Честно говоря, начало нашего разговора было совсем иным. Просто в какой-то момент все изменилось. Как говорится, начали за здравие, а закончили за упокой…
Покинув закрытую часть штаба, я вновь вышел на свежий воздух. Небо снова было затянуто серыми тучами. Начал накрапывать мелкий противный дождик. Дерьмовая погода, только чуть подсохло, так нет же, опять придется грязь месить и берцы без конца чистить.
Сезон дождей в Афгане — не веселая пора неприятная, а главное долгая и непредсказуемая…
Вернувшись в штаб, я почти на входе наткнулся на Шмелева.
— О, Макс! Ты где пропадаешь? Тебя Мышкин ищет. Давай за мной!
— Я что, ему тоже что-то должен? — устало поинтересовался я, но заметив недоумение на лице Шмелева, добавил. — Ай, забей. Идём.
На посту СПС уже все работало как и до нападения душманов. Воробьев и Коровин перебирали архивы с «телегами» и готовились к годовой проверке, а сам начальник поста сидел на телефоне.
Заметив меня, тот помахал рукой — мол, подойди.
— На, это тебя! — старший прапорщик решительно протянул мне трубку.
— Громов, ты? — раздалось оттуда. Голос вроде знакомый.
— Это Киреев. Я вечером буду на заставе, есть к тебе разговор. Я тут встретил кое-кого. Ты там особо не теряйся…
— Принял. Что насчёт БОВ?
Вопрос я задал просто так, знал, что ответ примерно таким и будет. Это долгая песня — пока доставят куда нужно, пока разберутся, пока вывод сделают. Пока доложат. К тому же, старлей здесь выступил в роли курьера, не более.
— Не знаю, мое дело было сопроводить. В общем, жди. До связи.
Закончив разговор, я положил трубку обратно на аппарат. Затем посмотрел на Мышкина.
— Откуда был звонок?
— Не знаю.
— А что определителя номера нет?
Старший прапорщик усмехнулся.
— Да ты что, откуда? Такие вон в Министерстве Обороны если и есть, и то хорошо. У генералов там, а мы люди бедные.
Интересно, откуда мог звонить Киреев? Куда именно он сопровождал опасную находку?
Остаток дня пролетел незаметно.
Однако вечером контрразведчик не прилетел. И на следующий день тоже. На обеде я не выдержал и уточнил у Князева, куда подевался старший лейтенант Киреев, но тот лишь нетерпеливо отмахнулся. Мол, не знаю.
— Как там ваш начальник? — ехидно поинтересовался я. — Круглов наверное, лютовал после моего ухода?
— Да не особо. Но ты и прям дерзко с ним, не думал, что ты так можешь. С виду и не скажешь.
— Не люблю, когда провоцируют. А этот ещё и неуважение проявил. Неоднократно.
— Продолжаешь удивлять, Громов. Слушай, а ты что, серьезно к ГРУ имеешь отношение? То, что ты вчера сказал…
— Может быть. Кто ж о таком говорить будет? — чуть улыбнулся я.
Тот помедлив, кивнул. Я уже понял, что Константин Князев человек простой, несмотря на офицерское звание. Он без понтов и пафоса, прост как табуретка — ему приказывают, он добросовестно делает. В общем, если обобщить, то он важного гуся из себя не строил и на многие правила мог махнуть рукой. Ну и в силу возраста тоже. По сути он был точно таким же молодым бойцом как и я, только в разных структурах.
Кстати, в тот день я к Мухаметдинову так и не попал. Сергеев загонял. Особисты сместили сроки и должны были приехать лишь утром следующего дня. Все слегка расслабились. А ночью, когда в дежурке была минимальная активность, наш незатейливый убийца умудрился повеситься на водопроводной трубе, использовав собственные шнурки от ботинок. Утром офицеры неприятно удивились.
Если бы меня допустили, я бы этот момент заметил и порекомендовал бы вытащить их. Человек доверенный до отчаяния вполне может наложить на себя руки. Тем более такой, как он… Может, к него с головой было не в порядке! Ну, хоть поясной ремень забрать додумались. Впрочем, какая разница? Итог-то один. Офицеры не доглядели, а приставленным к двери черпакам дела не было, что он там делает. Пленный сидит? Сидит! Не буянит? Не буянит. Ну и все, остальное их не касается.
А больше возможности выяснить, был ли виноват капитан Улясов, не имелось. Возможно, он вообще не имел никакого отношения к связям с оппозицией. Убийца в лице Мухаметдинова мог бы пролить свет, мол, зачем он его задушил… Да только спрашивать теперь уже было не с кого.
Случайно узнав о случившемся, я только рукой махнул — это ж нужно было постараться, чтоб допустить такое. Как говориться, звёзды сошлись… Тьфу, раздолбаи, мать вашу!
Собственно, так эта история и осталась незавершенной — не знаю, как там руководство погранзаставы решило этот вопрос. Я больше не вникал.
Прошла неделя. Было тихо.
Старший лейтенант Киреев так и не появился, а всю его группу под временным командованием лейтенанта Князева вдруг отозвали куда-то в Ташкент. Без каких-либо объяснений. Просто пришло указание в виде шифровки и все.
Был уже самый конец декабря, застава потихоньку готовилась к новому 1987 году — оставалось меньше недели.
