– Ты и не должна верить мне на слово. Показания свидетеля записаны, попроси старейшину, чтобы он показал их.
От ее слов у меня скрутило желудок. Кахи пристально и недоброжелательно смотрела на меня. Шаманка Ногён солгала, что не видела Сохён в тот день. Что она скрывала? Неизвестность пугала меня.
– Интересно, правда? – прошептала Кахи и взялась за латунную ручку раздвижной двери. – Что такого сказала шаманка Ногён в тот день, чтобы Сохён покончила с собой? Мне бы очень хотелось узнать, а тебе?
Я не успела ни ответить, ни пошевельнуться. Кахи выскочила из комнаты, резко задвинула двери и перевязала ручки снаружи лентой для волос.
Я рванулась к дверям и дернула изо всех сил, попыталась открыть их в надежде, что лента порвется. Но Кахи вернулась раньше – я разглядела ее силуэт сквозь бумагу ханджи, она крепко-накрепко перевязала ручки веревкой. Я бросилась к задней двери, которая выходила во двор, но она тоже оказалась заперта.
Мне конец! Я оказалась заперта в доме главного подозреваемого.
Глава десятая
Сердце трепыхалось у меня в груди, будто испуганная птица в клетке. Я вторглась в чужой дом, и теперь мне из него не выбраться. Я металась по комнате в холодном поту, потом снова подбежала к двери, за которой по-прежнему сидела Кахи.
– Выпусти меня, пожалуйста, – попыталась я снова уговорить ее, – можешь рассказать своему отцу, что я была здесь, но только не запирай меня.
В ответ гробовое молчание.
– Кахи!
Никакого ответа.
Пытаясь унять панику, я провела пальцами по бусам на шее, нащупала деревянный полицейский свисток отца и сжала его в ладони. Когда я была маленькой, я очень пугалась, если он уходил на работу поздно вечером, и тогда в утешение он подарил мне этот свисток.
Мягко и ласково я снова начала ее уговаривать:
– Мы с тобой похожи, понимаешь, ты выгораживаешь своего папу, а я хочу найти своего…
Кахи встала. Я подумала, что она откроет дверь, но вместо этого она ушла куда-то, исчезла в коридоре. Я приложила ухо к решетчатой двери. Мне никак не удавалось вдохнуть поглубже, я словно задыхалась. Снаружи под напором ветра стонали деревья. За окном все еще хлестал дождь. Потом я услышала шаги.
Наконец-то, это Кахи вернулась. Она подходила все ближе и ближе, но почему она стала такой высокой, и плечи широкие? Веревка сорвана и отброшена прочь, двери задрожали и раскрылись, и я чуть не рухнула на пол от страха. Передо мной стоял Ссыльный Пэк.
Волосы собраны в пучок, выбившиеся пряди падают на глаза. Сквозь дыру в рукаве его одежды я разглядела мускулистые накачанные руки, вздувшиеся вены сбегали вниз к запястью. Эти руки легко могли убить.
Дверь за его спиной осталась открытой. Я сделала несколько шагов вперед.
– Попытаешься сбежать, – сказал Пэк, голос его звучал грубо, резал воздух как бритва, – я поймаю тебя и потащу к старейшине. Воровка!
– Я не…
– Сядь!
Я неуклюже отступила и села на пол.
Пэк неторопливо шагнул вперед и присел передо мной на корточки, потом резко хрустнул шеей, повернув голову в сторону.
– У меня повсюду уши. – Пэк наклонился так близко, что я чувствовала на щеке его дыхание. – Птички принесли мне на крылышках, что дочь детектива Мина вернулась в Новон и что она расспрашивает обо мне. Никому не позволю копаться в моей жизни.
– Мой отец пропал, – пролепетала я дрожащим голосом, – все говорят, что вы в этом замешаны.
– Ты веришь всему, о чем болтают люди?
– Нет, но я…
– Наверное, ты даже веришь в то, что Сохён покончила с собой. А это неправда.
– Откуда вы знаете?
– Ее убили, и последней, кто видел ее живой, была шаманка Ногён.
Он говорил так уверенно, слишком уверенно.
– Давайте поговорим снаружи, не здесь.
Я оперлась рукой о пол и с трудом поднялась на ноги. Сделала несколько шагов по направлению к двери, но Ссыльный Пэк преградил мне путь.
– Вы не имеете права не выпускать меня!
– А ты не имела права влезать в мой дом.
– Мой отец детектив шестого ранга. Когда он узнает, как вы со мной обращались, он прикажет вас арестовать…
Он расхохотался прямо мне в лицо.
– Нет у тебя никакого отца, – Пэк шагнул в мою сторону, и я в ужасе отшатнулась, – он мертв.
Он шагнул еще ближе и толкнул меня в плечо так сильно, что я упала и ударилась головой о низенький столик. Волосы выбились из прически.
– Ну, кто теперь тебя спасет?
Я прижалась лбом к полу и зажмурилась от страха. Какой хрупкой показалась мне в этот момент моя жизнь, и она была во власти этого безумного огромного человека.
«Где бы я ни был, – сказал мне когда-то отец, – я всегда услышу твой зов».
Дрожащей рукой я схватила свисток, прижала его к губам и дунула изо всех сил. Его жалобная отчаянная трель всколыхнула во мне воспоминания. Отец уходил на весь день, а иногда и на всю ночь, и долго не возвращался, а я оставалась в доме одна. Что-то скрипело и стучало в тишине ночи. Никто не мог утешить меня, тетка с презрением прищелкивала языком, когда я признавалась ей, что мне страшно. Я звала отца, но он не возвращался.
