Долго или коротко они шли до места своего назначения – Листок не могла бы сказать. Всякий раз, когда Фиорин замедлял шаг или прислушивался, девочку охватывало почти неодолимое желание шарахнуться назад. Ее нынешнее положение было весьма незавидным, но страх наткнуться на очередной стручок заслонял все иные тревоги. Из-за внезапности столкновения ее и без того напряженные нервы были взвинчены до предела. Листок подпрыгивала от каждого шороха и находилась практически на грани срыва. В то же время она отчетливо понимала: истерика ни к чему хорошему не приведет. И это понимание помогало держать себя в руках.
– Фиорин… постой-ка, – сказала Милка, негромко, но раздраженно вздохнув. И указала на дверь по левую руку, которую ее напарник только что миновал. На двери красовалась цифра 18, выложенная мелкими осколками голубого камня. – Пришли!
Комната за дверью оказалась размером примерно с гостиную в земном доме Листок. Большую часть дальней стены занимало окно – именно оно стало первым, что заметила девочка. Стекло казалось матовым, и сквозь него ничего не было видно. Оно лишь пропускало вполне достаточно лиловатого наружного света, перекрывавшего вездесущие газовые рожки на потолке.
Посреди комнаты стоял старый деревянный стол с единственным стулом при нем. В углу виднелась кровать, а на ней поверх покрывал спал человек. С виду самый обыкновенный смертный мужчина, облаченный в зеленую больничную форму. В точности как та, что носила уборщица в том земном отделении.
– Это она? – спросил Фиорин.
– Он, – сказала Милка. – Я же говорила, их все время меняют. Эй, ты! А ну просыпайся!
Человек вскрикнул от неожиданности и сел на постели. Листок увидела, что это был глубокий старик. Точно старше ее дедушки. Коротко остриженные волосы были белыми, как бумага.
– Что еще? – сказал старик. – Я только-только прилег!
– Мы тебе бодрого лунатика привели, – сказал Фиорин.
– Бодрствующего лунатика, – поправила Милка. – Расписка нужна.
Человек протер глаза и присмотрелся к Листок.
– Привет, – сказал он ей. – Я Харрисон. Пополнение прибыло, полагаю? Ты же из детей Дудочника, верно?
– Нет, – пискнула Листок. Она старалась притворяться совершенно растерянной и сбитой с толку, благо от истины это было не слишком далеко. – Я в больнице лежала…
Харрисон, хмурясь, слез с койки:
– Но она никогда не забирает тех, кто моложе пятидесяти!
– Расписку давай, – перебила Милка. – И поживее. У нас и так важных дел невпроворот!
– Чайку попить, например, – вставил Фиорин.
– Сейчас я, сейчас… – Харрисон потряс головой, моргнул, протер глаза.
Затем старик подошел к столу и что-то написал шариковой ручкой на обрывке бумаги. Милка взяла бумажку и неодобрительно поджала губы.
– Ну что за почерк, – сказала она. – Эти ваши заостренные штуки совершенно не годятся для письма!
– За расписку сойдет? – спросил Харрисон.
– Думаю, да, – сказала Милка. Очень тщательно сложив бумажку до размера в одну восьмую исходного, убрала в карман. – Фиорин! За мной!
Двое Жителей вышли вон, оставив Листок в одиночестве стоять у стола. Харрисон заново протер глаза и наклонился вперед, оперев подбородок на руки. Даже глаза прикрыл, словно добирая упущенный сон. Однако потом встряхнулся, сбрасывая остатки сонливости, оттолкнул стул и встал.
– Жаль мне тебя, – сказал он девочке. – Ты бы лучше присела. Тебя ждет потрясение…
Листок устроилась на стуле.
Харрисон прошелся туда-сюда мимо стола, почесывая затылок. Остановившись наконец, он повернулся к Листок:
– Даже не знаю, девочка, как рассказать-то тебе… Э-э-э… с чего бы начать? Те двое… ну… людей, что тебя привели. Они как бы не совсем люди. То есть совсем не люди, а что-то вроде инопланетян. Зовутся они Жителями и обитают обычно в таком месте… полагаю, это целый мир… называется Дом. Это не здесь, это планета в… в Малом Магеллановом облаке, полагаю. А может, и не там. Думать про это – и то голова пухнет, а уж объяснять… Короче говоря, настоящие люди, которые попадают сюда, в основном спят. И будут спать, пока… И еще есть несколько человек в здравом уме, вроде меня. Мы не спим, но мы все равно пленники… Тебе небось кажется, что я чушь порю, верно?
– Говорите, вы тут в заточении? – спросила Листок.
Ей хотелось убедиться, что перед ней не добровольный слуга Леди Пятницы.
– Ну да, точно, – сказал Харрисон. – Я, знаешь ли, от великого ума поступил на работу в больницу «доктора Пятницы»… там, на Земле. Оглянуться не успел – и вот я тут. А обратного хода не дашь… Дома-то который нынче год?
Листок назвала цифру. Харрисон переспросил. Она повторила. Выслушав сказанное еще раз, он замер, лишь дергались мышцы у горла, как если бы старик удерживал всхлип.
– Четырнадцать лет, – сказал он. – Четырнадцать лет меня тут продержали! Я думал, даже дольше… Странные вещи творятся, когда попадаешь с Земли в Дом, а из Дома – сюда!
– То есть мы прошли сюда через этот, как его, Дом? – спросила Листок.
