Виталий Валентинович БианкиЛесные домишки(сборник)
Мышонок Пик
Как мышонок попал в мореплаватели
Ребята пускали по реке кораблики. Брат вырезал их ножиком из толстых кусков сосновой коры. Сестренка прилаживала паруса из тряпочек.
На самый большой кораблик понадобилась длинная мачта.
— Надо из прямого сучка, — сказал брат, взял ножик и пошел в кусты.
Вдруг он закричал оттуда:
— Мыши, мыши!
Сестренка бросилась к нему.
— Рубнул сучок, — рассказывал брат, — а они как порскнут! Целая куча! Одна вон сюда, под корень. Погоди, я ее сейчас…
Он перерубил ножиком корень и вытащил крошечного мышонка.
— Да какой же он малюсенький! — удивилась сестренка. — И желторотый! Разве такие бывают?
— Это дикий мышонок, — объяснил брат, — полевой. У каждой породы свое имя, только я не знаю, как этого зовут.
Тут мышонок открыл розовый ротик и пискнул.
— Пик! Он говорит, его зовут Пик! — засмеялась сестренка. — Смотри, как он дрожит! Ай! Да у него ушко в крови. Это ты его ножиком ранил, когда доставал. Ему больно.
— Все равно убью его, — сердито сказал брат. — Я их всех убиваю: зачем они у нас хлеб воруют?
— Пусти его, — взмолилась сестренка, — он же маленький!
Но мальчик не хотел слушать.
— В речку заброшу, — сказал он и пошел к берегу.
Девочка вдруг догадалась, как спасти мышонка.
— Стой! — закричала она брату. — Знаешь что? Посадим его в наш самый большой кораблик, и пускай он будет за пассажира!
На это брат согласился: все равно мышонок потонет в реке. А с живым пассажиром кораблик пустить интересно.
Наладили парус, посадили мышонка в долбленое суденышко и пустили по течению. Ветер подхватил кораблик и погнал его от берега. Мышонок крепко вцепился в сухую кору и не шевелился.
Ребята махали ему руками с берега.
В это время их кликнули домой. Они еще видели, как легкий кораблик на всех парусах исчез за поворотом реки.
— Бедный маленький Пик! — говорила девочка, когда они возвращались домой. — Кораблик, наверно, опрокинет ветром, и Пик утонет.
Мальчик молчал. Он думал, как бы ему извести всех мышей у них в чулане.
Кораблекрушение
А мышонка несло да несло на легком сосновом кораблике. Ветер гнал суденышко все дальше от берега. Кругом плескались высокие волны. Река была широкая — целое море для крошечного Пика.
Пику было всего две недели от роду. Он не умел ни пищи себе разыскивать, ни прятаться от врагов. В тот день мышка-мать первый раз вывела своих мышат из гнезда — погулять. Она как раз кормила их своим молоком, когда мальчик вспугнул все мышиное семейство.
Пик был еще сосунком. Ребята сыграли с ним злую шутку. Лучше б они разом убили его, чем пускать одного, маленького и беззащитного, в такое опасное путешествие.
Весь мир был против него. Ветер дул, точно хотел опрокинуть суденышко, волны кидали кораблик, как будто хотели утопить его в темной своей глубине. Звери, птицы, гады, рыбы — все были против него. Каждый не прочь был поживиться глупым, беззащитным мышонком.
Первые заметили Пика большие белые чайки. Они подлетели и закружились над корабликом. Они кричали от досады, что не могут разом прикончить мышонка: боялись с лету разбить себе клюв о твердую кору. Некоторые опустились на воду и вплавь догоняли кораблик.
А со дна реки поднялась щука и тоже поплыла за корабликом. Она ждала, когда чайки скинут мышонка в воду. Тогда ему не миновать ее страшных зубов.
Пик слышал хищные крики чаек. Он зажмурил глаза и ждал смерти.
В это время сзади подлетела крупная хищная птица — рыболов-скопа. Чайки бросились врассыпную.
Рыболов увидел мышонка на кораблике и под ним щуку в воде. Он сложил крылья и ринулся вниз.
Он упал в воду совсем рядом с корабликом. Концом крыла он задел парус, и суденышко перевернулось.
Когда рыболов тяжело поднялся из воды со щукой в когтях, на перевернутом кораблике никого не было. Чайки увидели это издали и улетели прочь; они думали, что мышонок утонул.
Пик не учился плавать. Но, когда он попал в воду, оказалось, что надо было только работать лапками, чтобы не утонуть. Он вынырнул и ухватился зубами за кораблик.
Его понесло вместе с перевернувшимся суденышком.
Скоро суденышко прибило волнами к незнакомому берегу.
Пик выскочил на песок и кинулся в кусты.
Это было настоящее кораблекрушение, и маленький пассажир мог считать себя счастливцем, что спасся.
Страшная ночь
Пик вымок до последней шерстинки. Пришлось вылизать всего себя язычком. После этого шерстка скоро высохла, и он согрелся. Ему хотелось есть. Но выйти из-под куста он боялся: с реки доносились резкие крики чаек.
Так он и просидел голодный целый день.
Наконец стало темнеть. Птицы угомонились. Только звонкие волны разбивались о близкий берег.
Пик осторожно вылез из-под куста.
