ди их развлечения устроил он так, что зал весь зазеленел и расцвел от деревьев и цветов, листьев и трав: кукушки, жаворонки, соловьи распевали, как если б это было в мае. Императору все это так понравилось, что он подарил орденским братьям Альберта в Утрехте земельное владение, вознаградив этот грех, достойный высшей кары, как если бы он был благодеянием и добродетелью: вероятно, он держался мнения, что греха тут не было, поскольку сотворил это монах, святой отец, в присутствии, с согласия и при восторженном одобрении многих высоких духовных особ.
В дни отцов наших, семьдесят лет назад, жил Иоганн из Триттенгейма, человек весьма ученый и мудрый. В одном только не был он мудр, что был привержен дьяволу и имел с ним тайные сношения; хотя он сам не признавался в том и утверждал, будто все, что он делает, происходит естественным образом, однако ни один разумный христианин этому не поверит, кто прочтет или услышит о делах его. Был он аббатом в Шпангейме на Гунсрюке (сам черт был у них аббатом, как говорится в пословице), и основал там замечательную библиотеку. Оттуда был он изгнан герцогом, не знаю по какой причине, и своими же братьями монахами, завидовавшими его искусству и великой славе во всех странах и тем милостям, которыми он пользовался у многих, у императора и у князей, и ненавидевшими его за то, что он требовал от них более строгого соблюдения добрых монастырских нравов и послушания, чем им того хотелось. Он же говорил, что дух, бывший с ним, предрек ему за несколько лет вперед, что не умереть ему аббатом в Шпангейме.
Этот аббат сотворил много чудесного, особенно же в отношении призраков, и тем стал известен многим знатным господам и пользовался их приязнью и доверием.
То, что я теперь расскажу о нем, я слышал не однажды от людей почтенных и достойных доверья. Достохвальный император Максимилиан I имел супругой Марию, дочь Карла Бургундского, и любил он ее от всего сердца, так что очень печалился, когда она скончалась. Было это хорошо известно аббату, и обещал он императору, что супруга его предстанет перед очами его так, что он может наслаждаться видом ее, сколько захочет. Император дал себя уговорить и согласился на это опасное и безумное дело. Пошли они в тайные покои, взяли с собой еще одного человека, так что их было трое, и велел им чародей под страхом смерти молчать и не произносить ни слова, пока призрак будет находиться перед ними. Мария же вошла, как призрак Самуила {2} к царю Саулу, прошлась тихонько перед ними, и была она так похожа на умершую Марию, что не было между ними никакого различия и не было ничего, чего бы в ней не хватало. И как признак этого удивительного сходства вспомнил император, что было у нее черное родимое пятнышко на шее позади, посмотрел внимательно, и там оно и оказалось, когда вторично она прошла перед ними. Ибо дьявол знает отлично, как создан каждый человек, и память у него хорошая, и большой он мастер в воспроизведении подобного. Тогда страх напал на императора, и подал он знак аббату, чтобы тот приказал призраку исчезнуть, и затем сказал, дрожа от гнева: "Монах, никогда больше не повторяй этих штук!" - и он признался, что едва мог удержаться от того, чтобы заговорить с ней. А случись это, злой дух его бы умертвил. К тому же все и велось: но бог милостиво уберег этого благочестивого, богобоязненного князя и предостерег его, чтобы он впредь не развлекался подобными зрелищами.
Тому же аббату дух его так умел прислуживать и исполнять всегда его волю, что в путешествии, когда случалось ему остановиться на постоялом дворе, где есть было нечего, тотчас же дух доставлял ему еду и питье из другого места. Однажды путешествовал он по Франконии, и в числе прочих его спутников был один знатный человек, советник Императора из города Н., который потом рассказывал, что остановились они в трактире, где не было ничего хорошего ни поесть, ни попить. Тогда аббат всего только постучал в окно и сказал: adfer, т. е. принеси, - после чего вскоре в окно подано было блюдо со щукой и к тому еще бутылка вина. Аббат и ел и пил, другие же с отвращением отказались, как и я бы сделал; я предпочел бы умереть от голода и умер бы, прежде чем позволил дьяволу кормить и поить меня. Ибо дал нам в том пример и указание Христос, господь наш, когда Сатана хотел, чтобы он камни обратил в хлеб, он же ответствовал: "Не хлебом единым жив будет человек" и т. д.
Откуда же дьявол взял щуку и вино? Сотворил ли он их? Нет, этого он не может сделать, как показано выше. Украл он их в кухне или в погребе какого-нибудь знатного человека. Приготовил повар рыбу, чтобы подали ее на стол, а тот похитил ее, так что не видели, куда она делась, и наверно повару пришлось отвечать перед своим господином, как если бы он украл ее. А вино дьяволу раздобыть было совсем легко, потому что ко всем погребам он имеет ключи...
Вспоминаю я еще об одном таком человеке, жившем при дворе в X., который однажды предложил гостям своим (уж не знаю, звал ли он их к обеду) весьма постыдный обман, наглядно показывающий силу дьявольского наваждения. Когда они поели, стали они просить его, чтобы показал он им для забавы свое искусство: для того они собственно и пришли к нему. Он же сделал так, что перед каждым из стола выросла виноградная лоза со спелой кистью винограда. И приказал он каждому взяться за свою рукой, а другой рукой держать нож, приставив его к черенку, как если бы он хотел отрезать эту кисть, но не делать этого под страхом смерти. После чего он вышел из комнаты, потом вернулся, а они держат друг друга за нос, и нож к носу приставили. Если бы стали они резать, то порезали бы друг друга...
