«Я ошиблась...» — мелькнула и пропала мысль. Из головы вылетело все. В ушах зашумело и запело. Недоеденный щербет кубарем улетел вниз, пачкая оранжевым темно-зеленый ковер. Ровена ошеломленно поглядела на маму, которая почему-то говорила бесшумно, на отца, губы которого тоже двигались, но не издавали звуков. Сама Ровена больше не слышала ничего, кроме тех свистов, что вдруг оглушительно зазвучали в ушах, перекрывая и погружая все окружающее в тугой покров, не пропускающий ни звуков, ни красок.
В воздухе растворились все фигуры, кроме одной. Другие перестали существовать — для Ровены больше не осталось ни одного лица, кроме его лица и его прозрачно-голубых глаз.
«Он...»
Глава 4. О том, что иногда все идет не так, как в мечтах
Около ног Ровены шевелилась спина Мирна — лакей оттирал с ковра щербет. Бабушка возмущалась. Ровена же не могла пошевелиться. Из настоящей, вполне живой баронессы она превратилась в окаменевшую статую.
Это не герцог, это Он. Он. Он! Мама была права — это не походило ни на одно из чувств, которые она успела испытать. Такое невозможно пропустить или спутать! Соловьи... Они поют, поют, лишают разума, сносят голову.
«Мама... Мама, ты видишь? — мысленно спрашивала Ровена. — Слышишь?»
Но мама не смотрела на дочь, озадаченно разговаривая с отцом и задавая вопросы прибывшему. Никто из них ничего не замечал. И не слышал.
Соловьев слышала только Ровена. Раскрыв рот от восторга, она сидела и любовалась Им.
«Какой красивый... Мужественные черты... Нос аристократичный, как у легендарного генерала Ан...
...охранник?»
Впервые в жизни Ровена почувствовала отчетливое движение волос на поверхности собственного скальпа.
Охранник?!
«Как его назвал отец? „Бэр Кэйлус“.
Бэр?!
Только бэр?! Даже не князь? Он не... высокородный?»
Волосы на голове драконессы зашевелились от ужаса, как потревоженное гнездо червей. Средняя ветка, к которой принадлежала семья Ровены, не взаимодействовала с младшей веткой Драконов, они существовали как бы отдельно от мира друг друга. Это даже не стоило взгляда, это пыль, это грязь, это... не тот круг!
«Светлейшее небо, за что...?! Бабушка не простит! Проклянет... И отец... Да Ровена сама была готова себя проклясть.
Проклятие!
Нет, пожалуйста, нет...»
У нее отнялись ноги. Зато начали доноситься звуки.
— Бэр Кэйлус займется нашей безопасностью, — пояснял отец всем собравшимся.
— Но... Что это значит? — выразила общее мнение леди Дездрона. — Как именно он «займется»?
— Как специалист, — коротко ответил отец, заметно не желая немедленно рассказывать детали.
— Надеюсь, я не вхожу в список его занятий? Или мне тоже полагается сотрудник? — потрясенно вопросила старшая баронесса, картинно разведя морщинистыми руками в дорогих разноцветных перстнях.
— Нет, мама, не полагается. Кэйлус отвечает только за наш дом, — ровно ответил отец. — На тебя выделены несколько Воронов. Уверен, ты их даже не заметишь.
— Какое облегчение, — саркастично молвила бабушка, мрачно посмотрела на сына и перевела взгляд на охранника, с фирменным скептицизмом оценивающе оглядывая его с ног до головы, в процессе заметно делая неутешительные выводы.
— Простите, голубчик... А вы... Из какого рода?
— Из рода охранников, баронесса, — безэмоционально ответил Кэйлус, глядя прямо перед собой. Он держал руки за спиной.
При звуке низкого с хрипотцой голоса, завибрировавшего у Ровены где-то глубоко под ребрами, она чуть не застонала от удовольствия. Никогда прежде она не слышала такого красивого голоса! К сожалению, мрачно сказав четыре слова, мужчина замолчал.
На угрюмое «род охранников» бабушка не нашлась, что ответить и только красноречиво посмотрела на внучку. Взгляд ее говорил: «Видишь, как низко можно пасть?»
Ровена тут же осознала, что Кэйлус именно ответил.
«Это что... шутка? Или еще хуже — хамство?»
Потрясенные взгляды на отца бросили все, вплоть до кузенов. «И ты позволишь?» — будто спрашивали они.
— Бэр Кэйлус обязан только обеспечивать безопасность, не более, — как будто оправдываясь ответил барон. — Но мы еще обсудим с ним некоторые детали... поведения.
Он многозначительно кашлянул. Кэйлус не повел и бровью.
Ровене показалось, что у нее на голове начали приподниматься волосы. Она даже на всякий случай прижала их ладонью, чтобы удержать, и тут же уловила на себе Его мимолетный взгляд.
За миг ее будто окатило кипятком, а затем ледяной водой, после которой опять ошпарило, словно она неосторожно нырнула в источник, из недр которого бьют гейзеры, грозящие то заморозить, то сварить заживо глупую купальщицу.
«Он посмотрел на меня!»
Ужас смешался со сладострастием, восторгом, возбуждением, и опять с ужасом. Ровена не была уверена, что не покраснела. Но Кэйлус отвел глаза почти сразу же. Баронесса тоже свои опустила, переводя взгляд с верхней половины охранника на нижнюю.