Огляделся — никого. Тогда он темным клубочком быстро покатился в траву.
Тут он принялся сосать все листья и стебли, какие попадались ему на глаза. Но молока в них не было.
С досады он стал теребить и рвать их зубами.
Вдруг из одного стебля брызнул ему в рот теплый сок. Сок был сладкий, как молоко мыши-матери.
Пик съел этот стебель и стал искать другие такие же. Он был голоден и совсем не видел, что творится вокруг него.
А над макушками высоких трав уже всходила полная луна. Быстрые тени бесшумно проносились в воздухе: это гонялись за ночными бабочками верткие летучие мыши.
Тихие шорохи и шелесты слышались со всех сторон в траве. Кто-то копошился там, шмыгал в кустах, прятался в кочках.
Пик ел. Он перегрызал стебли у самой земли. Стебель падал, и на мышонка летел дождь холодной росы. Зато на конце стебля Пик находил вкусный колосок. Мышонок усаживался, поднимал стебель передними лапками, как руками, и очень быстро съедал колосок.
Плюх-шлёп! — ударилось что-то о землю недалеко от мышонка.
Пик перестал грызть, прислушался.
В траве шуршало.
Плюх-шлёп!
Кто-то скакал по траве прямо на мышонка.
Надо скорей назад, в кусты!
Плюх-шлёп! — скакнуло сзади.
Плюх-шлёп! Плюх-шлёп! — раздалось со всех сторон.
Плюх! — раздалось совсем близко впереди.
Чьи-то длинные, вытянутые ноги мелькнули над травой, и — шлёп! — перед самым носом Пика шлепнулся на землю пучеглазый маленький лягушонок.
Он испуганно уставился на мышонка. Мышонок с удивлением и страхом рассматривал его голую скользкую кожу…
Так они сидели друг перед другом, и ни тот ни другой не знали, что дальше делать.
А кругом по-прежнему слышалось — плюх-шлёп! плюх-шлёп! — точно целое стадо перепуганных лягушат, спасаясь от кого-то, скакало по траве.
И все ближе и ближе слышалось легкое быстрое шуршание.
И вот на один миг мышонок увидел: позади лягушонка взметнулось длинное гибкое тело серебристо-черной змеи.
Змея скользнула вниз, и длинные задние ноги лягушонка дрыгнули в ее разинутой пасти.
Что дальше было, Пик не видел. Он опрометью кинулся прочь и сам не заметил, как очутился на ветке куста, высоко над землей.
Тут он и провел остаток ночи, благо брюшко у него было туго набито травой.
А кругом до рассвета слышались шорохи и шелесты.
Хвост-цеплялка и шерстка-невидимка
Голодная смерть больше не грозит Пику: он уже научился находить себе пищу. Но как ему одному было спастись от всех врагов?
Мыши всегда живут большими стаями: так легче защищаться от нападения. Кто-нибудь да заметит приближающегося врага, свистнет, и все спрячутся.
А Пик был один. Ему надо было скорей отыскать других мышей и пристать к ним. И Пик отправился на розыски. Где только мог, он старался пробираться кустами. В этом месте было много змей, и он боялся спускаться к ним на землю.
Лазать он научился отлично. Особенно помогал ему хвост. Хвост у него был длинный, гибкий и цепкий. С таким цеплялкой он мог лазать по тоненьким веточкам не хуже мартышки.
С ветки на ветку, с сучка на сучок, с куста на куст — так пробирался Пик три ночи подряд.
Наконец кусты кончились. Дальше был луг.
Мышей в кустах Пик не встретил. Пришлось бежать дальше травой.
Луг был сухой. Змеи не попадались. Мышонок расхрабрился, стал путешествовать и при солнце. Ел он теперь все, что ему попадалось: зерна и клубни разных растений, жуков, гусениц, червей. А скоро научился и новому способу прятаться от врагов.
Случилось это так: Пик раскопал в земле личинки каких-то жуков, уселся на задние лапки и стал закусывать.
Ярко светило солнце. В траве стрекотали кузнечики.
Пик видел вдали над лугом маленького сокола-трясучку, но не боялся его. Трясучка — птица величиной с голубя, только потоньше, — неподвижно висела в пустом воздухе, точно подвешенная на веревочке. Только крылья у нее чуть-чуть тряслись да голову она покачивала из стороны в сторону.
Он и не знал, какие зоркие глаза у трясучки.
Грудка у Пика была белая. Когда он сидел, ее далеко было видно на бурой земле.
Пик понял опасность, только когда трясучка разом кинулась с места и стрелой понеслась к нему.
Бежать было поздно. У мышонка от страха отнялись ноги. Он прижался грудью к земле и замер.
Трясучка долетела до него и вдруг опять повисла в воздухе, чуть заметно трепеща острыми крыльями. Она никак не могла взять в толк, куда исчез мышонок. Сейчас только она видела его ярко-белую грудку, и вдруг он пропал. Она зорко всматривалась в то место, где он сидел, но видела только бурые комья земли.
А Пик лежал тут, у нее на глазах.
На спинке-то шерстка у него желто-бурая, точь-в-точь под цвет земли, и сверху его никак нельзя было разглядеть.
Тут выскочил из травы зеленый кузнечик.