– Артур? – спросил голос. – Артур!..
– Сьюзи!
Артур порывисто шагнул, намереваясь отпереть дверь, но в последний момент все же сдержался. Да, голос был очень похож, но Сьюзи ли это? И даже если вправду она, вдруг ее колдовским способом принудили повиноваться Дудочнику и она обойдется с ним как с врагом? Зря ли Юггут описал мундиры новопустотников! Тот крупный – не иначе солдат Дудочника…
Снаружи приглушенно посовещались, и сквозь щель долетел другой голос:
– Рэй… то есть Артур! Это я, Фред! Может, пустишь нас все-таки? А то тут, знаешь, не жарко!
«Фред и Сьюзи, – подумал Артур. – С солдатом-новопустотником…»
– Отойдите от двери! – крикнул он.
Выждав, когда по снегу проскрипели удаляющиеся шаги, мальчик осторожно присел, держась на расстоянии фута от щели, и выглянул. Ожидая самого скверного, но надеясь на лучшее.
Глава 8
Снаружи постепенно темнело. Солнце садилось… а может, и несколько солнц, поди разбери, что там в небе за облаками. В сумеречном свете, еле пробивавшемся сквозь снегопад, Артур изучал лица двоих детей Дудочника и не то Жителя, не то новопустотника, стоявшего между ними.
Двое детей совершенно точно выглядели как Сьюзи Бирюза и Фред Золотые Заглавные. Однако они были в мундирах армии Дудочника, а солдат между ним… все-таки был новопустотником. Сперва он показался Артуру Жителем, но позже удалось рассмотреть, что у него было по семь пальцев на каждой руке. А на лбу, чуть ниже черной меховой шапки темнело небольшое углубление. Не шрам, не синяк – третий глаз, величиной примерно в четверть обычных.
Артур смотрел на пришельцев десять долгих секунд, моргая на ледяном ветру, проникавшем сквозь щель. И не знал, что ему думать, как поступить. До смерти хотелось впустить Сьюзи и Фреда, но он не мог забыть сказанное Первоначальствующей Госпожой: все дети Дудочника – под подозрением.
А он был один.
В конце концов он отвел взгляд. Уставился в пол и проговорил:
– Не думаю, что могу вас впустить. На вас форма воинства Дудочника, значит вы теперь у него на службе.
– Да мы же не нарочно! – закричала в ответ Сьюзи. – Он заставил нас мундиры надеть, но так и не принудил выполнять другие приказы! Это я, Сьюзи Бирюза! Я же никогда не делаю того, что мне говорят! И слушаться Дудочника не собираюсь… ай… ой… хррр…
Артур вновь выглянул в щель. Сьюзи стояла на коленях, сражаясь с чем-то вроде веревочной петли у себя на шее. Подробно рассмотреть эту штуку не удавалось, но она душила Сьюзи. Фред пытался засунуть пальцы под удавку. Получалось плохо. А новопустотник просто не обращал на происходившее никакого внимания. Стоял и смотрел на заснеженную равнину.
– Она послушается! Конечно послушается! – кричал Фред. – И я! Мы оба! Мы все приказы исполним! Кивни, Сьюзи! Кивни!..
Сьюзи в отчаянии кивнула. Фред выпустил удавку, девочка смогла вдохнуть полной грудью – и зашлась в неуправляемом кашле.
– Ну и что это было? – спросил Артур.
Фред оттянул ворот и подошел поближе к двери. Подробности различить по-прежнему не удавалось, но у Фреда тоже что-то было на шее. Надпись мелкими буквами? Татуировка?..
– Дудочник на нас наложил заклятие, – сказал Фред. – Если мы не подчинимся прямому приказу или даже заговорим о неподчинении, оно начинает душить нас. Но нам не давалось распоряжения нападать на тебя, Артур. Ничего такого! Мы сбежали, и он не успел! Может, все-таки пустишь нас обогреться и поговорить?
Артур заколебался. Ему очень хотелось возобновить дружбу с Фредом и Сьюзи. Поговорить с ними обо всем… Но кто поручится, что им можно было доверять?
– А про солдата-новопустотника что скажете? – спросил он.
– Это знаменный рыцарь Угэм, – поднимаясь и растирая шею, хрипло проговорила Сьюзи. – Он говорит, ему велено просто за нами присматривать… вот этим он и собирается заниматься. Угги, у тебя же нет приказа нападать на Артура или как-то вредить ему?
– В данное время я не состою в ссоре с государем Артуром, – отвечал Угэм.
Голос у него оказался на удивление тонкий и певучий, что шло вразрез с его габаритами и устрашающей внешностью. Помимо заряженного копья у него слева на ремне висел меч с широким лезвием, а справа – нож с бронзовой рукоятью-кастетом. Кастет был здоровенный, по ширине семипалой ручищи.
Артур заметил, что и у Сьюзи с Фредом висели на поясах сходные ножи, только поменьше, сообразно их рукам. Так что если они все-таки враги, придется обороняться от трех клинков. Как минимум…
– На самом деле я вполне допускаю, что у нас может найтись общий недруг и тогда мы выступим с государем Артуром плечом к плечу, – продолжил Угэм, указывая копьем на длинную – в сотни голов – цепь Подателей, неожиданно выросшую на расстоянии около двух сотен ярдов.
Темная толпа пустотников резко выделялась на фоне снега. Сдвинувшись вперед на несколько ярдов, они остановились, а откуда-то издалека из-за их спин долетел пугающий вопль. Подобный голос не мог принадлежать ни человеку, ни Жителю, ни Подателю. Пронзительный визг, оборвавшийся так, словно на кого-то натянули намордник. От этого звука ряды Подателей зримо заколебались, а Сьюзи и Фреда попросту затрясло. Артур тоже содрогнулся. Крик был… неправильный. Не имеющий права быть…
– Я за, – прохрипела Сьюзи.
