а на виске моём расцветает твой поцелуй. Точно в свой срок.
// 22.09.2015.
Тебе, моя Осень
тебе, милая
звонких монеток с профилем златокудрым по мостовой
указующий клин птиц перелётных
лёгкости чудо летающих паутинок
тебе, нежная
то что не высказать, желание высоты
- в особо прозрачном небе осеннем
лестницы до которого мне не выложить сроду
шорох дождя на виоле да гамба, - и всё же
это не дождь, это грусть твоя мироточит…
но с карамелькою за щекой )
охристых платьиц порывы
и круженья, с ветром за руки…
Тебе, моя Осень.
// 11.09.2015.
сад Гесперид
Дойти до края.
До каёмки земли, обломанной нервно.
Там - дивный сад, держит корнями землю. Держит, не отпускает.
Золотые яблоки спеют, наливаются светом.
Дойти бы до края.
Окаёма коснуться рукой.
Войти в сад Гесперид.
Дойдя до края, до самой сути… До сердцевины. Вкусить.
Мёдом по нёбу растечься, в приторность не ударяясь.
Не откладывая слов на прощанье, сразу приникнуть. Испить.
Осеннего зверя непуганого, на мягких лапах идущего, прикормить с руки и забрать с собой. Заговорить его и приласкать. Верой в тепло грядущее заставить поверить в лучшее.
И в горе, и в радости, донести за пазухой желтобокое яблоко, чтоб было чем поделиться в студёные времена.
Удержаться за землю мыслями светлыми. Не уронить. Прирученных не растерять. Бегущей строкой сшивать края и земли, и календаря, и оборванных фраз, твоих и моих.
Сад заметён, белым покрыт сном. Но целуя в нос прирученного зверя, верю что всё оживёт весной. Вновь.
// сентябрь 2015
свежий ветер
Иногда так и хочется сказать судьбе… Какое же у тебя офигенное чувство юмора!
И никак иначе.
Ни возвышенных эпитетов, ни дерзновенных метафор.
Если бухта - прекрасное место, чтоб переждать бурю, то и для штиля сойдёт. Главное – вид на закат, чтоб с обрывистых скал, и трактир не совсем чтоб убогий.
Кому как не свежему ветру с моря знать, что не стоит всяческих драм даже самый обычный день.
Поучись-ка бесстрашию у поднятых якорей, осанке расправленной у парусов, беспечальному трепету волн у бортов, и открытости у небес. Если, конечно, готов.
Нет пророков ни здесь, ни там. Нет окончательный правды, как и порога последнего. Есть момент, когда зверь, воющий под луной, подойдёт и положит морду свою к тебе на колени.
Есть момент, когда перечитанные уроки рвёшь и мнешь, тогда легче горит. Жарче и выше пламя. А развеянный пепел не помнит обид, он же гораздо легче самого ветра.
// 4.09.2015
Просыпаться осенью. Просыпаться в восемь.
Мучиться странным похмельем и задаваться вопросом:
«где это лето… где оно»
Просыпаться осенью, задаваться вопросом.
Слушать как дождь стекает по водосточным продолжениям вен.
Задаваться дерзким вопросом.
Слышать дождь и ответы.
Чернила слов цедить по капле.
Зелье варить в джезве, присыпать корицей.
Черничные буквы впечатывать вдумчиво.
Зелье горячее поглощать.
И не хандрить… Взлётные полосы держать в чистоте.
Сердечно и бережно носить лето в себе.
Просыпаться осенью. Просыпаться в восемь.
Стать весенней. Этой осенью не простыть.
Чем-то временным не прослыть.
Просыпаться и жить.
// 03.09.2015
разговор на исходе лета
Ты говоришь: - новый день…
Я говорю, - светлый и солнечный, он рождается, - чтобы мы могли греться в нём
Ты говоришь: - у нас дождь…
Я говорю, - у грозы кобальтовые глаза, она смотрит с небес так, будто души наши пред нею обнажены
Ты говоришь: - осень приходит за нами…
Я говорю, - это не страшно. Осень не смерть. Преодолеем, с листьями заодно по мостовой, по ветру, влёт
Ты говоришь: - думаю часто, о том и об этом…
Я говорю, - мысль становится древом и подпирает свод. Небо за землю держится крепче, - дождями, корнями, плечами людей
Ты говоришь: - яблоко будешь?)
Я говорю, - разве что из сада самих Гесперид… Или из рук твоих. Буду конечно.
И давай помолчим?
Осень не терпит ведь суеты. Запахивает пальто и шагом уверенным по аллее идёт
// последняя суббота лета 2015 г.
Мой внутренний Змей
Саксаул растёт в песчаных пустынях.
Саксаул не рубят, не колят, и даже не пилят. Настолько он твёрдый. Обухом топора его разбивают на части и получают отменное топливо.
Саксаул горит ровно и жарко. Отличные лепёшки получаются в его золе.
Отличные ячменные лепёшки.
Здесь, у костра, мы иногда и встречаемся с ним. Обсудить текущие моменты, спорные территории, иногда заключить перемирие или ратифицировать соглашения.
Мы не друзья. Мы не враги. Мы единое целое. Два в одном.