Учеником того ранее названного аббата был знаменитый чернокнижник Корнелий Агриппа, который водил за собой дьявола в образе черного пса, и пес этот указывал и помогал ему во всем, что он хотел, и в чем он, дьявол, мог ему помочь.
[Августин Лерхеймер].
30
Одним из таких [чернокнижников] был Симон-маг, по рождению самаритянин, 1587 происходивший из городка Тритона и живший при римских императорах Нероне и Клавдии, и императоры те воздвигли ему почетный столп на Тибрском мосту, как сообщает Юстин {1} в своей второй "Апологии к Антонину Пию" {2}, с надписью: "Симону, богу святому" {3}. Ему в наши времена подобен был Иоганнес Фаустус из Кюндинга, которого следовало бы скорее называть Infaustus {Несчастный (лат.).}. Он научился искусству своему в Кракове и был весьма большим негодником, и в свои дни совершил он немало чудес и пострадал бы не раз за свое распутство, если бы не спасался до времени с помощью своего господина, пока не наступил ему положенный срок.
в
Почти то же самое [что с Симоном-магом] случилось и с Иоганном Фаустом, когда он, находясь в Венеции, собрался лететь без крыльев. Его хозяин поднял его в воздух и сбросил вниз так, что он сломал себе ногу, но так как он еще не отслужил своего срока, то он не погиб, как Симон-маг, а с позором бежал и в конце концов умер ночью на постоялом дворе в Вюрцбургской земле оттого, что дьявол свернул ему шею.
[Самуил Мейгериус].
31
О Фаусте-нигроманте
И в наше время люди, встречавшиеся с Фаустом, немецким чернокнижником, 1587 утверждают, что однажды, по просьбе нюрнбержцев, он выставил за воротами крепостного вала на лицезрение всем восседавших на конях Энея, Ахилла, Гектора, Геркулеса и других героев, точно таких же по облику, какими они были при жизни, и в той одежде, какую они тогда носили.
А так как в Кракове в старину более, чем в других местах, занимались магией, то многие упорно утверждают, что при помощи магических чар жители Кракова вызывали тени польских героев такими по виду, какими описывал своих героев Овидий, и после печатали их изображения и рисовали их на углах домов. [Станислав Сарнициус].
32
Его высокородию господину Вольфу Эрнсту, графу Штольбергскому, 1587 Кеннигштейнскому, Рутцшефуртскому и Вернигеродскому, милостивому моему государю
в Вернигероде
Брауншвейг 30 октября 1587 года
Высокородный милостивый господин мой, по милостивому соизволению и повелению Вашей милости ювелир Гедеон Хельдинг лично обещал мне, что он всенепременно прибудет в Вернигероду ко 2 ноября. Посылаю Вашей милости Платина и сообщаю, что на прошлой Франкфуртской ярмарке впервые появилась история доктора Иоганна Фауста, полсотни экземпляров которой привез один книгопродавец. Однако прежде чем я об этом узнал, книга оказалась распроданной, кроме одного экземпляра, который хотя уже и продан в Вольфенбюттель, но еще не отправлен.
В уважение Вашей милости книгопродавец готов вернуть людям из Вольфенбюттеля деньги, 9 добрых грошей, или же при первой возможности доставить им другой экземпляр, а этот предоставить Вашей милости, так что книга эта в распоряжении Вашей милости...
Призываю благословение божие на Вашу милость, желаю Вашей милости господнего благоволения и всяческого благополучия в правлении и заверяю Вашу милость в своей готовности служить верой и правдой.
Брауншвейг. 30 октября 87 года по р. х.
Покорный слуга Вашей милости
Лудольф Людерс,
регент церкви св. Власия в Брауншвейге.
33
Здесь я должен рассказать обстоятельно об этом чародее, который, не 1597 будучи знатен, был все же весьма знаменит, а именно о Иоганне Фаусте. К этому меня побуждает книга, которую недавно сочинил о нем какой-то негодяй, а таковым я считаю его, кем бы он ни был, ибо он изрыгает хулу и клевету на виттенбергскую школу и церковь. В его книге говорится, будто Фауст родился неподалеку от Веймара и Иены, воспитывался в Виттенберге и стал там магистром искусств и доктором богословия, что он имел там в пригороде дом и сад на Шергассе у внешних ворот, что в деревне Кимлих, находящейся в полумиле от Виттенберга, его удушил дьявол и произошло это в страстную пятницу на глазах у многих магистров, бакалавров и студентов. Все это низкая и злостная клевета и ложь. О лживости и невежестве этого негодяя свидетельствует и то, что он рассказывает, будто Фауст бывал у графов Ангальтских и там показывал свои штуки, а между тем высокородные господа эти уже свыше 500 лет вовсе не графы, а князья, Фауста же дьявол утащил только 60 лет тому назад. Никак уж это не вяжется!