А теперь… услышит он меня теперь?
Я вытерла слезы и успела еще разок сердито дунуть в свисток, прежде чем Ссыльный Пэк отобрал его у меня.
– Отдайте! – завизжала я, вскочила и бросилась на него. Я цеплялась и царапалась, пыталась дотянуться до свистка, который он держал высоко над головой. – Пожалуйста!
Злая усмешка искривила его губы.
– Пожалуйста!
– Ссыльный Пэк, – раздался снаружи властный голос, и Пэк опустил руку со свистком. – Нам известно, что у вас дочь детектива Мина. Отпустите ее немедленно, или вам придется отвечать за свои действия.
Разочарование отразилось на лице хозяина хижины. Он мрачно глянул на меня.
– Я уже много лет отвечаю за свои действия, – сказал он.
Потом наклонился ко мне близко-близко и прошептал:
– Хочешь найти отца? Вот тебе загадка: насколько большой должна быть взятка, чтобы красавицу не тронули?
Я не собиралась тратить время на очередную головоломку. Я просто выхватила из его руки бусы и выбежала за дверь. Спотыкаясь, я пронеслась по всему дому, распахнула входную дверь и сразу же увидела старейшину Муна. Он стоял под моросящим дождем. Из-за его плеча встревоженно выглядывала Мэволь. Я сбежала по ступенькам и бросилась в ее объятия.
– Долго же ты ходила за помощью, – прохрипела я в благодарность.
– Извини, не смогла быстро найти старейшину, – объяснила Мэволь.
– Снова, – прошептала я, – ты снова спасла меня.
– А для чего еще нужны младшие сестры?
Ссыльный Пэк неторопливо вышел из дома, опустив голову. Я взглянула на него и вспомнила, что он сказал мне на прощание: «Насколько большой должна быть взятка, чтобы красавицу не тронули?» Какой хитрый, коварный человек. Я не знала ответа на его загадку, если у нее вообще был ответ, но понимала, что он достаточно богат, чтобы развращать других тайными дарами. То, что он богат и из знатной семьи, было видно невооруженным взглядом: он носил костюм из темно-синего шелка, обшитый серебряными нитями.
– Старейшина Мун, – прошептал Пэк, – какая честь для меня снова принимать вас у себя в гостях.
Ссыльный Пэк поднял голову и злобно уставился на старейшину Муна. Я крепко вцепилась в Мэволь.
Медовым голосом он промурлыкал:
– Не переживайте. Я просто проучил девчонку. Она проникла в мой дом, хотела украсть у меня что-то, напугала дочь. – Пэк криво усмехнулся. – Так поступил бы каждый на моем месте. Как же не защитить свою дочь! Уверен, вы меня понимаете.
Наступила тишина, слышен был только шорох дождевых капель.
Потом губы старейшины Муна скривились в презрительной улыбке. Он так холодно и неприветливо смотрел на Пэка, что мне стало не по себе. И тогда он произнес одно-единственное слово, произнес с отвращением и ненавистью: «чхунхангут».
Подонок.
Потом он махнул рукой мне и Мэволь.
– Пойдемте отсюда.
Только когда мы достаточно далеко отошли от дома Ссыльного Пэка, старейшина Мун взглянул мне в лицо. Он внимательно разглядывал меня, и я не сразу поняла, что мой лоб в крови.
– Он где-то еще тебя ранил? – спросил старейшина.
– Нет, – ответила я.
– Твоя сестра рассказала, что вы пришли встретиться со Ссыльным Пэком. – В голосе старейшины сквозило неодобрение. – Если бы Мэволь не выручила тебя сегодня, уверен, я бы уже пожалел о том, что разрешил тебе остаться. Думаю, тебе лучше вернуться к тете.
– Нет, пожалуйста, старейшина Мун…
– Поговорим об этом завтра, – перебил меня старейшина, затем подозвал слугу: – Тукпаль-а, проводи госпожу Мин и ее сестру домой.
Я с трудом удержалась, чтобы не схватить его за рукав. Мне хотелось остановить его, вернуть каким-то образом его расположение, но сестра уже тянула меня в сторону. У ближайшего дерева стояли привязанные пони. Она отвязала моего и передала мне поводья.
– Поехали, скорей! Шаманка Ногён наверняка уже очень волнуется.
«Сохён убили, – вновь зазвучали в моей голове слова Ссыльного Пэка, – и последней, кто видел ее живой, была шаманка Ногён».
Я не могла уехать просто так. Мне столько нужно было рассказать.
– Старейшина Мун! – крикнула я, отскочив от Мэволь. Он резко остановился и бросил хмурый взгляд в мою сторону. – Мне надо рассказать вам о том, что я узнала в хижине Пэка.
– Разговор мы отложим до завтра, – сердито проговорил он. – Не заставляй меня повторять дважды, поезжайте вместе с Мэволь домой.
Меня словно окатили холодной водой.
– Хорошо, – прошептала я.
Старейшина уехал, остались только Мэволь, слуга Тукпаль и я.
– Что ты хотела ему рассказать? – спросила сестра.
– Ты сама слышала, – пробормотала я, – о том, что узнала в хижине Пэка.
– Ты же не станешь ему пересказывать то, что сказала Кахи? – с подозрением спросила она. – Неужели ты поверила, что шаманка Ногён убийца?
– Нет, конечно, – солгала я и отвернулась, чтобы взгляд не выдал меня. – Не поверила.