Листок, не дыша, следила за тем, как Жительница изучает камешек, потом сует в рот. На несколько мгновений он застрял, Милка поперхнулась, из горла вырвался мерзкий свист… и камень благополучно провалился в желудок.
– Свист и кашель, – восхитился Фиорин. Но тут же надул губы: – Только они должны были достаться мне! Я бы не хуже Милки отвел тебя к телефону!
– Я главнее, мне и бонусы получать, – сказала Милка. – Ладно. Пошли.
И она зашагала по коридору. Листок следовала за ней по пятам. Нужно было спешить: очень скоро Милка поймет, что ее надули.
Подойдя к «полуденной» двери, Жительница постучала. Ответа не последовало. Тогда Милка просто открыла дверь и провела Листок внутрь.
– Это офис Полудня, – сказала она. – Сам он, наверное, у Леди Пятницы. Телефон у него на столе.
Листок огляделась. Кабинет напоминал офис больничного администратора. Вот только телефона нигде не было видно.
– А где телефон? – спросила Листок.
– Наверное, в выдвижном ящике, – предположила Милка.
– Точно, – сказала Листок.
Сложив наволочки у двери, девочка быстро пересекла комнату, села за стол и выдвинула верхний ящик. Руки аж задрожали: она увидела красную коробочку, в точности как та, что была в комнате у Артура. Быстро схватив, Листок открыла ее и вытащила древний комплект: отдельно микрофон, отдельно динамик. Динамик она поднесла к уху. Послышался треск.
– Да? – отозвался далекий голос.
– Мне бы позвонить, если можно, – сказала Листок.
– А зачем еще телефон в руки берут? – заметил голос.
– Да. Конечно, – нервничая, проговорила Листок. Милка с Фиорином ждали ее, стоя у двери, и, конечно, все слышали. – Мне нужно поговорить с доктором Скамандросом… пожалуйста. – И добавила, понизив голос: – Возможно, он в Нижнем Доме. Или в Великом Лабиринте.
– В Нижнем Доме? Они отключены от сети повелением Превосходной Субботы. Не могу соединить вас ни с кем ниже Среднего Дома.
– Но это очень важно, – взмолилась Листок. – Прошу вас!
– А кто спраши… – начал было голос, но что-то щелкнуло, и раздался другой голос, куда более мощный и властный.
– Заглохни, мошенник! Оператор слушает!
– Оператор? А там кто был?.. Впрочем, не важно… – Листок нутром чувствовала, как тает драгоценное время. – Пожалуйста, мне нужно срочно поговорить с доктором Скамандросом! Он в… ну…
– Вы подруга Артура, так? – спросил оператор.
– Да! – не размышляя, сказала Листок. – Ой! То есть… это смотря зачем вы спрашиваете…
– Соединяю, – сказал оператор. – Говорите быстрее, пока не прервали. Холуи Субботы всюду в сети!
В трубке громко щелкнуло. Потом зажужжало, что для издерганной Листок выглядело как разрыв связи… И наконец в наушнике сквозь помехи и шорохи пробился голос:
– Алло! Алло?
– Доктор Скамандрос! Это я, Листок! Я у госпожи Пятницы в горном убежище в каком-то Второстепенном Царстве! Возможно, в Магеллановых облаках! Мне…
– Листок! Продолжай говорить, и я засеку твое местоположение! Так, где мой локационный карандаш…
Последовало неразборчивое бормотание. Листок покосилась на Милку и Фиорина. Милка наклонила голову, явно прислушиваясь…
– Мне нужно договориться о поставке партии кашлей и других недомоганий для здешних Жителей, – без запинки выговорила Листок. – Да, конечно, сама госпожа Пятница тоже здесь. Жителей? Около пятидесяти…
– Говори, Листок, говори! У Пятницы при себе Ключ?
– Думаю, да, – сказала Листок. Милка покинула дверной косяк и направилась к ней. – Зеркальце? Нет, я о кашлях, им бы, наверное, каждому штучки по две…
– Это телефонное соединение под запретом, – влез первый голос. – Принимаются меры!
Телефон в руках девочки завибрировал, из него завитками повалил пар. Она уронила его на столешницу, но продолжала говорить, нагнувшись к упавшему микрофону так низко, как только осмеливалась.
– Скамандрос, вы слышите? По-моему, это планета серой плесени! И отсюда есть ход в прачечную на Земле…
Телефон забулькал, зашипел и растекся лужей расплава, вонявшего жжеными волосами.
– Хм, – протянула Милка. – Так это уловка была.
– Да! – дерзко ответила Листок.
– Значит, надо поскорее убираться отсюда, – сказала Милка. Сцапала Листок и повернулась к двери. – Фиорин, живо хватай наволочки! Бегом назад в комнату!
– С чего это? – осведомился Фиорин. – Мы же не виноваты. Полдень нас не… ой…
Милка была уже у двери, Листок она тащила под мышкой. Фиорин подхватил белье и помчался следом, забыв притворить дверь. Через полминуты все втроем уже сидели в комнате Милки и Фиорина. Эта комната не шла ни в какое сравнение с кабинетом начальства – тесная, обшарпанная и в целом довольно странная. В ней доминировали два верстака, заваленные книгами, бумагами и переплетными инструментами. В одном углу красовался пятифутовый книжный пресс. Он стоял полуразобранный, рядом валялся гаечный ключ.
– Спасибо, – сказала Листок, когда Милка поставила ее на пол. – Но почему…
– Заткнись! – велела Жительница. – Ты и так нас в большущую неприятность втравила. Дай поразмыслить!