– Если верить Эксильрад, – сказал Харрисон. – Это Жительница, она болтает со мной иногда… Хотя какая разница? Я здесь застрял. И ты тоже застряла. Но лучше уж так, чем со сновидцами…
– А что происходит со спящими?
Задавая этот вопрос, Листок отчаянно напряглась, ведь на самом деле он значил «Что произойдет с моей тетей?»
– Незачем тебе это знать, – пробормотал Харрисон, продолжая расхаживать. – Нет, правда не стоит. У тебя и так, должно быть, голова циркулем, а тут еще усугублять…
– Нет, я хочу знать, – сказала Листок. И набрала полную грудь воздуха, готовясь услышать сколь угодно страшную правду. – Вообще-то, мне уже известно о Доме с Жителями. И о том, что Леди Пятница – Доверенное Лицо Волеизъявления… ну и всякое такое.
Харрисон перестал расхаживать и уставился на нее.
– Откуда?.. Погоди. Ты ведь человек?
– Да, – сказала Листок. – Но мне уже доводилось посещать Дом. Я – друг Артура, Законного Наследника Зодчей.
– Ты хочешь сказать, что Артур действительно существует? – Харрисон присел на край стола и впервые посмотрел Листок прямо в лицо.
Девочка увидела, как внезапно ожили его глаза, как исчезла застарелая усталость.
– Жители временами упоминают о нем… Эксильрад утверждает, что никакого Законного Наследника на самом деле нет, есть лишь неистребимые слухи о нем… но если он способен победить Леди Пятницу… может быть… возможно, я наконец-то смогу вернуться домой!
– Он очень даже всамделишный, – сказала Листок. – И он уже побил Мистера Понедельника, Мрачного Вторника, Утонувшую Среду… а может, и Сэра Четверга побил, просто я не знаю наверняка. А теперь расскажите мне, пожалуйста, что происходит со спящими?
Харрисон вновь отвел взгляд и в смятении щелкнул ногтями.
– Обычно, – начал он, – она переправляла сюда порядка дюжины человек в месяц. С чего происходит нынешнее нашествие – понятия не имею. Их же тысячи! А я обязан переворачивать их с боку на бок каждые двенадцать часов, пока они не… пока не настанет время…
Его голос прервался.
– Время для чего? – упрямо спросила Листок.
– Они поступают к Леди Пятнице, – сказал Харрисон. – И тогда…
Продолжить не удалось. Раздался пронзительный электронный вопль, сопровождаемый треском из деревянной коробки у Харрисона на столе. Листок успела принять эту коробку за пресс-папье или нечто подобное, но она оказалась переговорным устройством.
– Харрисон! – раздалось оттуда. – У тебя, говорят, помощница появилась! Ступай-ка в Желтую Подготовительную, организуй дюжину для босса!
– Эксильрад, – пояснил Харрисон. – Жительница. Моя непосредственная начальница. На фоне других – не самая вредная… Идем!
– Но что там все-таки со спящими? – спросила Листок, увлекаемая Харрисоном к двери.
– Увидишь, – ответил старик. Хотя, по его словам, Эксильрад была «не самой вредной», он явно очень боялся заставлять ее ждать. – Следуй за мной!
Харрисон шел очень быстро, еще чуть-чуть – и перейдет на трусцу. Листок едва поспевала за ним; ее ноги еще в полной мере не восстановились, и быстрая ходьба стоила ей необычно больших усилий.
Одолев сотню ярдов по коридору, они миновали большое прямоугольное окно, забранное прозрачным стеклом и расположенное с внутренней стороны. За окном Листок увидела большое круглое озеро несколькими сотнями футов ниже и впервые как следует осознала, что комнаты и коридоры, где она побывала, были устроены в стенах кратера, напоминавшего погасший вулкан.
Бросив сквозь окно взгляд наверх, Листок сперва рассмотрела лишь странное пурпурное небо. Потом заметила тонкое бледно-золотое кружево, начинавшееся у дальней стены: над кратером словно бы выгнулась ажурная, очень тонкая сеть, сплетенная замысловатым узором. Еще через несколько секунд Листок поняла, что над кратером распростерлась не просто сквозная сеть – металлические ячейки были закрыты чем-то вроде стекла, и этот купол покрывал кратер целиком. Его диаметр составлял никак не менее мили, а высота – от трехсот до четырехсот ярдов.
– Быстрее, быстрее! – подгонял Харрисон.
Пока Листок глазела в окно, он успел уйти довольно далеко вперед. Оторвавшись от зрелища, девочка побежала за стариком. Но, нагнав его, опять замедлила шаг. Озеро в центре кратера что-то напомнило ей… напомнило… Оно ведь было довольно широкое. Вполне пригодное, чтобы плавать по нему на небольшом судне.
«Вода… озеро… море… судно… корабль. Моряк!» – сообразила Листок.
Она вновь дала Харрисону себя обогнать. Нет, она не остановилась, лишь замедлила шаг, чтобы старик скрылся за поворотом коридора. Тогда она вытащила медальон Моряка, который висел на самодельном шнурке, сплетенном из зубной нити, и приблизила его ко рту.
– Пожалуйста, помогите, – шепнула она в маленький кружок, вырезанный из китового уса. – Это Листок говорит, мы дружим с Артуром. Он дал мне медальон. Помогите, пожалуйста… Я в плену у госпожи Пятницы, где-то во Второстепенных Царствах. Прошу вас, помогите. Хотя бы расскажите Артуру… или Сьюзи Бирюзе… Помогите, пожалуйста…