Из леса появляется старик Горкин, наша последняя надежда. Бывший военный инженер, а теперь один из немногих Ищеек — псиоников, способных обнаруживать других одарённых на расстоянии. В бою от них обычно толку как от козла молока, но у Горкина есть козырь в рукаве — переделанный гранатомёт времён афганской войны. Старик целится с невероятной точностью, несмотря на трясущиеся руки, и выпускает гранату прямо под ноги Бороде.
Взрыв! Оранжево-чёрный шар огня расцветает как адский цветок. Борода и Рогов исчезают в облаке раскалённых газов и осколков. Взрывная волна сносит окружающих бандитов, их тела отбрасывает на десятки метров, ломая кости об асфальт и машины. Когда дым рассеивается, мы видим, что Танка подбросило вверх вместе с Роговым. Щит Бороды выдерживает, окутывая его голубоватым коконом, но от удара он теряет равновесие и выпускает своего хозяина из рук.
— Он твой! — кричу я Ване, одновременно посылая «Энергетический удар» в ближайшего ублюдка, который пытается поднять автомат. Энергия собирается в моей ладони голубым светящимся шаром и выстреливает, создавая жгут плазмы, прошивающий грудь бандита насквозь. Удар оставляет дымящуюся дыру размером с кулак, сквозь которую видно дорогу позади. Запах палёного мяса наполняет воздух.
Ваня хватает Рогова телекинезом. Кукловод беспомощно зависает в двух метрах над землёй, дёргаясь как насаженный на булавку жук. Его лицо, обычно надменное и холодное, перекашивает гримаса ярости. Глаза наливаются кровью от натуги — он пытается применить свой дар, чтобы захватить контроль над Ваней, но тот неотрывно смотрит на его грудь, избегая прямого контакта взглядов.
— Смотри мне в глаза, трус! — шипит Кукловод, брызгая слюной. Капли зависают в воздухе, образуя причудливый ореол вокруг его искажённого лица.
— Это за Катю, ублюдок, — произносит Ваня чужим, механическим голосом.
Он медленно сжимает кулак, и тело Рогова скручивается, как бумажка в огне. Кости хрустят одна за другой, как сухие ветки, ломаясь в самых неожиданных местах. Из ушей, глаз и рта Кукловода хлещет кровь, заливая его чёрную кожанку. Он кричит — высоким, пронзительным визгом, от которого стынет кровь.
Но мы не успеваем насладиться победой. Пуля из винтовки снайпера, прорвав ослабленный щит, прошивает плечо Вани. Брызги крови и куски плоти разлетаются в стороны. Он спотыкается, но, закусив губу до крови, удерживает телекинетическую хватку на Рогове.
— Держись! — ору я, активируя «Лечение». Моя правая рука начинает светиться голубым пульсирующим светом, словно в ней заключена маленькая звезда. Я прижимаю её к ране Вани, и энергия втекает в его тело, регенерируя ткани. Плоть срастается на глазах, кровотечение останавливается, но я чувствую, как стремительно тают мои силы.
— Сзади! — кричит вдруг Ваня, отбрасывая меня в сторону мощным телекинетическим толчком.
Борода, всё ещё под контролем умирающего Рогова, бросается на нас, как разъярённый бык. Его глаза полностью белые, без зрачков, изо рта течёт пена. Я едва успеваю уклониться, перекатываясь по земле, но Танк хватает Ваню за ногу своей огромной лапищей и с нечеловеческой силой бросает его в ближайшую машину. Удар такой силы, что металл корпуса мнётся, принимая форму человеческого тела.
— Ваня! — кричу я, уже понимая, что никакое лечение не поможет от таких повреждений.
Тело друга безвольно сползает по искорёженному металлу на землю, оставляя кровавый след. Его глаза открыты, но в них уже появляется мутная поволока смерти. Борода разворачивается ко мне, готовясь к новой атаке, но вдруг его лицо проясняется — морщины разглаживаются, белки глаз возвращают свой нормальный цвет. Рогов мёртв, и его контроль спал.
— Что… что я сделал? — В глазах Бороды ужас и непонимание, когда он видит искалеченное тело Вани.
Времени объяснять нет. Со стороны моста слышен рёв десятков моторов — к нам мчится подкрепление «Немертвых». Чёрная лента из джипов и мотоциклов извивается по дороге, приближаясь с каждой секундой. У нас минута, не больше.
— Бежим! — ору я, подхватывая Ваню. К моему удивлению, он ещё жив, но без сознания. Пульс слабый, дыхание хриплое и прерывистое.
Борода перехватывает тело друга, закидывая его на плечо, как мешок с картошкой. Кровь Вани пропитывает куртку Танка, но тот не обращает внимания.
— В лес, быстро! — командует он, кивая на восточную опушку.
Мы бежим, под ногами хлюпает раскисшая от недавнего дождя грязь. Чавкающие звуки наших шагов заглушаются рёвом моторов и выстрелами позади. «Немертвые» не простят убийство своего лидера. Они выследят нас любой ценой, даже если придётся прочесать каждый метр леса.
Через километр бега Ваня приходит в себя. Стонет, кашляет кровью. Мы останавливаемся у поваленного дерева, и я успеваю залечить его самые серьёзные внутренние повреждения, но сил почти не остаётся. В глазах темнеет от истощения, энергия на исходе.
— Рогов? — первое, что он спрашивает, сплёвывая сгустки крови.
— Труп, — отвечаю я, утирая пот со лба. — Ты его уделал. Превратил в кровавую лужу.
Крошечная улыбка касается его губ, но исчезает мгновенно, словно стёртая невидимой рукой.
