что хочет быть слугой джентльмена, и получал большое удовольствие от этого. Гарри всегда был таким ярким, красивым молодым весельчаком, все любили его. Но я вас утомила, а вы, конечно, хотите поговорить о чем-то другом.
И экономка снова вздохнула, когда мысль о страшном грабеже снова овладела ею.
— Совсем нет, меня очень интересуют вы и ваши праздненства. Эммет все еще живет по соседству? Я бы хотела послушать, как он декламирует.
— Мне очень жаль, но он покинул полковника Джеймса около шести месяцев назад. Мы все очень скучаем по нему. Добрый молодой человек, я помню, он сказал мне, что уходит, чтобы ухаживать за своей дорогой старой бабушкой владелицей магазинчика сладостей, но где не могу вспомнить.
Лавдей откинулась на спинку кресла и прищурилась. Внезапно она изменила тему разговора.
— Когда мне можно будет увидеть туалетную комнату леди Катроу?
Домработница посмотрела на часы.
— Сейчас без четверти пять, миледи иногда бывает в ней, чтобы отдохнуть полчаса, прежде чем одеваться к обеду.
— Стефани все еще работает на леди Катроу? — спросила мисс Брук, следуя за экономкой по черной лестнице на этаж спален.
— Да, сэр Джордж и миледи добры к нам в это трудное время, они говорят, что считают нас невиновными, и все останется без изменений, пока нас не признают виновными.
— Стефани едва ли сейчас может нормально выполнять свои обязанности, не так ли?
— Она была в истерике почти с утра до ночи в течение первых двух-трех дней после того, как приходили детективы, а теперь стала угрюмой, ничего не ест и ни с кем не разговаривает, разве что по крайней необходимости…Вот гардеробная моей госпожи, проходите, пожалуйста.
Лавдей вошла в большую роскошно обставленную комнату и, естественно, направилась прямо к главной цели — железному сейфу, установленному в стене, отделяющей гардеробную от спальни.
Это был обычный сейф, снабженный тяжелой железной дверью и замком Чабба. На двери красовалась написанная мелом огромными буквами, дерзкая надпись: «Пусть будет пустым».
Мисс Брук провела около пяти минут перед этим сейфом, все ее внимание сосредоточилось на размашистом, смелом послании.
Она достала свой блокнот и сравнила запись в нем с посланием на двери. Затем повернулась к миссис Уильямс и заявила, что готова следовать за ней в комнату внизу.
Миссис Уильямс выглядела удивленной. Ее мнение о профессиональных возможностях мисс Брук значительно уменьшилось.
— Детективы, провели в этой комнате больше часа, они изучали пол, измеряли свечи, они…
— Миссис Уильямс, — прервала ее Лавдей, — я готова посмотреть комнату внизу.
Ее манеры изменились с дружеских на манеры деловой женщины, увлеченной своей профессией.
Молча миссис Уильямс направилась в маленькую комнату, оказавшуюся «слабым местом» дома.
Они вошли в нее через дверь, ведущую к черной лестнице дома. Лавдей нашла комнату именно такой, как ее описал ей мистер Дайер. Не нужно было вглядываться в окно, чтобы увидеть, как легко открыть его снаружи, если снята щеколда, и оказаться внутри комнаты.
Мисс Брук не теряла времени. К удивлению и разочарованию миссис Уильямс, Лавдей просто прошла через комнату войдя в одну дверь и выйдя в противоположенную, за которой находился большой внутренний зал дома.
Здесь, однако, Мисс Брук остановилась, чтобы задать вопрос:
— Этот стул всегда стоит именно в этом положении? — спросила она, указывая на стул из дуба, который стоял прямо у двери комнаты, которую они только что покинули.
Экономка ответила утвердительно. Это был уютный уголок.
— Миледи особенно заботится о том, чтобы все, кто приходит в дом, имели удобное место для ожидания.
— Буду рада, если вы сейчас покажете мне мою комнату, — сказала Лавдей, немного резко. — И будьте любезны прислать мне торговый справочник графства, если у вас в доме есть таковой.
Миссис Уильямс, с видом оскорбленного достоинства, снова отправилась в спальню. Экономка посчитала личной обидой отсутствие интереса к комнатам, которые сейчас были признаны самыми популярными местами в доме.
— Прислать вам кого-нибудь, чтобы помочь вам распаковать вещи? — спросила она, немного напряженно, у двери комнаты Лавдей.
— Нет, спасибо, не надо ничего особо распаковывать, я должна уехать отсюда первым утренним поездом.
— Завтра утром? Почему? Я сказала всем, что вы пробудете здесь как минимум две недели!
— Тогда вы должны объяснить им, что меня неожиданно вызвали домой телеграммой. Уверена, что могу доверять вам в этом деле. Однако не сообщайте об этом до ужина. Сначала еда. Полагаю, тогда я и увижу Стефани?
Экономка ответила утвердительно и пошла своим путем, удивляясь странным манерам дамы, которую она вначале была склонна считать «таким приятным, разговорчивым человеком!»
