- А вот на стрелке и передашь, - ляпнул Чернощеков. Мгновение назад он хотел сказать совсем другое.
Шерхан фыркнул.
- Место и время знаешь?
- Да.
- Ну, тогда я не прощаюсь... Еще увидимся.
В трубке зазвучали короткие гудки. Чернощеков бросил телефон на колени и утерся носовым платком. Платок сразу сделался хоть выжимай.
- Это ты напрасно, - сказал Кислинский.
- Сам знаю. Поехали в агентство.
***
- Ты просёк, Макс? - спросил Шерхан, закрывая на своем мобильнике крышку.
Вопрос относился к парню, бритому до синевы и поразительно похожему на артиста Юла Бриннера. Парень сидел, развалясь в необъятном кожаном кресле. Шерхан обожал номера люкс отеля "Интурист".
- Черный спёкся, - сказал Макс.
- Еще нет, - сказал Шерхан. - Но начинает. Месяца через два он будет в подземном переходе милостыню просить. Если я, конечно, разрешу... Позвони Вано. Пусть несет бабки.
В глазах у парня промелькнуло удивление.
- Ты заплатишь этому лоху?
- Само собой. Авторитетный человек должен отвечать за свои слова, иначе он перестает быть авторитетным человеком.
Макс сопоставил эту фразу и то, как настойчиво в последнее время Шерхан обхаживает паханов. Какие деньги бросает в общак. Похоже, короноваться хочет... Он достал свой мобильник и позвонил кассиру.
- Вано, Черный спёкся. Неси бабки в "Интурист". У тебя двадцать минут.
***
По дороге Чернощеков успокоился. В "Щит" вошел абсолютно спокойный, уверенный в себе человек. Хозяйским оком он окинул взглядом трех охранников, находящихся в караульном помещении. Мальчики были грамотные. В разборках им уже доводилось участвовать, пороху понюхали, кровушки вкусили...
- Ну-ка, ребята, - сказал Чернощеков. - Собирайтесь, дело есть, хватит геморрой зарабатывать... Через сорок минут надо разобраться кое с кем.
Мальчики достали из шкафчика помповики. Заклацали патроны, вкладываемые в подствольные магазины. Чернощеков наблюдал за парнями с нескрываемым удовольствием. Он гордился своими орлами.
- Патронов возьмите с запасом, - распорядился он. - Черных едем мочить. Черные живучи, как кошки.
- Давно пора! - отозвался кто-то. - А то совсем, падлы, оборзели!..
Глава шестая
Совсем в другом районе города четверо омоновцев стояли на полутемной лестнице, направив стволы АКМов на дверь квартиры номер 23. Из-за двери доносилось пьяные голоса, орал магнитофон.
Звонок не работал (да его бы и не услышали), и участковый с силой забарабанил кулаком во входную дверь. Голоса стихли, музыку прикрутили, и из-за двери хрипло осведомились:
- Да?
- Открывайте, Алимов! - крикнул участковый.
- Кто это?
- Участковый.
- А че такое?
- Жалоба от соседей на громкую музыку.
- Не гони, командир! Еще одиннадцати нет, я законы знаю.
- А вчера у тебя до трех часов ночи шумели!
- Так именины у меня были! Гости пришли, то, сё...
- Долго мы еще через дверь кричать будем? Открывай!
За дверью выругались. "Вот мусор настырный!" - произнес кто-то, и щелкнул дверной замок. Оттолкнув участкового, омоновцы вломились в квартиру.
Появление людей в камуфляже и масках, увешанных оружием поверх бронежилетов, было неожиданностью и для Алимова, и для его гостей.
Собственно, гостей было трое. Все, как один, коротко стриженные, с поджарыми лицами. Сопротивление при задержании они оказать не оказали - настолько молниеносно произошел захват. Их положили мордами в паркет, и командир подразделения заорал:
- Где Битюк?!
Задержанные не ответили. Омоновцы распахнули дверь в туалет. Грузный мужчина в красной клетчатой рубашке сидел на унитазе с приспущенными штанами. Это был рецидивист Битюков, находящийся в федеральном розыске второй год.
- Выходи, гад!
Несмотря на протестующие крики типа "Погоди, начальник, дай хоть штаны одену!..", его выволокли из туалета и бросили на пол рядом со всеми. Битюг попытался лежа натянуть на голую задницу штаны, за что получил по вышеназванной части тела подкованным ботинком. Рецидивист вскрикнул.
- Заткнись, падла! - заорал командир. - Оружие, наркотики, боеприпасы есть?
- А на фига мне все это? - огрызнулся Битюк, за что еще раз получил ботинком. - Это беспредел, командир!
- А что тебе вообще надо?
- Узнать, какая сука вломила.
- Хер тебе с винтом!
- Командир, фильтруй базар - перед пацанами неловко!
И его снова треснули - под ребра. Командир подразделения скомандовал:
- Двоим - ты и ты - начать обыск!
- Есть! Понятых звать?
- Какие, на хрен, понятые?! Выполнять приказ!
- Это не по закону, начальник, - сказал Битюк, когда двое омоновцев вышли в соседнюю комнату. С командиром остался один - судя по поведению, новичок.
- Ты еще, блядь, меня учить будешь! - заорал командир. - Встать! Лицом к стене!..
Задержанные стали подниматься, и тогда произошло то, чего никто не ожидал. Автомат в руках командира заплясал, плюясь свинцом.
