Многие ленинградцы до сих пор помнят присловье: «Известен всякому “Синяк” на Ракова». Затем, в период «беспощадной» борьбы с пьянством и алкоголизмом, начатой партией и правительством, буфет был переоборудован в гастроном. «Знатоки» утверждали, что «Гастроном на улице Ракова построен зодчим из Кракова». Какова подлинная этимология этой поговорки, выяснить, к сожалению, не удалось. Может быть, имя одного из авторов одной из многочисленных перестроек этого дома просто затерялось в истории, а может быть, это была просто красивая цитата из песни, исполняемой Борисом Гребенщиковым:
Гастроном на улице Ракова
Был построен зодчим из Кракова,
Но его забыла история;
Вот такая, брат, оратория…
В 1733–1737 годах на Невском проспекте была построена церковь Рождества Богородицы. Церковь находилась там, где сейчас раскинулся сквер перед Казанским собором. Полагают, что она строилась по проекту одного из первых петербургских зодчих Михаила Земцова. Ее величественная многоярусная колокольня со шпилем являлась заметным украшением Невской перспективы, которая еще не успела к тому времени стать главной улицей города и была застроена в основном двухэтажными домами.
В Рождественскую церковь была перенесена икона Казанской Богоматери, и потому в народе церковь называли Казанской. Церковь считалась главным храмом столицы. В ней происходили бракосочетания царствующих особ и их ближайших родственников, крещения принцев крови, венчания на царство, присяги на верность государям.
Во второй половине XVIII века роль Невского проспекта стала меняться, и к концу столетия облик ветшавшей церкви уже не соответствовал новому назначению Невского проспекта.
В первой половине XIX века площадь перед Казанским собором была акцентирована обелиском, показанным на чертежах утвержденного варианта проекта собора, выполненных Воронихиным. С одной стороны, он, по мысли архитектора, определял центр всей композиции, с другой, как утверждают некоторые источники, – указывал место разобранной церкви Рождества Богородицы. В книге «Казанский собор» епархиальный архитектор Санкт-Петербургской епархии А.П. Аплаксин отметил, что, как ни странно, «в делах построения Казанского собора не имеется дела или упоминания о построении обелиска и на воронихинских чертежах показан только план его. Существует предание, по которому указанный обелиск был сделан из дерева и выкрашен под гранит». Как было на самом деле, судить не беремся. Но, справедливости ради, напомним, что на живописном полотне художника Ф.Я. Алексеева «Вид Казанского собора со стороны Невского проспекта», созданном в 1811 году, и на акварели Б. Патерсена с тем же названием и того же времени обелиск изображен, а на знаменитой «Панораме Невского проспекта» Садовникова 1830 года его уже нет.
Обелиск был временным, выполнен из дерева и установлен к торжественному освящению собора. Затем его предполагалось заменить каменным. Для этого должны были использовать запасную каменную колонну, оставшуюся от строительства собора. Но реализовать этот проект не удалось. Впоследствии Воронихин укрепил на колонне золотой шар, и по случаю 50-летнего юбилея Академии художеств колонну установили в саду Академии на Васильевском острове. А временный деревянный обелиск перед Казанским собором через 15 лет после его установки убрали.
Квартал нечетной стороны Невского проспекта между Думской и Садовой улицами занимает знаменитый Гостиный двор.
Рядом с основным зданием Гостиного двора со стороны Думы в XVIII веке располагалась так называемая Перинная линия, где преимущественно торговали женщины изделиями собственного изготовления. В народе эту линию прозвали «Бабий ряд», или «Бабий торг». Для прикрытия беспорядочных и не всегда опрятных прилавков в 1802–1805 годах по проекту архитектора Луиджи Руски со стороны Невского проспекта был возведен декоративный портик, колоннада которого перекликается с колоннадой Русского музея на противоположной стороне, в глубине Михайловской улицы. В связи со строительством метро портик был снесен, а затем восстановлен в первоначальном виде.
К облику Гостиного двора мы так привыкли, что с трудом верим в то, что в течение более полувека вид его был другим. В 1880-х годах архитектор А.Н. Бенуа предпринял реконструкцию фасадов Гостиного двора, что изменило привычный классический облик здания. Фасад со стороны Невского проспекта был украшен многочисленными статуями и пышной лепниной. Над центральным входом был сооружен огромный купол. Фольклор мгновенно отреагировал на такое бесцеремонное вмешательство в первоначальный авторский замысел, безжалостно окрестив эту реконструкцию полуцензурным фразеологизмом «Бенуевские переделки». Только в 1947–1948 годах Гостиному двору был возвращен его исторический облик.
