— Вы ребята не из ГРУ, ведь так? — хитро поинтересовался я, предположив, что мордатый у них за командира. — Комитетские, да? Методы работы грубые, не практичные. Мните, что вас боятся должны?
В ответ тишина. Тот лишь хмыкнул.
— Ладно, согласен, — кивнул я, убедившись, что это комитетские, но со странностями. Ну а кто ещё это может быть? Не наемники же! — Что дальше?
Тот коротко кивнул, выхватил из своей разгрузки дымовую шашку, активировал и отбросил в сторону. Три секунды и повалил красный дым. Что именно он сигнализировал в такой обстановке я не определил. Условно у них это могло означать, что угодно.
Вертушка уже была совсем рядом, зависла над землёй метрах в тридцати — видимо экипаж ждал заранее согласованного сигнала. Это был Ми-24, в стандартной темно-зеленой расцветке, с серовато-белым брюхом. Надо же, не стандартная «восьмерка», а целый штурмовой «крокодил» отрядили — он и быстрее и маневреннее, и в случае чего, отбиться сможет. Вероятно, здесь команда пришла с самого верха и совсем недавно… Кто же вмешался? Явно человек или даже группа людей в больших погонах. Черт, да что же это за архив там такой? Что за компромат внутри?! Почему до него десять лет никому не было дела? И Мерзликин ничего конкретного не сказал… Очень любопытно!
Когда вертушка медленно села метрах в пятидесяти от нас, мордатый указал на нее рукой:
— Перед тем, как мы погрузимся в салон, сдай все оружие! Гранаты, огнестрельное оружие, нож… И без сюрпризов, да?! Ни к чему это! Затем бегом, к вертолету! И рюкзак не забудь! Я же правильно понимаю, внутри то, что ты нашел на объекте?
— Да. Документы. А что с Корнеевым? — я посмотрел на лежащего без чувств Пашу и стоящего рядом с ним бойца с Калашниковым в руках. — Он и без того был ранен!
— О нем позаботятся! В данный момент, тебя своя судьба должна беспокоить куда больше! Ну и видок у тебя, Громов… Ты там что, дымоходы чистил?
Я усмехнулся, но всё-таки отдал мордатому свой ПБ-1С и нож. А вот компактный СНР-2 был у меня во внутреннем, скрытом кармане разгрузки, о его наличии у меня можно было только догадываться.
— Все сдал?
— Все. Кстати, хорошо бы представиться, а то я ведь даже не знаю, с кем разговариваю! Звание, фамилия?
— Обойдешься, Громов!
— Нормально разговаривай… — я посмотрел ему в глаза. — Ты же знаешь, кто я и чем знаменит, да?
Мордатый не ответил. Конечно же, знал.
— А раз знаешь, так веди себя как офицер или кто ты там, на самом деле! Я вроде не преступник, да?
Отсюда напрашивался простой вопрос — почему меня еще не ликвидировали? Ведь если этот архив затрагивает чьи-то интересы, проще всего его уничтожить, а меня и Шута пустить в расход. Никто и ничего никогда не узнает! Значит, я кому-то нужен?
В вертушку нас село четверо — командир группы, двое бойцов с автоматами и я. Бросаться на них было глупо — окажу сопротивление, вполне возможно, что меня пристрелят. Думаю, я смог бы справиться с ними, хотя и пришлось бы повозиться, но проблема в том, что именно этого от меня и ждут. Пристрелят и все. А потом просто сообщат начальству, что я погиб при попытке к бегству с сопротивлением… Ну уж нет, мне стало интересно, к чему все это приведет. Пожалуй, использовать СНР-2 не стану… Пока не стану.
Загрузившись, мы сразу же взлетели. Никто не разговаривал, все происходило молча — был слышен лишь гул мощного двигателя. Куда мы летели было загадкой, по крайней мере, для меня точно. Но вряд ли наш Ми-24 будет пересекать границу СССР — слишком далеко, это почти восемьсот километров только до самой границы. По-хорошему, тут уже малая или средняя авиация нужна, вроде того же АН-24, чьи обломки остались лежать неподалеку от бункера.
Оба бойца, вооруженных АК-74, с меня глаз не сводили, да и сам мордатый тоже. Их наверняка проинструктировали кто такой прапорщик Громов… Что же, хорошо, репутация работает на меня, а это говорит о многом.
Летели минут двадцать пять, потом борт пошел на посадку. Я отметил, что у вертушки сопровождения не было — этот Ми-24 действовал в одиночку, а значит — вылет не рядовой. По отдельному приказу. Хм, чем дальше, тем интереснее.
Когда «крокодил» сел, распахнули дверь. Мордатый выбрался наружу, дал знак мне. Сопровождающие полезли следом — я буквально чувствовал их взгляды на своем затылке. Мы сели где-то в горной местности, что-то вроде долины. Растительности немного, вся сухая. Поляна с редкой травой, камни, кое-где мох. Рядом полуразрушенный кишлак, в десяти метрах от него стояла большая палатка, рядом БТР-80. Еще дальше развернутый пункт связи — выдавал комплекс антенн, за ним КаМАЗ, чуть дальше ещё пара полуразрушенных строений, замаскированных сетями. Видны огневые точки, но их мало. Они тут, скорее, по старой памяти, чем для реального отражения внезапной атаки. Что это, какой-то брошенный дальний гарнизон? Хм… Слишком мелкий, да и наличие кишлака говорит о том, что это не типичное расположение советских войск. Временная точка дислокации? Возможно! Люди тут тоже были, но я не понял, кто это такие и чем именно они тут занимаются. Однако, это точно Афганистан… Без всякий сомнений!