Это стало ошибкой. Кажется, Ровена покраснела еще сильнее.
«Какие бедра... Сильные ноги... Икры, стопы... Как уверенно он стоит... Я не должна так пялиться. Светлейшее небо... Но во что он одет? Этот камзол, не камзол... Это... тулуп? Крестьянская ткань, мешковина без пуговиц... Такую мог бы носить Мирн в худшие годы! Нет, наш Мирн бы и не надел такой, побрезговал... Святой огонь, Кэйлус совсем не умеет одеваться! Ткань тянет. Ему не по плечам! И пятно! Пятно! Как у дворника! Он настолько беден?! Но какая фигура и плечи...»
Со смесью ужаса и восхищения она опять подняла глаза.
«А его волосы? Он, что срезает их как ветки, произвольно? Младшая ветвь не знает о существовании цирюльников? Или о прическах? Небо, какой красивый цвет, это просто пшеница на поле, львиная грива! А губы?!»
Во рту пересохло.
Дуги верхней губы у охранника были остры, как два горных пика с четко выделяющимся краем.
Нет, лучше умереть, чем... Он же низкородный, а она — баронесса!
Папа что-то сказал, Кэйлус кивнул и, не глядя ни на кого, направился к выходу. Остолбенев, Ровена продолжала сидеть на кресле.
— Ящерка моя... — над ее ухом зазвучал тактичный голос бабушки. — Я понимаю, ты быстро учишься. Но все же не учись у этого... сотрудника манерам. Неприлично леди так пристально взирать на спину. Тем более, что спина располагается значительно выше, насколько я помню мужскую анатомию...
— Да, бабушка, — пролепетала Ровена и с трудом отвела глаза, пытаясь собраться с мыслями. Бабушка не должна была ничего заподозрить. Никто не должен. — Я помню анатомию. Я лишь задумалась... о цирюльнике.
— Гхм! Надо сказать, я тоже, — без улыбки прокомментировала бабушка, сурово глянув вслед Кэйлусу. — Должен же хоть кто-то о нем думать.
Ровена кивнула.
«Я сейчас умру».
Глава 5. О том, что герои порой носят что попало
Днём ранее
Лорд Арсиний из рода Золотистых изначальной ветки прибыл в город с Запада Лисагора на рассвете предыдущего дня. В восточном Ниблуне лорда никто не знал. Солнце мирно золотило снежные крыши, когда Арсиний приземлился на одну из посадочных площадок и решительно направился по улице. Гость появился в городе не под своим именем. Сейчас его звали Кэйлус.
Настоящий Кэйлус двумя днями ранее был схвачен особым отделом за шпионаж в пользу Фадии, и уже во всем сознался. Грубый и небогатый представитель младшей ветви подрабатывал в охране, когда его завербовали фадийцы. Арсиний оказался достаточно похож на светловолосого и голубоглазого Кэйлуса, поэтому именно ему выпал жребий выступить в роли завербованного охранника. Для этого Арсиния даже временно освободили от службы на границе, сняв с командования отрядом.
«Задание национальной важности, лорд», — щурясь, внушительно вещал ему сам глава особого отдела. — «Переговоры сорвать нельзя, смотри в оба. Этот низкородный ублюдок сказал, что второй агент сам с ним свяжется. При встрече он скажет пароль. Запоминай: „Сегодня меня тянет на приключения“. Ты должен ответить: „Я не склонен к импровизации“. Запомнил?»
Сегодня меня тянет на приключения...
Для соответствия роли пришлось пойти на жертвы. Арсиний пригладил было волосы по привычке, но тут же с досадой отдернул руку — волосы ему пришлось состричь накануне, причем варварски. Настоящий Кэйлус делал себе прическу сам — не глядя в зеркало, просто хаотично срезал пряди ножом, ориентируясь только на то, чтобы волосы не лезли в глаза и под воротник. Арсиний поступил так же. Результат вышел максимально отвратительным. Теперь оба Кэйлуса — и настоящий и фиктивный выглядели так, будто им жестоко отомстили цирюльники.
Уровень Силы тоже пришлось скрыть — Драконы ощущают уровень друг друга. Позволить, чтобы агент заподозрил в охраннике представителя изначальной ветки было нельзя, поэтому Арсинию выдали казенный артефакт, подавляющий Силу. В скромном с виду кулоне на черном кожаном шнурке покоился бессильный камень. Арсиний даже не представлял, сколько ему лет и существовали ли еще такие, но знал, что камень природного происхождения — от него не ощущалось энергии. Артефакт мгновенно превратил Арсиния в стандартного представителя младшей ветви, не имеющего ни капли чистой Силы и с ограничением на количество оборотов: младшие не могли оборачиваться в драконов и обратно, когда вздумается — элементарно не хватало энергии.
Подходящую одежду нашел по пути.
— Эй, ты! Подойди. Давай мне куртку, — приказал Арсиний, обращаясь к убирающему снег дворовому человеку более-менее подходящей комплекции.
Держась за лопату как за оружие, тот испуганно обернулся и сразу попятился, узрев перед собой узкие драконьи зрачки и когти.
— Чего, господин? — с боязнью уточнил дворовый, поднимая на драконорожденного ошалевшие глаза на выкате.
— Куртку свою отдай мне, — повторил лорд. — Сейчас.
Человек моргнул один раз, зачем-то бестолково хлопнув себя по боку..
— Но...
— Я тебе свою отдам.