самодвижении. Есть какието внутренние стимулы, внутренние пружины, внутренние механизмы, внутренние импульсы, то, что приводит в движение исторический материал. Потому что исторический материал — он для нас материал, а в истории не материал, там люди действуют, живые, между прочим. Поэтому надо, чтобы историки изобразили этот в действительности живой процесс, как живой, а для этого надо вникнуть в этот живой процесс настолько, чтобы выразить в понятиях его живым. То есть самодвижение содержания — вот здесь ключевые слова. Надо понять, в чем самодвижение. Что является источником самодвижения содержания? Источником самодвижения является противоречие. Противоречие есть источник самодвижения. Надо найти те противоречия или то противоречие, которое является источником, первоисточником этого внутреннего самодвижения. Если мы противоречие не нашли, наша работа правильная, но не истинная. То есть это нашли, это правильно, и эти факты были, и эти правильные. Для сохранения и сообщения таких сведений есть справочники, словари.
Кто пишет словари? Чаще те, кому не удалось чего-либо великого добиться в научной области. Соберут сто человек, сделают сто статей. Из этих ста человек каждый может написать только одну хорошую статью, ни одной книги не написал, вот они делают вам словари. Люди берут, открывают словари, но словари не для нас с вами, это не тот метод, тем более, что там все распилено на кусочки, отдельно все, нашинковано. Каждая категория отдельно от другой. А в мире все связано в единое целое и все находится в борьбе противоположностей, в движении. Как это словарь может отобразить? Никак. То есть словарь полезен. Так что говорить, что словарь — это что-то плохое, нельзя, конечно, но это не тот источник, которым можно в научных целях пользоваться. Вот вас какой-нибудь словарь будет учить истории, странное дело. А нужно применять не словарный метод, а метод осознания формы внутреннего самодвижения содержания изучаемого предмета, то есть нужно вообще вникнуть в движение содержания. В чем смысл этого противоречия? Какого внутреннего содержания? Содержание надо взять именно как самодвижущееся, и вот мы, если формы этого осознаем, то есть сумеем так изобразить в понятиях, что будет самодвижущаяся система, вот тогда считайте, что мы применили диалектический метод. А если вы не применили диалектический метод, вы применили какой-то топорный метод. У кого какой есть метод, тот такой и применяет. Я в таких случаях всегда только хвалю, хоть что-то человек сделал. Иногда бывает, что человек никаких научных проблем не решает, а применяет диалектический метод, он, вроде бы, тогда и не нужен. Энгельс говорил, что метафизика или метафизический метод достаточны, когда находишься в четырех стенах комнаты, а если выходишь на широкий простор исследования — там, конечно, требуется другой метод — диалектический.
А какой самый распространенный метод у нас? Сейчас вообще самый распространенный — так называемый здравый смысл. Это был излюбленный метод А. Н.Яковлева, который был секретарем по идеологии в горбачевское время, он все время выступал за здравый смысл. А Энгельс издевался в свое время над этим здравым смыслом. Ну, вот здравый смысл, вот вы будете руководствоваться здравым смыслом. Любой здравый человек, который встанет, выйдет на улицу, увидит, что Солнце ходит вокруг Земли. Здравому-то человеку достаточно просто посмотреть на небо, чтобы сделать вывод, что Солнце вращается вокруг Земли, встает на Востоке и садится на Западе. Ну, правда, сейчас уже, если здравый человек, вроде того канадского космонавтатуриста, которого посадили на космический корабль, посмотрит, то и он уже с точки зрения здравого смысла может сказать, что, вероятно, все-таки Солнце не ходит вокруг Земли, а Земля движется вокруг Солнца. В свое время это было великим открытием, но люди, которые руководствовались здравым смыслом, сожгли сделавшего это великое открытие Джордано Бруно. Есть такой исторический факт.
Какой еще есть метод? Есть метод проб и ошибок. Дескать, давай, делай так, а не получится, тогда делай этак. Чего, Машка, криво шьешь? — А я еще пороть буду. Давай будем так делать, сяк делать, что-нибудь да получится. Чтобы достичь результата, надо идти вперед. Главное идти, неважно куда идти. Главное реформировать, а зачем и для чего и что из этого выйдет — там видно будет.
Однако у меня складывается такое впечатление, что самый современный метод, который наиболее широко распространен, — это метод ошибок. Просто делают ошибку за ошибкой. Вспоминается мне анекдот периода перестройки. Приходит комиссия на завод, мимо с большой скоростью проносится рабочий, который тачку везет, пустую, правда. Но, видимо, очень нужно. Его пытаются остановить, чтобы спросить: куда, что, зачем собирается везти. «Некогда, — говорит, — некогда». Улетел. В обратную сторону мчится с такой же скоростью и опять с пустой тачкой. Ну, тут уж комиссия встала в два ряда, остановили. — Почему с пустой тачкой? «Некогда нагружать», и помчался дальше. Некогда нагружать, бежать надо. Куда бежать? Что везти?
