В 1880-х годах, если верить фольклору, на одной из наружных стен Монплезира еще можно было увидеть давние следы от двух пуль, попавших сюда аж во времена Анны Иоанновны. Известно, что императрица, будучи страстной охотницей, не упускала случая пострелять из окон специальной беседки, поставленной для этих целей в Петергофе. Во время одной из таких охот олень, убегая от гончих псов, перескочил изгородь петергофского зверинца и стал уходить в сторону Нижнего парка. Императрица вскочила на коня и погналась за оленем, пытаясь его подстрелить. Две случайные пули врезались в стену галереи Монплезира, став для нескольких поколений обитателей Петергофа своеобразным памятником монаршей охоте.
Большой дворец
Как мы уже говорили, возведение Верхних, или Больших, палат началось одновременно с Малыми. Строились они по проекту того же архитектора И.Ф. Браунштейна, которому Петр I указал на образец, выбранный им в одной из архитектурных книг собственной библиотеки. Браунштейн был первым архитектором Петергофа, но проработал в нем всего два года. Затем строительство продолжили архитекторы Ж.Б. Леблон, Н. Микетти, М.Г. Земцов. Завершил возведение Большого дворца Б.Ф. Растрелли, который к 1755 году и превратил скромные первоначальные Верхние палаты в Большой дворец, известный нам до сих пор.
Со стороны моря дворец предстал вытянутымна 260 метров единым ярким фасадом, в котором отчетливо выделяются несколько симметричных разновысоких объемов. Центральная трехэтажная часть с высокой фигурной кровлей переходит в одинаковые, тоже трехэтажные, но с более низкими крышами корпуса, которые, в свою очередь, сменяются одноэтажными застекленными галереями. Эти последние заканчиваются блестящими по замыслу и исполнению павильонами – Церковным и Гербовым, золоченые главы которых завершаются в одном случае – православным крестом, в другом – вращающимся наподобие флюгера орлом.
Для достижения постоянного зрительского эффекта, при котором с любой точки обзора орел должен выглядеть двуглавым, Растрелли придумал его трехглавым.
Интерьеры дворца отличаются свойственной середине XVIII столетия парадностью, пышностью декоративных элементов, изысканностью обстановки и в то же время несут на себе отчетливые следы различных художественных вкусов, архитектурных стилей, школ и направлений. Кроме упоминавшихся уже Браунштейна, Леблона, Земцова и Растрелли, к строительству дворца в разное время привлекались Ю.М. Фельтен, Л. Руска, Ж.Б. Валлен-Деламот, В.П. Стасов, А.И. Штакеншнейдер и многие другие. Но несмотря на это, художественный такт и профессиональное уважение друг к другу позволили зодчим различных эпох и стилей создать цельное художественное произведение, и сегодня воспринимаемое как творение одного мастера.
Танцевальный зал Большого дворца
Среди многочисленных помещений Большого петергофского дворца особое место принадлежит Кабинету Петра I. Он создан в 1718–1720 годах по проекту Жан-Батиста Леблона и сверху донизу обшит светлым резным дубом. Существует предание, что некоторые части дубовой обшивки вырезаны самим Петром I.
Один из центральных залов Большого дворца – так называемый Итальянский салон, созданный в 1716–1724 годах Леблоном, в 1760-х годах был подвергнут коренной перестройке, которую осуществил архитектор Валлен-Деламот. Поводом для реконструкции послужила коллекция произведений итальянского живописца П. Ротари. Согласно легенде, незадолго до своей смерти от очередного «приступа колик» художник успел завещать все свои работы, а их было, по утверждению Штелина, 368, императрице Екатерине II. Правда, по утверждению современного историка К.В. Малиновского, подавляющее большинство картин Екатерина купила у Ротари, заплатив за них не то 14, не то 17 тысяч рублей.
Так или иначе, но 360 картин Валлен-Деламот укрепил методом сплошной, или шпалерной, развески на стенах Итальянского салона. На всех полотнах изображены молодые кокетливые женщины, одетые в национальные костюмы Венгрии, Польши и других стран. С тех пор Итальянский салон стали называть Галереей Ротари, Картинным залом или Кабинетом мод и граций.
Среди парадных гостиных есть так называемая Диванная – прямоугольный кабинет, затянутый на всю высоту подлинными расписными китайскими шелками с изображениями сельских сцен. Кабинет оформлен по проекту архитектора Ю.М. Фельтена в 1770–1773 годах.
Об этом кабинете и романтической жизни его владельцев в конце куртуазного XVIII века рассказывает местная легенда. Однажды Екатерина II написала своему заграничному корреспонденту барону Гримму, что у нее в Петергофе, во дворце, есть Диванная комната, почти все пространство которой занимает великолепный диван. «На нем, – будто бы писала Екатерина, – могут, скорчившись, разместиться двенадцать человек». Легенда утверждает, что императрица в письме к Гримму упустила одну маленькую пикантную подробность: диван якобы был захвачен в качестве трофея у турок и привезен с театра военных действий специально для Потемкина.
