Лесные узоры
К МОЛОДОМУ ЧИТАТЕЛЮ
В жизни каждого молодого человека бывает период, когда он должен определить для себя главную задачу: кем быть, где быть. Подобно витязю, остановившемуся перед камнем на распутье, приходится думать, какой дорогой и куда идти.
Один уже подшил белый подворотничок к форме и готовится в долгосрочный отпуск, и перед ним стоит вопрос, ехать ли туда, откуда призван был в армию, или остаться в крае, где служил? Другой сдает государственные экзамены и тоже в раздумье: ехать ли куда пошлют или просить назначения в определенное место? И опять же — куда проситься? Третий просто хочет найти себе место, где нужны его руки, где найдется занятие для души. Ведь не дело молодому человеку оставаться до зрелых лет под крылышком у родителей. Разве не жаждет молодая душа самостоятельности, не стремится к простору? Так не лучше ли остаться там, где найдется работа и место каждому по его способностям и вкусу, где его будет окружать неповторимая по своему многообразию природа.
Возьмите Амур. Какие реки могут поспорить по красоте и величию с могучим Амуром, местами больше напоминающим море, чем реку? Когда сияет над ним ласковое солнце (а по количеству солнечных дней Приамурье ни у кого не вызовет нареканий), Амур спокойно нежится под голубым бездонным небом, и множество чаек, как белая накипь, как пена, сбитая у заломов на горных реках, отдыхает на его груди. За призрачной каймой тальников, млеющих в мареве жарких испарений, встают на берегу белые громады жилых кварталов нового города.
Новые, голубые от солнца и света и прозрачного чистого воздуха города — это не только Амурск, Солнечный и Комсомольск, но и Хабаровск. Хоть и перевалило ему за сотню лет от роду, но строится он такими темпами, так энергично, что кажется нашим ровесником.
Зимой тебя здесь ждет не только работа на заводе, на стройке или в учреждении, но и учеба в вечерней школе, техникуме или в заочном институте. Здесь просторно тем, кто ищет размаха, кто смел и деятелен, кто ищет применения своим творческим силам. Здесь легче найти себе дело по душе, обрести специальность, получить образование, сказать свое слово в науке или искусстве. Недаром людей инициативных, целеустремленных, любящих живое дело и проживших здесь несколько лет, калачом не выманишь с Дальнего Востока. А разве тебе, молодой человек, не хочется оставить благородный след на земле, которая ждет творца-созидателя?
А летом, после работы, когда раскаленное солнце устало опустится за дальние сопки, что громоздятся у горизонта, как застывшие прибойные волны, выйдешь ты подышать свежестью речной прохлады и послушать, о чем шепчутся волны, позлащенные светом вечерней зари. Может, именно здесь, в этот тихий вечер, каких так много бывает на Амуре, споет тебе песню любви подруга жизни. Тогда долгие годы будете вы вспоминать, как шептались у ваших ног речные струи и как хороши были звезды над Амуром.
Тем, кого манят к себе тайга и голубые сойки, кто хочет увидеть природу в первозданной своей свежести и отведать вкус прозрачной ключевой воды, чистой как слеза и холодной как лед, кто хочет пройтись по мшистым сумрачным ельникам, кто хочет услышать, как грозно шумят горные реки на перекатах и у заломов, а может, и промчаться по такой реке на надувной лодке, тот может пойти с геологами. Своими ногами вы лучше измерите бескрайность таежных просторов, увидите при этом, как рдеют от брусники склоны сопок, услышите, как посвистывают в зарослях рябчики, может, далее испытаете радостный испуг, когда из-под самых ног с шумом взлетит глухарь.
Не бойтесь Севера. В северных районах края народ живет такой же полнокровной жизнью, как и вблизи Москвы, с той лишь разницей, что там люди работают в более благоприятных природных условиях, чем здесь. Там выращивают яблоки и огурцы, здесь — северных оленей и темно-шелковистых норок. По первому снегу сотни охотников выезжают в тайгу за мягким золотом — за соболем, норкой, белкой, выдрой.
Районы края не похожи один на другой ни обликом, ни экономикой. В одних главным занятием является оленеводство и охота, в других — добыча цветных металлов и лесопереработка, в третьих — сельское хозяйство. И почти во всех районах есть леспромхозы, ибо Хабаровский край славен лесами.
Быть на земле хозяином-тружеником, а не пустым прожигателем жизни — разве не благородная цель для молодого человека?
Уже который пятилетний план развития народного хозяйства страны предусматривает вложение львиной доли бюджета в развитие производительных сил восточных районов страны, в том числе и нашего орденоносного края. Разве не говорит это о том, что именно здесь проходит передний край борьбы за построение коммунизма в нашей стране? Где же быть молодежи, как не на передовой!
Все, что только пожелаешь, — строить БАМ и возводить новые города, добывать уголь, руды, промывать золото, рубить лес, ловить зверя и рыбу, разводить скот и птицу, выращивать сады, зерно, овощи, сою, сплачивать лес в морские сигары, водить теплоходы, поезда и самолеты, делать умные машины, — все, к чему тебя только манит, ты найдешь в нашем обширном и интересном крае. Жизнь края по-настоящему только и началась после Великой Октябрьской революции. Но и до нее он манил к себе людей смелых, энергичных, с крылатой мечтой в сердце. Сюда шли землепроходцы-первооткрыватели, ученые и пахари вольных земель. Здесь, на краю нашей Отчизны, в боях с врагами выросла плеяда выдающихся полководцев, прославивший силу советского оружия и доблесть советского солдата.