У тех, кто хочет на самом деле разобраться, доля тяжелая. Надо вроде бы бежать дальше, а, с другой стороны, надо копать глубже. И это противоположные задачи. Бежать надо, зачем копать, поставил лопату и беги. С другой стороны, если ты бежишь, и ничего нет в ведре, тоже ничего не получится. То есть надо как-то это противоречие разрешать. Так вот метод, который сформулирован Гегелем, диалектический, — осознание формы внутреннего самодвижения содержания исследуемого предмета — является методом разрешения и данного противоречия.
Ясное дело, что если вы собираетесь воспользоваться этим методом, вы должны овладеть содержанием, что-то прочитать, разобраться, факты собрать. Обязательно, потому что, как без этого вы увидите какие-то внутренние моменты, борьбу противоположностей, если вы не знаете, что это такое. То есть, безусловно, в какой-то степени нужно это поизучать. С другой стороны, если просто так продолжать изучать, можно завалить себя этими самыми фактами, данными, ну, вроде того, как некоторые думают, что надо, чтобы стать умным, читать, читать и читать. Вот если я все прочту, что есть в библиотеке, все, что там есть, что будет у меня в голове? Некоторые сразу говорят: каша, а я думал, что-нибудь хорошее скажут, что у меня будет библиотека в голове. Такая у меня память и так я все впитывал, впитывал и что получилось? Библиотека. И вот вы теперь не ходите в библиотеку, приходите ко мне, я вам все расскажу про любую книгу. Стал я ученым или нет? Нет. Вот встречает меня на матмехе, где я учился, профессор-астрофизик Алексей Алексеевич Никитин и говорит: «Ты чего-то, Миша, плохо выглядишь. Наверное, много читаешь». Я говорю: «А это что, плохо?» — «Конечно, ты же разучишься думать». И действительно, когда человек читает, он же потребляет, а не производит знания. Когда вы слушаете лекцию, вы потребляете или производите? Потребляете. А я, когда читаю лекцию, что делаю? Воспроизвожу знания. Но вы не расстраивайтесь, будет экзамен. На экзамене я буду потребителем. Я буду сидеть и слушать все умное, что вы скажете. А вы как раз будете воспроизводить знания.
Как постичь глубину знаний? Можно ли в эту самую глубину сразу нырнуть? Или начинать надо с мелководья? Есть предложение начать путь к сложному с самого простого, с самого пустого, но зато уж познать его до конца. А то нас всю жизнь запугивали с того момента, как мы стали студентами, что истина и движение к ней — это бесконечность и что если ты устремишься к абсолютной истине, то, конечно, ты будешь к ней двигаться, потому что жизнь и материя познаваемы, но никогда полностью все не познаешь, как бы ты ни изучал, как бы ты ни исследовал, потому что добытая истина относительна, то есть в ней есть абсолютная истина, но в какой-то степени и т. д.
Я хочу порекомендовать и сам пользуюсь методом обратного движения, опираясь на то, что человечество в процессе познания уже отобрало и отточило категории, и если мы теперь возьмем самую простую категорию, то про нее как раз можно знать все, то есть применительно к ней можно получить абсолютную истину. Только для этого нам надо взять самую простую категорию.
Какая самая простая категория в диалектике? Человечество в ходе своего развития, в том числе и философского развития, выработало эти самые простые категории. По сути дела их две. Одна — для выражения того, что есть, а другая — для выражения его отсутствия или, другими словами, для выражения того, чего нет. При этом первая, если взять ее как самую абстрактную, не говорит о том, что конкретно есть, умалчивает, потому что тогда это уже будет не простое абстрактное бытие, а конкретное бытие, например, бытие человека, бытие книги, бытие дипломной работы, бытие оценки в зачетке и т. д. А отсутствие бытия может быть очень хорошее, если оно конкретное — отсутствие болезни, смерти, еще какой-нибудь напасти и т. д. А может быть ничто, которое нас очень опечалит: нет денег, нет здоровья и т. д.
Но мы хотим начать так, чтобы сразу получить абсолютную истину, хотя бы не самую глубокую. Ну, хотя бы о чем-то можно узнать абсолютное? Вы уже пять лет учитесь, и всё говорят, что знание у вас еще неполное. И даже если в будущем будете защищать кандидатскую, докторскую диссертацию, все равно будете не знать, дескать, изучаемое с абсолютной полнотой. В нетерпении так и хочется спросить, а в этом болоте когда-нибудь можно будет встать на абсолютно сухой остров, чтобы можно было твердо ногу поставить и сказать: я знаю? Я вот вам обещаю сейчас сразу сказать, про что мы знаем все и полностью. Вот первая, самая простая категория диалектики — чистое бытие. Что мы про нее знаем? Про чистое бытие что мы знаем? Что оно есть. Спасибо. Но сколько бы я ни надрывался, я больше, чем вы сказали, ничего про эту категорию сказать не смогу, потому что этим исчерпывается ее содержание и нечего сказать о ней еще как о таковой. Только мы хотели с вами осознать внутреннее самодвижение содержания вот этой категории, а нет там никакого другого содержания. Все, что в ней есть, уже выражено.