В середине XVIII века, как мы уже знаем, перестройку дворца предпринимает Растрелли. О праздничном великолепии барочных интерьеров и щедрости, проявленной императрицей Елизаветой Петровной при строительстве, рассказывает характерное предание. Будто бы, заказывая Растрелли оформление Танцевального, или Купеческого, зала и лестницу, по которой поднимались купцы во время придворных праздников, Елизавета велела использовать побольше золота, «так как купцы его любят». На самом деле, уверяют специалисты, на Купеческой лестнице золота было не больше, чем в остальных интерьерах, да и вообще во всех растреллиевских интерьерах дворцов, будь то в Царском Селе, Петергофе или Петербурге. По мнению В.Я. Курбатова, и сама легенда появилась уже после того, как лестница была названа Купеческой и, может быть, именно потому, что по ней действительно поднимались купцы, приглашенные на дворцовые торжества.
Растреллиевские интерьеры в своем первозданном виде украшали Большой дворец вплоть до 1941 года. Во время войны Петродворец был оккупирован немецко-фашистскими войсками. В 1944 году, после освобождения города, дворец предстал полностью разграбленным, оскверненным и опустошенным пожаром. Споры о причинах гибели Большого дворца продолжаются до сих пор. Многие годы считалось очевидным и не подлежащим сомнению, что дворец подожгли фашисты перед самым бегством под натиском Красной армии. Между тем сохранилась легенда о том, что его подорвали наши, советские разведчики.
Легенда начинается с того, что гитлеровцы хорошо знали о стремлении советского командования во что бы то ни стало сохранить петергофский дворец. Поэтому они расположились в нем как у себя дома, чувствуя себя в полной безопасности. Даже новый 1942 год немецкие офицеры решили встретить в одном из дворцовых залов. Каким-то образом об этом узнало советское военное командование и решило будто бы преподнести фашистам необыкновенный новогодний подарок. Под прикрытием ночной пурги группа разведчиков, состоявшая из местных жителей, пробралась ко дворцу и забросала зал первого этажа с пировавшими там гитлеровцами противотанковыми гранатами. Мгновенно вспыхнул пожар, в пламени которого дворец превратился в груду развалин. Согласно легенде, никто из разведчиков не вернулся.
Вид на Большой дворец
Это не единственная легенда о загадочной гибели Большого дворца. Согласно другой фольклорной версии, дело происходило иначе. Однажды по Кронштадту разнесся слух, что в Петергоф прибыл сам Гитлер. Действительно, над ним повисла, как рассказывает легенда, какая-то необыкновенная тишина, а все окна во дворце были освещены. Недолго думая, моряки развернули пушки и ударили по Петергофу из всех островных орудий.
Нижний парк
Малые палаты на плоском морском берегу и Большие – на крутом скалистом выступе над морем в первой четверти XVIII века образовали некие границы, внутри которых начал формироваться Нижний парк, или, как его более скромно называли в придворном быту, Нижний сад Петергофа. Центральную его часть занимает Большой каскад – грандиозное художественно оформленное гидротехническое сооружение. В представлении склонного к символам и аллегориям человека XVIII столетия каскад олицетворял выход России к морю – идею, осуществлению которой посвятил всю свою недолгую жизнь Петр I. Семнадцать водопадных ступеней Большого каскада и канал, который идет от него к морю, украшены сорока одной бронзовой золоченой статуей, двадцатью девятью барельефами, четырьмя бюстами, семью маскаронами и ста сорока двумя струями бьющей в небо хрустальной воды.
В центре всей этой фантастической композиции высится монументальная скульптурная группа «Самсон, раздирающий пасть льва». Первоначально фигуру Самсона, исполненную по модели Б.К. Растрелли и вызолоченную, установили едва ли не последней в скульптурном убранстве Большого каскада, в 1734 году, в 25-ю годовщину Полтавской битвы. В то же время есть легенда, что Самсон сооружен гораздо раньше, еще при Екатерине I, в 1725 году. Будто бы именно она, едва став императрицей, задумала увековечить великую битву в виде аллегорических фигур – Самсона и льва. Библейский герой символизировал Россию, а лев, изображение которого является частью шведского герба, – побежденную Швецию. Впрочем, фольклору известно еще одно предание, согласно которому Самсон установлен еще раньше, при Петре I, и посвящен памяти Гангутского морского сражения.
Фонтан «Самсон» перед Большим дворцом
Со временем яркий и выразительный язык символов в значительной степени был забыт, а затем и вообще исчез из привычного обихода населения. Грандиозные художественные аллегории, фантастические метафоры, созданию которых посвящали большую часть своего творчества великие мастера прошлого, становились обыкновенными скульптурными украшениями. Их важнейшую первоначальную функцию – информировать, образовывать, учить – чаще всего просто не замечали. И только фольклор, метафоричный по своей сущности, умело пользовался образными особенностями забытого искусства. В конце 1960-х годов, когда вся страна готовилась отметить столетие со дня рождения В.И. Ленина и города, стараясь перещеголять друг друга, изощрялись в изобретательности, в Ленинграде появилась пародия на идеологические потуги чиновного партийного аппарата: «Идя навстречу столетнему юбилею со дня рождения В.И. Ленина, Ленгорисполком постановил переименовать фонтан “