Хотя чаще всего это мерзко осознавать.
Мой внутренний Змей очень жизнеспособен. Сколько раз мне казалось, что сдох, покинул этот мир и дрейфует где-то в неведомых мне пространствах, ан нет.
Задохлик открывает глаз и хитро прищуривается.
Живучий, гад…
Пытаюсь держать его на голодном пайке, неделями, а потом срываюсь… и почти высохшая мумия враз наливается силой и приподнимается, пружинясь на своём собственном хвосте.
Взгляд его это нечто.
Круглые чёрные глаза кобры, которая подняв над землёй переднюю часть туловища и раздув до предела складки кожи над головой, лениво покачивается из стороны в сторону, не забывая при этом мысленно пинать меня и радостно высовывать жало.
Моя тёмная сторона.
Змей, меланхолично жующий странички устава Внутренней самодисциплины. Хихикающий, когда обижаюсь, ревную, вспыхиваю по причине и без. Мой внутренний Змей, питающийся агрессией и несдержанностью. Эгоистичными булочками и кусками мяса страха.
Мы связаны настолько крепко, вживлены друг в друга, что этому симбиотическому союзу кажется нет конца.
Но я учусь относиться к нему без отвращения.
С изрядной долей брезгливости, и конечно же юмора.
Так и живём.
Всё будет либо хорошо, либо "такова жизнь".
// 21.08.2015
месяц жатвы и зарниц
/ сон
Ты не помнишь?
Мы стояли обнявшись. Мир вокруг шумел и бежал.
Мы стояли обнявшись и замерев, будто сказочных птиц побоявшись вспугнуть.
Мир взволнованно бился и что-то считал.
Мир брезговал нами, мы улыбались.
На губах терпкий ягодный вкус.
сон /
Мы стояли обнявшись.
Август, месяц зарниц.
Месяц жатв и прощаний.
Меня складывает в ладони и собирает в стопки август.
Тяжесть снопов ржаных и пшеничных клонит долу, прохладными росами моёт ноги.
Солнечных прядей коснусь глазами и захочу в перелётную стаю.
Лишь возьму эти запахи, сколько смогу унести.
Песни, что будем мы петь по ту сторону лета.
Шёпот трав набирающих силу.
И немного лёгкости цветочных одежд.
Нам не тесно будет лежать в этом распахнутом небе. Нам будет просторно.
На ко̀лком жнивье набираем разбег.
И в зрачках отражается лето.
Август, месяц зарниц.
// 17.08.2015
пари
А давай мы сыграем в пари? Заключим его в узы насмешек взаимных.
Смех не зерно, его не пересчитать в горсти, но можно пересыпать из ладони в ладонь, из уст в уста.
На спор можно многое, на что не пойдёшь просто так. Тем более, если в шутку.
Смех трепещёт своим кружевом, не взлетает, но парит над теплом лампы.
Да и спор бессюжетен, просто так, на слабо. Выведет ли ниточка из лабиринта, или шёлк её слишком тонок, чтобы стать путеводной?
А давай?
Сокровенный не значит желанный, смысл сюжета не в диалогах, а в контексте метафор. И счастливый конец не в том, что выводит на свет. А смогу ли я ниточку ту смотать в клубок и подарить хоть одной из неоконченных сказок. Пусть разматывает, в поисках достоверности среди волшебства.
А давай. Просто так, на слабо.
// 13.08.2015
рука об руку
/ соболезнуя потере друга
Ожидаемо, случайно, скоропостижно, какая разница?!
Мы не умеем терять.
Скользящих лодок след ловим руками в воде.
Не умеем, но учимся. С самых малых потерь, с детских лет. Отрывая от себя по кусочку, по лоскутку, лепим заплатки, наживо их слезами скрепляя.
Но уже понимая. Нет ничего без потерь.
Роняем, упускаем, теряем. Иногда забывая отпускать.
Так есть.
Так падает трехногая лошадка.
С оторванной ножкой в глубоком детстве, когда маленькие руки были ещё неловки и порывисты.
Так падает бумажный самолётик.
Не слишком умело сложенный из вырванного тетрадочного листка в чернильных подтёках.
Так падает рассветный свет
На тяжесть снов, на подневольный мрак, на сумерки теней в долине, заросшей асфоделями.
Видим и понимаем, но не всегда принимаем.
Лодка снуёт от берега к берегу, плата взымается, лодочник молчалив и угрюм.
Обижаемся. Строим на обидах терема с горницами, заточив там свою гордость и желание слушать и прощать. Прощать и поворачиваться не только к лесу передом. Не только.
Слушать и слышать, лучше правду. Не самую красивую прелестницу на этом свете, но такую как есть.
Правда просыпается горьковатой солью, абразивом между тем, что хотелось бы и как оно есть.
Протирает между нами зазоры, но они та малы, что лишь один шаг сближает снова.
Я ненавижу слово «скорбь». За тотальное неприятие. За злость. Что так случилось. За неизменность потерь. За грусть монументальной тяжести в конце слова.
Нет ничего без потерь.
И ничего вечного.
Запряжённая вороными колесница движется быстро.