— Ну, чего встал? — меня грубо толкнули в спину. Обернувшись и наградив бойца позади себя испепеляющим взглядом, я негромко ответил:
— А что, была какая-то команда?
Мне не ответили. Я на секунду почувствовал себя военным преступником — по крайней мере, обращались со мной именно так. Это с какого черта?
— Громов, иди туда! — мордатый разрядил ситуацию, указав на руины кишлака чуть в стороне.
Большинство строений были полуразрушены — от времени или внешней помощи — сказать сложно. Однако по приближении, я заметил и целые здания, даже двухэтажные. К одному из них, рядом с палаткой меня и привели. В стене крепкая деревянная дверь с давно облупившейся краской, на ней железный засов, старый амбарный замок.
Один из бойцов тут же поторопился снять замок и открыть дверь. Внутри пахло старостью и плесенью.
— Может потрудились хоть что-нибудь объяснить? — спросил я, посмотрев на мордатого. — Зачем вы меня сюда притащили?
— Заходи! — сухо ответил тот.
— А если не зайду, то что? Опять будешь угрожать пустить пулю в лоб? И кем ты после этого станешь?
— Громов, плохо тебе что ли? — нахмурился тот. — Скажи спасибо, что ты стоишь здесь, целый и невредимый, а не валяешься оглушенный в пыли! Заходи, говорю… Подождешь кое-кого, подумаешь. А там глядишь и решится твоя судьба! В лучшую сторону… Ну?
Я молча шагнул внутрь, за мной тут же захлопнули дверь. Скрипнул засов, лязгнул металлом об металл амбарный замок.
Здесь было темно, окна забиты толстыми досками, причем снаружи — через многочисленные щели пробивался дневной свет. Голые стены, штукатурка сугубо глиняная, почти вся осыпалась, обнажив каменную кладку самых разных размеров. Кое-где она обрушилась или накренилась. Потолок из деревянных балок, все залито уже давно засохшей глиной вперемежку с соломой. Кое-где в потолке щели, давно промытые водой.
Из мебели только грубый деревянный стол, сколоченный из того, что было в наличии, да два стула. Удивительно, но под потолком, сразу над столом я заметил лампочку на проводе. Сороковка, вроде. Ух ты, это кто ж в кишлак электричество провел? От дизель-генератора или пустили провод от бронетранспортера?
Пол грязный, везде мусор естественного происхождения, пыль и густая старая паутина. По углам гулял ветер, гоняя ту самую паутину… Тут давно никто не жил. Для чего использовалось это строение сказать сложно.
— Отлично справился с заданием! — глухо проворчал я, сняв с плеча рюкзак и бросив его на стол. Клапан случайно открылся и наружу выпал плотный пакет с архивом… Даже в темноте, на самой толстой папке я различил указанный в правом верхнем углу гриф секретности: «Совершенно секретно».
Полистал, посмотрел. Темновато, но куда деваться?!
И кое-что мне сразу же стало понятно — в архиве имелись документы, которые не только раскрывали незаконную научную деятельность, что проводилась в семидесятых годах на том объекте, но и кое-что другое, очень интересное… Настолько интересное, что мне мне становилось понятно, почему комитет и военная контрразведка вообще лопатили все это дело, бегая впереди всех остальных. Эти документы существовали в единственном экземпляре, других нет. Скорее всего, в ближайшем будущем все это будет уничтожено! Но тогда зачем здесь я?
Я несколько минут просто бродил туда-сюда, размышляя и переваривая то, что узнал. Кое-кто из высокопоставленных офицеров КГБ, имел скрытые связи с ЦРУ. Годами. По разным вопросам, через других лиц. А чтобы все сохранить в тайне, архив с этими данными был кем-то вывезен из Союза. Возможно, кем-то из ученых, вроде того же профессора. Но, то ли по типичной русской халатности, то ли по странному стечению обстоятельств, архив не забрали. Про него забыли. И, вероятно, засекреченный план, что разработали мы с Игнатьевым, а позднее отправленный наверх полковником Хоревым попался кому-то на глаза. Поднял шум в узких кругах. Чтобы все не усугублять, операцию не отменили, но относительно нее были приняты срочные меры… Отозвали по радиосвязи Герца, группа спецназа вышла на позиции, но дальше они выполняли чьи-то отдельные указания… Этот непонятно откуда взявшийся вертолет, полет непонятно куда без прикрытия, это место ожидания в заброшенном кишлаке… Черт возьми, в какое же дерьмо я влез?
Я обратил внимание на каменные стены в строении — часть внутренних перегородок осыпались. Камни обрушились. Это натолкнуло меня на определенную мысль… Хорошо, что рюкзак забирать не стали!
Примерно сорок минут я усердно работал, но тихо, не поднимая шума и не привлекая внимания охраны — меня непременно стерегли, а то ещё убегу куда-нибудь… В общем, часть архива касающегося компромата на офицеров КГБ я спрятал в стену, заложив камнями. Замаскировал пылью и кусками глины. Если не знать, что в стене теперь есть тайник, его и не найдешь. Ну, разве что, все разобрать тут до основания! Правда, уместилась только самая малая часть архива, буквально семь листов… Получилось неплохо.