Но история — это не дань прошлому, а та благотворная почва, на которой расцветает жизнь последующих поколений. Ныне ее творят тысячи лучших представителей рабочего класса, колхозного крестьянства и интеллигенции, в рядах которых найдется и тебе место, молодой читатель. Возможно, что на первых шагах придется трудно, коснутся заботы — не унывай. Трудности приходят и остаются позади, но они имеют еще одно свойство — обогащать и закалять людей мужественных.
Многое можно рассказывать о нашем крае, но лучше всего увидеть его красоту и величие своими глазами. Вот почему я обращаюсь к вам, молодые читатели, — оставайтесь в нашем крае, приезжайте сюда, в край молодости и романтики, где больше нехоженых троп, где ближе к человеку природа, где кипучее жизнь!
В этой книжке я предлагаю вам свои небольшие новеллы и очерки, написанные по первому впечатлению от близкого общения с родной для меня природой Приамурья.
А в т о р
ПРОБУЖДЕНИЕ
Весной, когда после долгих зимних холодов налетят вдруг теплые ветры с юга, лес шумит по-особенному. Еще стволы, сучья не оттаяли, еще корни спят в мерзлоте под глубоким снеговым покровом и их не коснулось теплое дыхание весны, а ветер уже треплет, мотает дерево, как старая сварливая жена пьяницу мужа за космы: да проснись же наконец, за работу пора…
Хорошо в такое время посидеть где-нибудь в затишке среди частого березника, на солнцепеке, облюбовав для этого пенек или валежину, и побыть наедине с весной.
Чистые, фарфоровой белизны, прямоствольные березы образуют вверху живую ажурную вязь ветвей, рассеченную коричневыми штрихами ниспадающих тонких и гибких веточек, уже оттаявших для жизни. Вязь живую, потому что вверху с победным торжествующим гулом катится могучий поток ветра, колышет деревья, и макушки их ходят живыми волнами, напоминая чем-то и накат воды на неприступный берег, и трепещущие, рвущиеся вдаль паруса кораблей, непонятно почему поставленных на вечный прикол.
Смотришь снизу и поражаешься, с какой настойчивостью старается весна пробудить все живое, освободить природу от зимнего оцепенения. При этом я каждый раз вспоминаю, как будили меня после тяжелой операции: вот так же трепали по щекам, вертели мне голову, стараясь вырвать из-под власти клейкого наркоза. Наверное, столь же мучительно пробуждение каждой березки, мучительно от ожогов и морозобойных трещин, от того, что придется долго залечивать раны, нанесенные за зиму. Но это муки обновления. В них — мужество природы, пробуждающейся для продолжения жизни.
Бывает, что над вами по голубой, глубокой, как терракотова бездна, лазури неба вдруг косо промчится коршун с распластанными крыльями: он тоже вестник весны. Или посреди шума вдруг услышите, как простучит по сушине дятел, или на валежине покажется обманутый вашей неподвижностью полосатый зверушка — бурундук. Поверьте, ему тоже очень не хотелось просыпаться, он взъерошен, болен и еще не пришел в себя. Но это тоже гость весны.
Глядишь на эти мимолетные картинки, и все воспринимается, как свершение важнейшего таинства, и в душе тоже происходит обновление. Только за эти краткие мгновения единения с матерью-природой, такие чудодейственные, стоит навестить лес ранней весною.
С победным гулом катится над лесом ветер, раскачивая высокие деревья…
ГНЕЗДО НА БЕРЕЗЕ
Вчера брызнул веселый дождик, прибил пыль на дорогах. Новый денек выдался ясный. Умеренный ветерок доносит аж в поселок лесные запахи. В легкой дымке синеют сопки. В мареве испарений дрожат и переливаются контуры близкого леса. Только вчера он был еще темным, коричневато-серым, со светлыми пятнами осиновых зарослей. Одной теплой ночи после дождя оказалось достаточно, чтобы он напитался живыми соками; заметно позеленели, будто окутались туманом, березки, и осины уже не серые, а желтоватые, с заметной краснотой, и по низинам обозначились светлые клубочки ив.
Мне чего-то не хватает, я не могу усидеть на месте, а чего не хватает — не пойму. Взялся читать — не то. Пошел принес воды, кое-что сделал по хозяйству — опять не то. Наконец — понял. Меня тянет в лес, давно уже не наведывался туда, да и живописью не занимался; в самый раз написать весенний этюд. Достал свой ящик с принадлежностями, соскоблил с палитры засохшие прошлогодние краски, смазал ее маслицем. Заблестела она, стала золотистой, посмотреть любо. По правде, так на весенний этюд и выходить надо, как на праздник, чтоб и кисти и палитра были чистенькие, да и на душе светло. Долго искал холстики, которые еще в прошлом году наготовил и заложил подальше, чтоб потом «поближе взять», да оказалось наоборот…