Раздобыть в этих краях настоящую ёлку было из области фантастики, поэтому ее роль сыграл высокий колючий куст темно-зелёного цвета. Его специально подперли рейками, чтоб тот не падал. Для него уже имелся картонный коробок со старыми облезшими игрушками, ещё стеклянными в виде домиков, шишек, сосулек. Я таких много лет не видел. Естественно у некоторых откололись ушки, где-то отсутствовали крепления с петлями. А мишура — дождик представляла собой блестящую путаницу, распутать которую означало основательно истрепать себе нервы и испортить настроение. Имелась даже гирлянда, на которой не работал синий и красный цвет. Ёлка получилась уродливой, но зато она была. У соседей вон, даже кустарника такого не оказалось.
Что касалось новогоднего стола, то ребята из поварского состава начали готовиться заранее. Где-то раздобыли мандаринов, сгущенки, консервированных персиков. Последние это вообще редкий дефицит, банки были иностранного производства, судя по всему, Ирана. Или Сирии. С местными договорились о поставках мяса — пожертвовали нам барашка. Самое то, после дрянной тушёнки. Слухи ходили разные, говорили, что даже огурцы будут… Но это не точно!
Подполковник Круглов перестал меня замечать. В те редкие моменты, когда наши взгляды пересекались, тот всегда отворачивался. Наверняка за то, что я отказался — ему прилетело сверху. Вот и обиделся.
Однако и полковник Черненко тоже пропал с горизонта. Не скажу, что ждал его звонка — ага, будет полковник из Москвы уговаривать прапорщика и тратить на него служебное время… Но хоть как-то же можно было отреагировать на мой отказ?
Под самый новый год пришло два письма — одно от мамы, второе от Лены. Мама сообщала, что отец закончил все свои работы за рубежом, продал имущество и вернулся в Союз, к семье. Я был не в восторге от такого решения, но для мамы так лучше. Я помню из прошлой жизни, что с уходом отца, она так и не решилась на какие-то новые отношения. Ей было тяжело. Наверное хорошо, что в этом времени история пошла иначе и семья частично воссоединилась.
А Лена переехала Астрахань, снова ударилась в геологию. С нетерпением ждала моего возвращения. И прапорщик Лось тоже ждал. Честно говоря, меня все чаще посещала мысль сделать ей предложение… Я вполне серьезно!
А тридцатого декабря, в три часа дня на пост позвонили. Это не было чем-то особым — нам постоянно звонили и просили направить их. На том конце оказался полковник Хорев. Судя по взволнованному голосу, что-то случилось.
— Максим, как у тебя там обстановка?
— Да все нормально, товарищ полковник. Что у вас нового?
— Всего и не перечесть. Но я тебе звоню не новостями поделиться, а сообщить, что похоже, доучиться тебе не судьба! Есть дело…
— Как? Что вы имеете в виду?
— Хм… Помнишь наш разговор, накануне твоего отъезда в Краснодар?
— Так точно.
— Время пришло. В скором времени я пришлю за тобой вертушку, полетишь в Асадабад. Собери вещи.
— Что там у вас случилось? — насторожился я. — В трёх словах!
— Ну… — тот на мгновение замолчал. — Один из членов твоей группы не справился с заданием и попал в плен… И духи всё-таки применили химическое оружие…
Глава 9. Поиск решения
Погранзаставу я покинул на следующий день, тридцать первого декабря.
Как и обозначил полковник Хорев, рано утром прилетела вертушка — Ми-8, забрала меня и не теряя времени, сразу же вылетела в сторону Асадабада. Лететь прямиком через Ваханский коридор было небезопасно, к тому же география не позволяла — мешала граница с Пакистаном. Сделали достаточно большой крюк.
В вертолете, кроме экипажа, других пассажиров больше не было. В задней части салона имелся кое-какой груз в транспортировочной сети, видимо нужно было закинуть на базу. Само собой, меня подобрали «по пути», так как высылать отдельный вертолет за одним единственным прапорщиком как-то слишком жирно.
Лететь предстояло не менее двух часов, погода пасмурная, хоть и с прояснениями. Иногда моросил мелкий дождик. Задумчиво глядя в иллюминатор, я несколько раз возвращался к мысли о том, что мне сказал полковник Хорев. Анализировал. Пока что ничего толком не ясно.
Кто из моей группы попался? Почему? Что пошло не так?! При каких обстоятельствах?
Я практически ничего не знал о том, кто командовал подразделением «Зет» на этом задании, кого назначили вместо майора Игнатьева? Кто и в каком составе был туда отправлен? Что пошло не так?
Обобщая ту информацию, что ранее мне давал полковник Хорев, затем найденные БОВ, потом немного истории от подполковника Круглова… Вырисовывалась непростая картина. В конце семидесятых годов советский военный объект, в котором разрабатывалось химическое оружие был закрыт. Надобность отпала или финансирование порезали — не суть. Все вроде как вывезли, бункер заблокировали. Тут, конечно, тоже спорный момент, зачем СССР вообще понадобилось создавать подобное, да ещё и в глубине чужой республики. Слишком много проблем, несмотря на имеющиеся плюсы. Понятно, что это было инициировано с разрешения с действующего тогда правительства. Понятно, что все держалось в секрете и возможно создавалось, под видом чего-то другого. Ну, например под видом разработки удобрений для сельского хозяйства… И там и там химия.