— Катю все равно не вернуть, — произносит он, глядя в серое небо.
— Зато они больше никого не возьмут, — говорю я, помогая ему подняться. — Надо двигаться. Скоро здесь будут Ищейки.
Продвигаемся лесом ещё пару километров, стараясь идти против ветра, чтобы сбить со следа собак. Наконец выходим к заброшенному зданию — пятиэтажный бетонный параллелепипед, бывший НИИ микробиологии. Окна выбиты, стены покрыты мхом и граффити. Идеальное убежище — с бункером в подвале, который должен защитить от сенсорных способностей Ищейки.
Пробираемся внутрь через разбитый главный вход. Коридоры устланы опавшими листьями и мусором, отовсюду несёт сыростью и гниющими телами. Тут явно бывали мертвяки, но сейчас помещение пусто — слишком далеко от людских поселений, нечем поживиться.
Спускаемся в подвал по бетонной лестнице, каждый шаг отдаётся гулким эхом. В конце коридора — массивная бронированная дверь бункера. Но когда мы подходим к ней, обнаруживаем, что она наглухо заклинена. Ржавый замок не поддаётся даже сверхчеловеческой силе Бороды.
— Дерьмо! — он бьёт кулаком по металлу, оставляя вмятину. — Без вариантов, не открыть. Эта херня рассчитана на ядерный взрыв.
Снаружи уже слышны первые крики и выстрелы. К зданию приближаются как бандиты, так и мертвяки, привлечённые шумом боя. Их гнилостное рычание эхом разносится по пустым коридорам, заставляя волосы вставать дыбом.
— Наверх! — командует Борода, поддерживая ослабевшего Ваню. — Попробуем пересидеть на верхних этажах. Там есть пожарная лестница на крышу. Если что — спустимся с другой стороны.
Поднимаемся по полуразрушенной лестнице, стараясь не наступать на прогнившие участки. Бетонная крошка сыплется под ногами, каждый шаг сопровождается скрипом и стонами конструкций. Добираемся до третьего этажа, забиваемся в угловую комнату с единственной дверью. Ваня без сил падает у стены, хрипло дыша. Борода и я быстро баррикадируем вход, сдвигая тяжёлые металлические столы и шкафы с документами.
— Это ненадолго задержит преследователей, — говорит Борода, вытирая пот со лба. Его огромные ручищи, способные гнуть арматуру, мелко дрожат от усталости. — Что дальше?
— А то сам не знаешь, — усмехается Ваня, откидывая голову назад и прикрывая глаза. Его лицо бледное, с синюшным оттенком. — Билет в один конец. Они нас всё равно найдут, выследят, как бешеных собак. И лучше так, чем позволить им добраться до наших.
Он прав. Все четырнадцать человек, ушедшие сегодня на охоту за Роговым, знали, что это дорога в один конец. Даже если мы уцелеем и скроемся, Ищейки «Немертвых» рано или поздно нас найдут. А когда найдут — под удар попадут все, кто нас укрывал, помогал, лечил. Целые поселения сотрут в порошок за пособничество.
— Но Рогов мёртв, — говорю я, опускаясь на корточки рядом с Ваней. — Это того стоило.
Снизу слышится рычание зомби, треск выламываемых дверей. Звон разбитого стекла эхом разносится по пустому зданию. Они близко, очень близко. Я проверяю свой арсенал: энергии хватит на один хороший щит или…
— У меня есть план, — говорю я, доставая из внутреннего кармана смятую пачку сигарет. — Будет кто?
Ваня берёт сигарету, я помогаю ему прикурить от потрёпанной зажигалки. Борода отказывается — завязал в прошлой жизни, когда ещё был капитаном пожарной части и ежедневно вытаскивал из огня тех, кто заснул с сигаретой.
— Я задержу их, — говорю спокойно, выдыхая дым кольцами. Никотин бьёт в голову, слегка проясняя мысли. — Вы уходите через пожарную лестницу с восточной стороны.
— Нет, — качает головой Ваня, морщась от боли. Сигарета дрожит в его пальцах, пепел падает на окровавленную куртку. — Ты не справишься один. Они там как муравьи.
— А у меня есть выбор? — усмехаюсь я. — Ты ранен и еле стоишь на ногах. Борода тебя на себе тащил всю дорогу. Кому-то надо их задержать, и это буду я.
Борода молча смотрит в мои глаза. Его взгляд — тяжёлый, как свинец. Он понимает — другого выхода нет. Если мы побежим все вместе, нас догонят через пять минут. Ваня слишком слаб. А в одиночку у Бороды есть шанс уйти далеко и быстро, даже с раненым на плечах.
— Открыл недавно новый навык, — подмигиваю я. — «Силовая бомба». Никогда не применял, но, судя по описанию, это что-то типа ядерного гриба, только в миниатюре. Снесёт половину здания. И всех, кто находится внутри.
Ваня смотрит на меня долгим взглядом. В его глазах странная смесь эмоций — благодарность, вина, скорбь и что-то ещё… трудно определить.
— Ты чокнутый ублюдок, — он протягивает руку. На ладони засохшая кровь, его собственная и чужая. — Увидимся в аду, док.
— Раньше, чем ты думаешь, — сжимаю его ладонь. — А теперь двигайте. У вас две минуты форы, не больше. Дальше начнётся такой фейерверк, что мало не покажется.
Борода помогает Ване подняться. Его огромная фигура на фоне окна похожа на древнего великана из скандинавских мифов. Танк прячет эмоции за бородой, но я вижу, как блестят его глаза.