– И я, – поддержал Фред.
Они подошли к двери и хором окликнули:
– Артур?..
«Пусть, ну пусть это не окажется военной хитростью, – подумал Артур. – Что ж, если припрет, у меня остается Ключ…»
– И я, – сказал он, поднимая брус и вытаскивая засовы.
Все трое немедленно оказались внутри. Сьюзи хлопала Артура по спине, но Фред лишь строго кивнул, глядя в глаза: они встретились, как два солдата, которых свело вместе новое испытание. Угэм поклонился Артуру и немедля помог ему запереть и заложить дверь, а потом, согнувшись в три погибели, повел наблюдение через щель.
– Спасибо, Артур! Наконец-то убрались из этого снега, – зябко отряхиваясь, проговорила Сьюзи. – И что в нем находят Фред с приятелями, понять не могу!
– Не то чтобы нам нравился снег, – сказал Фред. – Просто погода свихнулась годы назад. Я уже молчу про суточный цикл…
– А это еще что такое? – спросила Сьюзи.
– Последовательность дня и ночи, – сказал Фред. – У нас как-то целый год ночь стояла. Пока кто-то снова солнце не запустил.
– Рад видеть вас, – охрипшим голосом выговорил Артур. – Я думал… я боялся… после того, как вы в плен попали…
– Да ладно, мы же типа темные личности, – сказала Сьюзи жизнерадостно. – Нас не ждут, а мы тут как тут! Вроде как те Податели снаружи. Ты знаешь хоть, чьи они? А можно нам пройти куда-нибудь, где потеплее? Чтобы огонь горел?
И она взялась за ручку внутренней двери, но Артур не позволил.
– Там, внутри, слишком шумно. Лучше здесь поговорим, если только Податели не наступают.
– Сдается мне, они ждут своего командира либо кого-то важного, – сказал Угэм. – Я прежде с Подателями не дрался. Только слышал, что это низшие слуги: их посылают найти и украсть нужное. Таким, как мы, они не противники. Разве что навалятся большим числом, которое не победить доблестью.
– Понять не могу, чего они дожидаются, – сказал Фред. – И кто там у них в тылу так жутко вопил?
Артур предположил:
– Возможно, они ждут Сумрака Субботы или кого-то другого из ее главнейших слуг. Правда, Сумрак, которого я встречал в Яме, показался мне совсем не таким. В общем, разбазаривать время нам не стоит. Рассказывайте, как вы сюда попали? Почему Дудочник послал именно вас… и рыцаря Угэма, конечно. Что случилось после того, как вас схватили?
– Ну, вообще-то, Дудочник нас не посылал, – морща лоб, начал Фред. – Это длинная история, и лучше я начну с самого начала, хотя тут у меня местами пробелы. Когда Дудочник вышел на пандус, передо мной все почернело…
– И у меня было то же самое, – встряла Сьюзи. – Я услышала его дудку и вырубилась. А что потом было – шут его знает.
– Вы застыли, – сказал Артур. – Замерли неподвижно, как статуи. Сэр Четверг шагнул на Невероятную Ступеньку, и я с ним, но сперва я бросил мешочек в Шип – и правильно сделал, потому что Шип разнесло или типа того и Лабиринт снова смог двигаться…
– Мы потом тоже узнали, что Шипа больше нет. Нам новопустотники рассказали, – сказал Фред. – В смысле, когда я очнулся у них в лагере… уже с этой штукой на горле.
И он указал пальцем на строчку, опоясавшую его шею. При ближайшем рассмотрении Артур убедился, что это была очень тонкая татуировка. Либо надпись несмываемыми чернилами. Напрягая зрение, он едва мог разобрать крохотные буковки и слова, из них состоявшие. Как и те, из которых слагалось Волеизъявление, буковки переползали, мерцали, меняли алфавиты… поди что-нибудь прочитай!
– «Я буду служить… и повиноваться… Дудочнику до самого своего… последнего вздоха», – с грехом пополам понял Артур.
– Один из новопустов… так они себя называют… сказал мне, что там написано, – продолжал Фред. – Они обращались со мной… со всеми нами… вполне прилично, только заставили надеть вот эти мундиры – и держали под замком. Сержант Угэм нас сторожил. Это потому, что Дудочник отправился куда-то в другое место и не оставил насчет нас никаких указаний. Потом, часов через двенадцать или даже побольше, он вернулся, и нас к нему отвели. Он был чем-то очень сильно рассержен, но сердился так странно… Все крушил, руками размахивал… но не орал, а шептал. Мы его еле слышали. Так продолжалось некоторое время, а потом стражники приволокли того Жителя. Он сказал, что у него сообщение от Леди Пятницы: мол, она отрекается и оставляет Ключ…
– Ага, – вставил Артур. – Я тоже получил это письмо.
– Потом он попытался вручить Дудочнику ту металлическую пластинку, но Дудочник заставил его бросить ее на пол и запретил поднимать, потому что это могла быть какая-нибудь подстава. Один новопуст открыл конверт кончиком копья, и Дудочник как раз про это говорил, и тут Сьюзи мне шепчет…
– Ну да, а я и говорю: «Слышь, да ведь это Пластина Перемещения!» И как рвану к ней! А Фред за мной! А Угэм нас ловить! Короче, все держались друг за дружку, когда я коснулась пластинки… так, вместе, и вывалились сюда… Нет, правда, тут очаг где-нибудь есть? Водички горячей?.. У меня сейчас пальцы отваливаться начнут!