– Но ведь Полдень не должен на нас это повесить? – спросил Фиорин.
– Повесить! – взвизгнула Милка. – Да ты и так на поруках! Он нас на нулевой уровень сошлет! Жаждешь сражаться с растениями, которые туда пролезают то и дело?
– Что же нам делать? – озабоченно спросил Фиорин.
– Спрятаться, – сказала Милка. – Отсидеться. Если Полдень нас не увидит, то и не спросит.
– И надолго мы…
– Навсегда!
– Навсегда?..
– На несколько дней уж точно. Полдень получит новый телефон и все позабудет. А вот ты…
И Милка рассерженно двинулась к Листок. Девочка попятилась от нее, едва не споткнувшись о стопку наволочек, брошенных Фиорином у двери.
– А мне можно спрятаться вместе с вами? – спросила Листок.
– Нет! – Милка занесла кулак, но опустила руку, так и не ударив Листок. – Ни в коем случае. Убирайся! И не смей никому говорить, что ты натворила! И про то, что мы тебе помогли!
– Конечно, конечно… – Листок подобрала наволочки и, продолжая пятиться, вышла из комнаты. Фиорин услужливо придержал ей дверь. – Спасибо!
– «Спасибо»!.. – зарычала Милка. – Да ты несчастье ходячее еще хуже Фиорина!
Дверь с треском захлопнулась, оставив Листок одну в пустом коридоре. Но нет! Она больше не чувствовала себя одинокой, отрезанной от всего мира. Доктор Скамандрос успел узнать, в какой переплет она угодила. Может, он и не успел засечь, откуда она говорила, но ничего, он разберется. И наверняка передаст весть Артуру. А уж Артур предпримет все возможное, чтобы ее вызволить. И поскорее.
Осталось разыскать тетю Манго. И – следуя проверенному рецепту Милки – затихариться с ней где-нибудь, пока не прибудет спасательная команда.
Листок улыбнулась и зашагала прочь…
…Чтобы немедля столкнуться с очень высоким, безукоризненно одетым Жителем. У него были соломенно-светлые волосы и пронизывающий взгляд голубых глаз. В одном глазу красовался невероятно блестящий монокль. Этот монокль не помешал Листок тотчас узнать в нем одного из двоих Жителей, возглавлявших процессию госпожи Пятницы тогда в больнице.
– Ага, – сказал Житель, бывший не кем иным, как Полднем Пятницы. – Вот и объяснилось несанкционированное использование моего телефона. Мисс Листок, не так ли?
Девочка кивнула.
– Вам повезло, – растягивая слова, продолжал Полдень. – Миледи велела содержать вас в дееспособном состоянии для возможного дальнейшего использования. А посему, если скажете, кому вы звонили, я избавлю вас от слишком тяжкого наказания.
– Я… я не дозвонилась, – выдавила Листок. – Место оператора занял Житель, верный Субботе…
– Вполне убедительно, – сказал Полдень. – Хорошо продуманная ложь, а может, и правда. Вот как бы тебя удержать подальше от неприятностей, пока не понадобишься, хм?
Листок не ответила. Лишь на полдюйма приподняла подбородок, чтобы посмотреть Полдню в глаза, но блик от монокля оказался невыносимо ярким, и ей волей-неволей пришлось зажмуриться.
– Хорошо выразился один из ваших смертных поэтов, – сказал Полдень. – Вот кто навел миледи на эту мысль! «…Сном забыться. Уснуть… и видеть сны…» Пора баиньки, мисс Листок!
Вместо ответа Листок швырнула ворох наволочек Полдню в лицо и кинулась прочь. Но, пробежав едва дюжину шагов, была сбита с ног сокрушительным воздушным вихрем. Она подняла голову: над ней стоял Полдень. Желтые крылья, развернутые во всю ширь, перегораживали коридор.
Листок поползла от него. Полдень Пятницы не пытался остановить ее. Он просто вынул из кармана маленький серебряный конус и поднес к губам, чтобы использовать как мегафон.
– Спите, мисс Листок.
Голос Полдня волшебно превратился в голос Леди Пятницы, обретая небывалую силу. Листок вдруг почувствовала, что ужасно устала. От всего. От бесконечных испытаний, когда она раз за разом делала все, что только было в ее силах… а теперь силы кончились…
Листок перестала ползти и затихла. Полдень Пятницы убрал серебряный раструб во внутренний карман и обратился к незримым Жителям у себя за спиной:
– Отнесите ее к переворотчику. Скажите ему, пусть бережно ухаживает за ней. Она еще может когда-нибудь пригодиться миледи.
Глава 16
Девять Искусных Трутней на затемненных крыльях спикировали к плоту. Каждый – или каждая – в правой руке держал изогнутый меч голубой стали, а в левой – длинный хрустальный стилет. Стилеты были одноразовые. Сердцевиной им служила Пустота, способная убить даже Жителя. Да и жизни этому опасному оружию было отмерено всего несколько часов после изготовления: Пустота, волшебным образом заключенная внутрь хрусталя, быстро проедала себе путь наружу.
Тот, кто возглавлял группу Трутней, не добрался до плота: брошенное со свирепой силой копье Угэма резко прервало его полет. Однако остальные восемь совершили посадку, держа строй, и двинулись на Вечернюю Прохладу, Артура, Сьюзи, Фреда и Угэма. Пиркина и его Бумаговодителей нигде не было видно, хотя мгновениями раньше все они стояли на палубе, и Пиркин – прямо рядом с Артуром.