Через несколько секунд всё было кончено. Омоновцы, прибежавшие из соседней комнаты с оружием наготове, обнаружили четыре трупа.
- Витя, - сказал один негромко. - Ты что, сдурел?
- У него был нож, - хладнокровно ответил командир, извлекая рожок из автомата.
Омоновцы склонились над Битюком.
- Нет у него никакого ножа!
- Он сделал такое движение, как будто доставал нож... И нечего мне мозги парить - был нож, не было ножа... Банда уничтожена при попытке вооруженного сопротивления. Всё ясно?
- Витя, под суд загремишь.
- Предупреждаю всех: если кто языком ляпнет или, не дай Бог, рапорт напишет, я тому лично шею сверну! Вопросы есть?
Ответом была тишина.
В комнату заглянул перепуганный участковый. Он сжимал в трясущихся руках табельный макар. Увидев труп, судорожно сглотнул и попятился обратно.
Командир усмехнулся, достал рацию и забубнил:
- Пятый, пятый, ответь третьему!
В рации зашумело, щелкнуло.
- Что у вас там за пальба?
- Битюк и его подельники пытались оказать сопротивление. Пришлось стрелять на поражение. Рапорт о случившемся я лично предоставлю полковнику Свеклову.
- Живые хоть есть?
- Нет. Отбой.
- Ох, Витёк, - вздохнул голос. - Допрыгаешься ты... Отбой.
Глава седьмая
После восьмой попытки занять денег Сергей Вавилов так шваркнул трубку на рычаги, что телефон - изделие Польской некогда социалистической республики - грохнулся на пол. Трубка лежала на грязном линолеуме и противно бибикала.
- Позвони Лифшицу, - посоветовал брат. - Он - валютчик и дела у него идут нормально.
- Блин, - сказал Александр. - Сам звони. Я его в последний раз видел хрен знает когда... Еще до армии.
Брат полистал записную книжку, сел на пол рядом с аппаратом и накрутил шесть цифр. Трубку долго не поднимали. Потом голос рявкнул:
- Алло!
- Привет, Аркаша, - сказал Паша. - Ты еще не уехал?
- А зачем? - сказал валютчик с коротким смешком. - Кому я в Израиле нужен? Там все умные...
- Ну, не говори. Умный человек и в Израиле будет жить лучше всех: он станет еще на дому шить.
- Да мне и здесь неплохо... Ты лучше прямо скажи, что тебе надо.
- Баксы мне нужны, Аркаша. Двадцать тонн. И срочно.
- Не вижу проблем. Подойди ко мне завтра после обеда. Что-нибудь придумаем.
- Погоди, ты не понял. Я не купить, я занять хочу... На месяц.
- Ах, занять... Тогда это сложнее... Что в залог дашь?
- У нас с братом две машины есть.
- Они и трети этих денег не стоят.
- Аркаша, мы точно отдадим. Ну зачем мне обманывать человека, которого я с детства знаю?
Валютчик помолчал немного.
- А зачем тебе деньги?
- Да залетели мы с одним оптовиком. Круто залетели, как последние лохи. Не отдадим - нас попишут.
- Деньги большие, - сказал Аркаша. – Вернуть не сможешь. А раз так – извини. Я не хочу выколачивать бабки из человека, которого знаю с детства…
В трубке зазвучали короткие гудки.
- Жидовская морда, - сказал Паша с горечью.
Он еще полистал записную книжку, вспоминая знакомых. Может, Инге позвонить? Нет, у неё дела идут неважно... Лелику? Он всегда был жмотом. Зимой снега не выпросишь, за копейку удавится...
- Тройняшкам звякнуть, что ли? - в раздумье произнес он.
Брат скривился.
- Ты что, тройняшек не знаешь? - спросил он. - Сперва всю душу вынут, а потом наплюют в неё. При этом - ни фига не дадут… Да и вообще – кто нам займет? Дураки уже сами вымерли, как мамонты…
Голос у него при этом был такой, что внутри у Паши что-то ёкнуло.
- К чему ты клонишь? - спросил он.
- Я ни к чему не клоню, я думаю. Допустим, мы свалим из города. Рано или поздно найдут и придется заплатить долг плюс счетчик. После чего нас скорее всего заколбасят... Можно так же замочить этих уродов. Или украсть.
- Как это - украсть?
- Значит, ты предлагаешь их грохнуть, когда они придут за деньгами?
- Нет.
- Почему?
- Нехорошо убивать людей.
- Или мы, или они, - жестко сказал брат.
- Что ты имеешь в виду под ограблением? - спросил Паша.
- Банк или крупную фирму мы не потянем. Там вооруженная охрана, кнопка сигнализации и прочая хренотень. А вот коммерческий ларек или оптовика с рынка - в самый раз. Лучше всего желтого какого-нибудь на уши поставить - китайца, вьетнамца, корейца. Они в России живут на птичьих правах - ни визы, ни разрешения на право торговли, ни документов. В милицию точно жаловаться не побегут - они ментов, как огня, боятся... Ты можешь сказать, что у оптовиков есть крыша - криминальная, милицейская или землячества… Так вот, фиг они нас найдут! Мы - не засвеченные. Если аккуратно сделаем, нам всё сойдет с рук.
- Как ты себе это представляешь? - спросил Паша.
- Придем на рынок, - сказал Сергей. - Ты купишь себе ботинки на осень. Я - пару рубашек. Приглядимся. А на следующий вечер, когда "Темершик" закроется, выловим чурку. Отмудохаем как следует, а бабки конфискуем.