После пары по общей лекарской магии я отправился к себе в комнату. Не терпелось уже во всех деталях изучить цветовой круг. По словам Софии, это базовые знания для любого психолога. Умея видеть цветовую ауру вокруг человека и зная, что обозначает конкретный цвет, можно определить эмоцию. И взаимодействовать с ней, как я, например, уже дважды разгонял страх. Это может сильно помочь в дальнейшей лекарской практике.
Цветовой круг оказался гораздо больше, чем я его представлял. При ближайшем рассмотрении там были не только базовые цвета, но и их оттенки. И каждый оттенок обозначал свою эмоцию. Да уж, людям с дальтонизмом точно сложно стать психологами. Ведь дальтонизм — это нарушение цветового зрения, и человек при этом заболевании не различает многие цвета и их оттенки.
Первым делом я нашёл жёлтый цвет, дымку которого я видел сегодня вокруг головы Сергея Александровича. И узнал, что так проявляется интерес и любознательность. Преподавателю было интересно участвовать во всём этом пари. Он явно не такой, каким хочет показаться для студентов.
С цветовым кругом я просидел почти два часа, тщательно изучая каждый оттенок. А затем спрятал лист в особую папку, куда планировал собирать все материалы по психологии. Их пока что было немного.
Как только я закончил с этим, в комнате появилась небольшая воронка, из которой вывалился конверт. Так работала магическая почта в нашей академии. С её помощью можно было быстро доставить в любое помещение академии документы и предметы. Студентам пользоваться ею было запрещено, это делали только преподаватели и вышестоящие лица.
Я раскрыл конверт и погрузился в изучение правил олимпиады. Назначена она была на среду следующей недели. Участвовать могли все курсы, но первокурсники и второкурсники, разумеется, отказались. В документах прилагался список участников. С третьего курса, кроме меня, участвовала ещё парочка студентов, но в основном желающие были с шестого.
На шестом курсе студенты обычно очень активно вовлекаются во все общественные мероприятия, чтобы заработать себе статус. Особо активным после выпуска академия предоставляла специальное письмо с рекомендациями, которое сильно влияло на трудоустройство.
Поэтому неудивительно, что на всех олимпиадах первым делом участвуют шестикурсники. Мне же было просто интересно в очередной раз попробовать свои силы.
Я закончил с изучением регламента олимпиады и хотел уже заняться подготовкой домашнего задания на завтра. Но резкий стук в дверь прервал мои планы.
Стучавшим оказался Владимир.
— Николай, выручай, беда! — с порога заявил он.
— У тебя хоть один день может пройти спокойно? — вздохнул я. — Что опять случилось?
— Да в этот раз я вообще ни при чём! — возмутился друг. — Я пришёл к себе в комнату, а у меня там потоп. Что делать-то?
— А к коменданту общежития почему не пошёл? — спросил я, поскольку резонно было бы идти с этим вопросом к нему, а не ко мне.
— Да к тебе бежать ближе было, — отмахнулся Владимир. — Там целое наводнение!
— Откуда? Все трубы с водой в общежитиях окутаны магией и не могут лопнуть или протечь, — удивился я. — Пойдём, посмотрю!
Мы отправились в комнату к Владимиру. Распахнув дверь, я замер на пороге от удивления.
Это был не просто потоп. Это было какое-то стихийное бедствие.
Комнату полностью залило водой. Намокла кровать, учебники, тетради. Казалось, с потолка лило сплошным потоком, со всех мест сразу.
— Ну, теперь видишь? — вздохнул Владимир за моей спиной. — Всё пропало!
— Не причитай, бежим к твоему соседу сверху, — распорядился я. — Тут проблема явно не в водопроводе, что-то другое.
Мы побежали в комнату, расположенную прямо над комнатой моего друга.
Я решил не тратить время на стук и сразу распахнул дверь. И снова замер на пороге.
Комната была также затоплена, только гораздо сильнее, чем у Владимира. Вода была повсюду.
В центре комнаты стоял молодой парень, одетый явно не в форму нашей академии. Он был в синем костюме, с эмблемой капли на груди. А рядом с ним лежал наш однокурсник, Колесов Юрий. Без сознания.
Молодой человек, стоящий в центре, вздрогнул и поднял на нас глаза.
— Помогите, я, кажется, его убил, — произнёс он.
Глава 13
Я подбежал к лежащему на полу Колесову Юре и активировал диагностическую магию. Жизненные потоки исходили, но очень слабые.
— Что произошло? — быстро спросил я у стоящего над ним парня. — Рассказывайте быстрее, это может спасти ему жизнь.
— Мы немного повздорили. И я ударил его водной магией, — неохотно признался тот.
Ясно, значит, тут частный случай утопления. Мой однокурсник захлебнулся водой, причём в собственной комнате. Но жизненные потоки ещё есть, и выходит, что его можно спасти.
Активировал лечебную магию и направил её на дыхательные пути Юрия. Задачей было изгнать из лёгких воду. Спустя секунд десять это сработало, и Колесов закашлялся, выплёвывая лишнюю жидкость.
— Давай, дыши! — подбодрил я, переворачивая его на бок.
Наконец, однокурсник прокашлялся и пришёл в себя.
— Теперь рассказывайте, что у вас тут произошло? — потребовал я.
