– Так Листок точно не упоминала о моей маме? – снова спросил Артур. – Вы уверены?
– Определенно нет, – ответил доктор Скамандрос. – Она успела сказать очень немногое… Я страшусь за нее.
– Я тоже, – сказал Артур. – А к Первоначальствующей Госпоже удалось по телефону пробиться?
Доктор Скамандрос покачал головой:
– Ни по телефону, ни по телеграфу. Телеграммы приходят обратно с пометкой «Вернуть отправителю».
– Циферблаты настроены на наблюдение, государь, – покидая круг, сказал Чихалка. – Осмелюсь предложить вам немного понаблюдать, прежде чем переноситься туда.
– Надо лишь убедиться, что переход не откроется прямиком в Пустоту, – сказал Артур. – Нам нельзя терять время. С Листок и с моей… с другими смертными прямо сейчас может происходить все, что угодно!
Пока он говорил, на полу меж часами стал завиваться белый туман. Он вращался и рос, образуя медленно крутящееся облачко. В белизне зародилось серебряное свечение. Вот оно заполнило облачко, стало ярче…
Артур моргнул, и в мгновение ока облачко обернулось окном в совершенно иной мир. Глядя на ту сторону, Артур увидел впереди огромную толпу смертных. Людей. Они стояли лицом к озеру. Туда, где над водной гладью высилась каменная колонна, увенчанная серебряным креслом. К этому креслу спускалась крылатая фигура. Очень рослая Жительница с широченными желтыми крыльями. В правой руке она держала что-то немыслимо яркое…
– Чихалка! – рявкнул Артур. – Мы должны перейти! Прямо сейчас!
Дворецкий бросился в круг. Так стремительно, что седые волосы взвились вокруг головы, а фалды взлетели до поясницы. Он четкими движениями переставил стрелки нескольких часов и выскочил вон.
– Ступайте, милорд!
Артур и его товарищи устремились вперед почти так же быстро, как прежде Чихалка, и влетели внутрь круга как раз в тот момент, когда часы начали бить.
Глава 25
– Вставайте, маленькая мисс.
Листок приоткрыла один глаз. Она лежала на полу коридора. Кое-как приподняв голову, она оглядела себя. Не торчит ли у нее из груди щупальце? Не лезут ли откуда-нибудь ростки, готовые убить ее намного медленнее, чем предрекала Милка?
Нигде ничего! И сами стручки исчезли бесследно. Вместо них Листок увидела высоченного старика с белыми волосами и седой трехдневной щетиной на подбородке. Ярко-голубые глаза внимательно смотрели на девочку. Синий кафтан по колено, синие брюки, морские ботфорты с отворотами… Мозолистая правая рука сжимала девятифутовый гарпун, который, кажется, не просто отражал свет – сиял сам, да так ярко, что у Листок заболели глаза.
– Капитан! – всхлипнула девочка. – Кэп…
Моряк наклонился и поставил ее на ноги.
– Надо пошевеливаться, – сказал он. – Я крепко тюкнул этот купол, когда причаливал на шлюпчонке, и теперь сюда лезут всякие сорняки. Да и Пятница не обрадуется, так что лучше не попадаться ей на глаза…
Листок попыталась перевести дух и сперва закашлялась, потом снова начала всхлипывать. Моряк похлопал ее по спине, едва не впечатав в стену.
– Не дело юнге с «Богомола» распускать нюни, – попрекнул он ворчливо. – В ближайшее время тебе ничто не грозит.
Листок проглотила слезы и встала навытяжку.
– Виновата, кэп, – сказала она, бессознательно копируя манеру своего учителя, Альберта. – Просто там, в кратере, полным-полно смертных, и они ждут спасения. Среди них моя тетя!
– Смертные! Спасения ждут! – воскликнул Моряк. – Вижу, я под всеми парусами влетел в хорошую бурю… Что ж, давай разбираться. Есть тут воронье гнездо, чтобы мне осмотреть горизонт?
– Есть большое окно, – сказала Листок. – Круг шестой, примерно двадцатая минута. Это вниз и потом еще вкруговую…
– Тогда полный вперед, – пророкотал Моряк. – И смотреть в оба!
Кивнув, Листок помчалась к лестнице. Капитан не отставал от нее. Некоторое время они молчали, но, достигнув шестого круга, Моряк широкой ладонью накрыл плечо девочки, останавливая ее.
– Медальон при тебе? – спросил Моряк.
– Да, кэп, – подтвердила Листок.
– Хорошо бы ты при первой возможности вернула его Артуру. Он не был предназначен для передачи в посторонние руки.
– Виновата, кэп, – сказала Листок. – Я не знала, кто…
– Никакой беды не случилось, – заверил Моряк. – Просто у меня и свои дела есть. Я обещал трижды явиться на зов, ибо на мне долг перед юным Артуром. Этот раз – второй. А в третий, и последний, раз меня обязательно должен позвать сам Артур.
– Так точно, кэп, – сказала Листок.
Моряк убрал руку и жестом велел ей двигаться дальше.
Память не подвела: окно обнаружилось там, куда они вышли. Забранное прозрачным стеклом или чем-то вроде стекла, оно было примерно семи футов в длину и высотой в три. Окно выходило на озеро и кратерное дно несколькими сотнями футов ниже.
– Вот! – сказала Листок. – Все эти люди на самом деле спят. Их просто подняли и построили на берегу… Ой! Пятница уже усаживается на скалу! Сейчас пустит в ход Пятый Ключ и у всех память высосет! Жизненный опыт, воспоминания, переживания!..