Однако во время ужина, когда слуги собрались за приятнейшей трапезой дня, дружелюбно приветствуя друг друга, Стефани не заняла своего обычного места за столом. Слуга, отправленный за ней в ее комнату, вернулся, сказав, что комната пуста, и девушку он нигде не нашел.
Лавдей и миссис Уильямс вместе пошли в спальню девушки. В ней не было ничего необычного, ни каких следов поспешных сборов, девушка, похоже, ничего не взяла с собой, даже шляпку и пальто.
После опроса всех выяснилось, что Стефани, как обычно, помогала леди Катроу одеваться на обед. Но после этого ни одна душа в доме не видела ее.
Миссис Уильямс считала, что это вопрос огромной важности, поэтому надо сразу же сообщить хозяину и хозяйке. И сэр Джордж, в свою очередь, незамедлительно послал за г-ном Бейтсом в «Королевскую голову», чтобы он прибыл на немедленную консультацию.
Лавдей отправила гонца в другом направлении — к молодому мистеру Холту, на его ферму, рассказав ему подробные сведения об исчезновении девушки.
Г-н Бейтс коротко побеседовал с сэром Джорджем и вышел из кабинета, весь сияя.
Он сделал вид, что должен переговорить с Лавдей, прежде чем покинуть поместье и сделал знак, чтобы она поговорила с ним несколько минут на улице.
Мисс Брук надела шляпу и вышла к нему. Он едва не танцевал от ликования.
— Разве я не говорил об этом? Ну, разве я не гений, мисс Брук? Не волнуйтесь, мы обнаружим ее следы еще до утра. К этому все готово, ведь я знал, что было в ее голове все это время. Я спросил себя: когда эта девушка собирается бежать, наверное, это произойдет после того, как она оденет миледи к ужину — тогда в распоряжении будут два свободных часа, и ее отсутствие в доме никто не заметит, и она без особого труда сможет успеть на поезд из Хаксвелла до Рефорда. Ну, а в Рефорде уже будут следить за каждым ее шагом, куда бы она ни пошла. Только вчера я отправил туда дельного человека, дав ему все указания, и он будет охотиться на нее. Не беспокойтесь на ее счет! Что может случиться? Девушка думает, что найдет все, что захочет, там, куда она направляется — «уютное гнездышко», о котором я говорил с вами сегодня утром: «Ха-ха!» Ну, вместо того, чтобы оказаться в нем, как ей кажется, она попадет прямо в руки детектива. Девушка окажется за решеткой не больше чем через сорок восемь часов, или мое имя не Иеремия Бейтс.
— Что вы будете делать сейчас? — спросила Лавдей, когда мужчина закончил свою долгую речь.
— Сейчас я вернусь в «Голову короля» и дождусь телеграммы от моего коллеги в Рефорде. Он проследит за ней и сообщит мне, когда мы встретимся с ним. Видите ли, Хаксвелл такое место, откуда уходит только один поезд, отправляющийся в 7.30 и прибывающий в 10.15, поэтому нет сомнений, что Рефорд должен быть местом назначения девушки, и это избавляет меня от всякого беспокойства по этому поводу.
— Уверены? — серьезно спросила Лавдей. — Я вижу еще одно возможное местоположение девушки — река, протекающая через лес, который мы проезжали сегодня утром. Спокойной ночи, мистер Бейтс, здесь холодно. Конечно, как только у вас появятся новости, вы сообщите их сэру Джорджу.
Вечером, когда все собрались, о Стефании все также никаких вестей не поступало. Г-н Бейтс впечатлил сэра Джорджа своей громкой речью о девушке, которую, возможно, его приезд и слухи, доходящие до ее ушей, вынудили присоединиться к человеку, которого она счастливо называла своим «приятелем».
— Мы хотим тихо следовать за ней, сэр Джордж, как тень следует за человеком, — сказал он высокопарно, — и когда мы встретим их обоих, я также надеюсь найти и их добычу.
Сэра Джорджа, в свою очередь, впечатлил рассказ г-на Бейтса, и если бы не записка от Лавдей, отправленная рано вечером молодому Холту, ни одна душа за пределами дома не узнала бы об исчезновении Стефани.
На следующее утро Лавдей уже была пассажиркой восьмичасового поезда до Рефорда. Прежде чем начать, она отправила телеграмму своему начальнику в Линч-Корте, выглядящую довольно странно:
«Крекер выстрелил, отправляюсь в Рефорд.
Как ни странно, читая телеграмму, мистеру Дайеру не нужно было смотреть в его шифровальную книгу, чтобы интерпретировать ее. «Крекер выстрелил» был легко запоминающимся эквивалентом словам «найдена улика» в детективной фразеологии офиса.
— Что ж, на этот раз она была достаточно быстра!
Он задумался, размышляя над тем, что может быть в следующей телеграмме.
Через полчаса подошедший к нему констебль из Скотланд-Ярда, рассказал об исчезновении Стефани и о догадках по этому поводу, а затем он прочел телеграмму Лавдей и пришел к выводу, что подсказка в ее руках св