— И можно ли как-то убрать воду? — добавил Владимир. — Вы мне всю комнату залили!
— Сейчас сделаю, — кивнул парень, активировав свою магию. Вода начала возвращаться к нему в руки обратным потоком. Через две минуты вокруг было сухо. — Внизу тоже воды больше нет, — заверил он.
— Что здесь произошло? — повторил я вопрос. — Вы чуть человека не убили!
— Мы поспорили, — признался Колесов, который к этому моменту успел отдышаться. — Это мой друг ещё со школы, Павел Соловьёв. С детства мы спорим, кто больше важен для общества, лекарь или спасатель.
— Так вы спасатель? — тут же оживился Владимир, позабыв о затопленной десять минут назад комнате. Он сам долгое время мечтал стать спасателем. И хотя после случая на заводе эта тема больше не поднималась, его мечта никуда не делась.
— Да, — кивнул Соловьёв. — С магией воды многие идут работать спасателями. В общем, мы поспорили, и я потерял над собой контроль. Ударил сильным потоком воды. И чуть не убил друга…
Павел Соловьёв замолчал. Видимо, он только сейчас начал понимать, что же натворил.
— Всё в порядке, я же не умер, — попытался подбодрить его Колесов. — И я не в обиде, я наговорил много лишнего.
— Кто здесь в обиде или не в обиде — совершенно неважно, — резко сказал я. — Важно, что тут чуть не погиб студент медицинской академии. Вы о чём только думали, а если бы мы не пришли? Павел, вы же учитесь на спасателя, вас там учат молча стоять над пострадавшим и ничего не предпринимать?
— Я растерялся… — пристыженно ответил Соловьёв.
— Спасатели так себя вести не могут, — отрезал я. — Если уж решили пойти в эту профессию, то вам надо изменить свой характер. А вам, Колесов, впредь аккуратнее спорить с друзьями.
Закончив свою гневную речь, я покинул комнату. Ситуация меня сильно поразила легкомысленностью этих студентов. Надо же, поссорились так, что один чуть не убил другого!
Владимир догнал меня уже на лестнице.
— Не жёстко ты с ними? — спросил он. — После твоего ухода они выглядели, мягко говоря, разбитыми.
— Так и надо, — ответил я. — Это не шутки.
— Ты прав, — вздохнул друг. — Я тоже в той аварии на заводе осознал, что спасателем мне не быть. А у Павла, может быть, ещё есть шанс.
— Если глупостей творить не будет, — сказал я. — Мне непонятно, как комендант нашего общежития пропустил студента из другой академии?
— Отвлекли его, может быть, — предположил Владимир. — А ему стоит докладывать о случившемся?
— Конечно, — кивнул я. — Воду Соловьёв, может быть, и убрал, но учебники тебе всё равно сушить придётся. Лучше сразу доложить об инциденте.
— Тогда пойду к коменданту, — сказал друг.
Он убежал вниз, а я вернулся в комнату и приступил к домашнему заданию. На следующий день должно было быть занятие по микробиологии, и хотелось подготовиться со всей ответственностью.
Закончив со всеми делами ближе к полуночи, я, наконец, отправился спать.
На следующее утро за завтраком к нам с Владимиром подошёл Колесов.
— Господа, я бы хотел перед вами извиниться, — начал он. — Вчера после вашего ухода мы с Павлом долго разговаривали обо всей этой ситуации, и пришли к выводу, что вели себя как дети. Николай, я ведь даже не поблагодарил вас вчера за спасение.
— Не стоит, любой бы поступил также, — дежурно ответил я. — Просто лучше не допускайте подобных споров.
— Мы решили, что они вообще не имеют смысла, — признался Колесов. — Обе профессии важны, и обе приносят пользу. Не понимаю, чего мы вообще сцепились.
Это в них говорит юношеский максимализм. Но надеюсь, что это ситуация поможет обоим от него избавиться.
— А я понимаю, — пробурчал Владимир. — Очень даже знакомый спор.
— Я рад, что вы всё разрешили, — проговорил я, пока друг не сморозил ещё одну глупость. — Надеюсь, больше такого не будет.
— Обещаю, — твёрдо сказал Колесов — Спасибо вам ещё раз.
Он ушёл к другому столику, а Владимир недовольно взглянул на меня.
— Ничего этот спор неглупый, я тоже считаю, что спасатели больше спасают людей, чем лекари, — снова пробубнил он.
— С тобой даже спорить не буду, это детский сад какой-то, — вздохнул я. — Это бесполезно. А ты вчера ходил к коменданту?
— Да, и он поднимался к ним для разговора, — ответил Владимир. — Ещё сказал, что будет внимательнее следить за гостями в нашем общежитии.
— Хорошо, — кивнул я.
— А ты к микробиологии подготовился? — меняя тему, спросил друг. — Там же сегодня тест будет.
— Конечно, — кивнул я. — А ты?
— Да со всеми этими событиями… У меня стресс был, комнату затопило. О, хотя есть ещё время до начала занятия, успею, — Владимир подскочил и убежал в неизвестном направлении.
Человек-ураган, вот уж точно.
Я спокойно доел завтрак и отправился на занятие. Владимир появился буквально за минуту до прихода преподавателя, и судя по его недовольному выражению лица, подготовиться он не успел.