Примерно в это же время изменяло свой внешний облик и пространство перед портиком Перинной линии, между Гостиным двором и зданием Городской думы. В 1860 году здесь была заложена, а в следующем году освящена часовня во имя Христа Спасителя. Автором проекта был известный знаток древнерусского зодчества архитектор А.М. Горностаев. Часовня была построена в так называемом «русском стиле» и представляла собой невысокое шатровое здание, «расписанное поясными изображениями святых». Часовня предназначалась для «заблудших», как тогда витиевато называли старообрядцев. Из событий, связанных с этой часовней, представляет исторический интерес ежегодный крестный ход с иконой Спасителя в память прекращения эпидемии холеры 1848 года. Крестный ход совершался 19 июня и проходил по галереям Гостиного двора.
Летом 1929 года по требованию общества «Старый Петербург – новый Ленинград» часовня была снесена как «уродливая» и портящая вид Невского проспекта.
В 1918 году, согласно ленинскому плану агитации и пропаганды, на перекрестке Думской улицы и Невского проспекта был установлен памятник немецкому политическому деятелю, «внесшему свой вклад в победу революции» Фердинанду Лассалю, кстати сказать, погибшему во время дуэли с женихом его возлюбленной. После революции советская власть начала увековечивать имя Лассаля. Достаточно напомнить, что довольно долгое время площадь Искусств носила имя этого деятеля (о чем шла речь в первой части). Памятник представлял собой бюст на узком высоком пьедестале. Выполненный по модели скульптора В.А. Синайского из недолговечного гипса, памятник Лассалю был снят в 1938 году. Один из гранитных вариантов этого памятника хранится в Русском музее.
Говоря о Невском проспекте, нельзя еще раз не вспомнить о знаменитом Елисеевском магазине. Особым богатством и разнообразием отличался интерьер торгового зала магазина, экзотически убранные витрины которого ярко освещались причудливыми настенными светильниками. Никакой люстры в зале не было, хотя о ней рассказывает одна из самых популярных в городе легенд. Будто бы богатейший петербургский купец, глава знаменитой торговой фирмы «Братья Елисеевы», перед бегством из России в 1917 году обратил свои несметные богатства в золото, из которого была отлита огромная причудливая люстра для главного зала магазина на Невском. Люстра должна была дожидаться возвращения своих владельцев из эмиграции после скорого, как они считали, падения большевистской власти. На самом деле легендарная люстра появилась только в 1930-х годах. Она понадобилась для освещения механических касс, установленных тогда же в центре зала.
Вид на Императорский кабинет
Тем не менее легенды о пропавшей люстре с завидным постоянством появляются до сих пор. По одной из них, люстра все-таки существовала, но не в магазине Елисеевых, а на втором этаже, в фойе театра. В советское время ее будто бы вывезли в Москву, где следы ее затерялись. По другой легенде, люстра исчезла совсем недавно, во время реставрационных работ. Третья легенда, извлеченная нами из Интернета, утверждает, что еще в советское время люстра была продана за бешеные деньги одному из потомков Елисеева в США, и сейчас она будто бы находится в замке Белькорт в штате Род-Айленд. Она украшает банкетный зал. Дальше идет подробное описание люстры. Она состоит из 13 тысяч ограненных вручную бусин из натурального горного хрусталя, может давать свет как электричеством, так и газовыми рожками, и свечами. На ее обруче есть подсвечники. Та эта люстра или нет, неизвестно.
На углу Невского проспекта и Фонтанки в 1803–1809 годах по проекту архитектора Кваренги были выстроены протяженные двухэтажные торговые ряды с колоннами ионического ордена в высоту двух этажей и открытыми аркадами, сквозь которые открывался вид на Аничков дворец. Вместе с «Серебряными рядами» и Гостиным двором здание на углу Фонтанки представляло собой единый торговый комплекс вдоль нечетной стороны Невского проспекта. В 1811 году торговые ряды были переданы в ведение императорского Кабинета, а в 1885 году аркады были заложены. В таком виде здание Кабинета дошло до наших дней.
В 1784–1787 годах через Фонтанку, которая к тому времени стала границей города, были перекинуты семь однотипных мостов, или «мостов-братьев», как их называли в старом Петербурге: Симеоновский, Аничков, Чернышев, Семеновский, Обуховский, Измайловский и Старо-Калинкин. Мосты были подъемные. Центральные, разводные пролеты были деревянными. Они поднимались при помощи подъемных механизмов, укрытых под сводами каменных башен, украшавших средневековые силуэты мостов. Работы проводились под руководством специально учрежденной комиссии, которую до 1783 года возглавлял генерал Ф.В. Бауэр.
Если верить некоторым источникам, автором проекта всех семи мостов был знаменитый мостостроитель Жан Родольф Перроне, французский архитектор и инженер, известный создатель нового направления в мировом мостостроении. Однако документальных подтверждений этому нет. Единственной аргументацией в пользу этой версии является то, что вплоть до первой четверти XIX века каменные мосты по системе проектирования, предложенной Перроне, строились исключительно активно во всем мире.