Капитан посмотрел наружу. Пятница как раз приземлилась в серебряное кресло, воздвигнутое на скале. Тысячи сомнамбул стройными рядами заполонили дно кратера. Над Пятницей кружилось с дюжину Жителей…
– Численный перевес не в нашу сторону, – заметил Моряк. – А вот позиция отменная.
С этими словами он ударил по стеклу концом гарпуна, и оно выпало одним цельным куском, чтобы разлететься о камни далеко внизу. Листок содрогнулась – сквозь нее вновь прошла волна боли и тошноты, но скоро отпустила. «Это гарпун», – сообразила она и слегка отодвинулась от Моряка.
– Ну что ж, – вслух размышлял тот. – Пожалуй, я успею сделать пару хороших бросков, прежде чем они до нас доберутся. Какие же мишени мне выбрать?
Далеко внизу Леди Пятница воздела руку. Зеркальце – Пятый Ключ – засияло еще невыносимее.
– Скорей! – крикнула Листок. – Сейчас она их…
Ключ сверкнул. Резкий свет изгнал тени из всех трещин и закоулочков кратера. Озеро и купол стали серебряными зеркалами, а из глаз и ртов тысяч сновидцев вырвалась многоцветная путаница нитей и потянулась к руке госпожи Пятницы, чтобы собраться там воедино. Чисто-белый свет зеркальца обернулся ярчайшей радугой, выплеснулся на руку…
Госпожа Пятница наклонила зеркало и запрокинула голову, разевая рот, полный идеальных зубов.
– Остановите ее! – закричала Листок. – Не дайте выпить их всех!
– Слышу голос Листок, – сказал Артур.
Спотыкаясь, он вывалился на каменное дно кратера, ненароком свалив нескольких спящих. С равновесием здесь дело обстояло неважно, и он чуть снова не упал, прежде чем удалось встать как следует. Мальчик явственно слышал голос подруги, но никак не мог разглядеть ее и даже понять, откуда она кричит. Живое море сомнамбул – вот и все, что он видел помимо Пятницы на насесте и Жителей, порхавших кругом.
– Пятница использует Ключ, – предупредило Волеизъявление, выскочившее вслед за Артуром. Уменьшившись, оно проскользнуло между шаткими сновидцами. – Да таким удивительным способом…
– Очень необычно, – сказал Скамандрос, возникая из белого светящегося разрыва. И сдвинул очки на лоб, вглядываясь в ближайшего спящего. – В настоящий момент из этих смертных вытягивают… нет, не в полном смысле жизнь, но очень близко к тому!
Листок перестала кричать. Артур уже хотел начать проталкиваться вперед, когда его слуха достиг отдаленный громовой треск и зубы свело знакомым болезненным ощущением. Миг спустя из стены кратера вылетел гарпун Моряка. Казалось, Пятнице не избежать попадания, но за долю секунды до столкновения она прыжком ушла вверх. Желтые крылья развернулись, и прыжок стал полетом. Ключ остался у Пятницы в руке, он играл радугами, полный переживаний.
– Здесь Моряк! – крикнула Пятница, указывая вверх, на стену кратера. – В атаку!
Дюжина Жителей, возглавляемая Полднем с его непременным моноклем, развернулась в воздухе и устремилась к окошку, где Моряк уже тянулся навстречу возвращавшемуся гарпуну.
– Остановитесь! – взревел Артур. И воздел жезл Четвертого Ключа. Руки в рукавицах Второго Ключа держали крепко и не дрожали. – Ключи! Доставьте ко мне сюда Пятницу! А вам, Жители, повелеваю: не сметь трогать Моряка!
Его голос эхом разнесся по всему кратеру. Это был не какой-то там мальчишеский вопль. Это великий государь приказывал своим подданным.
Госпожа Пятница попыталась удрать к себе на балкон, но ее закрутило в воздухе. Она еще сжимала зеркальце, до краев полное воспоминаний, но ее точно ветром относило назад, чтобы весьма не по-господски распластать перед Артуром. Сомнамбулы кругом валились, как кегли, но ей было не до них.
– Так ты все-таки выбралось, – светским тоном обратилась Пятница к Волеизъявлению. – Мальчишка совершил то, что не удавалось тебе…
– Воистину, мадам, – отозвалось Волеизъявление. – А теперь вам пора сложить с себя ответственность в пользу этого самого мальчика, который на самом деле есть государь Артур, Законный Наследник.
– Я готова подчиниться, – заверила Пятница. – Но могу я испить еще немного? Да, я проиграла, но лишь смертному дано прочувствовать поражение. Дайте мне еще несколько минут, позвольте насладиться полнотой и богатством смертной жизни…
– Нет, – сказал Артур. Зачехлил жезл и протянул руку: – Я, Артур, помазанный Наследник Королевства, объявляю своим этот Ключ…
Пятница отчаянно завизжала и попыталась опрокинуть зеркальце себе в рот. Цветные нити в беспорядке облепили ее лицо. Артур заговорил быстрее, торопливо плетя словесную формулу:
– …А с ним и хозяйствование над Нижним Домом. Я объявляю его своим по праву крови, плоти и победы… Во имя правды, во имя завета… Всем бедам наперекор!..
Зеркальце вырвалось и перелетело в руку Артура. Пятница с воплем бросилась следом. Артур увернулся, отскочив дальше, чем собирался: сила тяжести здесь была явно пониженная. Пятница хотела сделать еще попытку, но Волеизъявление, вновь увеличившись, зубастой пастью сгребло ее сзади за шею и стало трясти, пока по изящной шее Жительницы не потекли синие ручейки.